- Не знаю.
- Где протекает река Ориноко?
- Не знаю.
- Кто была Екатерина Вторая?
- Продукт.
- Как продукт?
- Я сейчас вспомню. Мы прорабатывали... Ага! Продукт эпохи нарастающего
влияния торгового капита...
- Ты скажи, кем она была? Должность какую занимала?
- Этого мы не прорабатывали.
- Ах, так! А каковы признаки делимости на три?
- Вы кушайте, - сказала сердобольная мама. - Вечно у них эти споры.
- Нет, пусть он мне скажет, что такое полуостров? - кипятился папа. -
Пусть скажет, что такое Куро-Сиво? Пусть скажет, что за продукт был Генрих
Птицелов?
Это, конечно, был шарж. Карикатура. И как во всякой карикатуре здесь
имело место некоторое преувеличение. Преподавание географии, а тем более
таких наук, как физика, химия, алгебра, геометрия, тригонометрия, и в 30-е
годы в советских школах велось не так уж плохо: стране нужны были грамотные
инженеры и техники. А какой же инженер без знания физики и тригонометрии!
Хуже обстояло дело с историей.
А с литературой - совсем плохо.
Тут Ильф и Петров, пожалуй, даже и не сгустили краски. Тут у них
никаким преувеличением даже и не пахло.
Гоголь и в самом деле числился тогда "реакционно настроенным мистиком".
Толстой - выразителем настроений патриархального крестьянства И Онегин был -
"продукт". И Печорин - "продукт" И Обломов - "продукт".
ИЗ ВОСЬМОГО ТОМА "ЛИТЕРАТУРНОЙ ЭНЦИКЛОПЕДИИ",
ВЫШЕДШЕГО В СВЕТ В 1934 ГОДУ
ОБЛОМОВЩИНА - отображенное Гончаровым явление помещичьего строя эпохи
распада крепостничества в России...
Термин "ОБЛОМОВЩИНА" введен Гончаровым в романе "Обломов", главный
персонаж которого, давший имя роману, является порождением старого
патриархально-поместного уклада... Социальные корни ОБЛОМОВЩИНЫ уходят в
крепостное, технически отсталое, почти натуральное дворянское хозяйство.
Обломовцы глухи были к политико-экономическим истинам о необходимости
быстрого и живого обращения капиталов, об усиленной производительности и
мене продуктов"... Хозяйство велось в условиях грубой эксплоатации
крестьянина, средствами примитивной техники, в обстановке еще не
растраченных природных богатств. Отсталая экономика обломовского хозяйства
создавала почву для примитивных общественных и бытовых отношений,
содержанием которых являлась крепостническая эксплоатация. Лень,
развращавшая и дворовых, моральная и умственная косность - основные качества
Обломова, выросшие на почве социально-экономической отсталости и классового
паразитизма крепостничества.
С того времени, как был написан процитированный выше фельетон Ильфа и
Петрова и эта статья из "Литературной энциклопедии" (а написаны они были в
одном и том же, 1934 году), утекло много воды. Множество перемен произошло
за минувшие с той поры годы в жизни нашей школы.
"Группы" стали опять называться "классами". Одно время ввели даже, как
в старых русских гимназиях, раздельное обучение. Школьников и школьниц
обрядили в форму, неотличимую от старой, дореволюционной, гимназической.
Потом раздельное обучение и гимназическую форму отменили. Потом... Но не
будем вспоминать все, что случилось в жизни нашей школы за прошедшие с той
поры шесть десятков советских лет. Перенесемся сразу в нынешнее, наше время.
Передо мною книга, вышедшая в свет в 1994 году "100 сочинений для
школьников и абитуриентов" Цель авторов этой книги состояла в том, чтобы
предложить старшекласснику, оканчивающему школу или уже окончившему ее и
поступающему в ВУЗ, самую новую, самую современнную, сегодняшнюю трактовку
старых (так сказать, "вечных", не стареющих) школьных тем.
Посмотрим же, как изменилась за минувшие годы интерпретация образа ну
хоть того же гончаровского Обломова:
ИЗ КНИГИ "100 СОЧИНЕНИЙ ДЛЯ ШКОЛЬНИКОВ
И АБИТУРИЕНТОВ"
Иван Александрович Гончаров написал смелый антикрепостнический роман
"Обломов", в котором видел путь освобождения России от крепостнического
рабства не в крестьянской революции, а в правительственных реформах.
Ненависть к крепостничеству и убеждение в том, что литература должна быть
проникнута "глубоким взглядом на жизнь", помогали писателю сказать суровую
правду о российской действительности.
Царство крепостной России - вот истоки обломовской апатии,
бездеятельности, страха перед жизнью. Привычка получать все даром, не
прикладывая к этому труда, - основа всех поступков и образа действий
Обломова. Да и не только его одного.
Теперь попробуем на минуту представить себе, от чего отказался Обломов
и в каком направлении могла бы пойти его жизнь. Вообразим себе иной ход
сюжета романа. Ведь многие современники Обломова, выросшие в тех же
условиях, преодолевают их пагубное влияние и поднимаются до служения народу,
Родине. Представим себе: Ольге Ильинской удается спасти Обломова. Любовь их
соединяется в браке. Любовь и семейная жизнь преображают нашего героя. Он
становится вдруг деятельным и энергичным. Понимая, что крепостной труд не
принесет ему больших выгод, он освобождает своих крестьян. Обломов
выписывает из-за границы новейшую сельхозтехнику, нанимает сезонных рабочих
и начинает вести свое хозяйство по-новому, по-капиталистически. За короткий
срок 0бломову удается разбогатеть. К тому же умная жена помогает ему в
предпринимательской деятельности.
Представим себе другой вариант. Обломов "пробуждается" ото сна сам.
Видит свое гнусное прозябание, бедность своих крестьян и "уходит в
революцию". Быть может, он станет видным революционером. Его революционная
организация поручит ему очень опасное задание, и он его успешно выполнит. 06
Обломове напишут в газетах, и имя его узнает вся Россия.
Но это все фантазии. Изменить роман Гончарова нельзя. Он написан
очевидцем тех событий, он отражал то время, в котором жил. А это было время
накануне отмены крепостного права в России. Время ожидания перемен. В России
готовилась реформа, которая должна была круто изменить ход событий. А пока
тысячи помещиков эксплуатировали крестьян, полагая, что крепостное право
будет существовать вечно.
И в нынешней России все мы в ожидании перемен. Реформы должны привести
страну к процветанию. Только деятельные и энергичные люди спасут Россию. А
для этого надо учиться, трудиться, работать.
Нельзя сказать, чтобы новые веяния, принесенные в нашу жизнь
грандиозными историческими переменами, случившимися за минувшие семьдесят
лет, а особенно в последнее десятилетие, так-таки уж совсем не отразились на
этой "новой" трактовке старого гончаровского романа.
В отличие от автора статьи из "Литературной энциклопедии" 1934 года,
автор сегодняшнего "образцового" сочинения на эту тему весьма сочувственно
относится к реформам Александра Второго. Похоже даже, что реформы
представляются ему более разумным выходом из исторического тупика, в котором
оказалась крепостническая Россия, нежели крестьянская революция. И
воображаемый образ Обломова, вступившего на путь капиталистического
предпринимательства, видится ему не менее, а может быть, даже и более
привлекательным, чем столь же фантастический образ Обломова, который "уходит
в революцию". Это все, конечно, результат тех новых веяний, той новой
"реформистской" идеологии, которая (в отличие от революционной идеологии
30-х годов) господствует сейчас в нашем обществе.
Но при всем при том Обломов в изображении автора этого "образцового"
сочинения - такой же "продукт", каким он был 60 лет назад в изображении
автора тогдашней "Литературной энциклопедии". Причем, самое смешное, что он
остается продуктом во всех трех своих ипостасях: в первой, реальной, в какой
изобразил его Гончаров, и в двух других, воображаемых, каким он стал бы,
избрав начертанные им для него автором этого сочинения иные пути. Разница
лишь в том, что в первом случае он видится автору как "продукт помещичьего
строя эпохи распада крепостничества", во втором - как "продукт развития
новых, капиталистических отношений", а в третьем - как "продукт нарастающего
революционного движения".
В некоторых отношениях книжка "100 сочинений для школьников и
абитуриентов", из которой я выписал это сочинение про Обломова, прямо-таки
разительно отличается от старых учебников, старых литературоведческих
справочников и энциклопедий. Один только перечень тем поражает своей
новизной. Рядом со старыми, традиционными, так сказать, "вечными" темами
школьных сочинений тут присутствуют и такие, о которых еще совсем недавно
нельзя было даже и помыслить. Тут и "Доктор Живаго" Бориса Пастернака, и
"Мастер и Маргарита" Михаила Булгакова, и "Жизнь и творчество Александра
Солженицына", и "Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина"
Владимира Войновича. Но в трактовке традиционных, "вечных" литературных тем
и образов автор (или авторы) этих сочинений, как видите, недалеко ушли от
того, что вдалбливали школьникам на уроках литературы более чем полвека тому
назад.
Из этого, однако, совсем не следует, что в оценке и трактовке этих
классических образов в нашем общественном сознании так-таки уж совсем ничего
не переменилось. Переменилось, и еще как!
Вот, например, в статье, появившейся несколько лет назад в
"Комсомольской правде", была предпринята попытка радикально пересмотреть
традиционный взгляд на два классических образа классической русской
литературы - Базарова и Обломова.
В первом разделе этой статьи, озаглавленном "Базаров нашего времени",
рассказывалось о некоем Саше Пленкине, которым владела страсть к
естественным наукам. Он ловил зверушек и пташек и интересовался, как у них
внутри все устроено. Комнату его украшали чучела изученных им животных.
Ничто не предвещало никаких трагедий. Но однажды к Саше зашел одноклассник и
неосторожно посмеялся над его увлечением. Кажется, даже назвал все это
"чушью собачьей". О том, что произошло дальше, автор статьи рассказывает
так:
ИЗ СТАТЬИ И. ВИРАБОВА
"ВСКРЫТИЕ ПОКАЗАЛО, ЧТО БАЗАРОВ ЖИВ"
"Комсомольская правда", 25 июня 1991 года
Саша незаметно подобрал увесистый дрын, зашел сзади и опустил его на
голову одноклассника. Покончив с процедурой забивания крупного
млекопитающего, продолжил свои исследования. Перед ним лежал не изученный
еще экземпляр. Таких в коллекции не было. А наука - на первом месте. Пленкин
взял скальпель и, вскрыв приятеля, приступил к изучению внутренностей.
Заинтересовавшись этой жуткой историей, автор статьи отправился в
колонию для несовершеннолетних, где отбывал свой срок юный
естествоиспытатель. Но свидеться с Сашей Пленкиным ему не удалось: того тем
временем уже переправили в другую колонию, "взрослую".
Можно было, конечно, разыскать его и там. Но автор этого делать не
стал, потому что ему и так вдруг все стало ясно.
ИЗ СТАТЬИ И. ВИРАБОВА
"ВСКРЫТИЕ ПОКАЗАЛО, ЧТО БАЗАРОВ ЖИВ"
В который раз смотрю видеофильм, снятый местными комсомольцами. Пленкин
глядит с экрана. Большие глаза посажены широко и смотрят цепко, скрывая
явственно какую-то глубинную идею.
Дикая история.
Но что-то знакомое до жути в этом лице. Вот оно:
"Я лягушку распластываю, да посмотрю, что у нее там внутри делается, а
так как мы с тобой те же лягушки, только что на ногах ходим, я и буду знать,
что у нас внутри делается".
Конечно - Базаров. Жив, курилка. Странный такой виток истории: через
сотню лет - Базаров... С чего бы ему появляться теперь? Может, действительно
все смутные времена - и наше нынешнее - имеют много сходства. Или мы
движемся по замкнутому кругу? Так или иначе, это открытие показалось мне
достойным внимания.
Нетрудно догадаться, что "открытие", сделанное автором "Комсомольской
правды", показалось ему достойным внимания, да и вообще осенило его, в
сущности, только из-за одной - единственной - базаровской фразы: "Мы с тобой
те же лягушки, только что на ногах ходим".
Если фразу эту толковать, как самую суть жизненной философии Базарова,
как его символ веры, - тогда можно, пожалуй, сделать и такой вывод. Если
человек, в сущности, ничем не отличается от лягушки - его тоже не грех
распотрошить как лягушку. В особенности, если это пойдет на пользу науке или
послужит еще какому-нибудь прогрессивному делу.
Поделившись с читателем своим открытием по поводу Базарова, автор
статьи на этом не остановился. Он далее развернул перед нами некую новую
трактовку целого периода отечественной истории. Суть этой трактовки,
вкратце, такова. В переломный момент истории, на великом распутье
исторических дорог у русского интеллигента выбор был небольшой: Базаров -
или Обломов.
ИЗ СТАТЬИ И. ВИРАБОВА
"ВСКРЫТИЕ ПОКАЗАЛО, ЧТО БАЗАРОВ ЖИВ"
Для того чтобы строить новое здание, нужен был новый человек - с
топором или скальпелем. Он и пришел. Базаровых были единицы, но они стали
идолом... Дав пинка Обломову - тунеядцу и идеалисту, они сказали: "Сапоги
выше Шекспира" (Писарев), "Порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого
поэта" (Базаров), "Червяк дышит подобно млекопитающему", значит, все равны и
нужны только одинаковые условия для всех" (Чернышевский). Борьбу за всеобщее
счастье поручили Базарову, человеку, подчиняющему все одной идее.
Мысль автора ясна и проста. В переломный момент истории, на великом
распутье исторических дорог у русского интеллигента выбор был небольшой:
Базаров или Обломов. Русская интеллигенция - в этом и состоит ее роковая
ошибка, - к стыду и несчастью своему, вслед за Писаревым, Чернышевским и
Добролюбовым выбрала Базарова. А надо было ей выбрать - Обломова.!
ИЗ СТАТЬИ И. ВИРАБОВА
"ВСКРЫТИЕ ПОКАЗАЛО, ЧТО БАЗАРОВ ЖИВ"
За что мы судим его?
За то, что у марксистов, коммунистов, бомбометателей и прочих были
другие представления о смысле жизни и счастье? И к этому смыслу должны были
быть принуждены все поголовно? Да за что же, помилуйте? Чего не понял
Добролюбов (и иже с ним), так это того, что роман ставит вопрос главный -
для чего мы живем? В чем смысл жизни? В борьбе? В победе над соперниками по
соцсоревнованию? В укреплении рядов своей партии?..
Возьмите любую цивилизованную страну. Обломовых там всюду большинство.
Обывателей. Нормальных людей. Не "лишних". Право обывателя жить, не
вписываясь в официальную идеологию, жить неподнадзорно - обычное гражданское
право...
Победа социализма, провозглашенная Сталиным и его верными
коммунистическими последователями, и была победа над 06ломовым.
Я уделил так много места статье, появившейся двенадцать лет тому назад
в "Комсомольской правде", потому что на ее примере особенно ясно видно, как
мало, в сущности, изменился сам подход к пониманию и восприятию
художественного образа.
В трактовке образа Базарова (или Обломова) автор "Комсомольской
правды", казалось бы, ушел очень далеко от традиционного, школьного взгляда.
Но на самом-то деле он - если вдуматься - ни на шаг от него не ушел. В
трактовке его поменялись только знаки. Там, где раньше был плюс, у
него
минус. И - наоборот.
Был (условно говоря) положительный Базаров и отрицательный Обломов. А
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг