Д.СЕРГЕЕВ
ЗА ЛУЧШЕЕ ИСПОЛНЕНИЕ
Фантастический рассказ
В двадцать первый век я попал случайно. Поехал в командировку, а
оказался... Наше управление заняло первое место по ведению делопроизводства,
и необходимо было поделиться опытом. Портфель, набитый нужными бумагами,
сопровождал меня. Я не догадался послать телеграмму, поэтому особых надежд
на место в гостинице не питал. Согласен был на что угодно, хоть на койку в
общежитии.
Все вышло лучше, чем я рассчитывал. В гостинице у меня даже не спросили
документов, не дали заполнять обычный бланк с вопросами: "Кто? Откуда? Куда?
Зачем?" Вручили ключ от номера и попросили подняться на второй этаж.
Не успел я освоиться, как на столе зазвонил телефон.
- Ананий Терентьевич Бумажников слушает, - сказал я в трубку.
- Спуститесь вниз. Автомобиль ждет вас у подъезда.
"Начальник отправил телеграмму за своей подписью", - сообразил я,
спускаясь по лестнице.
Весть о госте из передового учреждения уже разнеслась по гостинице. В
вестибюле толпилось немало зевак с единственной целью поглазеть на меня. На
легкомысленных лицах цвели глупейшие жизнерадостные улыбки. Сознавая
ответственность перед начальником и руководством, я с пристрастием
осмотрелся в зеркале. Решительно ничего смешного; человек средних лет, в
меру толстый, в меру лысый, в очках, с портфелем под мышкой. Я с
достоинством прошел мимо бездельников.
Два человека встретили меня на выходе, усадили в машину и сами
устроились рядом.
- Что приготовили? - поинтересовался один из них.
- Доклад о состоянии делопроизводства в учреждениях нашей системы, -
сказал я.
Оба мои спутника и водитель рассмеялись.
- Не нахожу ничего смешного, - возмутился я.
Они развеселились еще больше.
- Превосходно, - заметил один.
- Роль выдержана до мелочей, - поддержал второй.
Остановились у подъезда громадного здания. Толпа народа расступилась
перед нами, образовав узкий проход. Мы втиснулись в него. Бестолковые улыбки
и смех сопровождали нас, пока мы пробирались к двери. Любопытные спрашивали:
- Что?
- Доклад о состоянии делопроизводства, - давясь от смеха, объясняли мои
провожатые. Бешеный хохот был ответом на их слова.
Меня передавали с рук на руки. Я шел по коридорам и залам, поднимался и
спускался на эскалаторе. Мне пожимали руку. Все, решительно все одобряли
тему моего доклада. За эту любовь наших потомков к такому серьезному
вопросу, как ведение делопроизводства, я прощал им нелепую привычку смеяться
без причины.
- Ни пуха, ни пера, - прошептал кто-то и сильные руки вытолкнули меня
за кулису. На миг я остолбенел - передо мной был зрительный зал на несколько
тысяч мест. Я крепче вцепился в портфель.
Грохот невидимого водопада крошил воздух - это были аплодисменты. На
сцене, кроме меня, ни души. Я не убежал назад только потому, что у меня
отнялись ноги.
Оглядевшись, увидел спасительную кафедру и графин с водой. Когда же
наконец расстегнул свой портфель и в порядке разложил пронумерованные листки
доклада, спокойствие вернулось ко мне. Я смелее глядел на тысячеликую
аудиторию ценителей делопроизводства. Я был в ударе. Доклад прочитал четко,
заикнулся всего два раза, да и то потому, что перепутал листы. По мере того,
как я говорил, возбуждение в зале нарастало. Казалось, еще немного и
стеклянный потолок рухнет. Но меня уже не смущала экстравагантность
аудитории, я нашел им извинение: все-таки каждый из них младше меня на сто
лет.
Не помню, как очутился за кулисами. Все шумно поздравляли меня,
разглядывали портфель, рылись в бумагах. Среди них были копии особо важных и
секретных. Я отнял документы и сложил в папку.
Я услышал, как новым приступом смеха взорвалась аудитория. Должно быть,
эти люди не могли оставаться серьезными больше нескольких минут.
Меня пригласили в другую комнату. На столах красовались бутылки с
газированной водой, вазы с фруктами, блюда с бутербродами. Это было как
нельзя кстати, я давно испытывал голод. Меня оставили одного. Все столпились
в соседней комнате у экрана телевизора. Я видел их через застекленную дверь
и слышал раскаты смеха. Я был рад, что меня оставили в покое. Оказалась,
ненадолго.
В буфет ворвался странный субъект. В руках у него был такой же
портфель, как и у меня. Человек громыхнул его на стол, едва не опрокинулась
раскупоренная бутылка. Я успел поймать ее.
- Фуф, - сказал он и весело поглядел на меня.
Неожиданно потянул себя за вихор, одиноко торчащий на затылке.
Блестящая лысина поползла с его головы, под ней обнажились рыжие волосы. Я
не очень поверил в метаморфозу - рыжие космы тоже могли оказаться париком, -
и, на всякий случай, убрал портфель под себя. Возможно, рыжий хочет
незаметно обменяться портфелями и нарочно отвлекает внимание. Он налил воды
и выпил половину бокала.
- Снимите парик, пусть голова отдыхает, - сказал он и потянулся к моему
затылку.
Я отшатнулся.
- Вживаетесь в роль, - решил он, впился зубами в румяный бок яблока и
оценивающе поглядел на меня.
- Никуда я не вживаюсь. У меня истекает срок. Где здесь отмечают
командировки?
- Ох-хо-хо! - загрохотал рыжий, и фужер в его руке запрыгал,
расплескивая воду. - Превосходно! У вас настоящий врожденный дар плюс
постоянная работа над ролью. Глупец, с кем я рискнул состязаться? Искренне
рад и заранее поздравляю вас с победой.
Этот сумасшедший целых пять минут тряс мою руку, даже пытался обнять
меня. Я не поддался соблазну и не двигался со стула. Левой рукой держал
ручку портфеля.
Рыжий, должно быть, решил, что мы достаточно близки и перешел на ты.
- Из какого театра, дружище? - спросил меня.
- Не из театра, а из учреждения по проверке и инспектированию...
- Не надо, не надо - умру, - взмолился он, корчась от смеха.
Очевидно, нужно было вызывать скорую помощь. Я огляделся, ища телефон.
Рядом с нами на свободный стул плюхнулся еще один человек. Этот тоже
был лысый и с портфелем. Я уже не удивился, когда он стянул с головы парик и
стал брюнетом. Он выпил воды и полез поздравлять меня. Теперь я держал свой
портфель обеими руками.
Пора было возвращаться в гостиницу, отдохнуть и с утра пораньше
отправляться в обратный путь. Нужно только отметить командировку. Добиться
путнего слова от этих взбалмошных субъектов я уже не пытался и ждал, когда
появится кто-нибудь еще. Должны же и в будущем быть нормальные люди, которые
в ответ на ваши вопросы сумеют не только смеяться.
В соседней комнате настала тишина. Все отхлынули от телевизора и
ввалились в буфет. Хлопали пробки откупориваемых бутылок. К нашему столику
подошли трое, и вокруг сразу все смолкли.
- Первая премия за лучшее исполнение роли бюрократа в новом
телевизионном фильме на историческую тему присуждена Бумажникову Ананию, -
объявил один из них.
На шею мне напялили обруч с цветами, и все зааплодировали. Я пытался
освободить голову, но мне не дали. В довершение бед хотели отнять портфель.
Этого я не мог допустить и стал колотить нахала по рукам. Он приятно
улыбнулся мне и отпустил портфель. С моими желаниями никто не считался,
против воли меня куда-то тащили.
Наконец я остался в кабинете наедине с солидным, внушительного вида
человеком- начальником, - сразу понял я. Робко приблизился к столу и выложил
свое удостоверение.
- Будьте любезны отметить командировку, - попросил я.
- Вот дьявол! А как это делается? - спросил он, и я сразу понял, что
солидность и важность у него поддельные.
Я сам написал в нужных графах срок прибытия, убытия и сказал, что ему
нужно только расписаться и поставить штамп.
Он с готовностью расписался.
- А вот штампа нет. Упустили эту деталь. Но не огорчайтесь, сегодня
ведь только репетиция. Посмотрим образцы в музее и закажем изготовить.
Тут только я заметил позади себя бесшумно ползающие по комнате
телевизионные камеры.
- Но завтра я должен вернуться в учреждение, а без печати командировка
недействительна. Мне не оплатят.
- Очень хорошо, - улыбнулся начальник. - Но не будем акцентировать
внимание на этом пустяке. В конце концов к началу представления у нас будет
печать.
- Нет-нет, - возразил голос позади меня, и долговязый парень в черных
очках вынырнул из-за какого-то сооружения. - Этого нет в тексте, но мы
изменим роль. Блестящая находка. Недоразумение со штампом усилит эту сцену.
Вконец измотанного и обессиленного меня привезли в гостиницу. Все
почему-то поздравляли меня, кто-то приволок в мой номер обруч о цветами.
***
- Боже мой, Нан! - воскликнула жена, узнав меня. - Где ты пропадал
целый месяц? Сказал, уезжаешь на два дня, а вернулся через месяц.
- Через месяц? - закричал я и посмотрел на календарь.
Жена была права. Никогда не знаешь, что ждет тебя в этих командировках.
- А где ты был, папа? - спросил сын, пятиклассник, изобретатель
космических ракет и новых моделей хоккейных клюшек, мяч от которых всегда
летел в окна соседей.
- В этом сумасшедшем двадцать первом веке, - сказал я и бессильно
рухнул в кресло.
- Тогда ничего удивительного, - решил двенадцатилетний философ. - Это,
наверное, закон Эйнштейна. Еще хорошо, что вернулся. Папа, ты не спросил,
как сыграли наши с Канадой в будущем году?
...Я не знал, как сыграли наши с Канадой в будущем году и не хотел
знать. Этот Эйнштейн со своими законами сыграл надо мной скверную шутку.
Двадцатого числа я должен был представить отчет по форме 43 "Д". Теперь меня
ждал выговор за опоздание. Выговор - это в лучшем случае.
журнал "Ангара", © 1, 1965 год
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 22.02.2018 11:22
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг