же получил стрелу в ухо. Вопли зарезаемой свиньи были ничем, по сравнению с
раздавшимся после этого воем. Колдун разъярился, и что-то выкрикнул, причем
такое, отчего его фигуру окутал голубой смерч, который начал раскручиваться
с бешеной силой, а затем двинулся вперед, на маленький, но смелый отряд.
- Голубой вихрь! - мелькнуло в голове у хоббита. - Он не должен тебя
коснуться и краем! - вспомнил он слова Нууигада. - Вихри враждебные веют над
нами, - стал напевать он.
- Крутится, вертится вихрь голубой, крутится, вертится над головой, -
шептал бесстрашный Торин. - Крутится, вертится, хочет упасть. Че бы такого
гному украсть?
- Вставай, заклятьем заклейменный, - начал свою арию Малыш.
Вихрь приближался. Неожиданно из кустов прямо навстречу вихрю выбежал
уже похороненный всеми Передаст в совсем новых штанах, почти не разорванных
штанах. Голубой смерч целиком засосал его в свою воронку и, словно резко
подпрыгнув, оказался совсем рядом с остальными членами отряда.
- Зачем вы потревожили меня? - вдруг из вихря донесся голос. Фолко
обнажил клинок, и тот дернулся в его руках. Приглядевшись, хоббит узрел в
вихре очертания лица, издревле знакомого каждому, кто сталкивался с
серебряными монетами Изенгарда.
- Саруман! - воскликнул Фолко. - Теперь все понятно! - не оставалось ни
секунды времени. Вихрь не должен коснуться и краем? - эта фраза билась в
висках хоббита, он нащупал на груди рукоять эльфийского тесака и обнажил
его. Вихрь неожиданно остановился, словно раздумывая, и тут хоббит, словно
по наитию, ткнул клинком в вихрь. Вновь мелькнуло за пыльным занавесом
искаженное нечеловеческой болью лицо Сарумана, и вихрь начал бессильно
опадать, пока полностью не развеялся. На земле остался лежать бесчувственный
Передаст, рядом с которым остался стоять грязный, лохматый пес, но когда он
обернулся, то все вздрогнули. У пса было человеческое лицо. Лицо Сарумана.
Саруман предстал перед потрясенными друзьями в своем нынешнем облике -
тело и задние лапы пса, голова и передние лапы - человеческие". Руками он
тут же весьма сноровисто принялся шарить по котомкам путников и их карманам,
за что немедленно получил по кумполу от хоббита. Он заскулил, пытаясь
убежать, но все встали вокруг него так, что убежать не было никакой
возможности. Фолко обнажил клинок, на котором загорелись руны "Тесак
эльфийский, нож для разделки мелких домашних животных". На лице Сарумана
застыло безнадежное отчаяние.
- Чего ты хочешь, славненький хоббит, - заскулил Саруман. - Я отвечу
тебе, спрашивай, только не убивай. На твоем месте я бы этого не делал!
Неизвестно что может последовать за этим!
- Ну, так говори! - воскликнул хоббит, довольный тем, что перед ним
пресмыкается сам Саруман. - А если солжешь, то твоя шерсть пойдет на коврики
для бездомных поросят. - Саруман заплакал от бессилия и заговорил.
Да, это был Саруман - точнее то, что от него осталось. Исключенный
Валар из Ордена, он лишился почти всей своей силы, но нашел было приют в его
хоббита, родной стране, и если бы не эти четыре придурка, сумел бы
установить в ней справедливый порядок (взамен царившей там анархии) и,
привел бы подданных к небывалому процветанию, если бы не эта змея, которую
он пригрел на своей груди (речь шла о Гнилозаде). Его тело погибло, а дух не
пустили в Валинор, так что он бежал на восток. У него почти ничего не
осталось, но потом, что-то произошло в нашем мире, и его Сила начала
понемногу прибывать, но это была злая и вообще нехорошая сила. А он хотел
отомстить, он ненавидел этого мошенника Гэндальфа, его эльфийских
прихвостней. И он не отказался от предложенного дара. Вскоре пришел человек,
который приказал ему идти на Запад под именем Храпудуна, чтобы разорять
деревни, ссорить людей и мошенничать в карты. Но ничего особенного у него не
вышло. Большинство деревень кто-то разнес на дрова до него, причем все
вспоминали о какой-то придурковатой троице, пившей всласть и евшей вдосталь,
а после того как еда кончалась, или у них требовали деньги за постой, одна
деревня разносилась за другой по бревнышкам. Ему удалось поссорить лишь две
деревни, бородатого Эйрика и Суттунга. Он напал на след разрушителей и
явился к ним под видом придурковатого старикашки, пакостил им, как мог, но,
в конце концов, умаялся и вернулся сюда.
- Вот кто тогда в суп нагадил! - догадался Малыш. - И Тотошу на нас
натравил около Мории. У, пес смердящий! - он нехорошо посмотрел на мага и,
провел кривым пальцем по лезвию своего клинка.
- Кто тебе приказал? - допытывался тем временем Фолко.
- Есть один человек, он ищет места падения Небесного Огня. У него была
сила, я не мог не повиноваться ему. Идти в Арнор приказал мне он.
- Имя, имя, колись доберман-пинчер! - заорал на него Фолко. - Как его
зовут?
- Олмер! - выдохнул Саруман. - В нем черная сила, дарованная кем-то
неведомым, наверное, богом разбойников, мерзавцев и страховых агентов. Он
пришел сюда в ущелье, и я сам словно окаменел.
И сказал он мне:
- Теперь Тотошка, будешь служить мне.
- И я повиновался. Я стал выполнять то, что он мне приказывал.
- А что такое Дом Высокого, и сможет ли он туда попасть? Что такое
тропа соцветий? Кто такие Черные гномы? А Зеленые гномы бывают? А в казино,
на что лучше ставить, на красное или на черное? - начал перечислять хоббит.
- Че молчишь? - спросил маленький гном, недобро улыбаясь. - Отвечай,
когда тебя хоббиты спрашивают.
Саруман потрясенно уставился на Фолко.
- Да, недооценил я вас, хоббитов. Таких маленьких подлюк надо было еще
в детстве в ведре топить. А теперь уже поздно. Вон ты, каким стал. Уже и про
Дом Высокого и Тропу соцветий узнал. Не всякому эльфу-то такие вещи знать
положено, а тут хоббит. А Черные гномы, был такой товарищ среди Валар, Ауле
звали. Так он вечно пылал страстью ко всяким гномам, вот как-то и согрешил с
гномихой. От нее и пошел весь род Черных гномов. Те еще придурки. Выстроили
себе Черный Замок, никого туда не пускают. Разрабатывают всякие бомбы с
часовым механизмом, браслеты-самоубийцы и прочую дребедень. Верят всяким там
Орлангурам и Демагоргонам, чуть что, сразу в лоб, - Саруман досадливо
почесал лапой шишку на своем лбу.
- А как можно проникнуть в Черный замок, - спросил Фолко.
Саруман пригорюнился и боязливо закрыл лапой лицо.
- Мне не сносить головы, если я вам расскажу, - сказал несчастный
Саруман.
- Тебе точно не сносить головы, если ты нам не расскажешь, - пригрозил
Фолко, поднося свой обнаженный клинок к горлу Сарумана.
Тот понурился и тихо продолжил.
- Скажи им "ахумуразда калды чпонь", - сказал Саруман. - Тогда тебя
точно впустят. - А когда впустят, добавь "Ауле бамбарбия киргуду,
эльфыказлы".
Фолко долго молчал, запоминая услышанное. А потом решился и спросил про
Орден Магов.
Саруман долго молчал, почесываясь, то ли думая, то ли пытаясь вычесать
лишних блох, но, в конце концов, заговорил. Он словно заново переживал
события, его страдания все высвечивались на его лице так явно, что Фолко
засмотрелся и не заметил, как Саруман задрал лапу и обмочил его сапоги.
- Шел триста тридцать седьмой съезд Великого Совета Валар, размышляя о
том, как противостоять Саурону в Средиземье. Минуло первое тысячелетие
третьей эпохи, Правители Гондора бились с пиратами Умбара, Зеленый лес
поглотило зло, и его назвали Чернолесьем. Саурон после многочисленных
скандалов с подрядчиками, все-таки возвел стены Дур-Гулдура и в честь сдачи
объекта устроил свой Черный бал, причем набрался такой наглости, что послал
приглашения всем членам Совета с угрожающей и неподобающей припиской, что-то
вроде "Приходите к нам засранцы, будет выпивка и танцы". Правители Запада не
могли вновь устраивать Нуменорский потоп, это вызвало бы страшный скандал в
канун перевыборов Эру Илуватара, поэтому решили послать в Средиземье пятерку
магов-ниндзя. Долго глашатаи выкликивали добровольцев. Никто не хотел
умирать во славу смертных, и тогда все вспомнили о двух беспробудных
пьяницах Курумо и Олорине, про дружбу которых говорили "не разлей здравур".
Им грозил серьезный срок за последнюю выходку, когда они, понаделав долгов
на сумму, сопоставимую с государственным бюджетом Средиземья, по пьяни
прибили файерболами двух драконов, стороживших вход в Валинор, и заявили,
что драконы своим огненным дыханием сожгли все деньги. В доказательство,
пьяные в дупель друзья размахивали обгоревшей купюрой. После
непродолжительной беседы, оба майара согласились поехать на Черный Бал и
начистить рыло всем, кто еще туда придет. А остальных троих участников
похода предложили набрать самим, причем отказываться было запрещено. Два
майяра быстро приволокли в Совет на тележках своих приятелей, Айвендила,
Алатара и Палландо. Эти не проспались на Совете и очнулись только уже в
Средиземье.
- Ты в какой блудняк нас втравил, серый козел! - заорали Алатар и
Палландо на Олорина, как только разобрались в сути произошедшего. - Не, на
это мы пойтить не могем, - с этими словами они исчезли в степях Средиземья.
Вместе с ними пропали наручные часы Олорина, бумажник Курумо и
порнографические игральные карты Айвендила. Айвендил после этого немного
сбрендил, вступил в местный Гринпис, а потом, пользуясь дипломом мага, взял
себе звучное имя Радагаст Двукарий. Он стал покровителем всех обитателей
местной живодерни, и прославился тем, что, не колеблясь, протестировал
оборудование этого учреждения на его хозяине. Олорин и Курумо взяли себе
звучные имена Гэндальфа и Сарумана. Но их дружбе пришел конец после
исчезновения Алатара и Палландо, ибо во время очередной пьянки из кармана у
Гэндальфа выпал бумажник Курумо, сделанный из кожи, срезанной с яйца живого
дракона (Дракон после этого стал немым). Как потом Гэндальф не оправдывался,
что всего лишь хотел подшутить над Саруманом, и что у него самого, пропали
наручные часы, у Сарумана на душе оставался неприятный осадок. Он стал еще
более неприятным, когда у Гэндальфа на очередной стоянке из кармана выпали
игральные карты с голыми эльфийками. К счастью для Гэндальфа, Радагаст к
этому времени уже пошел вступать в Гринпис, а в одиночку бить Олорина Курумо
не решился.
Ушедших в неизвестность Алатара и Палландо, Средиземье больше узнало
как Голубых Магов.
- Голубых, - простонал Передаст, распростертый на земле. - О,
голубых, - странным тянучим голосом протянул он и, открыв глаза, начал
подниматься. С трудом встав на ноги, он узрел своих друзей и радостно
направился к ним. При этом он немного шатался.
- Голубая луна! - завопил Передаст, и начал вилять задом, одновременно
подмигивая всем. - Голубая луна! - добавил он. - Верность только ты хранила,
голубая луна, - начал напевать он.
- Что ты с ним сделал! - вскричал хоббит.
- Это то немногое, что у меня осталось из прежних сил. Оружие,
действующее не сразу, а через какое-то время, - видно было, что Саруман
говорил с очень большой неохотой.
- Как оно действует, и как ему можно противостоять? - спросил молчавший
доселе Келаст.
В глазах пса-волшебника мелькнула злоба. Но затем, лицо вновь приняло
страдальческое выражение.
- Простите, но против этого нет противоядия. Он навсегда останется
таким, будет приставать к вам все чаще и чаще, а когда вы отвергнете его, он
будет делать вам маленькие пакости.
- Мы его здесь не бросим! - угрожающе заявил Келаст. Ты все врешь,
Саруман!
- Келаст, - раздался восторженный вопль Передаста. - Милый ты мой,
какое счастье, что ты жив, - с этими словами Передаст бросился обнимать
оторопевшего земляка, и попытался поцеловать. - Отвали, ты, пидарас, -
завопил тут же Келаст, почувствовавший, что за этим стоит нечто большее, чем
простая радость товарища. Он отпихнул Передаста и заехал ему кованым сапогом
поддых.
- Ы-ыыыы, - только и сказал Передаст, обиженно глядя на своего
товарища.
Над поляной повисло молчание, которое взялся разрядить хоббит.
- Слышь, Саруман. А почему у тебя вся шерсть на спине и загривке висит
клочьями? - тут же поинтересовался хоббит, приглядевшись, как следует.
- Да вчера соседского тузика трахнул, так он пидор, мне всю спину при
этом искусал, - смущенно ответил Саруман и покраснел. Услышав такое, хоббит
принялся кататься по траве. Ему вторили оба гнома, складывающиеся пополам от
смеха.
- Да, был ты Саруман Белый, потом Саруман Радужный, а теперь на
старости лет Саруман Голубой стал, - захлебываясь от смеха, простонал
хоббит.
Смущенный Саруман не знал, куда ему деться от смеха, но потом, увидев,
что все катаются по земле от смеха, он рванул к спасительным зарослям. Никто
его не преследовал, все никак не могли остановиться и смеялись, смеялись,
смеялись. Перед тем как скрыться в зарослях, Саруман злобно сверкнул
глазами, подбежал к пожиткам наших героев и задрал лапку.
- Ах ты, блин, голубой щенок, - сквозь смех прорыдал хоббит.
Не смеялся лишь Передаст.
- Злые вы, уйду я от вас, - заявил он и с явно читаемыми на его лице
недвусмысленными намерениями, скрылся в зарослях. - Эй, собачка,
кис-кис-кис, - донеслось до наших друзей. Затем донесся визгливый голос
Сарумана, и уговаривающий голос Передаста.
- Убери свои руки, извращенец, - донесся до наших друзей угасающий
голос Сарумана. - Брысь, я на тебя Радагасту пожалуюсь, ааааа, он из вас,
зоофилов чучело сделает!!! Спасите, помогите! Уберите от меня этого зоофака.
Хоббиту послышалось, что где-то там, в ущелье Сарумана тонко-тонко
зазвенела, а потом лопнула натянутая струна.
Глава 9. Цитадель Олмера.
После встречи с Саруманом прошло пять дней, клыки гор опускались все
ниже и ниже, дорога спускалась в зеленое море деревьев, над которым высилось
странное высокое сооружение, огороженное высоким частоколом. Над частоколом
высились огромные неоновые буквы с надписью "Цитадель". Над самим странным
сооружением, больше похожим на гигантскую песочницу, развевался флаг Олмера.
Дорфаки, едва взглянув на флаг, тут же засобирались в обратный путь.
- Здесь наши дороги расходятся, - сумрачно сказал Келаст. - Старейшины
и так будут недовольны, что Передаст стал зоофилом, а приказа вам помогать
типа не было. Проводить проводили, а за все остальное сверху доплатить надо
бы.
- Спасибо, спасибо, - зачастил хоббит, тряся протянутую ему руку. - Как
только убьем Олмера, нам выплатят премию, мы обязательно типа поделимся. - А
так, есличе, типа заходите, и все такое, воблу с собой приносите.
- И пива тоже, - встрял Малыш, похлопывая дорфаков по спине.
- В тяжелый час мы расстаемся, друзья, - Торин смахнул невидимую
слезу, - но видит Дьюрин, мы еще встретимся и спляшем джигу на могилах наших
врагов.
- Да, - чуть не всплакнул хоббит, и быстро полоснул по тесемкам
рюкзаков дорфаков своим эльфийским ножичком.
- Так, на память, - подумал хоббит, кладя себе в карманы отрезанные
тесемки. Дорфаки в результате не смогли взять с собой свои тяжеленные
рюкзаки и, заслышав конский топот, припустили так, что скрылись из виду в
течение нескольких секунд. Но спустя несколько секунд, жадный Недаст
все-таки вернулся, не желая оставлять свой тяжелый рюкзак нашим героям. Он
вернулся в тот самый момент, когда маленький гном уже протягивал свои
большие ладони к рюкзакам. Недаст недовольно заворчал, сжав кулаки.
Малыш угрожающе посмотрел на него и показал дорфаку кулак.
За спиной у Фолко раздался конский топот и ржание. Хоббит по
изменившимся лицам друзей понял, что за его спиной кто-то стоит.
Обернувшись, он увидел толпу конных лучников, которые целились ему
прямо в глаз.
- И не куда-нибудь, а в глаз, стрелу целит пид...с, - возмущенно
подумал Фолко, поднимая руки. Смелые и бесстрашные гномы последовали его
примеру.
Вперед выдвинулся невысокий пузатый злобный коротышка и заорал на них
так, что уши заложило.
- А! Попались голубчики! Местные? Можете не отвечать, по глазам вижу,
что местные! Где ваши военные билеты? Нет? По глазам вижу, что у вас их нет.
Фолко и гномы развели руками, дескать, нет.
- От армии увиливаете? C эльфами воевать не хотите? Как шериф этой
местности, меня зовут "ваше превосходительство Берель", даю вам возможность
демократического выбора. Или вы вступаете в ряды нашего доблестного войска,
которое воюет за свободу всех людей от эльфов, или мы вас прямо тут утыкаем
стрелами в назидание другим. Подписываться тут, - злобный коротышка ткнул
пальцем в свою конторскую книгу.
Фолко после недолгого раздумья подошел к нему и расписался в графе
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг