младенчество впала, в дразнилки поиграть захотелось. Какой
же непролазной тундрой я ему показалась! Хохочет, прямо да-
вите^ от смеха, а сам выговаривает: "Вы, милочка, не сЬвсем
поняли, точнее - совсем не поняли. Аукаться приглашайте фи-
зика, я же, простите, психолог. Эхо у нас не звуковое, а
психическое. Есть отраженный звук и есть отраженные эмоции,
ответные, так сказать, душевные состояния. Это, ха-ха, ми-
лочка, совсем из другой оперы". Смеется и говорит, говорит,
а меня будто по щекам, по щекам... Илья опрокинул тарелку,
вскочил, салфетку в соус сует, промокнуть хочет. Не суетись,
говорю, оставь как есть, и к Эдуарду Павловичу: благодарю за
лекцию и за "милочку", ах какой вы симпатяга, бездна так-
та... Откровенно шла на скандал, вконец разъярилась,
7
И. С. Сотник.
Ирина вспыльчива, это верно, но тут совсем без причины.
Ничего не мог понять. Только что смеялись, и вдруг - на вы-
сокой ноте. Настолько неожиданно, что я стул под собой поте-
рял. Кажется, пролил что-то или разбил. Для меня было бы
ужасно выбирать между ними, стать на чью-то сторону. Я так
надеялся, что они понравятся друг другу. Ни его, ни ее те-
рять мне не хотелось. Хотя ожидал, всего ожидал, потому дол-
го и не знакомил. Знал ведь, что возможны искры. Уж слишком
они разные. Постойте, почему разные? Скорее, похожие. Ну да,
очень даже много общего. Таких за один стол сажать нельзя,
ни в чем не уступят.
Но обошлось, само собой. Опять я не то говорю. Конечно
же, не само собой. Это Нечаев уладил, это только Эд может.
Выслушав Ирину, он, представьте, стал благодарить.
8
Э. П. Нечаев.
И тогда я понял, что Ирина может быть мне полезной. План
складывался на ходу. Многое зависело от нее: как воспримет,
насколько загорится, да и в принципе - согласится ли? Поэто-
му я из кожи лез, чтобы втянуть ее в эксперимент. Для разго-
на спровоцировал эмоциональный всплеск, сказал что-то не
совсем для нее приятное. Уколол, словом. Самолюбие - такой
инструмент, на котором опытный музыкант исполнит любую пь-
есу. Ирина отозвалась мгновенно - взрывная женщина, мне ос-
талось только поблагодарить. Люблю экспансивных, общаться с
ними - одно удовольствие. Рискуешь, конечно. Чуть переберешь
- и все сорвется. Но в том-то и соль. Подробно, что именно я
говорил? Пожалуйста, если нужно. Отлично помню.
Представьте: вечер, импровизированный ужин, в комнате
трое. Два приятеля - я и Илья, двое влюбленных - он и Ирина,
двое только что познакомились - я и она. Любопытный расклад,
не правда ли? Причем у каждого к двум другим свой интерес.
Илья несколько смущен и нервничает. Понять можно: его беспо-
коит, как мы, то есть я и его пассия посмотрим друг на дру-
га.
Ирина лукавит. К переживаниям будущего супруга она отно-
сится с юмором, не прочь даже разыграть. В то же время заин-
тригована. Я же вижу, ей страсть как хочется угадать, что я
за зверь, в чем пружина нашей с Ильей многолетней привязан-
ности. К тому же много чего уже слышала обо мне, и тут будь
ты сама флегма, а бес любопытства делает свое дело. Ну, а я,
вы знаете, весь в заботах. Мне во что бы то ни стало надо
пристроить Полосова.
Ситуация богатейшая, редкий коктейль. Вот я и начинаю
миксировать. Представьте, говорю, что кто-то из нас обладает
феноменальной способностью отзываться на тончайшие движения
души, вбирать в себя настроения других. Назовем эту способ-
ность психологическим эхо. "Мы и так вроде бы не чурки", -
вставляет Илья. Нет, поясняю, нашу ответную реакцию эхом не
назовешь. Мне, допустим, весело, а ты на взводе, тарелки бь-
ешь. Короче, реагируешь на ситуацию, а не на мое состояние,
хотя в какой-то степени и учитываешь его, но опять-таки не
адекватно, по-своему. Есть люди эмоционально глухие, а есть,
как музыканты, с абсолютным слухом, слышат тончайший нюансик
- тебя что-то встревожило, ты еще сам не осознал, а он уже
участливо: случилось что? И такой вот человек, повторяю,
один из нас. Скажем, ты, Илья. Как бы ты повел себя в нашей
ситуации, если я веселюсь, а обворожительная Ирэн готова ис-
пепелить меня взглядом?
Илья раздулся от напряжения, даже вспотел, за платком по-
лез. "Ты только не обижайся, - отвечает, - но у меня большу-
щее желание съездить тебе по физиономии. Как я еще могу пос-
тупить, когда хамят женщине". Ответ в духе моего друга, но
не в духе человека-эхо. А теперь вы, обращаюсь к Ирине. Она
к тому времени отошла и посматривала на меня вполне лояльно.
Спросила: "У каждого из нас есть выбор. На кого, к примеру,
должна реагировать я - на вас или на Илью?"
9
И. К. Монастырская.
На лице не поймешь что - то ли улыбка, то ли усмешка. Об-
радовался, что заморочил нам головы. "Сами-то вы знаете?" -
спрашиваю. Он сразу в кусты, стал изворачиваться. Это в его
натуре, никогда не скажет определенно, все с какими-то ого-
ворками. "Помилуйте, - говорит, - если бы я знал, то не надо
и эксперимента. Кое-какие соображения у меня, разумеется,
есть, но они ничего не стоят, все равно не поверите. Вот был
бы здесь Полосов..."
Все-таки он меня заговорил, развесила уши. Илья еще пы-
тался возражать, вяло спорил. У меня же разыгралась фанта-
зия. В связи с этим самым эхом. Вообразила, что живет рядом
человек, который понимает тебя не то что с полуслова или од-
ного взгляда, а будто сам в тебя вселился. Ему и объяснять
ничего не надо, он и так все чувствует. Это же мечта каждой
женщины - иметь созвучную с тобой душу. Мужчинам не понять:
они больше сами по себе, им дефицит чуткости не страшен. А
женщина страдает не столько от переживаний, сколько от их
неизбывности. Не с кем поделиться, некому поплакаться.
Что-то такое я высказала Эдуарду Павловичу, с опаской,
правда. Думала, опять посмеется. Но он слушал серьезно, даже
участливо, хотя и возразил. Не обольщайтесь, мол, Ирина
Константиновна (вот даже как-по отчеству назвал), чело-
век-эхо вряд ли окажется хорошим другом. Вам больше нужен
исповедник - тот выслушает и утешит, а этот, возможно, уте-
шит, но скорее еще пуще растравит. Он что зеркало: радует,
если вы прекрасно выглядите. Ну, а если мешки под глазами,
прыщ на носу? У вас никогда не появлялось желание запустить
туфлей в зеркало?
Как же он тогда сказал, словечко какое-то употребил? А,
вспомнила: "потребительски". Нельзя, говорит, на людей смот-
реть потребительски.
Зачем же, спрашиваю, в таком случае он нужен, этот ваш
духовный урод, какой от него толк? Опять же вопрос-недоумок,
как раз из тех - потребительских. Чувствую, снова начинаю
заводиться, искрит у меня внутри. Только Эдуард Павлович все
напряжение рукой снял, в самом буквальном смысле. Положил
свою ладонь на мою. "Вы тот человек, кого я ищу. Будете
иметь возможность получить ответы на все ваши вопросы. От
вас потребуется самая малость: наблюдать и записывать. Вы
вели когда-нибудь личный дневник? В школе, институте? Ничего
больше, только наблюдать и записывать".
10
И. С. Сотник.
Так и было. Даже не уговаривал. Предложил, и она неожи-
данно легко согласилась. Могла бы прежде посоветоваться со
мной, так нет же, меня словно там не было. Я вдруг оказался
лишним. Пошел на кухню, гремел посудой, сварил кофе, раза
два заходил к ним. Они перебрались на диван, кофе в чашках
стынет, на меня ноль внимания. И говорят, говорят...
Провожали где-то около полуночи. Таким самодовольным Эда
я еще не видел. Он упивался собой, петухом вышагивал. Как
же! Мало что своего сотрудника втолкнул в экспедицию, еще и
мою ассистентку уговорил на себя работать. На лестничной
площадке меня локтем в бок: она, мол, что надо! Это он об
Ирине. Только его одобрение меня не обрадовало. Я словно
чувствовал, что добром не кончится.
11
Следователь. Итак, на лестничную площадку вышли втроем. А
дальше?
Сотник. Ирина осталась. Она, по-моему, от двери не отхо-
дила, придерживала, чтобы не захлопнулась. Мы с Эдуардом
Павловичем спустились вниз.
Следователь. На лифте?
Сотник. Пешком.
Следователь. Почему? Лифт был занят?
Сотник. Не хотелось вызывать, поднимать шум. Лифт у нас
хуже трамвая, грохот страшный. А час поздний, дом спит.
Следователь. Постарайтесь вспомнить: на лестнице вы нико-
го не встретили? Или, может, пока вы шли, кто-то воспользо-
вался лифтом?
Сотник. Да нет, было бы слышно. К тому же в подъезде я
специально взглянул на кабину - она была пуста, даже свет не
горел.
Следователь. А во дворе, на улице?
Сотник. И там. Я редко выхожу в ночное время. Еще удивил-
ся, что город такой безлюдный. Мы прошли дватри квартала - и
ни единой души. Нам повезло с такси, почти не ждали.
Следователь. Машина шла навстречу или со стороны дома?
Сотник. Со спины, значит, от дома. Мы чуть не прозевали.
Эд успел голоснуть, когда она уже поравнялась.
Следователь. Не обратили внимания: на улице Нечаев слу-
чайно не останавливался, не оглядывался?
Сотник. С какой стати? Впрочем, мы никуда не спешили. С
разговорами, возможно, и останавливались, спорили.
Следователь. Вы отправили на такси Нечаева и сразу же на-
зад. Сколько примерно времени вас не было дома?
Сотник. Ну, от силы минут двадцать, не больше.
Следователь. Как встретила вас Монастырская?
Сотник. То есть?
Следователь. Я хочу спросить, не была ли она чем-то
встревожена. Возможно, хотела что-то сказать, сообщить.
Сотник. Ирина не такой человек, чтобы раздумывать, когда
надо действовать. Вы так спрашиваете, будто она что-то скры-
ла от меня.
Следователь. Видимо, не сочла нужным поставить в извест-
ность.
Сотник. Вот как! О чем именно?
Следователь. Пока вы провожали Нечаева, у вас дома побы-
вал еще один гость.
Сотник. Кто же, если не секрет?
Следователь. Полосов.
Следователь. Вот вы, Эдуард Павлович, глубоко убеждены,
что хорошо знали Полосова.
Нечаев. Ну, не так категорично. Знал, насколько руководи-
тель может знать своего сотрудника. Он пришел ко мне в лабо-
раторию сразу со студенческой скамьи. Я сам его пригласил,
он приглянулся мне еще на третьем курсе, на спецсеминаре,
один из самых толковых моих слушателей. Родных у него нико-
го, круг знакомых - ближайшее окружение; женщины его интере-
совали мало, на них просто не оставалось времени. Он из тех,
кто весь отдается работе. Если хотите - фанатик. Только та-
кие и делают что-то в науке.
Следователь. Допустим. Но я о другом. Способен ли он был
на необдуманный, опрометчивый шаг? Скажем так: было ли в его
поведении, поступках нечто такое, что вызывало у вас недоу-
мение, ставило в тупик?
Нечаев. Мы все с завихрениями, он не исключение. Однако
загадок не задавал.
Следователь. Тогда растолкуйте мне, почему он однажды
ночью заявляется по незнакомому адресу, спрашивает человека,
которого раньше в глаза не видел, и, не застав его, опро-
метью убегает, хотя ему предложили подождать - хозяин
вот-вот вернется. Я говорю о визите к профессору Сотнику,
вашему другу.
Нечаев. К Илье Сергеевичу? Валентин?
Следователь. Все той же ночью. Вы с профессором как раз
вышли на улицу, ловили такси. Возможно, вам попалась машина,
на которой приехал Полосов. Но это неважно. Сотника нет до-
ма, дверь открывает Монастырская.
Нечаев. Невероятно! Но зачем, что ему было нужно?
Следователь. Вот об этом я и спрашиваю. Он знал, что вы
должны были встретиться с Сотником?
Нечаев. Кажется. Да, знал. Перед тем, как отправиться к
Илье, я позвонил Валентину. Решил обрадовать: мол, возможно,
удастся пристроить к биологам. Но где тот живет...
Следователь. Адрес - не проблема, достаточно открыть те-
лефонную книгу. Меня занимает другое. Что побудило его прие-
хать к Сотнику? Наверняка он искал вас, хотел о чем-то пре-
дупредить или что-то сообщить, да, видимо, не успел.
Нечаев. Понятия не имею. И в такой поздний час. Утром-то
мы все равно встретились, мог бы подождать.
Следователь. Значит, не мог. Кстати, что было утром? Как
он отнесся, когда узнал, что вопрос с его устройством решен?
Нечаев. Вроде бы нормально. Стал собираться. Ему же надо
было успеть оформиться.
Следователь. Выходит, так и не сказал, что был у Сотника.
О Монастырской тем более.
Нечаев. При чем тут она? Он знать не знал, что есть та-
кая. Сам я увидел ее только накануне... Для меня, признать-
ся, это скверная новость. Я был уверен, что с Ириной Конс-
тантиновной он познакомился уже в лагере. Он и не должен был
знать, что она как-то связана со мной, с экспериментом. Мо-
настырская для него - обычный участник экспедиции и не боль-
ше... Вы меня просто ошарашили.
13
И. К. Монастырская. Минут через десять - дверной звонок.
Уверена была, что Илья. Удивилась только, почему звонит, у
него же ключ. Открыла, смотрю - молодой человек. Чем-то
взволнован, растерялся, увидев меня. Решила, что ошибся
дверью. Но нет, спрашивает профессора Сотника. Я объяснила,
что Илья Сергеевич вышел, скоро вернется. Предложила зайти,
подождать. Правда, пригласила больше из вежливости, не
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг