И как сложатся наши отношения? Вот на этот вопрос и пытается ответить
В. Морочко.
Другой разговор заводит В. Гудков в своем рассказе "Дорога". Каких
высот может достичь Разум? Во что он может воплотиться? Какими могут быть
его проявления? Да, тема опять не нова, но В. Гудков находит редкостное по
размаху, светлое, оптимистическое решение.
Все мы - и простые читатели, и ученые - размышляем о Высших
Цивилизациях, которые уже постигли то, к чему мы только стремимся, что еще
пытаемся постичь (или даже просто нащупать?) своим не слишком-то пока
развитым разумом. И вот В. Гудков отдает дань Высшему Разуму, рассказывает
о его творениях. И хотя нам такие деяния еще не доступны, невольно веришь
автору - так убедительно он говорит о свершениях существ, превзошедших нас
в своем развитии.
С. Лем сказал однажды: "Разум, который мы когда-нибудь откроем, может
настолько отличаться от наших представлений, что мы не захотцм называть его
Разумом".
Попытки представить иной Разум делают в своих произведениях Н. Гуданец
("Ковчег"), И. Тыщенко ("Закон естественного отбора"), П. Зайканов
("Взаимно продетые кольца"). Но в этих произведениях речь идет не о Высшем
Разуме, а только о некоторых возможных, с точки зрения авторов, проявлениях
разума как такового.
В чем-то смыкаются С. Иванов в рассказе "Вторжение" и В. Морочко в
своей "Непокоренной". Авторы размышляют о том, как может иная планета
воспринять чужое и чуждое, а то и враждебно настроенное существо. У того и
другого писателя подходы разные, но вывод- один.
И вывод гуманистический: природа никогда не станет вредить
человеческому существу, как бы враждебно оно ни было настроено. Да.
Природа есть природа. Ей не нужны объяснения, почему и зачем человек
поступает так, а не гиначе. Но человек - одно из самых прекрасных ее
созданий - непременно должен постичь, понять ее и - соединиться с ней в
своем стремлении к совершенству.
В этом плане предостережением звучит рассказ В. Гудкова "Смотритель".
Автор развивает достаточно острый трагический сюжет и не наставляет нас
прямо. Но в подтексте звучит: существуйте в мире с природой, не троньте
чужой мир, не разоряйте, не грабьте его, не нарушайте его законы,
относитесь к нему бережно, разве знаете вы, чем и как он живет?! Впрочем,
все это можно отнести не только к мирам иным, но и к собственной нашей
планете.. Достаточно только вспомнить, что сейчас происходит на родном
земном шаре, вспомнить глобальные экологические проблемы и локальные, но не
менее страшные от этого, войны, уродующие и жизнь людей, и лик Земли...
"Замысел человеческого разума..." Эту главку хотелось бы начать с двух
высказываний "Святого Айзека"- американского писателя Айзека Азимова, так
много писавшего о роботах и даже сформулировавшего "Три закона
робототехники".
Вот - первое: "Только ли человеческое тело делает существо человеком?
Или это ум? Если машина думает, как человек, важно ли внешнее сходство?" И
второе {слова профессора Нинхеймера из рассказа А. Азимова "Раб
корректуры"): "Сегодня робот корректирует гранки. Завтра он или другие
роботы начнут писать сами текст, искать источники, проверять и
перепроверять абзацы, может быть, даже делать заключения и выводы. Что же
останется ученому? Только одно - бесплодные размышления на тему, что бы еще
такое приказать роботу!" И, наконец, слова "Святого Карела"- Карела Чапека:
"Замысел человеческого разума вырвался в конце концов из-под власти
человеческих рук, начал жить по своим законам".
В этих высказываниях содержится информация о наиболее важных - и
противоречивых проблемах, которые занимают тех, кто пишет о роботах. Скорее
всего, эти же проблемы занимают и создателей роботов. Во всяком случае, и
создатели компьютеров, и инженерыэлектроники, обслуживающие ЭВМ, уже в
достаточной мере очеловечили своих подопечных, и дело даже не в том, что мы
теперь привычн говорим: машина пятого или, скажем, шестого поколения. Дело
в бережном отношении к ним, в отношении, которое близко отношению к другу,
к помощнику, к очень дорогому человеку, а то и к ребенку - любимому и не по
возрасту развитому.
Чем отплатят нам эти детища человечества? Создатели будут
совершенствовать их применительно к нашим нуждам, потом они, эти
искусственные создания, начнут совершенствоваться сами. К чему придут они?
И к чему придем мы? К чему придем, наконец, мы вместе с ними?
Ведь если допустить, что электронные системы станут со временем
саморазвивающимися, можно ли с уверенностью сказать, в каком именно
направлении пойдет их развитие?
Наши фантасты, в том числе и авторы настоящего сборника, рассматривают
этот вопрос с точки зрения исторического оптимизма.
Электронные создания, призванные служить человечеству и прогрессу,
предстают на страницах их произведений как истинные помощники и друзья,
способные выполнять многое из того, чего не может человек в силу своих
биологических особенностей. Но каждый из художников, обращающихся к этой
теме, вносит в ее раскрытие некий особый нюанс.
Так, Дз. Шулце предполагает, что в роботе, общающемся с человеком,
могут пробудиться эмоции, сходные с человеческими. В одном случае они могут
быть чисто лирического свойства, в другом - перерасти в желание обладать
неограниченной свободой. Об этом же размышляет и В. Бааль. Однако оба
автора, хотя и разными путями, приходят к одному выводу: какого бы высокого
развития ни достигла автономная электронная система, какой бы совершенной
она ни была, человек, за каждым из которых стоит многотысячелетняя история
его вида, наполненная поисками истины, страданиями, разочарованиями и
победами, человек, чья эмоциональная сфера глубока настолько же, насколько
глубока его история, этот человек все-таки навсегда останется Автором,
Создателем, существом старшим по Разуму и Эмоциям.
Несколько по-иному говорит о развитии робототехники Н. Гуданец.
В его рассказе "Мажордом" заботами попечительного робота жизнь
человека превращается в некий, если так можно выразиться, райский ад.
Но автор довольно прозрачно намекает, что виноват в том не столько
робот, сколько люди, руководящие им и стремящиеся к собственной выгоде.
Здесь уместно привести слова Ф. Жолио-Кюри: "...ученые не должны быть
сообщниками тех, кому несоверщенное социальное устройство дает возможность
использовать результаты научных работ в эгоистических и злонамеренных
целях".
Как эхо этих слов звучит рассказ В. Сыченикова "Постоялец", где
показаны мрачные перспективы развития робототехники в мире наживы. Но чтобы
не снижать читательского интереса, я не стану останавливаться на подробном
анализе этого произведения, замечу только, что в "Постояльце" проблема, о
которой мы сейчас говорим, связывается еще с одной, не менее важной и
серьезной (ее мы затронули в предыдущей и еще вернемся к ней в следующей
главке)- на что способен высокоорганизованный разум, к чему он более
тяготеет (с нашей точки зрения)- к Добру или Злу. Ответ здесь видится
однозначным: возросшее на ядовитой почве растение так или иначе будет
поражено бактериями зла.
А Высший Разум?
Вряд ли он может расцвести на нездоровой основе. Тогда - каков он?
Добр? Нейтрален? Сам устремлен на себя?
"Все сначала должны научиться быть людьми"[ Слова Н.И.Пирогова].
Конечно, мы хотим видеть Высший Разум источником и поборником Добра. Но
знать, каков он, нам пока не дано.
Можно, конечно, с известной долей юмора избежать прямого ответа, как
поступил П. Зайканов в рассказе "Взаимно продетые кольца".
Можно показать результат его деятельности - что и осуществлено в самом
крупном призведении, помещенном в сборнике - в повести В. Михайлова "Все
начинается с молчания...", где из-за каких-то серьезных и, очевидно, очень
важных причин Некто, а скорее какая-то группа Неких совершает грандиозный
переворот в природе - и время начинает идти вспять. Разумеется, для каждого
отдельного человека жизнь в полностью детерминированном мире, где все
заранее известно и предопределено, где невозможно повлиять на ход событий,-
отнюдь не райская. Но это - для каждого. А что - для всех, для всего
человечества? Ведь если время и впредь будет идти вспять, цивилизация в
конце концов придет к точке своего возникновения и исчезнет, а затем
исчезнет и человечество. И автор, и герои повести, сознающие это, ни в коей
мере не пытаются винить Тех, Кто Сделал, так как у Них наверняка были более
чем веские основания: возможно, планете грозила гибель в космическом
катаклизме или другая страшная, неотвратимая беда. Потому-то Те, чтобы
уберечь цивилизацию, и повернули время вспять. Не исключено, что Они
уповали на то, что в ходе обратной истории пусть не Высший, но Добрый
Разум, опять отыщет путь к спасению. И вот теперь (по времени повести)
настала пора побеспокоиться о том, чтобы сохранить цивилизацию.
Так встает перед нами одна из важнейших проблем человечества -
ответственность ученого за свое открытие и ответственность каждого перед
людьми, перед человечеством и перед природой, которая дала нам жизнь и с
которой мы связаны теснейшими узами родства и благодарности.
Эта же проблема, хотя и в несколько ином аспекте, решается и в
"Хрустальной медузе" Л. Алферовой, и в "Агаве Супсова" В. Юфрякова, и в
крошечном цикле И. Винник "Сказки Серого Века".
Велики возможности, данные нам природой. Пусть мы знаем лишь мизерную
частицу их, но уже то, что мы способны познавать мир - разве это не Великий
Дар? И разве не еще Более Великий Дар - неутомимо стремиться познать пока
не познанное?
С давних времен человек мечтает об умении управлять процессами,
происходящими в его организме, об увеличении продолжительности жизни и -
наконец - о бессмертии. Отдают дань этим темам и авторы нашего сборника: Д.
Трускиновская, В. Кавский, Н. Гуданец. Но опираясь на достижения тех
современных парапсихологов, которые твердо стоят на материалистических
позициях, разрабатывает системы авторегуляции, изучают энергетический
потенциал человека и воздействие его биополя на окружающее, они, тем не
менее, основное свое внимание сосредоточивают на эмоциональном воздействии
человека, на его высоком нравственном потенциале. Вот почему в рассказах
этих писателей "врачевателем" оказывается не умудренный опытом телепат, а
человек, озаренный любовью ко всему человечеству и к каждому человеку в
отдельности, любовью ко всему живому, любовью к доброму и прекрасному.
Такой человек способен пожертвовать не только кратковременной своей жизнью,
но и бессмертием - только бы вернуть здоровье и радость бытия другому,
возможно, даже презирающему его существу.
Именно такая Любовь движет поименованными и безымянными героями
рассказа В. Морочко "Камни-молнии", когда и те и другие пытаются спасти
представителей чужой цивилизации; эта Любовь движет маленькой дикаркой из
рассказа С. Иванова "Вторжение", когда она помогает разглядеть истину
своему врагу; эта Любовь рождает нежность и тоску в электронном "сердце"
Робертика Дз. Шулце. Она же служит доказательством превосходства человека
над искусственным разумом в повести В. Бааля; Она вдохновляет персонажей В.
Михайлова на сопротивление измененным законам природы; Она толкает героев
рассказа Н. Гуданца "Забудь, прошу тебя!" на раскрытие своей тайны ради
спасения человека.
И, наконец, любовь к Прекрасному, тяга к извечной мечте, неосознанная
тоска по чему-то, возможно утраченному, возможно - еще не приобретенному -
заставляет героев некоторых авторов нашего сборника летать, других -
перемещаться во времени, третьих - встречаться с собственными антиподами
или с красавицей в радужном колье (как знать, может быть, это была Урания,
муза астрономии?).
В рассказе "Хрустальная медуза" Л. Алферова пишет: "Только людям дан
дар любить друг друга и мир, в котором они живут.. В любви - истина,
спасение и вечность человечества. Без любви мир станет мертв, понесется
холодным комком среди звездных пустот".
Это утверждение звучит не только гимном человеку, но и предупреждением
ему, наставлением беречь бесценный дар, хранить его в душе своей, чтобы не
утратить способностей к созиданию и совершенствованию, к познанию и
творчеству, чтобы не обездолить родную землю.
Как видно из всего, сказанного выше, авторы сборника отдают дань
серьезным проблемам, волнующим умы наших современником, увлеченно и глубоко
размышляют о Добре и Зле.
Но, как говорит Е. Парнов, "Для фантастики характерна игра
компоцентами мира, она постоянно варьирует эти компоненты, а потом с
любопытством смотрит, что из всего этого получится".
И авторы настоящего сборника иногда позволяют себе порезвиться,
пошутить. Возможно, даже слишком смело порезвиться и слишком бойко
пошутить.
Что ж, в принципе, это никому не запрещено.
Только вот кто скажет, сколько тяжести скрывается за этой резвостью и
сколько глубокой грусти - за беспечной с виду шуткой?
Хотя, возможно, именно в ответе на этот вопрос содержится Самая
Главная Истина: наши фантасты неизменно стоят на высоких гражданских и
гуманистических позициях, и их пытливые, смелые взгляды направлены в
грядущее, которое видится (или страстно желается) им светлым и мирным,
потому что только тогда возможно будет осуществить самые смелые свершения,
воплотить самые пылкие мечтания...
Замыслить, воплотить и - идти дальше!
"Мы дети твои..." Замыслить, воплотить и - идти дальше. Вослед за
мечтой. Вдогонку за фантазией.
Кто не согласен с этим?
Согласны все.
Однако многие (даже - как ни странно!- некоторые фантасты) не довольны
тем, что зачастую местом действия фантастических произведений являются
звездолеты, одинокие маяки во Вселенной, чужие (обжитые или только что
открытые) планеты. Нет, говорят они'; все это ложь, ненужная выдумка,
натяжка! Все это ни к чему, потому что уводит нас от наших насущных
проблем. А ведь и у нас, на нашей старушке Земле, есть множество нерешенных
еще вопросов. Более того: она хранит тайны, которые мы вряд ли скоро
разгадаем. Хотя надо бы.
И в первую очередь! А раз так - зачем нам пока что космос? Займемся
домашними делами. Ограничимся домашней фантастикой. Еще ведь не известно,
что мы сумеем открыть, не выходя из дома!
Что сказать на это? Конечно, наш дом - прежде всего. Но ограничиться
только им? Жить в четырех стенах и не пытаться узнать, что за ними?
Что это? Леность ума? Нежелание усложнять жизнь? Или реальный взгляд
на вещи?
Однако в действительности каждый из нас, становясь из ребенка
взрослым, высовывает нос из дома, хочет он того или нет,- так положено, так
предначертано, этого не избежать. Высовывает и - оглядывается с интересом.
И принюхивается. А чем это там пахнет с севера? или с юга?
И не знаем мы еще к тому времени, что спрятано в бабушкиных сундуках,
в отцовском письменном столе, в ящичках материного туалетного столика. А
ведь, возможно, кроме неинтересных (для нас!) писем, безделушек и какого-то
ветхого тряпья, там хранятся сокровища ума, искусства, добродетели.
Нет, мы этого не знаем. Но... до поры, до времени.
Вылезши в свет, оглядевшись вокруг, кое-что поняв и осознав, мы, уже
более зрелыми, опытными и чуткими возвратимся к родительскому очагу. И
тогда откроется перед нами многое из того, о чем мы и подозревать не могли,
и любовь наша к отчему дому вспыхнет с новой силой...
И не важно - что такое наш дом: здание за номером таким-то на улице
такой-то или планета, вселенского имени которой мы не знаем, но привычно
называем - Земля. Ибо те сокровища и тайны, которые хранит наш дом, которые
хранит наша планета, неразрывно связаны с сокровищами и тайнами Большого
Мира, теряющегося в бесконечности. И только понятие этой глубинной
изначальной связи и общности всего сущего может дать нам и величие духа, и
возможность максимального проникновения в смысл бытия. Мы не имеем права
забывать о своем родстве со всей Вселенной, так как мы - ее порождение.
Да, поэт сказал: "Мы дети Галактики, но самое главное - мы дети твои,
дорогая Земля!" Только очень важно, как это понимать - Земля!
Быть может, лишь тогда, когда мы по-настоящему ощущаем себя детьми
нашей родной Земли - малой крупицы мироздания, для нас особый смысл
приобретают слова: замыслить, осуществить и - идти дальше!
Говорят мыслители:
К. Саймак: "Вся история человечества - погоня за невозможным".
Плиний Старший: "Как много дел считалось невозможными, пока они не
были осуществлены".
Гораций: "Нет ничего невозможного для людей".
К. Э. Циолковский: "Невозможное сегодня станет возможным завтра".
К. А. Тимирязев: "Никто так не ошибается в своих предсказаниях, как
пророки ограниченности человеческого знания".
Дж. К. Кендрю: "Развитие науки - революционный, диалектический
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг