плохое валят. Даже когда еврея из России убивает террорист, стараются
придумать какую-нибудь гадость.
- Мне бабушка рассказывала... - Сара, наверное, вспомнила что-то о
дискриминации евреев из Эфиопии, но я замахал рукой, требуя молчания. Мысли
вслух (особенно мои) могли вывести на какой-нибудь верный путь.
- Но если кроме машины будут взорваны еще и дома, то это уже явный теракт,
притом небывалой дерзости. От такого могут начаться стихийные демонстрации,
может наступить правительственный кризис, досрочные выборы. Правительство
падет...
- И Израиль не будет уничтожен?
Приятно, когда тебя слушают как порока. Было бы еще приятней, если бы я
верил во все, что говорю.
- Откуда я знаю? Но стражники тоже не знают, потому и боятся. Нынешнее
правительство Израиля и так сидит слишком слабо. А тут в Афуле, где недавно
взорвали автобус, еще один жуткий теракт...
- Что за автобус? - поинтересовались одновременно Моше и Сара.
- А-а... что рассказывать. Машина со взрывчаткой врезалась. Конечно,
пятьдесят пять лет спустя уже никто не помнит. Вас не тренировали перед
отправкой на знание текущей обстановки?
- Конечно, тренировали, - Моше оживился, - премьер-министр Рабин,
президент...
- Стоп-стоп. Хватит. Этот взрыв был после убийства в Хевроне. В пещере
праотцев. Про это вам должны были рассказать.
- Что? - опять же хором изумились израильтяне из будущего. И так же,
перебивая друг друга, переглядываясь и размахивая руками продолжили вместе. -
Не может быть! Мы ни о чем подобном не слышали. Что за теракт там был?
- Доктор Барух Гольдштейн застрелил несколько арабов во время их молитвы.
- Еврей арабов? - изумился Каплински.
- Это невозможно, - сказал, как отрезал, Моше. - Пещера праотцев - святое
место. Никакой еврей, даже если он неверующий, не будет в ней стрелять.
Меня стал раздражать этот апломб. Тоже мне! Они там у себя в "плюс 55"
считают, что все знают. Историки просто умолчали о таком факте, как событие в
Хевроне.
- Невозможно, - подтвердила Сара, - Мы просматривали газеты за весь
1994-ый год. Никакого Гольдшмита, никаких убийств в Хевроне. Автобус в Афуле я
могла пропустить, но стрельбу в пещере праотцев? Никогда!
За окном мигали синие фонари полицейских машин. Полиция вот-вот должна
была приступить к визитам. В моем доме толпилось слишком много подозрительных
людей с оружием и стояло слишком мало мебели, чтобы замаскировать их. Да и вид
из-за отсутствия мебели совсем нежилой. Но то, что выяснилось сейчас, может
быть, важнее всего. В благополучном варианте истории не было стрельбы в
Хевроне и, возможно, взрыва в Афуле. А в моем...
Адамс додумался до того же и точно в то же время.
- Эли, а что ты помнишь из вашего прошлого? Все эти взрывы, стрельба...
Они были?
Я открыл рот и тут же закрыл. Я хотел сказать, что только полный идиот мог
при исламской диктатуре изучать подборки израильских газет из прошлого. Но
попробуй расскажи об этом при Веред, грустящей об утраченном Израиле "плюс
132"!
- Сейчас попробую вспомнить. Я уже и сам об этом думал.
Что вспоминать? Шайтан! Что вспоминать-то? Да, я дорывался до фотокопий
израильских газет, добытых спецами из Института Времени. Но на сколько минут я
дорывался? Чтобы с помощью мнемотехники запомнить курсы акций и числа
выигравшие в Лото. Какая пещера праотцев!
На улице еще кто-то промчался с сиреной. Надо было срочно прятать людей, а
я тратил время на размышления. Итак, я знал только курсы акций. До вчерашнего
дня моя информация стопроцентно совпадала с реальностью. Но биржа ведь связана
со всеми важнейшими событиями. Все теракты, а уж особенно стрельба в Хевроне,
должны отражаться на курсе акций. Что получается? Раз мои сведенья о бирже
верны, то в нашем прошлом Барух Гольдштейн был и стрелял. У Сары и Моше - нет.
Налицо разница. И попробуй сейчас разберись, где естественный ход событий, а
где вмешательство... Чье? Когда кончится эта цепочка загадок? Для меня с
самого начала вся история с Гольдштейном выглядела слишком подозрительно. А
что если я сейчас совру? Пусть у всех остальных, а не только у меня, голова
раскалывается от безответных вопросов.
- Не было в нашем прошлом Гольдштейна.
Совсем рядом с нами послышалась громкая речь. Спрашивали на обычном
иврите, отвечали - с чудовищным русским акцентом.
- Сейчас всем прятаться. Остаемся только мы с Веред. Молчать до тех пор,
пока я не дам отбой.
Несмотря на суету я все же продолжал возиться с головоломкой. Хотя,
отвлекся на разговор, и ход мыслей изменил направление. Стража, Барух
Гольдштейн, что было и чего не было... Надоело. Почему мы совершенно забросили
другое направление? Будущую Российскую Империю? Какого черта русским
понадобилось так срочно посылать за нашей машиной карательную экспедицию? И,
еще интересней, каких пленных они так хотели освободить?
В дверь постучали. Ах да! У нас же еще израильская полиция на очереди...
Глава 4
Три с лишним года, все время после первоначальной абсорбции в киббуце, я
провел в одиночестве. Очень немногочисленные и очень случайные подруги в счет
не шли. Одиночество стало моим образом жизни, составной частью мышления. Я мог
рассчитывать только на себя, доверять только самому себе, а в быту... Я
крепко-накрепко забыл, что это значит, делить с кем-либо свою жилую площадь!
Именно поэтому, первое утро в моем четырехкомнатном общежитии показалось
мне таким отвратительным. Каплински, ночевавший со мной в одной из спален,
очевидно, всю ночь промучался тоской по затерявшейся в дебрях времени семье.
Утром, несмотря на бьющие в окно солнечные лучи, он лежал с открытым ртом на
невесть откуда извлеченной тряпке, как ее естественное продолжение. Крайне
неэстетичное зрелище, недостойное такого выдающегося ученого!
Я направился в туалет, но туда уже входила Веред, успевшая одарить меня
улыбкой и подмигнуть. Я задумался, что бы могло значить это подмигивание,
все-таки, порог туалет - не самое подходящее место. Так в задумчивости я зашел
в ванную и там... наткнулся на полуодетую Сару. Она мне тоже подмигнула.
Шайтан! Ну и балаган получается! На двери надо установить задвижки. А что
означает это подмигивание? Я глянул в зеркало. Рост - выше среднего, внешность
- вполне средняя. Интеллект в зеркале не просматривался, но очень многие до
сих пор оценивали его как "намного выше среднего". Что это я, внезапно начал
нравиться женщинам или...? Не знаю, что "или". Скажу только: жить одному
намного уютней.
Вскоре все кроме Каплинского поднялись, и я вышел в магазин за продуктами.
Пока безопаснее всего, если я буду добывать пропитание на эту ораву. Не знаю,
что могут учудить израильтяне, а вот американцы, судя по их замашкам, запросто
могут начать поиски сегодняшнего номера какой-нибудь "Вашингтон пост". Ну их.
Окончательно вывел меня из равновесия тот факт, что из всех нашей банды,
включающей двух женщин, я оказался единственным человеком более-менее
разбирающимся в приготовлении пищи. Остальные, наверное, привыкли питаться в
лучших ресторанах.
Или у них там в будущем роботы готовят?
Находясь в пренепреятнейшем расположении духа, я устроил после завтрака
военный совет. Под первым номером шел вопрос: оставаться в Афуле-Цеире или
перекочевать на другую квартиру. Почему перекочевать? После неудачного налета
Стража должна была получить в компьютере МВД данные о жильцах "подозрительных"
домов, шаг за шагом, проверить всех и неизбежно обнаружить меня. Сообщив об
этом, я тут же изложил противоположную точку зрения. Почему оставаться? Самое
логичное в нашем положении - бежать из места, где мы засветились. "До сих пор
Дэвид Липман умело заметал следы и никогда не оставался на месте, которое
кажется опасным. Потому из Афулы-Цеиры он должен бежать сразу же, после
взрыва", - до такого вывода обязательно додумается Стража, а потому - оставит
это место в покое. Кроме того, полиция и ШАБАК тоже должны начать какое-то
свое расследование: что на самом деле произошло в Афуле-Цеире? Кто взорвал?
Чью машину? И самый интересный вопрос: что за солдаты с оружием бродили ночью
рядом с местом взрыва? Начиная с этой ночи все окрестности должны заполниться
тайными и явными сотрудниками служб безопасности, и любые действия Стражи не
останутся незамеченными.
- Так что будем делать? - спросил вконец запутавшийся Адамс, выслушав все
доводы "за" и "против". - Если Стража нас тут не найдет, то полиция обратит
внимание. Кроме того, надо же и работать!
"Как он меня раздражает, - подумал я, - свалился мне на голову почти с
такой же эффективностью как булыжник, а теперь вроде бы упрекает. То ли что я
не даю ему четких инструкций, то ли что не делаю за него его работу. Ну сейчас
я ему устрою!"
- Слушай, - говорю, - Адамс. Теперь с моей помощью у вас кое-что
прояснилось, ваш объект находится рядом с Цомет Голани. Считайте, что меня
нет. Идите, работайте. Как вы планировали действовать с самого начала?
- Но у нас же нет машины, нет станции, аппаратуры...
- Станция вам пока не нужна, если вы, конечно, не хотите притащить в наше
время еще каких-нибудь ублюдков. С аппаратурой я попытаюсь вам помочь. А
машина... Адамс, черт побери, вы же попали не в каменный век, вам не надо
искать руду, плавить сталь и так далее, до двигателя внутреннего сгорания.
Купите машину или, на худой конец, украдите!
- Купить, конечно, лучше. Но у нас почти нет денег. Весь запас сгорел
вместе с машиной.
- Если у вас хватило интеллекта хранить деньги в машине, вам вообще не
стоило отправляться в прошлое. Я думаю, мне придется вам одолжить. Только
какова вероятность, что вы мне вернете долг?
- Мы постараемся. Но кроме того есть ведь и общие интересы, мы вместе
спасаем человечество, спасаем Израиль, в конце концов.
- Ты мне эти красивые слова не говори. Вам легко: вы спасете человечество
и вернетесь на свою службу с заработками и пенсиями. А я? Останусь тут без
гроша! Историю мы подправим, курс акций изменится, я уже не смогу заработать
на бирже как раньше. Выигрышные номера в ЛОТО тоже будут не те. Изобрести
что-то выгодное мне тоже нельзя: изменю историю, вас нечаянно уничтожу. Что вы
скажете?
Сказал Каплински.
- Не волнуйся, Эли. Если все будет удачно, ты вернешься вместе с нами,
будешь работать в МТИ.
Я решил до конца играть "вредного парня".
- Какой МТИ? Ваша техника совершенно другая, я уже не так молод и умен,
как был. Выше лаборанта мне не подняться. Получается, здесь я грохну ради
ваших подвигов целое состояние, а там у вас буду прозябать в нищете. Ведь на
работу в МОСАД меня явно не возьмут?
С таким вопросом я повернулся к Саре и скорчил гримасу, в чем-то
аналогичную подмигиванию. Как будто хотел этим сказать: "Не бойтесь, я не
такой плохой, каким хочу казаться".
Но Адамс должен был принимать меня всерьез, поэтому я продолжил:
- Я готов финансировать ваши действия. Но при условии, что Адамс, как
официальное лицо, напишет мне от лица правительства США долговое
обязательство.
- Конечно, конечно, - оживился Адамс. - Сколько здесь у вас стоят
подержанные машины? Я бы хотел купить похожую на ту, что у нас была, надо
чтобы все влезли, и место для оборудования...
Парень хотел дешево отделаться. Подержанная машина... Кто же тут тебе
продаст мини-автобус в хорошем состоянии? А ведь как заглохнет мотор в самый
ответственный момент операции... Но главный удар ждал Адамса впереди. Это ему
не десяток-другой тысяч шекелей за старую развалину.
- Дело не в машине, Адамс. Вернее - не только в ней. Я же не собираюсь
требовать с вас расписку за каждый вздох. Машину я вам обеспечу бесплатно.
Помните мою доброту. Но ведь нам придется построить темпо-станцию, чтобы вы
могли вернуться домой. Это, сами понимаете, расходы. Чей карман пострадает?
Понятно, чей. Сколько стоила ваша темпо-станция?
Настроение Адамса резко ухудшилось. Счетчик перескочил через несколько
ступеней и начал отсчитывать миллионы. Долларов.
- Э-э-э, - выдавил из себя Адамс, - ну-у-у. Приблизительно... - взгляд
Адамса почти пригвоздил Каплинского к стенке, словно говоря: "не проболтайся!"
- приблизительно миллион.
- Не может быть! - я разыграл самое неподдельное изумление. - Какая у вас
дешевизна! Моя станция стоила намного дороже, да еще учитывая инфляцию за
пятьдесят лет... Мне кажется, вы занизили цифру раз в десять.
- Хорошо, хорошо, - Адамс сделал вид, что идет мне навстречу. - Три
миллиона. Меня и за них отдадут под суд.
- Не плачь, Адамс, победителей не судят. Спасение человечества не оценишь
даже миллиардами. Ведь каждая жизнь бесценна. А сколько стоит десять
миллиардов бесценных жизней? Я проявляю небывалую широту души, я иду вам
навстречу, Адамс. Я оцениваю вашу будущую машину в шесть миллионов долларов.
Адамс горестно махнул рукой, признавая свою капитуляцию. Я дождался, пока
найдутся бумага и ручка и добил американского командира:
- Кстати, Адамс, мы оценили недостроенную станцию. Но ведь вы ухитрились
разрушить уже готовую станцию, мою собственность. И эта уничтоженная станция в
Цфате была куда совершеннее вашей. Я сделаю вам огромный подарок, если оценю
мою станцию всего лишь в восемь миллионов долларов.
Адамс схватился за голову. Какие монологи о евреях он, наверное, сейчас
произносит мысленно! Думаю, не будь рядом с ним такое количество евреев (при
том - чрезвычайно опасных) он бы дал волю словам.
- Пиши, Адамс, трое твоих спутников потом подпишутся как свидетели, что
как официальный представитель правительства США с самыми широкими
полномочиями, данными для проведения...
Я использовал все, чему научился у израильских адвокатов. А где еще я мог
научиться? Законы шариата не в счет. У Дэвида Липмана был диплом факультета
экономики Лондонского университета, но это тоже не в счет, хоть я и изрядно
повозился, его добывая. А так - да здравствует израильская адвокатура! Заминка
получилась только с именем. На кого выписывать эту колоссальную сумму? На
Элиаса Мукова? На Дэвида Липмана? На Эли Бромберга? Первого не знал никто
кроме меня и Стражи, даже Веред после прибора забыла. Был, конечно, паспорт,
официальный документ Евразийской Исламской Федерации, но если это государство
исчезнет, даже не возникнув (что за чушь?) то... К чертям. Тем более, фамилия
Муков явно была взята со стороны каким-то из моих предков, гением в науке
выживания. Дэвид Липман сходил со сцены. А Эли Бромберг - в самый раз. Даже
имя мое. Вот забавно, если и в самом деле фамилия моих предков окажется
Бромберг. Такое ведь вполне могло быть в Беларуси. Хотя, какова вероятность?
Я аккуратно сложил и спрятал листок стоивший целое состояние. Кажется, вся
процедура торгов очень приободрила Каплинского. Ведь не зря я так отчаянно
сражался за каждый миллион. Значит, есть шанс попасть домой, в родное время, к
семье...
Думаю, за возвращенную надежду физик прощал мне эту неприятную процедуру.
Мой оптимизм так далеко не простирался. Шансов восстановить историю с
точностью до 100% у нас не было. Зачем же я тогда мучил Адамса, если не
надеялся получить даже десятую часть от этой суммы?
Толком я сам не мог объяснить свое поведение. Что-то, можно назвать это
интуицией или шестым чувством, подсказывало, что я должен обзавестись подобной
бумагой. И не только в поднятии духа у Каплинского дело. И не в упорядочении
отношений с Адамсом, которого такая бескомпромиссная борьба могла убедить в
моем честном сотрудничестве. Нет, был здесь еще какой-то тайный смысл, пока
недоступный даже мне, инициатору торгов. Поживем - увидим...
Обеспечив себе весьма сомнительное светлое будущее, я энергично занялся
настоящим. Из тайника была извлечена ракета типа тех, что я так удачно
употребил под Хайфой. Нет, я совсем не собирался немедленно приступать к
ведению полномасштабных военных действий. Я, всего-навсего, решил использовать
ракетный прицел, реагирующий на излучение темпо-генератора. Предупредив
Мориса, чтобы он максимально избавился от одежды, я погнал его на ублюдочный
чердак своей недоразвитой виллы (в документах подобное безобразие называлось
опцией на достройку второго этажа). Своим сегодняшним трудом американец должен
был искупить все грехи своего непутевого командира. Всего-то от него
требовалось: с помощью прицела контролировать окрестности и немедленно
доложить, если поблизости появится любая, хотя бы самая завалящая,
темпо-станция. Увы, израильский климат и коварный замысел архитекторов
превращали простенькую работу в некое подобие адских мук.
Все остальные (кроме Каплински) были направлены в разные города Израиля с
четкими инструкциями по обналичиванию денег, лежащих на счетах Дэвида Липмана
и его компании. Проводить подобные операции в банках Афулы я не хотел, чтобы
не привлекать внимание Стражи к городу. Физик же немедленно после окончания
торга с американским правительством (в лице Кеннета Адамса) был посажен
монтировать маломощный темпо-генератор. И дело совсем не в том, что я
немедленно пожелал изготовить новую темпо-станцию. Ничего подобного. Просто
без всяких консультаций с Адамсом и компанией я разработал против неизвестного
противника ответную атакующую операцию. Темпо-генератор должен был играть роль
приманки. До сих пор я считал, что Стража не умеет пеленговать темпо-поле.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг