Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
приживается у нас на крыше. И если такое чудо творилось с  нашим  домом,  то
можно пофантазировать и на тему того, что творится  в  саду.  Уверяю,  любая
фантазия все равно поблекнет перед реальностью. Ее  сад  играл  жизнью.  Она
плескалась там через края. В нем хотелось не ходить, а летать. И когда  мама
звала нас помочь там, то не было для нас с сестрой лучшей награды.
     Правда, на этот раз нас ждал не  сад,  а  огород.  Там  мама  работала.
Разводила растения на заказ. Как она удрученно признавалась:
     - Жить то нам на что-то надо? Вот и приходится заниматься  неинтересной
работой. А так я бы и не вылезала из сада.
     Отец недоверчиво хмыкал, но не спорил. Мама же,  притворно  жалуясь  на
усталость от огорода, отправлялась в сад, как она говорила, набираться сил.
     Маму мы нашли рядом с зарослями  папируса,  который  рос  вдоль  берега
речки. Она задумчиво разглядывала поле и хмурилась. Мы подошли к ней сзади и
остановились, не решаясь окликнуть. Но это и не требовалось.
     - Хорошо, что вы пришли, -  заметила  она,  не  поворачивая  головы.  -
Честно сказать, я в растерянности.
     Мама повернулась к нам и обиженно махнула рукой.
     - А что случилось, мам? - Феола выскочила вперед. - Нужна помощь?
     - Ну да, - мама снова повернулась  к  полю.  Я  попросила  вашего  папу
позвать вас, как только вы придете. Хорошо, что вы не задержались.
     Мы с Феолой виновато переглянулись. Оказывается, нас искали,  чтобы  мы
помогли маме. А мы там увлеклись с этими кристаллами.
     - Что надо делать?
     - Альвандер, может у  тебя  есть  какой  кристалл  для  такого  случая?
Понимаешь, тут пришел заказ на  тысячу  листов  папируса,  но  определенного
формата.
     Я озадаченно посмотрел на поле. И в чем проблема? По моим прикидкам  на
этом  поле  папирусов  под  миллион.  Бери  не   хочу.   Мама   поняла   мою
озадаченность.
     - Понимаешь,  я  тут  недавно  высеяла   новый   вид   папируса.   Хочу
поэкспериментировать с цветами.  А  внешне  они  все  одинаковы.  Даже  цвет
папирус меняет только после  обработки.  Так  что  и  ломая  стебли,  трудно
сказать какого цвета будет результат. Я, конечно, смогу  отличить  тот,  что
нужен, но слишком много времени потрачу на  каждый.  А  заказ  срочный.  Его
завтра уже сдавать надо.
     Ага. Теперь  ясно.  Ну  в  этом  вся  мама.  Она  совершенно  не  умеет
планировать и предвидеть последствия своих экспериментов. Ведь можно же было
высеять этот ее эксперимент отдельно? Я почесал голову.
     - Совсем похожими эти побеги быть не могут, -  глубокомысленно  заметил
я. - Внутренняя структура их все-таки отличается. Я мог бы настроить  фильтр
на нужные нам растения, если бы знал тот, который нужен.
     Феола мигом меня поняла. Она тут же сорвала с поля  охапку  папируса  и
разложила ее перед собой. Закрыла глаза и повела  над  ними  рукой.  Тут  же
начала сортировать охапку. Один стебель налево, один направо,  другой  перед
собой.
     - Мам, а сколько  ты  цветов  делала?  -  поинтересовалась  сестра,  не
открывая глаз.
     - Пять, - отозвалась мама.
     - Тогда все. - Сестра поднялась с колен  и  отряхнула  пыль  с  ног.  -
Альвандер, вот тебе пять разных папирусов.
     Я  подошел   к   разложенным   кучкам.   Присмотрелся.   Каждая   кучка
действительно не отличался от другой. Вообще папирус внешне похож на  пальму
ростом с человека - прямой ствол и листья на вершине, росшие словно изнутри.
Хотя ствол у папируса не колючий, а совершенно гладкий.
     Я задумчиво обошел каждую кучку и изучил их структуру. Но сразу отличия
между ними не нашел. Феола, наблюдавшая  за  моими  действиями,  раздраженно
постучала мне по лбу и протелепатировала об этих отличиях.
     - Ага, - обрадовался я. Потом задумался. Что же теперь  делать?  Можно,
конечно, вырастить кристалл с нужными свойствами, но это идти  в  пещеру,  а
потом около часа его выращивать. Ладно, попробуем без  кристалла.  Есть  тут
одна мысль. - Какой именно папирус нам нужен?
     Теперь уже мама изучила каждую кучку. Выбрала  одну.  Я  отломил  кусок
стебля, зажал его в кулаке и внимательно окинул поле. А потом  стал  шаг  за
шагом погружаться в травинку, что держал в руке. Все звуки для меня  умерли.
Исчезло все вокруг. Осталось  только  поле  папируса,  травинка,  зажатая  в
кулаке и воздух. Воздух - великая стихия. Именно он мне и поможет.
     Я приготовился и послал  в  зажатую  травинку  мысленный  импульс.  Тот
отразился от нее. Вот то, что и нужно.  Уловив  этот  отраженный  сигнал,  я
направил его прямо на поле. И вот  тогда,  отзываясь  на  него,  затрепетали
растения, но только те, чья структура походила на структуру папируса у  меня
в руке.
     - Собирайте тот, что колышется, - велел я, не отрывая взгляда от поля.
     Те стебли, что дрожали на несуществующем ветру,  сразу  же  после  моих
слов стали отрываться от земли и один за другим полетели куда-то в сторону.
     - Собирайте больше, - велел я. - Я еще не уверен, что точно  определяю.
Потом, когда смастерю нужный кристалл, будет легче.
     - Ты не отвлекайся, - посоветовала мне сестренка. - Мы тут и  без  тебя
разберемся. Хотя... уже все.
     Я облегченно расслабился. Поле перестало трепетать и затихло.  А  рядом
со мной, стебель к стеблю лежал папирус.
     - Ну вот и славно, - улыбнулась мама. - Я даже не  знаю,  что  без  вас
делала бы. Давайте теперь очистим его от листьев, а потом в мастерскую.
     Очистка папируса от листьев работа не сложная, но муторная, хотя она  и
отличная тренировка. Надо мыслью поднять один стебель, мыслью же оторвать от
него листья. Потом стебель положить отдельно, а листья отдельно. Листья  шли
на удобрения, а стебли в дело.  Конечно,  руками,  мы  очистили  бы  папирус
гораздо быстрее, но проблема в  том,  что  стебли,  пока  их  не  обработали
специальным раствором, очень мягкие. Если действовать руками, то  мы  больше
испортим, чем сделаем. Так что нас всех ожидала  внеплановая  тренировка.  С
полутора тысячами стеблей мы  втроем  управились  за  полчаса.  Я  облегчено
вздохнул  и  расслабился,  восстанавливая  свой  энергетический  баланс.   Я
заметил, что тоже самое сделала и Феола. А вот мама, как ни в чем не бывало,
уже  поднялась  и  шагала  в  сторону  мастерской.  За  ней   же   плыли   и
подготовленные нами стебли папируса.
     - И почему  ты  не  хочешь  использовать  для  этой  цели  кристалл,  -
простонала Феола. - Мы бы с его помощью со  всем  этим  справились  за  пять
минут.
     - Даже не подумаю, - фыркнул я. - Нам надо тренироваться. И если  можно
обойтись без кристалла, то мы обойдемся без него.
     - Злодей, - буркнула сестра. - Тогда вставай и пойдем.  Работа  еще  не
закончена.
     Я нехотя поднялся. А может  правда  использоваться  кристалл?  Ну  нет.
Никакой слабости. Не так уж нам надо спешить, чтобы использовать его.
     В мастерской вдоль стен стояли высокие и узкие бочки ростом  чуть  выше
меня каждая, заполненная специальным раствором.  Мама  уже  опустила  в  них
принесенные стебли  и  теперь  сосредоточенно  заставляла  пропитываться  их
раствором. Конечно, можно и так оставить. Тогда бы все  подготовилось  бы  к
завтрашнему утру. Но маме,  видно,  не  терпелось  поскорее  закончить  этот
скучный заказ и вернуться в свой сад.
     - Присоединяйтесь, - пригласила она нас.
     Делать нечего. Я сосредоточился на  этих  бочках.  Проник  в  структуру
стеблей папируса и заставил их активней впитывать раствор. Особенность  этих
стеблей заключалась в том, что волока папируса росли не только в высь, но  и
в длину. От  сердцевины  стебля  отходил  вбок  побег,  который  при  росте,
накручивался спиралью на него. И чем  старше  растение,  тем  толще  у  него
стебель и тем оно выше. Сейчас, намокая, слои отслаивались друг от  друга  и
еще укреплялись, становясь эластичными и прочными. Через два часа  из  бочек
мы уже доставали почти готовые рулоны  папируса.  Мама  расстелила  на  полу
специально приготовленный холст, на который мы и развернули первый  стебель.
Теперь отрезать сердцевину и  сверху  постелить  новый  холст.  Уже  на  нем
развернуть следующий стебель и новый холст сверху.  И  так  слой  за  слоем.
Когда этот "пирог" оказался достаточно большим, мы  рядом  стали  складывать
новый. К нам заглянул отец и полюбовался работой.
     - Великолепный папирус получится, - заметил он. Мама расцвела.
     - Конечно великолепный. Я так трудилась над этим сортом. Он и впитывает
раствор быстрее, эластичней и крепче обычных сортов.
     - Конечно-конечно, - рассмеялся отец. - Я  уже  видел  похвалу  в  твой
адрес из-за этого нового сорта. Его готовят на замену старым.
     - Правда? - изумилась мама? - Как замечательно!
     - Очень замечательно, - согласился  с  ней  папа,  потом  повернулся  к
дочери. - Феол, там к тебе Валентина с  кроликом  пришла.  Говорит,  что  он
заболел.
     - Да, она обещалась прийти. - Феола выпрямилась и вытерла пот со лба. -
Я, правда, думала, что она зайдет вечером.
     Мама тоже встала и оглядела три полные стопки.
     - Иди, дочка. Ладно. Тут уже мы без тебя справимся. Немного осталось.
     Феола кивнула и убежала. Я  же  воспользовался  этим  перерывом,  чтобы
немного отдохнуть.
     - Ну вот. - Мама гордо оглядела подготовленные стопки. - Теперь  сушим.
Ты готов? А может все-таки воспользуемся кристаллом? - спросила  меня  мама,
заметив мой усталый вид. Я упрямо потряс головой.  -  Ну  как  знаешь,  юный
упрямец. - Последние слова вроде не  похвала,  но  сказаны  они  были  таким
тоном, что  я  даже  возгордился.  Чувствовалось,  что  мама  довольна  моим
упрямством в этом. - Давай!
     Мы с мамой одновременно вскинули руки и направили их на стопки.  Воздух
вокруг наших ладоней стал  нагреваться,  а  потом  появилось  марево.  Стало
жарко. Я поскорее направил ток воздуха  от  ладоней  на  сложенные  на  полу
стопки. Стало легче, но ладони все равно нестерпимо  жгло.  Так,  теперь  не
отвлекаться. Главное сосредоточенность. Ветер стал сильнее, гоня раскаленный
воздух на папирус. Мама работала с другой стороны. Так с двух сторон  мы  по
очереди и работали с каждой  пачкой.  Наконец  мама  по  какой-то  одной  ей
видимой примете остановилась. В тот же миг и мои руки бессильно упали  вдоль
тела. Я опустился на пол, отчаянно  глотая  воздух.  А  поскольку  от  нашей
работы он основательно  в  помещении  нагрелся,  то  глотал  я  словно  угли
раскаленные. Но у меня не было сил даже на то, чтобы  выйти  на  улицу.  Так
опустошал я свои внутренние резервы  только  при  работе  с  особо  сложными
кристаллами. Из помещения я выбрался только с помощью мамы.  Да,  если  я  в
чем-то и завидовал взрослым, то  только  их,  как  я  считал,  неисчерпаемым
внутренним резервам. Но я так же понимал, что все это результат  многолетних
тренировок. И очень может быть, что мои способности, когда я буду в возрасте
мамы и папы, будут гораздо большими. Ведь каждое  новое  поколение  Земли  в
работе с пси-силами талантливее предыдущего. И я знал, что  мои  дети  будут
талантливее меня. Прогресс остановить невозможно. Только вот пока существует
Граница мы словно в тюрьме. Нам, как подачку,  оставили  четыре  планеты  из
когда-то девяти. И нам некуда расти дальше. Пока существует Барьер, будущего
у Земли нет - он висел над всей Солнечной словно дамоклов меч. Мы  не  могли
выбраться за него и не знали,  что  происходит  там.  Но  этой  проблемой  я
собираюсь заняться сразу, как только мой  Великий  Кристалл  обретет  полную
силу. Через полгода. И эти полгода надо посвятить подготовке  к  экспедиции.
Причем так, чтобы об этом никто не узнал. Очень  не  хочется  дарить  ложную
надежду. Многое я уже сделал, но еще многое предстоит...
     - О чем задумался?
     - А? - Я растерянно моргнул и приподнялся на руках. - Что мам?
     - Ну я смотрю, ты о чем-то задумался. Хмуришься.
     - Да пустяки. - Я пожевал травинку. - Я о Границе думаю.
     - Ах вон оно что. - Мама сразу посмурнела. - Да.  Граница.  Сурово  нас
наказали.
     Она вдруг отвернулась и скрылась в мастерской. Я задумчиво проводил  ее
взглядом.
     Наказали? У любого наказания есть срок давности. А это длится уже  пять
тысяч  лет.  Пять  тысяч  лет  Земля  отрезана  от  галактики  непреодолимым
барьером, оставляющим человечеству всего лишь четыре планеты из девяти.  Так
наказание это или изощренное издевательство? А с другой стороны... ведь если
бы не  барьер,  то  человечество  еще  не  скоро  обратило  бы  внимание  на
внутренние ресурсы человека. Сколько  процентов  мозга  использовал  человек
пять тысяч лет назад? А сейчас мое поколение использует уже  почти  тридцать
шесть. И какая продолжительность жизни была у людей  той  эпохи?  Сейчас  же
люди живут по  тысячи  лет  и  больше.  Например,  теперешнему  координатору
Солнечной недавно исполнилось тысяча сто двадцать три года.
     Сложно все это. Я посмотрел на небо. Увы, но  звезд,  воспетых  поэтами
прошлого, с земли не видно даже ночью. Проклятый Барьер скрывал все.
     Ладно, не время думать об этом. Дай  бог,  разберемся  мы  еще  с  этим
барьером. Я поднялся и следом за мамой вошел  в  мастерскую.  Та  занималась
тем, что укладывала уже высушенные  листы  папируса  на  ленту  транспортера
станка. Я подключился к работе. Станок у нас не очень мощный и  мог  за  раз
принять не больше трехсот листов папируса. Но больше нам и  не  требовалось.
Уложив очередной лист, мама оценивающе посмотрела на лоток.
     - Ладно, хватит. Не будем нагружать старичка.  Этому  станку  ведь  уже
почти триста лет.
     - Да? - Эта информация оказалась  для  меня  новой.  Я  присмотрелся  к
станку повнимательней. Вроде ничего необычного.  Почти  все  детали  сделаны
либо из кристаллов, либо из  металла.  Вообще,  металл  на  Земле  старались
использовать как можно реже. После революции псиоников  он  медленно  сдавал
позиции, уступая  выращенным  кристаллам,  а  в  последнее  время  пластилу.
Пластил вообще удобная вещь. Силой мысли его можно превратить во что угодно.
Он позволял до определенного предела менять даже свои свойства. Он мог стать
мягким, твердым, жидким, даже рыхлым. В начале, после его  изобретения,  его
использовали в основном  как  тренажер  для  детей,  чтобы  те  силой  мысли
придавали ему определенную форму. Потом уже, когда он совершенствовался, его
стали применять в производстве. Но тогда немногие люди умели работать с ним.
А сейчас... сейчас любой ребенок от нечего делать мастерил из него все,  что
пожелает. Некоторые части и в станке, как я вижу, сделаны из пластила.
     - Честно, - улыбнулась мама и послала мысленный сигнал  на  управляющий
кристалл. Станок мерно загудел. Лента поползла внутрь. Я поспешно обежал его
и стал ждать у выходного лотка. Наконец оттуда выпал первый лист папируса  -
подрезанный по размеру и  идеально  выровненный.  Я  взял  его  и  подергал.
Замечательный папирус. Эластичный,  прочный,  гораздо  лучше  и  долговечней
любой бумаги. Самое главное, он  тоньше  любой  бумаги.  А  по  белизне  мог
соперничать с ее лучшими сортами. Надо памятник поставить тому агроному, кто
вывел это растение. Ведь из  одного  стебля  получается  около  пяти  листов
альбомного формата. А сколько деревьев надо сгубить, чтобы  сделать  столько
же листов бумаги? Конечно, еще делали специальные листы из пластика, которые
изготавливали химики, но их использовали  только  в  особых  случаях.  Да  и
дорогие они.
     - Ага, все-таки кое-что мы пропустили. - Я и не  заметил,  как  подошла
мама. Он протянула руку через мое плечо  и  поспешно  убрала  с  лотка  пять
листов папируса зеленоватого цвета. Откинула их в сторону. - Ну вот  и  все.
Заказ готов. Сегодня  же  его  отправлю,  а  потом  займусь  садом.  -  Мама
мечтательно сощурилась.
     - Мам, - перебил я ее мечты. - А тебе все эти листы нужны?
     - Нет, конечно. - Мне заказывали тысячу.
     - А тут их тысяч пять. Мам, если тебе  не  нужны  они,  я  заберу  штук
пятьсот? А то у меня уже чистый папирус кончается.
     - Да ты его ешь что ли? - удивилась мама. - Я  же  тебе  только  неделю
назад тысячу листов давала.
     - Ну мам, мне  много  писать  приходится.  Я  же  эксперименты  ставлю.
Расчеты делаю.
     - Да бери конечно, - махнула рукой  она.  -  Раз  он  тебе  так  нужен,
забирай не пятьсот, а тысячу.
     - Спасибо мам.
     Отследив положенную тысячу, оценив количество на глаз, я пролеветировал
ее к столу. Там быстро завернул их в упаковочную ткань.
     - Я тебе не нужен больше?
     - Да иди уж, помощник, - рассмеялась мама. - Спасибо.
     - Пожалуйста, - весело отозвался я и зашагал  к  дому.  А  передо  мной
плыла упакованная пачка  папируса.  Вот  только  проблема  в  том,  что  при
левитации надо видеть объект. Стоит потерять его из  вида,  как  он  норовит
упасть. Так что смотреть мне приходилось не под ноги,  а  на  пачку  листов.
Идти стало очень неудобно. Но тащить тысячу листов папируса  ручками...  как
выражается сестренка "пупок развяжется". Вот и приходилось идти  медленно  и
осторожно, не спуская с пачки глаз. Один раз из-за этого я чуть не загремел.
     Сложив листы в коридоре,  чтобы  забрать  их,  когда  соберусь  в  свою
пещеру, я прошел к в комнату. В  дверях  меня  встретил  отец.  Оглядев  мой
усталый вид, он усмехнулся.
     - Ладно, сегодня, считай, свое наказание отложенным. Но завтра дупло  с
отходами чтоб вычистил.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг