любви, которую пожелали вы узнать так поздно, уже после всех других
сладостей.
Она встала, подошла к нему и, взяв его за руку, посадила возле себя на
престоле. Он всё ещё не верил своему счастию, когда занавес снова сомкнулся
и отделил их от свидетелей.
Прошло несколько лет. Антар и Гюль-назар сидели у окна, выходящего в
сад, пользуясь свежестию прекрасного вечера. Он держал её в своих объятиях.
Огненные его взоры, вонзясь в розовые щёки и роскошную грудь пери, жадно
пили из них вид очаровательных прелестей, подобно тому как светлая радуга
пьёт воду в луже, образованной дождём на краю нагой пустыни. Дрожащие от
страсти уста напечатлевали на них пламенные поцелуи, коих жар проникал до
самого сердца счастливой супруги. Вдруг Антар судорожно прижал её к своей
груди.
- Друг мой!.. - вскричал он. - Теперь я подлинно уверен, что в жизни
человеческой нет ни одной сладости, которая могла бы сравниться с сладостью
любви, разделяемой обожаемым предметом. Она всё наше существование наполняет
неизъяснимою кротостью, истинно весенним веселием, не оставляя в теле ни
малейшего уголка для злобы, ни для печали. Кровь в жилах становится сладка,
как сок сахарной трости, и мечта принимает виды красивее, пленительнее,
разнообразнее белого тумана, являющего в степи в жаркое утро обманчивую
картину озёр, деревьев, замков и городов с куполами и минаретами. Душа,
пылающая любовию, находится в своём цвете и дышит багровым, благовонным
счастием розы, распускающейся под лучами восходящего солнца. Но я знаю, чем
оканчиваются наши сладости, и ты сама предварила меня о неминуемых
следствиях той, которую так сильно теперь ощущаю. Я боюсь яда, остающегося
на дне сердца после её испарения; боюсь новых душевных страданий хуже, чем
голодной смерти, и умоляю тебя потушить мою жизнь последнею каплею этой
сладости, коль скоро приметишь во мне, что уже горечь начинает в ней
пробиваться. Поклянись мне, что исполнишь моё желание.
...Пери бросилась к нему на шею, страстно слепила уста свои с его
устами и, после долгого, долгого и выразительного молчания, отрывая их с
болью, дрожащим голосом, подавляемым слезами, произнесла:
- Клянусь!..
Ещё минули годы. Антар лежит на мягкой и благовонной постели возле
прелестной пери и держит её руку в своих руках; но он, кажется, скучает.
Уста его молчат; глаза, руки молчат тоже; мысль его блуждает в пустыне.
Верная пери смотрит на него с состраданием, прискорбием, любовию; тёплые
лучи её взоров уже не разогревают души Антара. Она роняет две крупные слезы
и страстно оплетает его своими руками. Он, как будто пробужденный от сна
внезапным ударом крови, бросается в её объятия и краснеет при мысли о своей
холодности. Огонь её сильною искрою перелетел в его сердце. Любовь
взволновала в нём всю жизнь и зажгла её радужным пламенем роскоши; потом
погрузила её в упоение, - сладкий состав чувств сна, обморока и смерти,
минутный образец райского благополучия, - и Антар, прикованный к устам
пылкой любовницы, нежно уснул на её груди, уснул навсегда!.. Пери, с
последним поцелуем, вдохнула в себя его душу и соединила её с своею
собственною. Она исполнила свой обет. Душа Антара будет вечно жить любовию в
душе его подруги, не вкусив горечи, следующей за удовольствиями сей страсти
в земном быту человека.
Жизнь его вдруг погасла, но в его теле и после смерти все жилы долго
ещё дрожали отголоском счастия последней минуты, подобно тому как звук
последнего удара в христианский колокол длится бесконечно в глухих горах
Ливана. Верная пери не выпускает его из своих объятий. Она страстно жмёт к
сердцу холодный труп любовника, обливая его горячими слезами; жар её
согревает мраморную его поверхность, и холодный труп ещё ощущает сладость
любви на своей поверхности.
Члены его посинели, тело уже отпадает от костей, но пери всё ещё с ним
не расстаётся. Она нежно поддерживает руками бренные останки возлюбленного
человека и приклоняет их к белой как молоко груди своей. Она никогда не
разлучается с тем, кого так пламенно любила. Счастливый человек!..
Вот уже Антар превратился в белый, сухой, безобразный остов. Она,
однако ж, ни на минуту не разнимала рук, коими опоясала его при смерти, и
сухие кости любовника, осыпаемые её поцелуями, неоднократно проникались
чувством сладчайшей неги.
Но и кости истлевают. Кости Антара истлели, а сердце доброй любовницы
не изменилось. По истечении многих столетий ещё могли б вы увидеть кроткую
пери, неподвижно лежащую на том же месте, где она в последний раз упоялась
счастием любви в его объятиях. Одною рукою подпирала она прелестную свою
голову, осенённую чёрными, распущенными волосами; в другой она держала
горсть серой пыли, весь остаток великого между людьми Антара. Она умильно
смотрела на эту горстку летучего праха; из глаз её упала на него слеза, и
прах любимого смертного, мгновенно обвиваясь кругом сего посланца сердца
любезной, ещё раз закипел сладостию.
1833
Комментарии
Повесть впервые напечатана в альманахе "Новоселье" (СПб., 1833).
В. Г. Белинский назвал альманах "Новоселье" лучшим альманахом за 1833
год, особенно выделив в нём восточную повесть Сенковского "Антар".
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 11.09.2006 15:29
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг