Как-то все вдруг встало на места. Даже то, что во всех их спорах наиболее
уместны (результативны, как выразились бы рационалисты) оказывались наивные
реплики и суждения Галины Крон, самой молодой и младшей по должности. Они
направляли мысли, а в конечном счете и решения. Она носила ребенка, она была
мать - как и Вселенная. Она глубже всех их чувствовала ситуацию.
- Ну-ну, развей свою мысль. Так что?
- А то, что во Вселенной нужно поступать по-вселенски, - продолжил Брун. -
Как она с нами, спокойненько зашвырнув нас не парсеки не туда, так и мы с ней.
Ну, не то что совсем так, не на равных, куда нам, - но с полной отдачей. А это
будет вот как...
И он изложил план. Будет только один разгон - в звезду Г-1830. В него надо
вложить весь заряд аннигилята, тогда удастся выйти на скорость, очень близкую
к световой, на 0,999с. Масса ""Буревестника" в силу релятивизма возрастет раз
в 30. А поскольку Г-1830, скорее всего, антивещественна, будет удар-вспышка,
кои нарушат внутреннее равновесие этой странной звезды. Равновесие ее и так
должно быть шатким из-за чужеродности мира, наложения противоположных
процессов...
- Это, во-первых, заметят издалека, может быть, не только из Солнечной
даже, - увлеченно, будто и не смертный приговор себе и им двоим, излагал
Аскер. - В двух направлениях заметят: в ложном и подлинном. Во-вторых, это
хорошо и надолго взбаламутит там пространство, 4-континуум - и новым
исследователям, когда они прилетят, будет что наблюдать и открыть. Мало не
покажется...
- Камикадзе... - молвил Летье. - Были такие ребята в ХХ веке в Японии.
- Такие быле не только в Японии, - сказал Корень. - И в России, и у
французов, англичан. Шли на таран в самолете, в танке, на подлодке. Погибнуть
с наибольшей эффективностью. Вот и мы будем так. Все верно. французов. Шли на
таран в самолете, в танке, на катере. Погибнуть с наибольшей
- Слушайте, вы не о том! - все не мог остановиться в развитии замысла
Бруно. - Вполне возможно, что это открытие переплюнуло и теорию Дирака. У него
только вещество и антивещество. А раз здесь попахивает антивременем, то ведь
тем самым и антипространством!
- Это как? - не понял пилот.
- А столь же плотной средой, но с целиком противоположными свойствами. То
есть возможна аннигилляция двух пространств, нашего и того, у Г-1830.
Представляете, как мы можем шарахнуть!..
Самое замечательное, думал потом Иван Корень, что от этого
самоубийственного решения он пришел в хорошее настроение. Да и двое его коллег
тоже. Вряд ли так было бы на Земле - на Земле без войн и невзгод, в комфортном
мирке, где бы жить да жить. А здесь, во Вселенной, другое дело: они
почувствовали себя частью ее и поэтому - людьми.
Звездолет будет многие годы лететь к подлинной звезде Г-1830, видимой
сзади; глыбы с вмороженными Мартом, Мариной Плашек и Галиной будут еще дольше
плестись в пустоте к Солнечной - и потом еще десятилетия они будут там
доказывать свое. Вообще вся история с "Буревестником" растянется на век. А
жить этим троим оставалось несколько дней. Хорошо, если с неделю.
6. День разрушения (Время есть - времени нет)
I
Музыка звучала в звездолете - в отсеках, каютах, коридоре. Но теперь всюду
к звукам скрипок, флейт, фортепиано, контрабасов, арф примешивался стук,
скрежет и лязг металла, шипение электрорезаков.
Летье и Аскер в скафандрах с магнитными присосками на массивных башмаках
двигались по корпусу, отделяли газовыми резаками второй маневровый двигатель,
его сопла, многотонную камеру сгорания из черного монолита.
- На совесть делали, не отдерешь... - бормотал пилот в микрофон в шлеме.
Наконец камера помалу отделилась от обшивки. "Буревестник" тряхнуло. Бруно
не устоял, сел. Камера мягко зацепиласьза выступ ближнего люка - и корабль
снова дрогнул. Летье подбежал, противоестественно стоя под прямым углом к
поднявшемуся Аскеру, отталкивал черный цилиндр руками. Физик помог; отпихнули:
уфф!.. Камера пошла за корму, растворилась во тьме среди звезд. Избавившись от
лишней массы, звездолет сразу наддал; двое на его обшивке легли, держались
руками за скобы.
- Иван, сбавь тягу, а то нас унесет! - крикнул пилот.
Стефан, который уклонился от демонтажа, разорял библфильмофоноиотеку. Он
разложил в две кучи книги, микрофильмы, касеты, диски с записями текстов и
музыки, рукописи, отчеты. В одну то, что ему нравилось, в другую прочее. Кучи
вышли равные. "Много..." - вздохнул он, берясь за ревизию первой. Взял в руки
одну книгу, другую, несколько папок - и внезапно озлился, принялся кидать в
люк переходной камеры все подряд. Уцелели только необходимые справочники да
несколько музыкальных записей. Через четверть часа вслед за библиотекой в
космос полетели и дюралюминиевые стеллажи.
Марина со слезами на глазах уничтожала оранжерею. Непросто было вырастить
в условиях звездного полета эти желтые, алые и синие розы, гордые пионы, кусты
помидоров, даже огурцы и морковку, яблоки и апельсины. В этом уголке земной
природы астронавты отдыхали, отходили душой. Сколько труда и изобретательности
вложили они во всякие приспособления, от складных подпорок до гироскопических
гнезд для саженцев, чтоб спасти их при ускорениях!
Сейчас через переходную камеру в пустоту летела и флора, и почвы, и
механика. Марина видела в иллюминатор, как беззвучно лопались в холодном
пространстве налитые красным соком помидоры, свертывались мгновенно в черные
стручки листья пионов...
Наконец Корень отладил астронавигатор так, что он автоматически менял тягу
двигателей от уменьшения массы. Уточнил курс на Солнце. Опускался по
коридорной шахте - и не узнавал корабля. Вокруг был разгром. За пустыми
гнездами кают виднелись ребристые бока с пятнами сварки. Мимо пополз вверх на
нейлоновом канате какой-то куб с обрыками кабеля. Капитан не сразу узнал в нем
электроэрозионный станок, на котором еще недавно работал.
"Больше всего кают жаль, - подумал он. - Это выбросили за борт личную
жизнь. А какая теперь будет?"
А музыка все звучала в шахте. Вот нежно, величественно и печально повела
мелодию скрипка, к ней присоединился фагот, потом рожок и флейта, гобой - и
весь оркестр. Увертюра "Ромео и Джульетта" Чайковского, узнал Иван.
Они встретились посредине шахты. Марина устало поднималась от оранжереи:
комбинезон испачкан, волосы растрепались. На площадке молча постояли,
прижавшись друг к другу. Иван поцеловал ее в глаза, почувствовал привкус соли.
"Плакала." Поцеловал и руки, маленькие, в ссадинах и земле. Так, не сказав ни
слова, оба двинулись дальше: он вниз, она вверх.
Опустился в ассенизационный отсек. Здесь кончалась жилая часть звездолета.
В углу Стефан наращивал винипластовую трубку на торчащий из стены отросток.
- Для чего это? - спросил Корень.
- Для дерьма, - коротко и зло пояснил конструктор. - Оранжереи теперь нет,
пусть идет в топливные камеры. Аннигилирует.
- Дельно. Помочь?
- Справлюсь, не надо. Странное существо человек, а, Иван?
- Почему? Человек просто человек, вот и все... Но знаешь, это
приспособление может почти и не понадобится.
Сидящий на корточках Март уставился на него:
- Как это? Не понял.
"Сказать ему сейчас? - заколебался капитан. - Нет, не созрело."
- Позже поговорим. У Солнца.
Музыка Чайковского торжественно и страстно звучала в корабле - и
оборвалась. Это Галина рывком перебросила выключатель. Повыдергивала разъемы,
бросила их и дисковую систему в общую кучу, взяла инструмент, двинулась по
кораблю снимать динамики.
Площадка у переходной камеры была завалена предметами. Летье разбирал
каюты. Увидев девушку, протянул к ней руки, чтобы помочь перебраться через
хаос.
- Слушай, Галинка, вот удивятся где-то в центре Галактики, когда выловят
это кресло! "Космический летательный аппарат небывалой конструкции!"
Восторгаться будут: вот техника, куда нам с нашими спиралодисками!
Та смотрела на него с улыбкой: "Старше меня - а какой он еще мальчишка.
Это я и люблю в нем больше всего."
- Погоди, - пилот пошарил по карманах, достал кусочек мела, написал на
спинке кресла: "Тони + Галя = любовь навсегда! Привет, жукоглазые! Дышите
носом, если он у вас есть." Затолкнул кресло в люк камеры, нажал кнопку. -
Пусть ломают головы.
Бруно Аскер, раскрасневшийся и потный, сердито зыркал по сторонам,
выискивая, где еще содрать электропроводку, гибкие трубы для воды и газа;
сматывал то и другое в бунты. Снимал и распределительные щиты.
Все работали споро, понимая: чем раньше они повыбрасывают в космос ставшие
теперь балластом вещи, тем больше сэкономят драгоценного антигелия.
Впрочем, разрушать - не строить. Управились за два дня. Отдыхали вповалку
в отсеке управления, единственном нетронутом. Кроме него уцелела Установка
Засыпания - Пробуждения, электромагнитная катапульта, обсерватория, малая
часть запасов и инструментов; и лежала в стартовом гнезде одноместная
разведывательная ракета "Ласточка".
Напоследок астронавты, как смогли, сгладили следы разрушения.
II
Потом все собрались в отсеке УЗП.
- Делаем цикл сверхускоренного торможения и вместе - обратный разгон до
0,3 от световой, - объявил Корень. - Через час, время, за которое надо успеть
погрузиться в свои контейнеры, астронавигатор автоматически переведет
двигатели в форсированный режим. Тяга будет 80 g. Когда выйдем в район
Солнечной системы, тяга веренется на 0,8 g и произойдет наше пробуждение. Что
ж, - он взглянул на товарищей, на Марину, коротко усмехнулся. - Начинайте. Я
последний...
Астронавты раздевались (одежда при мгновенном замораживании могла
повредить тело), погружались в контейнеры. Корень подводил очередной бак под
лучи молекулярных генераторов, командовал:
- Товсь! -
- и погрузившийся с головой человек от нажатия кнопки превращался в
ледяной монолит в глыбе льда. Капитан откатывал сразу покрывшиеся инеем
контейнеры в магнитные гнезда, закреплял их там. Он управился за 45 минут.
Поставил под лучи генераторов свой контейнер, включил ток электромагнитов.
Теперь его контейнер, как и колонны генераторов, наглухо прикипели стальными
основаниями к полу; 80-кратная перегрузка не пошевельнет их.
Разделся. Перевел управление на ту автоматическую схему, которую собрали и
надежно, ударом об пол, проверили Аскер и Галина. Набрал там выдержку на
пультике "120 часов", включил 60-секундную задержку перед срабатыванием.
Вдохнул полную грудь воздуха, прыгнул в бак, погрузился с головой и стал
ждать. Наверно, он проделал все излишне быстро. Или секунды теперь текли
медленнее. Как бы там ни было, Корень почувствовал дискомфорт; воздух распирал
легкие. "Пере...
..................
...мудрили Аскер и Крон, - раздраженно подумал он. Переавтоматизировали!
Конечно! Нужно было провести кнопку включения ко мне в бак, не ставить
выдержку. Жди теперь! - Он выпустил воздух, тот пошел перед лицом крупными
пузырями. - Да что такое!?.. Неужто их автомат испортился! Как быть?.."
Вскоре он уже изнемогал от удушья, судоржно сжал челюсти и губы, чтобы не
втянуть в легкие воду. "Выскочить из контейнера?"
... Перед глазами вдруг возникла картина, запомнившаяся со времени
отработки метода: подопытный кролик, перепуганный погружением, дергался, пока
не освободился от тянувшего на дно груза, выскочил из воды... и прямо в
воздухе его приняли и обработали лучи генератора. Белый стеклопоподобный комок
грянулся об пол и разлетелся на мелкие осколки.
В глазах Кореня возникла красная мгла. Он понял, что сейчас потеряет
сознание. Заскрежетал зубами от натуги. В полную силу оттолкнулся ногами,
вылетел из бака, покатился по полу. Поднялся. Плечи и грудь в ссадинах. "В чем
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг