Александр Вадимович Рибенек
Щепалин Игорь Алексеевич
Любовь колдовская...
Фантастическая повесть.
Данное произведение целиком и полностью
является плодом фантазии авторов и не
основано на реальных событиях... хотя в этой
жизни все может быть...
Авторы.
I
Над степью раскинула свои черные крылья темная ночь. Где-то высоко в
небе мерцали неверным светом звезды, равнодушно взирая на девушку и парня,
лежавших на траве под открытым небом. Легкий ветерок обдувал их
разгоряченные лаской тела. Эти двое были счастливы, как может быть счастлива
только цветущая молодость. В такие моменты для них не существовало никого и
ничего, кроме них самих...
Парень лежал на спине, закинув руки за голову, и смотрел на звезды.
Девушка расположилась рядом, нежно поглаживая его грудь. Парень вытащил
из-под головы руку, на которой она лежала, и обнял ее, прижав к себе.
- Хорошо-то как! - тихо произнес он и поцеловал девушку в губы.
- Хорошо, - согласилась она и заглянула в его глаза. - Чтой-то
неспокойно у меня на душе, Ванечка. Чует сердце, быть беде!
- Что ты, Дарьюшка!
Она подумала, сказать или нет? Но ничего не сказала, только еще крепче
прижалась к своему любимому.
- Даш, а, Даш? - вдруг позвал ее парень. - А правду ль люди сказывают,
что твоя бабка - ведьма?
Она улыбнулась.
- Правду. А ты что, боишься?
- Да нет, - пожал плечами парень. - Ты ж знаешь, я не верю в подобную
чушь.
Девушка погладила его по волосам.
- Зря. Знаешь, я ить тож ведьма! Вона как тебя приворожила, не
оторваться!
Он рассмеялся.
- Ну, и выдумщица же ты у меня, Дашка! Взрослая девка, а веришь в такую
чепуховину! Колдовство!.. - фыркнул парень. - Ты мне лучше вот чего скажи...
Ты чего это до се в комсомол не вступила?
- А чего я в нем забыла, в этом вашем комсомоле?
От возмущения парень даже сел.
- Как это - чего?.. Вся сознательная передовая молодежь состоит в
комсомоле!
- Ну, а я - несознательная! - смеясь, ответила девушка и села рядом с
ним.
- Нет, ты погодь! - парень схватил ее за руку. - Ничего смешного тут
нету! Я, как секретарь партячейки, не могу пройти мимо этого возмутительного
факта!
- Чего же тут возмутительного, Ванечка? - удивилась девушка. - Разве ж
я одна такая?
- Ты - невеста секретаря партячейки, об этом все знают! - разъяснил
парень. - Вскорости станешь мне женою... Значит, должна соответствовать! Я
тебе столько талдычу об этом, а ты все мимо ушей пропускаешь!
- Ну, вступлю я в твой комсомол, и чего дальше?
- Работать будешь, агитировать несознательную молодежь за светлое
будущее, за идею мировой революции и победы коммунизма во всем мире!
Девушка недоверчиво усмехнулась.
- С кем? С Яшкой Рыжим, что ль?.. Так он, паскудник, только и могет,
что девок в темноте щупать, а больше толку от него никакого!.. Аль взять
хоть бы нашу учителку... Человек она хороший, спору нет, но окромя учебы у
нее голова только одним забита: как бы найти себе жениха подходящего!.. А
больше у нас комсомольцев и нету!
- Да, в этом плане ты права, - согласился парень. - Тут наша
недоработка... Ну, да ничего, с энтим делом мы разберемся. Я ужо давно к ним
приглядываюсь... А ты всеж-таки подумай. Нельзя стоять в стороне от
классовой борьбы!
- Ой, Ванечка, какая классовая борьба? У меня ж семья зажиточная! Чего
ж мне, супротив своих идтить, что ли?
- Надо отбросить эти мелкособственнические взгляды, Дашка! А что
касаемо твоей семьи... Сагитируй отца вступить в коллектив! Мужик он у тебя
неплохой, хоть и кулак! В Красной Армии у Буденного командовал эскадроном.
Чего он привязался к этому хозяйству, не пойму? Вроде и казак-то неглупой,
должон понимать, что к чему... Он ить не такой, как те же Фроловы, Курков,
Бородин! Батрака своего не забижает, платит ему аккуратно, зерна не прячет,
все сдает вовремя...
- Ты ничегошеньки не понимаешь, Ванечка! - вздохнула девушка. - Он ить
начинал с нуля... За несколько годков сумел развернуться, все евонное
мелкособственничество круто полито потом! Как же ему не держаться за свое
хозяйство? Ить все своими собственными руками...
- Вот и ты, Дашка, его защищаешь, - сказал парень. - В коллективе-то
ему было б лучше! Батрака не надо было б содержать, из кулацкого состава
исключили бы! А нам евонные быки, кони и сельхозмашины во как сгодились
бы! - Он провел ладонью по горлу. - Попробуй, сагитируй его, а, Даш? Я знаю,
он тебя любит...
- Хорошо, я попытаюсь. Только бесполезно это все... - Она взглянула на
небо и вдруг засуетилась: - Ой, Ванечка, заболтались мы с тобой! Глянь-кось,
уже светает!
Она вскочила на ноги и стала быстро одеваться. Он лежал, подперев
голову рукой, и любовался ее стройным, красивым телом, вызывавшим восхищение
не только у него, но и у любого, кто видел ее хоть раз.
Дарья Гришина была очень красива. Ладное тело, упругая грудь, сильные
руки, черные, как вороново крыло, волосы, черные бездонные глаза и яркие
полные губы притягивали к себе взгляд так сильно, что хотелось смотреть на
нее, не отрываясь. Она расцвела в одночасье. Иван Востряков раньше не
замечал девчушки, не сводившей с него своего восхищенного взора. Он,
вернувшийся в родной хутор краснознаменцем, сразу стал секретарем партячейки
взамен убитого бандитами. Парень сумел сколотить вокруг себя хуторскую
бедноту и обезвредить банду своими силами. Но вот однажды глаза его
раскрылись, он увидел идущую ему навстречу Дарью, красивую и стройную. И
потерял герой сон и покой...
Девушка аккуратно скрутила свои длинные волосы на затылке, наклонилась
и поцеловала Ивана. Ей было все равно, что разница в возрасте составляла
почти десять лет, что он был партийным начальником, а ее семья числилась в
кулацких. Для нее важным было лишь одно: чтобы ее Ваня был с нею!
- Ладно, Ванечка, побегла я! - сказала она.
- Давай, - ответил тот и сказал. - Ночью приходи сюда же, хорошо?
- Хорошо! - улыбнулась девушка и побежала прочь, счастливая любовью,
переполнявшей ее...
* * *
Перед подворьем Гришиных Алена Кирзачева в нерешительности
остановилась. Конечно, бабы сказывали, что бабка Василиса - колдунья, но
что, если они трепались? С другой стороны, у нее не было другого выхода. Она
специально под покровом ночи улизнула со стана, где трудились остальные
члены коллектива, чтобы сбегать в хутор и успеть вернуться до рассвета. Если
бабка не поможет, ей оставалось только одно - камень на шею и в омут!
Решившись, она осторожно проскользнула к маленькой хате, стоявшей на
отшибе. В ней жила бабка Василиса, она почему-то не желала ночевать в одном
доме со своей дочерью, зятем и внучкой. Поэтому Степану Гришину пришлось
построить ей отдельное жилье...
Девушка осторожно постучала в окошко. Занавеска отдернулась, выглянуло
сморщенное лицо. Старуха долго вглядывалась в ночную гостью из-под сухонькой
руки, потом кивнула и показала на дверь. Алена быстренько проскользнула к
входу. На минуточку остановилась, собираясь с духом, и решительно отворила
дверь...
Жилье старухи отличалось простотой и неприхотливостью. В единственной
комнате стояла печь, в которой варилось что-то пахучее в горшке, закрытом
крышкой. С любопытством и легким страхом Алена оглядывалась по сторонам. В
переднем углу не было привычных образов, вместо портретов по стенам были
развешаны пучки засушенных трав, связки сморщенных корешков и кухонная
посуда. Девушка подумала, что, наверное, бабы говорили правду.
С печки зыркнули два светящихся глаза, заставив ее испуганно
вздрогнуть. Присмотревшись, она поняла, что это - старый ворон, и облегченно
вздохнула.
- Здравствуйте, бабушка! - неуверенно произнесла Алена.
- Здравствуй, Алена! - услышала она скрипучий старческий голос,
заставивший ее вздрогнуть.
Из темного угла к ней вышла сгорбленная старуха, державшаяся правой
рукой за поясницу. Черный платок был надвинут на самый лоб так, что глаз
почти не было видно. Алена с интересом рассматривала старуху. Разные слухи
ходили о ней. В основном из-за ее затворнического образа жизни. Старуху
редко видели на улице, но те, кто видел, утверждали, что она могла
оборачиваться в домашних животных: кур, уток, свиней. Антипка Кривой
рассказывал как-то, что один раз видел, как рано утром к ведьминой избушке
проследовали башмаки, сами по себе, без хозяина, и скрылись в домике.
Правда, ему особо никто не поверил. Мало ли что могло показаться мужику с
пьяных глаз...
Как бы то ни было, Алена испытала страх, увидев ее воочию. Ее страшило
даже не столько то, что она пришла к ней, сколько то, с чем она пришла.
- За любовным зельем пришла, голубка? - поинтересовалась старуха и, не
дождавшись ответа, закивала головой. - Знаю, знаю... Ты хочешь отбить Ваньку
у моей Дашки!
У Алены внутри все оборвалось. Возникло сильное желание развернуться и
броситься прочь из дома, бежать, куда глаза глядят.
- Да ты не боись, не трону! - старуха дотронулась до нее рукой. - Дюже
любишь?
Девушка закивала головой.
- Больше жизни люблю, бабушка! Без него мне не жить на этом свете!
Старуха пристально посмотрела на нее снизу вверх.
- Ладно, девонька, я тебе подсоблю, - совершенно неожиданно для Алены
сказала она. - Ты принесла с собой чего-нибудь евонное?
Девушка достала носовой платок и бережно развернула его.
- Здеся волосы. Я состригла клок, когда он спал... И утирка тож
евонная.
Старуха взяла носовой платок и заковыляла к печи. Она взяла ухват и
вытащила оттуда горшок с зельем. Потом вытряхнула туда волосы и вернула
платок обратно Алене.
- На, возьми, мне она без надобностев. Возверни ее Ваньке...
Алена быстро спрятала платок на груди и принялась наблюдать, как
колдует старуха. Та низко-низко наклонилась над горшком (так, что клубы пара
скрыли ее лицо) и что-то быстро зашептала. Алена стояла ни жива, ни мертва,
боясь пошевелиться и разрушить колдовские чары. Много вопросов крутилось у
нее в голове... Бабка ведь знала, что она придет к ней. Откуда? Даже зелье
уже приготовила... И почему бабка Василиса, зная, что она хочет приворожить
Ивана, все-таки взялась ей помогать? Этот вопрос мучил ее особенно сильно.
Но спросить старуху об этом она не решилась...
Бабка Василиса закончила колдовать, сняла с полочки маленький глиняный
кувшинчик и зачерпнула им дымящееся варево. Алена даже глаза закрыла, она
думала, что старуха сейчас обвариться. Но та подошла к ней и ткнула ее рукой
с зажатым в ней горшочком.
- На, держи! Смешаешь с каким-нибудь питьем и дашь ему выпить... Только
смотри, девка, о том, что это я тебе пособила, никому ни слова! Сболтнешь,
пусть даже и нечаянно, прощевайся с жизней! Поняла?
- Поняла, бабушка! Благодарствую!
Алена схватила заветный кувшинчик и опрометью бросилась прочь из дома.
Старуха посмотрела ей вослед и тихо произнесла:
- Прости меня, Дарьюшка, так надо...
* * *
Когда Дарья вернулась к месту ночевки своих, ее встретил отец, крупный,
кряжистый казак с загрубевшими от тяжелого физического труда руками. По его
виду девушка поняла, что ничего хорошего ждать не приходилось.
- Ты где была, Дарья? - строго спросил отец, уперев руки в бока. - Где
шлялась всю ночь?
- Гуляла, - ответила она.
- Гуляла? - его глаза гневно сверкнули. - Знаю я эти прогулки! Опять к
Ваньке бегала? Ты что ж творишь, стерва? Вся деревня уж знает!.. Позоришь
семью!.. Гляди, Дашка, принесешь в подоле, убью!
Она вздрогнула. В словах отца было столько злости, что ей стало
страшно. Но пути назад уже не было...
- Иди, буди наших, - сказал отец. - Будя им спать, работать пора. Да
гляди, не засни у меня, не то вожжами отхлещу!
- Я в комсомол хочу вступить, - вдруг сказала Дарья.
- Чего? - не расслышал отец.
- Хочу вступить в комсомол, - повторила девушка.
Она ждала, что отец взорвется, начнет ругать ее, но он вдруг улыбнулся.
- Вот это дело, дочка! Вступай, коли хочешь, неволить не буду... Ну,
ступай, ступай...
Дарья удивленно посмотрела на него, но ничего не сказала. И в этот
момент боль вдруг стальными тисками сжала сердце. Она охнула и схватилась
рукой за грудь.
- Ваня! - прошептала она.
- Что такое? Что с тобой? - всполошился отец и крикнул. - Мать, иди
скорей, Дашке плохо!
- Ничего, ничего, зараз отойдет, - прошептала девушка, превозмогая
боль.
Она уже знала, что с ее любимым случилось что-то страшное...
* * *
Иван столкнулся с Аленой, когда подходил к стану. Девушка шла быстрым
шагом, но, увидев его, остановилась. В руках она держала крынку молока.
- Здравствуйте, Иван Андреич, - поздоровалась она, потупив взор.
- Здравствуй, Алена, - ответил он, чувствуя неловкость оттого, что
девушка заметила его возвращение. - Куда это ты бегала поутру?
- На хутор. Вон, молочка парного принесла... Не хотите испить, Иван
Андреич?
- Это можно, - согласился он, принимая от нее крынку...
Вкус у молока был какой-то странный. Голова закружилась, руки вдруг
ослабели, пальцы разжались, и крынка полетела на землю, разбившись
вдребезги.
- Что с вами, Иван Андреич? - как сквозь сон услышал он голос девушки.
- Ничего страшного, - ответил он и затряс головой. - Прости, я разбил
твою крынку!
- Ничего, ничего, Иван Андреич! - защебетала она. - Может, вам помочь?
Обопритесь на меня, я доведу вас.
- Не надо! - решительно отказался он. - Все нормально...
И потерял сознание...
Он очнулся и увидел перед собой встревоженное лицо Алены. Иван не знал,
сколько провалялся без сознания. Головокружение прошло, но ощущение того,
что что-то изменилось, осталось. Мысли с трудом ворочались в голове, и
поначалу Иван никак не мог понять, что с ним и где он находится. С
удивлением огляделся он по сторонам, и тут его взгляд наткнулся на Алену.
Иван вдруг совсем по-другому посмотрел на эту девушку. Красивая, работящая,
из бедняцкой семьи... И, кажется, без ума от него. Впрочем, ему она тоже
нравилась, и чем дольше Иван смотрел на нее, тем больше раскрывались его
глаза. Как же он раньше не обращал внимания на эту скромную девушку?
Иван встал на ноги и сказал:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг