солнца, повернулся в тень - и у него самого потемнело в глазах: все веточки
индикатора кассеты, которым полагалось сиять бело-голубым накалом, были
темны!
- Фимочка-а-а,- подойдя к мальчику, произнес Семен Семенович тем
яростно-ласковым голосам, каким урезонивал загулявшего в сутях Васю,-
Фимочка, друг мой, но ведь кассеточка-то пуста! А пси-заряд где?!
- Я же сказал: нету,- ответил тот, не поднимая головы.
- Как это нету? Как нету?! А где? Будь хорошим мальчиком, Фима, иначе
тебя ждут серьезные неприятности. Куда делся заряд такой силы? Ведь не мог
же ты...- И у начальника ОБХС слова замерли на языке; сверкнула мысль: а
почему, собственно, не мог?..
Фима поднял на него свои большие глаза. На пушистых ресницах блестели
готовые пролиться слезы.
- Ладно,- сказал он, шмыгнув носом,- пойдемте, покажу. Они вышли во
двор.
Мальчик повел детективов за сарай. Обрыв здесь выдался мыском, с него
хорошо просматривалась река, противоположный берег с гиперболоидной башней
пси-вокзала и гостиницами. Метрах в пяти от края стояла скамья - доска на
двух столбиках. Возле нее и находилось то, что Фима решил показать:
маленький, не более метра в длину, могильный холмик с пирамидкой, покрытой
алюминиевой краской. На стороне ее, обращенной к скамье, была фотография под
стеклом: вислоухий жизнерадостный щенок со смышленым взглядом.
- Вот...- сказал Фима, садясь на скамейку; в голосе его тоже были
слезы.
Мегре и Звездарик присели по обе стороны его, глядели вопросительно.
Комиссар на всякий случай снял кепку. Оба ничего не понимали. Мальчик
вздохнул и начал рассказывать.
ИСТОРИЯ ЖИЗНИ И КОНЧИНЫ ЩЕНКА ТОБИКА,
РАССКАЗАННАЯ ЕГО БЕЗУТЕШНЫМ ХОЗЯИНОМ
Жил на свете Тобик бедный. Щенок. Ирландский сеттер коричневой масти.
Мама купила на день рождения. Он был веселый, добродушный и все понимал. И
аккуратный - не пачкал, не имел блох. Спали вместе. Палку мог принести, даже
из воды доставал вплавь. И вообще.
Вот только другие собаки его обижали. Здесь много собак - и во дворах,
хозяйских, и бродячих. Слобода под снос. И грызутся постоянно. Не то чтобы
Тобик был слабый, нет - рослый, двухгодовалый, кормили хорошо. Но -
незлой.
Он к собакам с открытой душой, подружиться, а они его трепали. За то
что красивый, ухоженный, с ошейником, ласковый. То ногу прокусят, то ухо.
Собаки не любят, когда кто лучше их. А Тобик удирал, визжал - и было обидно
за него.
А тут дядя Костя, мамин брат, подарил неликвидный блок. Он был "под
мухой", дядя-то: знай, мол, мою доброту! До этого Фима только кошкам
пробовал вводить пси-сути. Да и то, честно сказать, неудачно. Кошки мяукают,
вырываются, царапаются - боятся. Одной только соседской Мурке удалось ввести
трехбалльную ненасильственность. Она перестала ловить мышей, и сосед дядя
Гриша ободрал ее жене на шапку.
Но Тобик не боялся. Тобик доверял и слушался. Фима хорошо подогнал под
него контактки. И ввел весь пси-заряд из блока - до нуля.
Тобик стал другим, будто переменили. Сразу завоевал положение в
собачьем мире. Одной дворняге-обидчице задал такую трепку, что она визжала и
выла на всю слободу. И другим тоже. Уже не они его гоняли, а он их. Да что
собаки, он и Фиму, когда тот по старой памяти на него замахнулся, так цапнул
за ногу! Вот... Мальчик показал следы укусов на левой лодыжке. Пусть, он не
обиделся.
Но потом Тобик зарвался. Переоценил свои силы. Возомнил о себе от побед
над дворнягами. И налетел на боксера. Есть тут такой пес-громила вроде
бульдога, только крупнее. Тот потрепал Тобика при других собаках, опрокинул
наземь. И тогда... тогда эти другие, которые уже поджимали хвосты перед
Тобиком, набросились на него и растерзали. Вот.
Окончив рассказ, Фима горько заплакал. "Все правильно,- думал
Звездарик, сочувственно гладя его по голове,- все как в высшем обществе. Но
как нам-то теперь быть?!"
- Ваше мнение, Порфирий Петрович,- обратился он к Мегре,- возможно
такое?
Ведь считается, что животным пси-сути ввести нельзя.
- М-м... видите ли,- тот задумчиво возвел брови,- граница между
разумными и неразумными существами не в точности совпадает с границей между
биологическими видами. Видами. Вы знаете, что попадаются люди, которые иной
раз ведут себя неразумнее и низменнее скотов. Почему бы не допустить и
противоположные отклонения? К тому же щенок Бобик...
- Тобик,- ревниво поправил Фима,- Тобик его звали. Вон написано! - он
указал на низ пирамидки, где действительно синей краской было выведено имя,
даты рождения и кончины.
- Да, Тобик, извини, мальчик, - поправился комиссар.-Тем более что
Тобик абсолютно доверял хозяину-экспериментатору. А доверие суть приобщение.
Так что, по-моему, опыт мог получиться.
- Мог ли, не мог ли - Характер МПШ все равно сгинул,- хмыкнул
начотдела.
- Да, досадно, что так получилось,- вздохнул Мегре.- Если бы щен не
зарвался, остался жив - изъяли бы у него эту суть и вернули по
принадлежности. Но увы!..
- Он не мог не зарваться - с такими-то параметрами,- сказал Звездарик,
поднимаясь со скамьи,- тик-так, тик-так, ура, кукареку! Что ж, пошли
известим.
Когда начальник Кимерсвильского ОБХС отдал Лили пустую розовую кассету
и без околичностей изложил все: мол, похищенный у вашего Могучего Шефа
Характер находился здесь, но был незаконно введен в собаку по имени Тобик, а
Тобик задрался с другими псами, растерзан ими и сдох... примите
соболезнования,- та более минуты сидела в оцепенении. Она приготовила себя
совсем к иному.
Обеспокоенный Мегре принес из дома стакан воды, подал.
- Ав-в-вва...- сказала сыщикесса, отхлебнув из стакана; за эту минуту
ее лицо слиняло и осунулось,- ав-вв-вва-а!.. Истребить всех виновных!
Имущество сжечь, самих казнить мучительной смертью! Младших на глазах
старших, ав-вва!..
- Перестаньте,- брезгливо сказал Звездарик.- У нас это не принято. Да и
виновных пока еще нету, карать некого. Решайте, что теперь делать?
- Ав-в-вва!..- сыщекесса вылезла из машины, смотрела на местность и
людей, не узнавая никого и ничего. Увядшее лицо исказила нагловато-жалкая
улыбка.-
Что мне?.. The Man, will have a pleasure, mmm? L'homme, voule-vous
avolir une plaisir?..
- Прекратите! - прервал ее Семен Семенович, не дожидаясь, пока она
дойдет до суахили.- Здесь дети,- он кивнул на Фиму, который с любопытством
смотрел из калитки.- И вообще, выбросьте лучше это из головы, тело скоро
сдавать придется, не отвертитесь.
- Ав-вва... мне надо отвлечься,- потерянно бормотала сыщикесса.- Может
быть, мсье?
Комисар отрицательно покачал головой.
- Вон,- раздался голос Фимы,- вон он бежит, злодей!. Все посмотрели,
куда указывал мальчик. Вдали по противоположной стороне улицы неспешной
рысцой трусил рыжий пес-боксер. Короткая шерсть не скрывала, а скорее
подчеркивала его выразительную мускулатуру и экстерьер; морда с широким лбом
и мощными челюстями была не безобразна, что не редкость у бульдогоподобных
собак, а даже симпатична.
Две шавки - те, что грелись на солнце у Фиминого сарая, а потом
смылись,- выскочили из-под ворот, визгливо облаяли боксера. Тот остановился,
шагом пересек улицу до середины, стал с поднятой головой, выпятив грудь:
вот, мол, я, что вы ко мне имеете?.. Шавки сразу вспомнили о неотложных
делах по другую сторону ворот, замолкли, нырнули под них. Боксер подошел к
палисаднику Фиминого дома, сел на тротуаре, поглядел на мальчика, чуть
склонив голову набок, коротко и дружелюбно взлаял.
- Это он не первый раз так приходит, подружиться хочет, вину
чувствует,- объяснил Фима. - Пошел прочь, псина паршивая, не буду я с тобой
дружить!
Он поднял с земли камешек, кинул в боксера. Пес с достоинством
переместился на несколько шагов, снова сел.
- Напрасно ты с ним так,- вступился Семен Семенович.- Твой Бобик ведь
первый на него налетел, чем он виноват!
- Не Бобик, а Тобик! И все равно не хочу! - мальчик грохнул калиткой,
ушел во двор.
Итак, каждый занимался своим делом:
- Мадмуазель Лили металась около машины, заламывала руки, хрустела
пальцами, что-то шептала - соображала, как ей быть дальше. Вернуться на
Суперграндию с пустыми руками значило быть обвиненным в самых тяжких
государственных преступлениях: от саботажа и покушения на личность
МПШ-XXIII, тик-так, тик-так, ура. кукареку, до развала общества,
подстрекательства к бунту... попросту говоря" вернуться на свою погибель.
Знать бы Начальнику Охраны и
Общепланетного Сыска, что так обернется, не в том бы он усмотрел свой
долг перед планетой-державой, не в отыскании Характера: остался бы, подмял
Шефа под себя - основательнее других! - взял бы власть. А теперь поздно, там
ее без него уже взяли и поделили, ни кусочка не оставили... Черт бы с ней, с
благословенной Суперграндией и своим положением на ней, остаться бы на
Земле, здесь положение тоже неплохое, пряное, смачное, по вкусу
пришлось... тело не свое. НООС осторожненько повыяснял в Обменном фонде,
нельзя ли продлить аренду? Ответили сухо, что, учитывая избранный им образ
жизни, об этом и речи быть не может; более того, если бы не государственный
характер его визита, то давно бы его вытряхнули из тела посредством КПС. Да
и разгневанная владелица вот-вот явится. Что делать, как быть? Возвращаться
нельзя - и не возвращаться нельзя;
- Звездарик сел в машину, включил рацию, скомандовал Витольду Адамовичу
и
Васе "отбой". Оба вскоре появились - недовольные, перепачканные глиной
(сидели под обрывом у воды) - ушли к своему "козлику";
- Порфирий Петрович Холмс-Мегре с неослабевающим интересом смотрел на
пса-боксера; и чем более смотрел, тем заметней у самого отвисали щеки,
суживались и выступали вперед челюсти, темнел и утолщался нос... в вот
кончик его тоже сделался черным и блестящим. Пес, похоже, также наблюдал
эволюцию комиссара, потому что от удивления переступил лапами, взлаял. Мегре
тоже лайнул в ответ: получилось похоже, только басовитее. Он протянул руку к
Звездарику, нетерпеливо щелкнул пальцами. Тот догадался, достал из
портфеля бутерброд с колбасой, вложил в руку. Комиссар, восстанавливая
прежний облик, кинул псу кружочек колбасы. Тот поймал на лету, сглотнул.
Второй кружочек он взял из рук, а съев третий, сел у ног Мегре и дал
потрепать себя по холке.
- Завоевываете доверие?- с улыбкой спросил Семен Семенович.- Зачем?.
Лили, тоже наблюдавшую эту сцену, вдруг озарило.
- Правильно, эксцеленц, замечательная идея, эксцеленц, целиком с вами
согласна и наперед уверена в согласии и благодарности спасенной вами
Суперграндии! - зачастила она задыхающимся голосом: на щеках
восстановился румянец.- Наше прекрасное монолитное общество не может
существовать без крайне сильного характера наверху иерархической пирамиды,
какой бы он ни был и чей бы он ни был! Общеизвестно из истории как нашей
планеты, так и данной, и многих других, что вожди древних племен пожирали
сердце, печень, мозг и иные органы поверженных в битве противников, стремясь
таким способом прибавить себе их отвагу, силу, знания. В сущности, эти
действия можно считать предтечами нынешнего пси-обмена. ("Смотри, какую
эрудицию проявляет и смелость мышления! - поразился Звездарик.- Что значит -
припекло".) И не имеет принципиального значения, что этот пес, признанный
вождь собак
Заречья, не сожрал ловерженного им Тобика-Бобика с Характером Могучего
Шефа, тик-так, тик-так, ура, кукареку. Он победил - и тем доказал, что его
природные и психические параметры сильнее, лучше, а следовательно, это ему
отныне должны принадлежать и тик-так, и ура, и кукареку! Победитель прав -
побежденному горе... Послушайте! - сыщекесса приложила обе руки к кожаному
бюсту, обвела умоляющим вглядом Мегре, Звездарика и даже боксера, который
смотрел на нее, склонив вбок голову.- Ведь если смотреть на дело прямо, то у
Могучего Пожизненного Шефа действительно же был собачий характер!
4
Характер Могучего Пожизненного Шефа благословенной Суперграндии вместе
с его временным вместилищем, безымянным бродячим псом-боксером, направлялся
из
Заречной слободы к пси-вокзалу в шестиместной открытой машине в
сопровождении эскорта мотоциклистов: три впереди, три позади, построение
ромбом. Воздух сотрясали записанные на пленку приветственные клики толп и
фанфарные сигналы начала суперграндского гимна.
На такой процедуре проводов настояла Лили-НООС: во-первых, охраняя
достоинство своей планеты-державы (ведь именно сейчас по-настоящему
завершался визит ее лидера на Землю), во-вторых. чтобы психика пса уже
теперь впитывала сознание своего высокого положения. Правда, администрация,
предоставив технику, отказала в требовании, чтобы в проводах участвовал
министр инопланетных связей и другие официальные лица. Из официальных был
только Семен Семенович. Он вел машину.
Рядом с ним попыхивал трубкой Мегре. Лили и пес расположились позади.
Боксер в широком ошейнике, украшенном драгоценными камнями, сгруппированными
на манер орденских звезд, сидел на кожаных подушках. Сыщикесса (на ее
сбережения был заказан и изготовлен ошейник) в порядке подчиненности
устроилась пониже. Она держала поводок.
Комиссар время от времени поворачивался к боксеру, гладил, мягко рычал
или взлаивал что-то успокаивающее; они нашли общий язык. Пес вел себя
достойно: сидел на прямых передних лапах с гордо поднятой головой и
настороженными ушами, звуки фанфар игнорировал, не отзывался на них по
собачьему обыкновению лаем с подрывом. Только при выезде со 2-й Заречной,
когда машину сильно качнуло на ухабе, он преступил лапами и, вдруг
остервенясь, цапнул за кисть Лили, которая хотела его поддержать. На что та
ответила:
- Признаю и раскаиваюсь!
Кавалькада въехала на мост, промчала по его средней линии, свернула на
набережную к пси-вокзалу. Здесь были реальные толпы зевак и натуральные
клики. Приветствовали более всего Лили: "Мамочка, где ты пропадаешь, мы
умираем без тебя!" - "Лили, когда же?"- "Гля, девки, Лильку легавые замели,
с собаками ловили!" - и т. п. Но сыщикесса на возгласы не реагировала,
сидела, в подражание сановному псу, наклонясь несколько вперед и выставив
грудь, лицо твердое, глаза устремлены вдаль. Не было больше прежней Лили,
завязала: Начальник Охраны и Общепланетного Сыска возвращался к своей форме
служения обществу.
Затем был стремительный подъем сквозным лифтом на верхотуру башни, в
кабины
VII класса. Служитель, который месяц назад принимал из космоса
комиссара
Мегре, теперь занялся сыщикессой. Довольно быстро НООС перешел в
кассетную связку - и, кстати, провожающие увидели, что у него довольно
скромные числа интеллекта и характера, не выше шести-семи баллов... то есть
брал он не тем, что имел, а более тем, от чего был свободен: от нрав- _
ственности.
Обессученное в двойном смысле тело кинозвезды Лили Жаме отправилось ниц
в анабиотическое хранилище - отлеживаться.
Дифференцированием личности боксера занялся сам агент 7012, более пес
никому не доверял. Здесь возни было много: успокоить в новой обстановке,
закрепить вдоль хребта и на голове специально изготовленные контактки.
"Н-ну... ну-ну,- слышал Звездарик необыкновенно мягкий голос комиссара,-
лизни мне напоследок руку, лизни, можно. Дальше-то уже тебе будут лизать".
Наконец и это было исполнено. Кассетную связку с личностью НООСа и розовый
блок с
Характером, отныне принадлежащем МПШ-XXIII, тотчас отправили - той же
машиной в сопровождении ромба мотоциклистов, но уже без фанфар - на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг