Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
ничего  нового.  Похожие  мысли Олесову приходили еще в детстве. Собственно,
кто  из  нас не фантазировал, не придумывал своего варианта мироздания? Кому
не  приходило  в голову, что атомы или даже еще меньшие частицы - тоже миры?
А  вселенная, в которой живем сами, в свою очередь не более чем элементарная
частица  в  другой  большей - супервселенной. И так без конца в обе стороны.
Представление  это  настолько старо и обыденно, что тут и говорить не о чем.
Стоило попадать в будущее, чтобы услышать этакую банальность?
     Однако  у  Итгола  было  и нечто новое, непривычное. Все мы, рисуя себе
картину  мира,  воображаем  вселенные,  помещенные одна в другую по принципу
матрешек:   каждая   последующая  больше  предыдущей.  И  большая  не  может
поместиться  в  меньшей. А по Итголу, вселенные равнозначны: нет ни больших,
ни  меньших.  Каждая  одновременно  -  есть  микрочастица материи и она же -
беспредельность,  содержащая  в себе всю мировую материю. Эту двойственность
быть  вселенной и микрочастицей, они обозначили словом "гонокосм" Гонокосм -
вселенная-микрочастица.   Для-  того,  кто  внутри  нее,  -  это  необъятная
вселенная,   для   воображаемого   созерцателя   вне   ее   пределов  -  это
микрочастица,   какой-нибудь  жалкий  электрон  или  мезон.  Беспредельности
пространства  и времени существуют лишь внутри гонокосма. Вне его пределов и
время  и  пространство  обращаются  в  ничто.  Подобными свойствами обладает
любая  из  элементарных  частиц. Поэтому безразлично "большая" или "меньшая"
проникает в сопредельную, внутри нее она всего лишь частица.
     - А  как  же с массой? Куда она исчезает? Ведь если каждая микрочастица
-  вселенная,  так  любой  из  атомов  должен  быть  в миллиарды раз тяжелее
галактики. Абсурд!
     На это недоуменное восклицание Олесова Итгол лишь усмехнулся.
     - Уж  коли  вы  приняли метаморфозу бесконечного пространства и вечного
времени  в  "ничто",  когда вселенная выступает в ипостаси микрочастицы, что
стоит  допустить  такое  же  превращение  вселенской  массы в "ничто" атома?
Пространство,  время  и  масса  -  триедины  -  могут  существовать  лишь  в
совокупности. Либо они есть - все вместе, либо их нет.
     До  конца в этой абракадабре Олесов не разобрался. Его даже не удивило,
что  инопланетяне  способны  перемещаться из одного гонокосма в другой, или,
что  то  же  самое,  из  одной  вселенной в другую. Они рассуждали так: если
допуск  тить, что гонокосмы могут проникать один в другой, выпoлняя там роль
элементарной  частицы и сохраняя свои вселенские свойства внутри, так должны
быть   и   "двери"   в   сопредельные   миры.   Такие   двери   нашлись:   в
одну-сторону-вакуум;  в  другую  - коллапс. Спустя долгое время инопланетяне
сумели построить каналы связи.
     Не  все гонокосмы обитаемы. В одних, как в нашей вселенной, есть жизнь,
в  других  пребывает только косная материя. Гонокосмы с неживой материей они
и  приспособили  под  свой  гиперфантом,  где  испытывают  модели возможного
будущего.
     Я  едва  не позабыл про Эву. Меня ничуть не опечалило, что ни Либзе, ни
Герия,  ни  всех  остальных земтерян в действительности нет и не будет. Но с
тем, что и Эва - такой же фантом, как и они, я не хотел примириться.
     - Эва  не  фантом, - утешил меня Итгол. - Она проходит испытания, как и
ты.  В случае с ней проигрывается судьба еще одной обитаемой планеты в вашей
галактике.  То,  что  вы  очутились  в одном варианте - редчайший случай, на
предвиденный.  Вероятность  подобного  совпадения исчезающе мала и в расчеты
не   принималась,   Специальная   экспедиция,  направленная  в  параллельный
вариант, до сих пор тщетно разыскивает тебя. Нам с Игарой просто повезло.
     - Эва  очень  странно  ведет  себя,  -  сказал  я.  -  Многое  для меня
загадочно.
     - Люди  той  планеты,  откуда  Эва,  обладают  не  пятью известными вам
чувствами, а большим числом. Не все, но очень многие. Эва из их числа.
     Я  хотел  спросить  у  него,  почему  я иногда как бы слышу Эвин голос,
читаю  ее  мысли,  - но я удержался, промолчал. Мне впервые пришло в голову,
что  даже  Итгол  не  знает  всего  - он и не подозревает о возникших у меня
способностях.  Но  сам  я,  кажется,  догадался,  как  появился  у меня этот
чудесный  дар.  Скорее  всего,  это побочный результат карбон-эффекта: после
того  как  я  много раз надевал на себя проволочный колпак с записью четырех
часов  мальчишкиной  жизни,  во  мне  пробудились  какие-то скрытые свойства
шестое чувство.
     - Однако  несмотря  на  свои способности, Эва не похожа на взрослую. Ей
только с виду можно дать восемнадцать лет,- сказал я.
     - Эву  взяли  на  испытания,  когда  ей  было  всего пять лет,-объяснил
Итгол.-После  того  как  опыт  закончится,  она  возвратится в свой возраст.
Сейчас  ей  по житейскому опыту в гиперфантоме восемнадцать лет. На самом же
деле - пять. Отсюда и странности ее поведения,
     Вскоре  нам предстояла разлука. Дни, проведенные вместе, и пережитое на
Карсте  сблизили нас. С Итголом нас связывали дружеские чувства. Более всего
меня  радовало, что и они, люди, столь далеко опередившие нас в развитии, не
утратили  простых  человеческих  чувств.  Автоматизация  жизни  и невиданное
изобилие  благ, виденных мной на Земтере, способны только очерствить сердца.
Мне  хотелось  побывать  на планете Алиен, откуда были Игара с Итголом, хотя
бы  одним  глазком  заглянуть  в  будущее.  Нет,  не  технический  прогресс,
достигнутый  у  них,  интересовал  меня - хотелось знать, каково живется там
людям.
     Итгол разочаровал меня:
     - Это  невозможно.  Тут я не властен. - Он немного помолчал, с какой-то
особой  пристальностью  глядя  на  меня.Признаюсь,  Олесов,  у меня был план
включить  вас  в  нашу  поисковую  экспедицию.  Мы  бы  с  вами  блуждали по
гиперфантомам,  разыскивая  людей, которые проходят испытания; Думаю, что мы
бы отлично сработались и ужились, но...
     Я ждал.
     - Вашу  кандидатуру  не  утвердили.  Вы  не  годитесь для такой работы.
Расстаться  со своим временем и своей родиной для вас равносильно смерти. Не
огорчайтесь!  -  воскликнул  он.  -  Это  не  порок  вашей психики, а норма.
Скорей,  люди,  подобные  мне, редкое исключение. Вы - нормальный человек со
здоровой психикой. Мне выпала особая судьба.
     Я  земтерянин. Нет, не из варианта, который вы видели, а из подлинного.
Моя  жизнь сложилась так, что я не был привязан ни к родине, ни к времени, в
котором родился и жил. Мне выпало быть скитальцем.
     Слова  Итгола  заинтриговали  меня:  что  это за особая судьба, которая
делает человека скитальцем не только в пространстве, но и во времени?
     - Рассказывать  -  и объяснять долго, - сказал Итгол. - Лучше я дам вам
прочесть одну повесть.
     Он ненадолго удалился. Возвратился с книгой в руках.
     Мне  и  на  этот  раз пришлось воспользоваться чудодейственными очками,
какие  помогли  мне  в  земтерской  библиотеке. Итгол оставил меня одного. Я
углубился в чтение.
     КОМАНДИР "ГРОССМЕЙСТЕРА"

     Глава первая

     На пульте вспыхнул малиновый глазок - сигнал вызова.
     Не  отрывая  взгляда от шахматной доски, я потянулся к пуску. На экране
возникло скуластое лицо.
     Наш  корабль  уже  больше  месяца  кружится  на орбите Ларта, в трюмы и
ледовые  кладовые  доставляют  спецгруз.  Что  именно  грузят,  я не знаю. В
шифровке, полученной с Земтера, содержалось:
     "Получить   спецгруз,   принять   на   борт   инженера-нейроквантика  и
попечителя.  Предоставить  в  их  распоряжение автоматы для проходки шахты в
глубь астероида. Выделить энергию, не расходуя аварийного запаса..."
     Задним  числом  поражаюсь собственной беспечности. Как случилось, что я
ничего  не  заподозрил? Мою бдительность притупило одно случайное сообщение,
промелькнувшее  в  сводке  новостей.  Обычно я слушал их невнимательно, но а
этот раз упомянули знакомое имя:
     "...Кроме  того,  на корабль будет принят нейроквантик с Ларта со своей
новейшей  экспериментальной  моделью. Когда он прибудет на Земтер, состоится
шахматный  турнир  автоматов,  цель которого выявить наилучшую программу для
решения  особо  сложных  задач. Ему будут противостоять автоматы земтерянина
Глоба..."
     Больше  я не вникал. Кто бы ни был этот нейроквантик с Ларта, я от души
желал  ему успеха. С Глебом у меня давние счеты. За прошедшие двадцать лет я
ничего не забыл...
     - Вас  приветствует  нейроквантик Джамас, - произнес человек, удаленный
от  меня  на  сто  тысяч  километров.  - Мне разрешено проводить испытания в
ледовой лаборатории.
     Я  назвал себя. Несколько минут ушли на взаимный обмен любезностями. От
подобной  процедуры  я отвык, поэтому чувствовал себя скованно. Двадцать лет
мы  поддерживали  с  Земтером только деловую связь, соблюдать этикет не было
времени.  Я  облегченно  вздохнул, когда разговор перешел на деловые рельсы.
Мы  обговорили  несколько  пунктов,  наметили  срок готовности. В заключение
Джамас спросил:
     - У вас есть какая-нибудь просьба?
     - Захватите  щенка,  -  неожиданно  для себя попросил я, Двадцать лет я
держал  себя  в  узде,  и  вот  теперь  воспоминания прорвались .неожиданно,
помимо моей воли.
     ...Оставались  считанные  минуты перед посадкой в стартовую кабину. Она
доставит  нас  на  корабль,  который  монтировали  прямо  на  орбите. Он уже
несколько  месяцев  кружился возле Земтера, отчетливо видимый даже среди дня
-этакая бледная звездочка, плывущая в голубизне.
     Торжественная  процедура  закончена,  можно  побыть  с родными. Со мной
самые  близкие  мне  люди - жена и сын. Отец прислал телеграмму: "Непременно
буду  на  твоей встрече". Но хорошо, если он протянет еще с год. Тремя днями
раньше  я  побывал  у  него  в больнице, и мы распрощались. Навсегда. Мы оба
отчетливо сознавали это.
     Фааза  выглядит  рассеянной,  с  ее  губ  не сходит болезненная улыбка.
Накануне я вовсе недвусмысленно сказал ей:
     - Не смею требовать невозможного. Ты вправе определить свою судьбу.
     Она  промолчала,  и  я  догадался,  что такие мысли уже приходили ей. И
хоть я говорил искренне то, что думал, все же мне стало досадно.
     "Глупости,  Памелл.  Какая  еще  может быть у меня судьба? Моя судьба -
ждать, когда ты вернешься. Ждать и ждать".
     Такую фразу я припас для нее мысленно. Но жена не захотела лгать.
     Возвращаться  к  вчерашнему  разговору не имело смысла. По существу, мы
сейчас  прощались  с  нашим  общим  прошлым.  Ей  не  в чем винить себя: она
сделала  все,  чтобы  отговорить меня от полета. Да я и сам отлично понимаю:
никакие  обещания  не свяжут ее, нельзя же в самом деле сохранять верность в
течение  двадцати  лет.  Но  все  равно, мне было бы приятно услышать от нее
даже  заведомую  ложь,  Странное  существо  человек:  казалось бы, зачем мне
заведомая лржь? А вот нужна.
     Хватаюсь  за  последнюю  соломинку,  которая  способна еще удержать мои
чувства от паники-беру на руки сына.
     Милое,  доверчивое  лупоглазое  существо.  Он  и  не  подозревает,  что
большой  взрослый  человек,  его  папа,  с  колючими щеками на этот раз ищет
защиты  у  него  -  у  крохи  несмышленыша.  Пуще  всего боюсь выказать свое
смятение,  растерянность.  В  сотый  раз  спрашиваю  сына, чего бы он хотел,
какого подарка из космоса.
     - Собачку, - твердит он.
     - Я  же  говорил:  собачку  нельзя.  Придумай что-нибудь другое. Хочешь
гликонит - поющий камень, - подсказываю я.
     - Собачку,-стоит на своем малыш.
     Видимо,  я  совсем  отупел,  не соображаю, что могу посулить сейчас что
угодно.  Через  двадцать  лет  любое  мое  обещание не будет стоить ломаного
гроша.  К  тому  времени  он  будет  знать,  что  собачку нельзя. Ввоз любых
животных,  тем  более  собак, из космоса категорически запрещен. Но я упорно
добиваюсь  от  него  другой,  выполнимой  просьбы,  расписываю  ему прелести
светящихся суммерийских кристаллов,
     Однако его не так-то просто сбить с толку.
     - Папа,  а  правда,  будто  давно-давно  на  Земтере  жили собачки? Или
вранье?
     - Нет, не вранье. Раньше собак не было в космосе.
     Даже  на  Ларте  не  было.  Их  завезли  туда с Земтера. Какой же смысл
привозить назад то, что раньше уже было? Лучше я раздобуду тебе...
     - Собачку, - канючит сын.
     Наклоняюсь  к  теплому личику, с тонким, едва ощутимым запахом детского
пота,   вплотную   встречаю   взгляд   его   pacширенных,   ждущих   глаз  и
заговорщически шепчу:
     - Хорошо. Будет собачка. Только об этом ни гу-гу. Обещаешь?
     - Даже маме нельзя? - замирая от счастья, шепотом спрашивает он.
     - Даже маме.
     - Ни гу-гу!- восторженно обещает сын.
     "Ну-ка, парень, возьми себя в руки",-мысленно приказываю себе.
     Многолетняя  привычка управлять своим настроением действует безотказно.
Главное  -  следить, чтобы память не воскрешала ощущений и чувств, пережитых
когда-то.   Именно   это  свойство  нашей  памяти  губительно  действует  на
состояние  духа.  Я  усвоил  это  давно,  еще  там на Земтере, готовя себя к
полету.  Нельзя позволять, чтобы воспоминания. о каких-то ничтожных событиях
в   прошлом   влияли   на   мое   теперешнее  настроение.  Смешно,  глупо  и
непозволительно   раскисать   из-за  того  только,  что  чувства  мои  умеют
воскрешать прошлое.
     Все  же  я  владею  собой: не прошло и минуты, как я вновь способен был
рассуждать спокойно и здраво.
     Держать собаку на корабле уставом не запрещалось.
     Нельзя  только  будет  привезти  ее на Земтер. Скорее всего, сын ничего
уже  не помнит. Но я сдержу слово. При встрече я напомню ему про щенка. Если
он  не  забыл  просьбу  и  щенок  нужен  ему, я нарушу закон. Кто-кто, а мы,
навигаторы,  знаем тысячи способов, как обмануть карантинных таможенников. А
если  сын ничего не помнит... Что ж, тогда щенок останется нa корабле, будет
развлекать очередную команду, которая примет у нас "Гроссмейстер".
     Когда.-то  на  Земтере  собаки  водились во множестве. Утверждают даже,
что  в  прошлом  за  ними  значатся  заслуги  перед  человечеством. Однако в
последнее   время   проку  от  них  не  стало.  Ученые  подсчитали,  сколько
кубометров  воздуха  ежегодно потребляют собаки, и цифры потрясли. Не так уж
много  на  планете  осталось  чистого воздуха, чтобы расточать его на собак.
Вскоре  все  государства  подписали соглашение, и собак поголовно истребили.
Они  живут  только  в космосе и на Ларте, где кислорода достаточно. На Ларте
собаки   приносят   пользу:   собачья   упряжка   считается  самым  надежным
транспортом  на  бескрайних  заснеженных  просторах.  На  Ларте всегда можно
достать щенка. Обычно оттуда они и попадают на космические корабли.
     Многие   навигаторы  настолько  привязывались  к  собакам,  что,  когда
приходило  время, не могли расстаться со своими любимцами и тайком привозили
их на Земтер. Образовалось подпольное общество собаководов.
     Совершенно  не  представляю,  как  можно  привязаться  к  бессловесному
животному  настолько, чтобы нарушить закон. Мой случай совсем другое дело: я
поступлю так ради сына, ради того, чтобы перекинуть мост в свое прошлое.
     Начала   телевизионной   программы   я   ждал   с  каким-то  судорожным
нетерпением.  Через  два  часа  на  Ларте  для  особых своих целей ненадолго
запустят  башню  Эрго. Устроить специально для нас прямую передачу с Земтера
для них ничего не будет стоить. Нас предупредили об этом заранее.
     Двадцать  лет  мы  получали  с  Земтера лишь короткие сводки новостей -
новостей, которые все меньше занимали нас.
     С  тех пор, как Земтер превратился для нас в бледную крапинку на черном
экране  навигационного  визира,  воспринимать  происходящие  на нем перемены
всерьез  стало  невозможно.  Телесная,  грубая  основа  той жизни позабылась
нашими  чувствами,  лишь  ненадежная  память  хранила  зыбкие миражи прежних
картин.   Не  видя,  не  чувствуя  далекого  мира,  населенного  людьми,  мы
поражались  ничтожеству страстей, которые владеют судьбами миллиардов. Нашим
миром  стал  "Гроссмейстер"  -  космический  корабль  посреди  незаселенного
пространства.  Мы  пронизывали  это  пространство,  даря ему гул реакторов и
слабое возмущение силового поля.
     Даже  шахматная  позиция,  расставленная  на доске, была для меня много
реальней,  чем  жизнь  на  далеких  материках.  Правда, мой партнер живет на
Земтере  -  ходы передавались по радио во время коротких сеансов связи, - но
в  этом  случае расстояние не помеха. Дальнобойные фигуры соперника целились
на  мой  королевский  фланг,  и  эта  угроза  была  для меня почти физически
ощутима, занимала мои мысли и чувства.
     И  вот теперь спустя двадцать лет нам предстояло вновь соприкоснуться с
чужими  для  нас жизнями, с их пугающе непонятными заботами, переживаниями и
волнениями.
     Редко  какая  другая  профессия  так безжалостно завладевает человеком.
Став  навигатором, я понял это очень скоро, Люди, близко не знакомые с нашей
службой,  склонны  заблуждаться,  принимать наше постоянство за увлеченность
своим  делом,  приписывать  межпланетным скитальцам мысли и чувства, которых

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг