- Падай, Джоф, - шепотом скомандовал я, - ползи в угол и прижмись к стене.
- Эли, что ты думаешь, это не...? - Сара скосила глаза в сторону Веред. То
есть, она имела в виду Стражу.
- Четыре года меня искали и еле нашли, - сказал я, - а тут им дня хватило?
Не верю.
- Они нашу станцию засекли, - подал голос Каплински.
- Чушь, они не ищут темпо-станцию, а то бы давно нашли ее в Цфате. Раньше
вас. Хотя...
Я задумался. Может, это банальные воры? Но в таких деревнях машины обычно
не воруют. Арабы с территорий? Зеленая черта рядом...
- Заговорили наконец, - сказал Моше, - но я не понимаю язык.
Я перекатился по полу и взял приемничек. Русский мат... Шайтан! Неужели
воры из новых репатриантов? Нет. Один говорит, что надо резать дверь лазером.
Ему возражают, что сначала надо разделаться с этими жидами в доме.
- Говорят по-русски. Хотели резать лазером, но решили раньше убить нас.
- Мать их! - выругался Моше, - это из Москвы, где мы только что были. Ну,
Адамс, сукин сын, осел тупой...
- Заткнись! - я оборвал его. - Вы трое - солдаты. Что нам делать?
Про себя я подумал, что это и в самом деле могут быть посланцы новой
Российской Империи. Я, стражники, американцы, русские. И все в маленьком
Израиле, как мухи на мед. Не перебор ли?
- Адамс и другие! - зашипел из своего угла физик. - Надо их предупредить.
- Надо развязать и дать им оружие, - сказал Моше.
- Первыми они убьют нас, - ответила Веред.
- Пошли со мной, Эли, - попросил Моше, - попробуем договориться с Адамсом.
Я успел шепнуть, что в туалете есть маленькое не зарешеченное окно, и мы
на четвереньках двинулись в тюремную спальню. Сара кинулась (на четвереньках
же) к туалету.
Мы только открыли зверь в комнату, как в районе входной двери что-то
бабахнуло (не очень, кстати, громко, вполне бытовой шум). Свет погас
практически сразу же. А потом - защелкало, застрекотало, задребезжало. Я
кинулся к салону, но Моше схватил меня за ногу. Он прав, там все поливали
огнем из автоматов с глушителями.
Через несколько секунд салон озарился короткой вспышкой, и выстрелы как
будто захлебнулись. Возобновились..., но уже не с прежней интенсивностью.
Моше исчез. У меня не было с собой никакого оружия, и вмешиваться, когда
разбираются специалисты, представлялось слишком глупым. Но если "мои"
проиграют, что мне останется? Сдаться? Меня же просто убьют. Кстати, непонятно
из-за чего.
Из туалета выскочила Сара. Во всяком случае, так мне показалось в темноте.
Девушка помчалась к салону.
- Там стреляют, - прошипел я, не удосужившись получить ответ. Вот идиот! И
без меня ясно.
Я ввалился к американцам.
И тут же споткнулся о подставленную ногу. Разобрать что-либо в темноте
было невозможно, но я изловчился упасть не совсем туда, где меня ждали и
крикнул:
- Адамс! Идиоты! Это же я! Ваши русские на нас напали.
- Почему наши?
- Из-за вас...
В салоне опять засверкало, но выстрелов уже не было. Я понял, что сейчас
не до объяснений и соглашений. Нервы не выдержали, я должен был сам во всем
разобраться. А потому - побежал в салон.
Я прибыл под занавес. Стрельбы не было, входных дверей тоже. От дверного
проема тянуло холодком. В рассеянном свете снаружи видны были два силуэта
людей, стоящих "на полусогнутых". Оба нагнулись, наблюдая за катающимся по
полу клубком тел. От клубка доносилось сопение и рычание. Потом раздались
звуки, словно кто-то отбивал мясо: бух-бух-бух... Один из силуэтов сорвался с
места. Последовал классический футбольный удар ногой. По тому из лежащих, кто
оказался наверху. Что-то хрустнуло, кто-то застонал.
Мне надоело это "слепое", "силуэтно-немое" кино. Кто побеждает в
пантомиме?
- Что снаружи? - раздался голос Веред (неподвижно стоящий силуэт).
- На их месте я бы убежал, - ответил Моше (силуэт-футболист), - но кто их
знает, этих русских? Зачем они вообще сюда полезли? И сразу стреляют!
Что-то бормоча (матерясь по-амхарски?) Сара выкарабкивалась из под своего
соперника.
- Ой, моя голова! Ой, моя голова! - стонала она. - Я его била, била, а
отвести голову назад некуда, проклятый пол. Я о пол стукалась, сильнее, чем о
его лицо.
Вот оно, отбивание мяса...
- Что делаем, шеф? - спросил Моше (ого, меня повысили!).
- Ползком из дома и проверьте вокруг! Осторожней. Да, что с Каплински?
Жив?
- Жив, - раздался голос из угла.
- Этот Каплински, сукин сын! - закричала Веред.
- Я нечаянно, я нечаянно... - застонал в ответ физик.
- Заткнитесь, - крикнул Моше, - потом разберетесь. Как я понимаю, он нас
спас. Пошли.
Согнувшись, все трое вывалились наружу. Я остался. Без оружия было
неуютно. Да и огромная туша на полу начала подавать признаки жизни,
зашевелилась, застонала.
- Оружие есть, Джоф?
- Да, шеф, разрядник. Но ваша девушка...
- Дай мне, - сказал я, но взять не успел. Сара, Моше и Вред втащили одно
тело, потом второе.
- Труп у порога, - отчитался Моше. - Еще один без сознания, он разряда три
получил, или четыре. Этот сукин сын (он махнул рукой в сторону гиганта на
полу) - третий.
- Еще один должен был лежать у окна в туалет, - добавила Сара, - но его
почему-то нет. Неужели живой?
- Что со светом? - спросил я.
- Лампочки разбиты. Или взрывной волной, или первыми выстрелами. Они же в
инфракрасных очках были.
- Так, значит, хорошо, что я выстрелил из разрядника, - оживился физик я
же их ослепил.
- Да, но почему надо было стрелять именно в меня? - свирепо спросила
Веред.
- Я нечаянно, ты просто была ближе всех.
- И он не дал тебе подняться, - добавил Моше, - вот и ни одна из пуль не
попала.
- А дальше? - спросил я. - Как вы с ними справились?
- Они с порога все поливали из автомата, - объяснил Моше, - Каплински в
углу, Веред на полу. Чудом никого не задело. Каплински еще раз выстрелил из
разрядника, на этот раз - куда надо. Я побежал - выстрелил в того же, а Веред
с пола кинула нож - один готов. И тут влетает эта горилла, - кивок на пол, -
он понял, что идет рукопашная и искал, кого убить. Разрядники почему-то
перестали стрелять, очень странно, надо проверить, почему. Вбежала Сара, она
тоже что-то подумала про рукопашную. Ни и, стали они драться. Она, наверное, с
одного удара его хотела вырубить, но такого вырубать - замучаешься. Уж,
конечно, не с одного удара. А мужик почувствовал, что это девушка и, понятное
дело, решил пообниматься. Даром. Правда, Сара?
- Пошел к черту! - Сара поглаживала свой многострадальный затылок и
проверяла, целы ли ребра. - Мне одно непонятно: я в ванной одному горло
струной перерезала. Как он мог уйти?
Веред вышла. Через секунду в ванной загорелся свет, потом погас. Вскоре
Веред появилась в салоне с лампочкой в руках.
- Там море крови у окна, - сказала она, - живой или мертвый, он не мог
уйти сам. Его унесли.
- Почему не приходят соседи? - удивился Каплински.
- Мы разобрались почти без шума, - сказал я. - Стреляли с глушителем.
Дверь взорвали тихо, она упала - мало ли... шкаф уронили. Разрядники вообще
шепчут. А...
- А как Сара с русским обнималась, так это просто бытовой шум, - закончил
за меня Моше.
- Что-то ты разболтался, - сердито сказала Сара, - неужели ревнуешь?
Сейчас чепуха. Вот помню однажды в Бразилии...
Мне стало немного не по себе. Не дай Бог, Сара вспомнит какое-нибудь общее
с Веред приключение?! Я глянул на Веред. Девушка целеустремленно выковыривала
из патрона осколки лампочки и пыталась ухватиться за цоколь. Каплински светил
зажигалкой.
- ... на карнавале на мне почти не было никакой одежды. А из оружия -
только струна в трусиках спрятанная. И какой-то черный раза в два крупнее
этого, - Сара показала на пол, - загнал меня в угол. Говорит, что заплатит мне
двадцать тысяч. А я боюсь упустить объект.
- И двадцать тысяч тоже жалко, - ехидно сказал Моше.
- Да ну тебя... Я его бью - без толку. Или удар не действует, или не
попадаю. Почему, думаю, он уворачивается? Этого же не может быть!
- Оказалось - наш агент, - в очередной раз влез Моше, - из мозамбикских
евреев.
- Ох, как ты мне надоел, - Сара оскалилась, ее жемчужные зубки даже
засветились в темноте. - Оказалось - чемпион по капоэйре. Он потом хотел,
чтобы я выступала среди женщин.
- Так он дал тебе двадцать тысяч, или обманул?..
И тут загорелся свет. Вечер воспоминаний закончился. Надо было что-то
делать. Но что? Салон выглядел просто ужасающе. Стены в пулевых отметинах,
окна вдребезги, телевизор прострелен. Я тут не жил, но все равно, жалко и
обидно. Действительно, почему соседи не прибежали? Одним звоном стекол должно
было до Хедеры достать. Или посчитали, что мы с женой бросаемся друг в друга
посудой? Да, а где мы начнем складывать трупы?
- Какая интересная взрывчатка, - сказал Каплински, изучая лежащую на полу
стальную дверь. - Как будто чем-то вырезано.
- Ничего особенного, - фыркнул Моше. - Мы тоже такой пользуемся. Как
квартира будет без дверей?
- Можно заварить, - сказал физик. - У нас в машине есть сварка. Очень
интересная конструкция. Попробуем?
Я согласился. Забавная ситуация. Каплински, надо понимать, не последний
человек в науке своего времени. Я, у себя - тоже. И два таких великих физика
занимаются... сварочными работами. Во сколько сейчас оцениваются сварочные
работы в Израиле?
Мы подогнали машину, запустили аппарат. Кстати, оригинальный принцип
действия. Я о таком не слышал. Запатентовать, что ли?
На крылечках соседних домов появились люди. Кто-то стоял и курил, кто-то
просто смотрел. Мы с Каплинским общались по-английски. Русские соседи наверное
думали: "Вот ненормальные американцы! Сначала бьют окна и вышибают стальную
дверь, а потом, на ночь глядя, приваривают ее на место". Жалко, стекол нет. А
то бы Моше с Сарой приказал вставлять. Расселись, подвиги свои вспоминают.
Веред трудится, молодец, осколки подметает.
- Эй, Моше, Сара! Сходите, гляньте, куда ушел тот труп из ванной. Будет
очень плохо, если рядом с нашим домом найдут мертвое тело.
Сара с Моше, несмотря на возражения Каплински, конфисковали фонарь из
автомобильного НЗ и отправились на поиски. Они вернулись, когда дверь уже
висела, и мы с физиком пытались добиться, чтобы она еще и закрывалась.
- След был легкий, - отчитался Моше, - кровь все время капала. - Раненого
(или мертвого) несли. Их ждал аппарат без колес, там глубокие следы от
какой-то рамы. В аппарате находился, как минимум, еще один человек.
- Трое вернулись, трое остались здесь. Всего шесть. - Я подвел итог. -
Кстати, вас тоже шестеро. Это что, обычай в вашем времени такой: шестерками в
прошлое прыгать?
- И у нас, ты сказал, погибло шестеро, - вмешалась Веред, напомнив мне
ложь, о которой я забыл. Потому и посмотрел на нее с удивлением. Но тут же
вспомнил и вместо удивления попытался изобразить неизвестно что.
Туша на полу начала издавать весьма подобающие ей звуки. Грубо говоря -
захрюкала. Веред с Моше кинулись проверять веревки. Я закрыл жалюзи на всех
выбитых окнах, плюхнулся на диван и пожаловался всем и никому:
- Нам даже не удается осмыслить происходящее. Только я попытаюсь
задуматься - что-то происходит. Это же не жизнь, а сплошной "экшн"! Вот я
сейчас задаю вопрос: "За что ухватиться в этом узле?" Задумались? Думайте,
думайте... через несколько секунд либо нас взорвут, либо обстреляют.
Странно, ничего не произошло. Только Каплински тяжело вздохнул, а Моше -
зевнул.
- Мы обрастаем вопросами и пленниками, - заумно выразилась Сара, - если
вопросы сидят у нас в головах и ничего не весят, то пленники не только весят,
они еще и хотят есть, требуют присмотра и охраны. Пять мужиков! Это же
замучаешься водить их в туалет. Особенно этого, с пола.
Я хотел было сказать: "Пускай ходят под себя, все равно квартира пропала".
Потом вспомнил, что пленников придется везти в одной с нами машине...
- У нас еще и труп есть, - добавил Каплински. - Он скоро разлагаться
начнет при местном климате!
Мои новые напарники были абсолютно правы. И мертвый, и живые требовали
внимания. Но мне было абсолютно не до бытовых дел! Еще никогда в жизни я не
чувствовал себя таким по-идиотски запутавшимся. Что значит все происходящее?
Все эти американо-израильтяне и русские, возникшие из небытия? Почему все они
свалились именно на мою голову? Ясно одно: я раскачал
пространственно-временную структуру в нашем уголке Вселенной. И по этому
"уголку" сейчас гуляют туда-сюда вероятностные волны, меняя реальности, как
картинки в книжке. Хорошая теория? Я подумал: "Ясно одно"? Да ни черта не
ясно! Я жил тише воды и ниже травы, работал исключительно с мелочами. Я
готовился нанести всего один удар. Только один, зато точно в цель. Все! Все
четыре года, что я жил здесь, структура была цела и невредима, недаром меня
ловила все та же Стража. Кто-то другой нарушил структуру!
Теорию надо было обдумать. Я пошел не по пути упрощения, а по пути
усложнения. Мало мне четырех экспедиций в прошлое, так я допускаю
существование еще одной. И именно в Израиле, на Севере, как считают
американцы. Как поверить в такое совпадение?
- Шеф, - обратилась ко мне Сара, - Адамс хочет поговорить. Он клянется во
всем подчиняться тебе. Он понял, что сделал глупость, и очень об этом
сожалеет.
- Моше, иди к Адамсу и поговори с ним, - сказал я. - Да возьми с собой
Каплинского, который лучше всех знает своих земляков, и Веред, она будет...
посторонняя наблюдательница. Поговорите, обдумайте все, что он скажет, и очень
осторожно примите решение. Моя бы воля - я бы просто вернул их домой. И сам бы
вместе с ними отправился. Каплински, ты бы сделал мне протекцию в МТИ?
- Я, да, конечно, я...
- Боюсь, очень боюсь, что это уже не актуально, - грустно сказал я.
- Что-то ты обо мне ничего не сказал, - вмешалась Сара. - К американцам я
не иду? Что мне, этого ублюдка жирного охранять?
- О! Для тебя, дорогая у меня есть особое задание, - я решил как-то
смягчить свое недавнее очень грустное заявление. - Когда все уйдут, ты мне
покажешь, где именно ты прятала струну на карнавале.
Моше хихикнул, Сара смерила меня оценивающим взглядом, а Веред примерно
так же посмотрела на Сару.
- Кроме шуток, - сказал я, - мне надо допросить новых пленников. Сара мне
поможет.
Все занялись делом. Делегация во главе с Моше - переговорами. Я -
очередным переоборудованием "Панасоника". Сара привела пленника, получившего
несколько электрических разрядов. Я посмотрел на него, на секунду оторвавшись
от монтажа. Мужик, как мужик. Короткие темные волосы, атлетическое
телосложение, дерзкий взгляд. Очень дерзкий! Если уж его отправили в прошлое,
значит, он один из лучших бойцов. Ну, у нас тоже ребята не из самых худших...
Закончив монтаж, я обратился к пленнику.
- Прошу прощения, что твои руки связаны, но не мы, а вы напали первые, и
это - результат. Мы заботимся о своей безопасности.
Я подумал, что незнание Сарой русского языка очень мне на руку. Если она
узнает, как церемонно я разговариваю с пленником, она потеряет ко мне всякое
уважение. Но что поделать, по-другому я не могу. "Психологический прессинг" -
это не по моей части.
- Я знаю, что ты нас не боишься и не хочешь нам отвечать. Мы можем
использовать для допроса либо наркотики, либо специальный прибор. Я не
рекомендую тебе наркотики, после них ты можешь остаться ненормальным. А так,
единственное, что от тебя требуется, - вставить голову в этот прибор, - я
показал на переделанную микроволновую печку. Подумать только! Вся эта длинная
речь только для того, чтобы он всунул голову. Не быстрее ли было вместе с
Сарой сделать это силой? Одно неудобно: у него нет длинных волос, как у Веред.
- Хорошо, - неожиданно согласился пленник, - я готов.
Он даже сделал самостоятельный шаг к "печке", и я, вспомнив, как Веред
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг