- А-а-а-а, мерзавцы, подонки, однозначно, - с этими словами опытный
Фолко спустил штаны и дунул в рог. За секунду до этого, его примеру
последовал весь отряд, вернее та его часть, которая еще не впала в спячку и
не пала от руки врагов.
Увидеть с полсотни голых задниц и не удивиться, наверное, не смог бы
никто. Придти в себя никто из врагов не успел - зловещий рог пропел свой
гимн "жидкому стулу", и схватившиеся было врукопашную враги, оказались
обляпаны и снаружи и изнутри. Больше всех пострадала кучка гурров-колдунов,
обделавшаяся прямо во время плетения ими страшного заклинания. То ли могучие
и неизведанные силы тьмы, призванные хоббитом из рога тому причиной, то ли
во всем виновато было незаконченное заклинание, но гурры колдуны так и не
смогли остановиться. Спустя несколько минут, группа колдунов в буквальном
смысле слова вывернулась наизнанку через задницу, опав на землю в виде
жидкого стула.
- Эта мохноногая подлюга хуже эльфов, - заверещал давешний тролль,
держась обеими лапами за свою задницу. Его мнение поддержали все нападавшие,
тяжело дыша, и приходя в себя, они начали подходить к хоббиту с поднятыми
руками. Спустя несколько минут все было кончено. Все нападавшие бросили
оружие и склонились перед хоббитом. Тут уж пришел в себя и Отон. Увидев свой
рог в руке хоббита, он бросился к нему с мечом в руках, но Фолко
благоразумно вернул ему страшный талисман, так что клятву изъявления
покорности приносили уже Отону. Нападавшие получили приказ явиться на службу
к Вождю в Цитадель.
- Такие смелые бойцы нужны Вождю, - говорил Отон, зажимая свой нос. -
Так что приходите, только помойтесь сначала...
После последней стычки в ущелье, прошло несколько дней. Фолко вновь
раздобыл где-то немного брюквы и сварил замечательный во всех отношениях
микробоуничтожающий препарат. Попойка, неконтролируемая даже Отоном,
продолжалась целую неделю. Когда запасы огненной брюквенной воды вновь
иссякли, отряд проснулся с дикого бодуна. Именно в этот момент, на отряд
напала стража Дома Высокого. Никто не заметил, откуда полетели первые
стрелы. Их было немного, но зазубренные наконечники извлекали из раненых не
только кровь, но и дикие, первобытные крики боли. Дружина Отона попала в
самые настоящие клещи. К легковооруженным и садистски настроенным
эльфам-лучникам добавилась пехота Черных Гномов с невообразимых размеров
алебардами, способных разрубить неосторожным движением элефанта, и срубить
заодно эльфийский баобаб...
Но окруженный сразу с трех сторон отряд Отона не дрогнул. Дикая
головная боль - вот единственное, что занимало каждого бойца в этот момент.
Отряд быстро редел под стрелами и алебардами противника, пока собравшийся с
силами Отона не повел своих бойцов в прорыв.
- У них есть здравур! - заорал он, и без малого четыре десятка бойцов в
одно мгновение перестроившись в атакующий клюв, бросился с открытой грудью и
с поднятым забралом под эльфийские стрелы. Видавшие виды эльфы были
ошеломлены и втоптаны в траву, а их походные фляжки в момент осушены. Черным
Гномам тоже не поздоровилось. Торин и Малыш ловко обрубили древки алебард, а
в следующую минуту бесстрашный отряд Отона набил всем морды, и отобрал фляги
с орочьим пивом. Отряд Срединного Княжества попятился в замешательстве.
Опытный Отон тут же пришпорил свой отряд угрозой, что если их всех поймают,
то "век здравура не видать". Развив небывалую скорость, спецотряд Вождя,
вернее, его остатки, вырвались из клещей.
Вечером Отон построил всех и железным, скрипучим голосом
сообщил, что прорваться к Дому Высокого им не удалось, они не выполнили
приказ Вождя. Вождь очень разгневан, а их существование бессмысленно.
При этих словах с десяток орков вышли из строя и покончили с
собой. Еще с два десятка ангмарцев собирались было последовать их примеру,
но Отон остановил их словами, что отряд целиком зачислен в штрафной батальон
смертников-камикадзе.
- А из тех, кто посмел покончить с собой без приказа Вождя,
будут набиты чучела в назидание остальным, - так закончил свою речь Отон.
На ночь чучела были выставлены в караул, а поутру Фолко добыл
из них почти еще один полный колчан эльфийских стрел - похоже войска
Срединного Княжества решили добить странный отряд. Но командир отряда
оказался бывалым знатоком в области тактического отступления и тут же
приказал половину чучел оставить на месте привала, а второй половине
приказал приделать колесики и везти за собой.
Фолко и гномам довелось даже тащить троицу орков на
веревочке. Донесшиеся вскоре крики эльфов, напавших на привал, показали, что
отряд снялся вовремя. Еще спустя секунду донесся вой разочарования -
дубленки из чучел орков было вырезать затруднительно, неосторожные эльфы
утыкали безмолвных часовых стрелами как подушечки для булавок.
Ночь. Костер горел неровно. За костром собралась кучка
бойцов. Хоббит сидел у костра вместе с гномами и прислушивался к тому, что
рассказывал старый хазг. Фолко все чаще ловил себя на мысли, что отряд, с
которым он столько пережил, становится ему как родной, и что ему невыносимо
трудно будет убить кого-то из бойцов, терпевших вместе с ним столько невзгод
и опасностей.
- Дрыбадан, старый хазг, прославился тем, что десять лет
подряд тренировал свою силу, чтобы натянуть королевский лук. И это ему
удалось. Стрела, выпущенная им из лука, проткнула насквозь трех элефантов, и
он напился от радости до бесчувствия. И все прозвали его Дрыбадан - Стрелок
по элефантам. Но никто не называл его Дрыбадан-пьяница или Дрыбадан-дебошир,
хотя он напивался и дебоширил каждый день, аккурат после каждой
тренировки, - рассказывал старый хазг, пуская клубы дыма из ушей и из
носа. - А вспомнить Анклабенса, который двадцать лет подряд строил мост
через реку, а когда закончил, то привязал к шее камень и утопился, прыгнув с
него в воду. И все прозвали его Анклбенс - Строитель Мостов, хотя надо же
было быть таким придурком, чтобы двадцать лет готовить свое самоубийство.
Никто, никто, повторяю, не называл его Анклбенс - самоубийца, - горячился
старый хазг. А я пятнадцать лет подряд становился чемпионом по стрельбе из
лука, перестрелял в финалах, полуфиналах и четвертьфиналах всех своих
соперников, но никто никогда не называл меня Абырвалг-Чемпион. Но стоило мне
один раз, по пьяни, отыметь овцу...
- Эй, Овцежоп, тебя Отон вызывает, - проходя мимо, сказал
коренастый Разгвоздяй, смуглый уроженец Дэйла.
Хоббит громко и некрасиво расхохотался. Овцежоп гневно
сверкнул глазами, но Фолко просто не мог удержаться от смеха и хохотал как
ненормальный минут пять, пока к Отону не вызвали его самого.
- Я должен открыть тебе страшный секрет, половинчик, - лицо
Отона исказила страдальческая гримаса. - Тот, кто использовал Талисман
Вождя, а ты его использовал вместо меня в прошлый раз, так вот, он чувствует
и ощущает больше, чем обычный человек. Нам сейчас надо улепетывать на юг,
форсировать реку Хоар, но как только мы идем туда, у меня сильно пучит
живот. А когда мы идем на Восток, живот у меня не пучит и стул не жидкий,
гм, да.
Фолко покраснел. И в самом деле, последние дни у него
беспричинно пучил живот.
- Нас что-то тянет на Восток, - сказал вдруг хоббит. Или я
ничего не понимаю в этих магических штучках-дрючках. Я бы пошел на Восток, в
противном случае, требую выдавать мне тройную норму туалетной бумаги...
Отон задумался. Запасы туалетной бумаги таяли на глазах, и
ему вовсе не улыбалась перспектива делиться ими с "мохнозадой подлюгой".
Наутро отряд повернул на Восток.
Глава 14. Небесный Огонь.
Три дня пути по буреломам на Восток и Фолко сполна прочувствовал на
себе последствия обладания талисманом. Шаг влево, шаг вправо и хоббит вместе
с Отоном тут же дружно, под хохот всего отряда бежали в кустики. Это вконец
измотало обоих. А Отон пригрозил, что если все будут продолжать смеяться над
ним и над хоббитом, то он еще раз дунет в талисман. Но даже эта страшная
угроза не подействовала. Тогда разозленный хоббит вытащил блокнот и записал
в него имена всех, кто смеялся. От этого у всех мороз продрал по коже. Все
вдруг вспомнили, что когда-то, в отдаленном прошлом, хоббит записывал в
записную книжку и Дурендила и карлика Шмырдла, а в то время, когда все
снимали шлемы, поминая погибших, мохноногий полурослик что-то усиленно
вычеркивал. По совершенно случайному совпадению, вечером, смеявшийся громче
всех Овцежоп, споткнулся об натянутую чьей-то заботливой рукой веревочку и,
потеряв равновесие, влетел всем телом внутрь новой модели самогонного
аппарата, с увеличенным ящичком для приема брюквы. Хоббит в этот момент
увлеченно слушал многочисленные МП3 композиции, записанные на перстне принца
Фондю, и запустил сложный процесс выжимки, не услышав душераздирающих
криков, которые принялся издавать Овцежоп. На глазах у всех, спустя
несколько минут, из одного конца самогонного аппарата вывалились остатки
обезвоженного Овцежопа вместе с остатками отжатой брюквы, а с другой стороны
на ленте мини-конвейра показались бутылочки с заранее наклеенными этикетками
"Овцежоповка".
Этой же ночью из отряда предприняло попытку дезертировать почти два
десятка бойцов, по странному стечению обстоятельств, насолившие в той или
иной степени Фолко-самогонщику, ибо с той поры иначе хоббита в отряде никто
и не называл. Справедливости ради, следует признать, что этот гигантский
"самогонолоид" хоббит построил с помощью друзей, в основном ему помогал
охочий до подобного рода новинок Торин. В знак благодарности, Фолко отразил
имя Торина в патентных документах, направленных по уставу на имя Олмера.
- "Самогонолоид инженера Торина" - так гласила надпись на заявке.
Вечером Отон вернулся в лагерь во главе заградвзвода - кто-то
заблаговременно донес на дезертиров и командир отряда загодя засел на пути
их бегства. Заградвзвод вез за собой на колесиках дезертиров, свеженабитых
на скорую руку палачом-таксидермистом по последнему слову чучелостроения.
Увидев приближающуюся толпу чучел, Фолко вытащил свою записную книжку и
вычеркнул из нее имена дезертиров.
На следующий день Отон приказал не сниматься с лагеря, пока он не
вернется из разведки.
- А ты, мохнозадый ублюдок с записной книжкой, пойдешь со мной, - и
кривой палец указал на хоббита.
Их кони неторопливо плелись друг за другом, причем напористый конек
хоббита то и дело пытался приставать к кобыле Отона. Фолко криво улыбался.
Они шли навстречу чему-то непонятному. Животы у обоих то пучили, то опадали.
Они вышли на поляну, в центре которой уродливо зияла яма, глубокая и
округлая. Внутри ямы не росло ничего, кроме крапивы. Но Фолко чувствовал,
что в отличие от Арнорской ямы, здесь что-то было.
- Сила! - сухим голосом, лишенным эмоций, заявил Отон. - Так вот, что
делал Вождь, спускаясь в такие ямы! Я спущусь туда и буду сильным, по одному
моему мановению руки все Средиземье наложат в штаны. Только избранные
избегут этой участи - те, кто будут рядом со мной, - лицо Отона становилось
все суше и суше, кожа обтянула его лицо, или Фолко всего лишь показалось. А
может быть, это было всего лишь последствия диареи.
Фолко быстро в уме отверг все предложения Отона. Быть рядом с таким
засранцем, это надо было совсем сойти с ума.
- Нет, Отон! - заявил хоббит. - Именем Вождя, остановись! Только Вождь
имеет право рыться в ямах, помойках и прочем дерьме!
- Когда я возьму то, что там есть, мне будет глубоко фиолетово на
приказы кого бы то ни было.
Фолко вздохнул. Охотиться за Олмером, еще куда ни шло. Но хоббит
чувствовал, что допусти он Отона к яме, Гэндальф и Радагаст поручили бы
убить и его. К тому же, перспектива стать засранцем вдохновляла его меньше
всего.
- Я остановлю тебя, Отон! - заявил хоббит, запустив руки в бездонные
карманы своего плаща.
- Интересно, как это такая шкодливая шмакодявка вроде тебя, может мне
помешать? - загремел Отон.
- А вот как! - заорал хоббит и швырнул в глаза Отона две горсти смеси
толченого стекла вместе с перцем. Хозяйственный хоббит запасся подобными
припасами загодя, еще до того, как покинул имение своего дядюшки, Процента
Бренди.
Отон с громкими криками принялся раздирать себе лицо. Он выхватил меч и
принялся вслепую размахивать им. Парочка срубленных березок рухнуло ему на
голову, и Отон со счастливой улыбкой забылся в неведении. Когда он очнулся,
то обнаружил, что крепко связан веревочками, кои всегда водились в карманцах
хозяйственного полурослика, причем связан настолько хитроумным способом, что
если Отон пытался двигать связанными за спиной руками, то другая веревочка в
виде петли, наброшенная на шею, начинала душить его. Вдобавок ко всему,
толченое стекло с перцем усугубляли неожиданную пытку, поэтому, попытавшись
стерпеть мучения, Отон после продолжительной (не более пяти секунд) паузы
принялся сокрушаться о том, какую ошибку он совершил, не послушав "доброго"
полурослика, причем, при слове "добрый", он принимался жалобно мигать.
Хоббита впервые назвали "добрым" и он настолько растаял, что тут же
развязал бедного Отона, который с громким и протяжным криком, принялся
вымывать свои несчастные глаза водой из своей фляжки. "Добрый" хоббит тут же
предложил несчастному свою флягу. Ее содержимое - "овцежоповка" вчерашнего
розлива - тут же заставила Отона почувствовать себя несчастным вдвойне и
даже втройне, и то, что предводитель отряда все-таки сохранил себе зрение
после этой жгучей, даже выжигающей процедуры, заслуга только счастливого
случая и провидения.
- И снова ты спасаешь меня, мохноногий негодяй, - выдохнул Отон, спустя
несколько минут придя в себя... - И вновь скажу я, что дивлюсь и поражаюсь
твоему народу, который рождает подобных отморозков и подлюг. Но ты же мог
лишить меня зрения? - задумался вдруг Отон.
- Неее, - хвастливо заявил Фолко. - Вот, смотри, - он показал на
маленькую белочку, доверчиво смотревшую на "добренького" хоббита в трех
шагах от него. Фолко сунул руку в карманцы, и в следующую секунду горсть
толченого стекла с перцем полетела в зверька. Но внезапный порыв ветра снес
зловредную смесь чуть правее, где злобная лисица уже приготовилась схватить
бельчонка. Раздавшееся вслед за этим тявканье и скулеж лисицы только
подтвердили опасения Отона, тем более, что расцарапавшая в кровь мордочку
лисица окончательно взбесилась и понеслась сломя голову прочь. Попавшегося
на пути Отона лисица несколько раз яростно укусила и скрылась в зарослях.
- Ы-ы-ы-ы, - только и сказал опешивший Отон. - Надеюсь, Вождь
вознаградит нас за находку и за ы-ы-ы, все перенесенные мучения.
По приказу Отона, к Вождю был отправлен последний оставшийся в живых
улаг (его пять сородичей, выпущенных на волю подкрепиться, были застрелены
недрогнувшей рукой хоббита еще с неделю тому назад и поданы к столу). Старый
Гарлог, взрастивший улагов вместе с погибнувшим от руки дорфака Глофуром, ел
и нахваливал стряпотню хоббита больше других, пока не обнаружилась страшная
правда. Гарлог после этого долго гонялся за хоббитом, размахивая хлопушкой
для мух (с помощью которой он добывал пропитание для своих любимцев) и долго
кричал, что он будет жаловаться в Гринпис и что он лучше бы отдал свою руку
или ногу, чем пустил бы улагов на прокорм ублюдку с мохнатыми ногами,
растущими оттуда, где берут начало его мозги, то есть из задницы.
Улаг вернулся очень быстро, и еле дыша.
- Вождь приказал ему умереть, но доставить ответ как можно быстрее, -
сокрушался Гарлог на следующее утро. - Он умирает, что же делать?
- Пока он не издох, пускай хоббит сжарит его на сковородке,
распорядился Отон. Раскричавшегося Гарлога предводитель отряда приказал
связать, а если не утихомирится, исполнить давнишнюю просьбу старика, а
именно - пустить его ногу на холодец. Гарлог тут же затих, разражаясь
изредка (каждые пять минут) странным заклинанием "Фолко-гнида".
Отон немедля выстроил всех и зачитал приказ Вождя.
- Вы оказались не совсем безнадежными тупицами, поэтому я решил
вознаградить Вас за находку и отменил свой приказ об увековечивании каждого
десятого в бочке с цементом, каждого пятого в виде чучела и, наконец,
каждого третьего в виде живой мишени на учениях для новобранцев.
- Ура! - завопил Фолко. - Да здравствует Вождь, самый справедливый
Вождь в мире!
- Ура! - весь отряд как один, подхватил порыв хоббита.
- Командир отряда Отон премируется вечным кожаным диваном из кожи
бессмертных эльфов. Выставить охрану возле места падения Небесного Огня и
стоять насмерть до моего приезда. Буду в кратчайшие сроки - не более двух
недель. Смирно! Вольно! Тридцать отжиманий! Ваш Великий Вождь Олмер
Боромирович Денеторский, - закончил зачитывать письмо Вождя Отон.
- Ну вот, наконец, настал тот час, когда мы должны будем сделать шаг за
грань и попытаться заработать тысячу триалонов, - Торин ни на секунду не
отрывался от заточки своего топора, произнося роковые слова вечером в этот
же день.
Малыш, посмотрев на его занятие, тоже взялся за свой меч.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг