Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                                  
изумленно открыл рот, добавил: "Да, да, самым обыкновенным человеком. Только
из цивилизации на порядок выше, чем наша, земная".
     Работает, до сих пор работает приборчик академика Будкера где-то здесь,
на Хреновом острове. Поэтому и смещаются времена. То  бесшумно  выплывет  из
нежного тумана вечно юная Лера Хомячок, то монета золотая выкатится  (кто  в
каком времени ее обронил?), а то и того лучше - орки с топорами выбегут.
     На самом-то деле не золотую монету надо искать с моим профилем, подумал
Смирнов, а свидетелей того, что происходило в лаборатории академика  Будкера
лет этак сорок назад. Может, и реформу российской Академии только в связи  с
этим затеяли? С полковником Хмельницким надо будет  связаться.  Ты  ведь  не
хочешь, полковник, чтобы память о героях развеялась как  дым?  Ты  в  охране
института служил, не раз бывал  на  Хреновом,  помнишь,  наверное,  в  каких
местах били шурфы, где  закладывали  котлован.  Паровую  машину  изобретают,
когда наступает время паровых котлов, это правило к чему угодно относится. И
к кому угодно. К Желонкиной Свете, например. И к тебе, Заточий Клавдий.  Ну,
для чего тебе-то с твоей лисьей мордой прыжки в  прошлое?  Хочешь  греческий
изучать, гуляя под ручку с самим Сократом? Так в  Греции  после  первого  же
вопроса тебе просто по морде дадут. А вернешься к нам, мы добавим. Ведь  это
на твоих глазах, козел, точили в институтской мастерской детали  загадочного
прибора. Давай  вспоминай,  давай  рассказывай,  колись,  инженер  (если  ты
инженер, конечно). Чем непонятнее, тем страшнее.
     Правда,  сколько  умных  людей,  и  какие  разные  и  как  во   времени
разъединены.
     Вот Етоев А., наверное большой умник, окажись он здесь, в  отчаянии  бы
за голову схватился. А ты  не  умничай,  не  умничай!  Тоже  колись:  о  чем
разговаривал с академиком долгими вечерами у чудесного камина в коттедже  на
улице Мальцева?..
     Смирнов незаметно наклонился к кудрявой и шепнул: "А Цезий-то  наш,  а?
Как у него  фамилия?"  И  нисколько  не  удивился,  услыхав:  "Барыгин".  "А
Федосеич, - не отставал. - Поляк, что ли?"
     "Почему поляк?" - удивилась кудрявая.
     "Ну, как. Вроде Отрепьев, да?"
     "Ну что вы. Охлопьев он!"
     Вот и попали свидетели на крючок, удовлетворенно решил Смирнов. Генерал
Седов прав. Все  в  природе  крепко  увязано.  Потянешь  Барыгина,  вытянешь
Охлопьева, потянешь Охлопьева, вытянешь сестер Хомячков - и  Леру,  и  Люсю,
потянешь академика Будкера, за ним всплывет какой-нибудь полковник.
     О времена! О нравы!

     7

     Чем больше Смирнов клялся больше не пить, тем больше мир освещался  его
добрыми глубокими мыслями. Чем больше пила компания, тем  больше  вспыхивало
красивых  слов,  метких  сравнений,  ярче  сияла  необъятная  улыбка  Цезия.
Незнакомая женская нога - плотная, гибкая,  загорелая  -  прижалась  к  ноге
Смирнова. Хотел ее  погладить,  поощрить  ласково,  но  испугался,  отдернул
руку - вдруг мы снова временем разделены.
     - Лохи! - орал Федосеич.
     - Да ты что это?
     - слопукки!
     Смирнов улыбнулся. Похоже, Федосеич перешел на финский язык.
     А море нежно блистало. Чудесно бежала по морю солнечная  рябь.  Появись
сейчас пузатый дракон, никто бы чешуйчатого не испугался, наваляли бы  сразу
по всем трем оскаленным мордам. Никаких  ржавых  мощных  катеров  до  самого
горизонта, только светит над головами жаркое сибирское солнце,  лежат  сухие
заиленные пески, текут разговоры. Никто больше уже  не  ругал  Федосеича.  А
узнав, что трабахар  по-испански  означает  -  работать  лучше,  чем  вчера,
работать лучше, чем работали сегодня, обрадовались. "Трабахар!  Трабахар!  И
чтобы женщины были здоровые!"
     Время сгущалось, медленно становилось единым. Веселые девушки, побросав
свои бардаки (стаканы, значит, по-турецки) с  визгом  "Трабахар!  Трабахар!"
почти голые бросались в воду, насмерть пугая робких жуковских русалок.
     "Их бляйбе зер гут", - совсем обалдел Федосеич.
     А веселые девушки подтверждали весело:
     "Трабахар!"


     Затылок в ласковых завитушках


     1

     Смирнов снова сидел на сухом песке, а дева речная в лодке.
     Да  и  Виталий  Виленович  Червонный  оказался  строгим  и   аккуратным
руководителем. Сотрудники  его,  уплывая,  собрали  весь  мусор,  ничего  на
острове не оставили,  только  Смирнова  оставили  -  опять  не  совместились
времена. Дева речная,  наверное,  потому  и  приплыла,  что  увидела:  опять
Смирнов один у костра. Опустился. А как тут не опуститься,  если  никому  не
нужен, и электричество все до капельки вытекло из аккумулятора мобильника, и
не совпадаешь во времени со свидетелями.
     Негромко попросил: "Дай, пожалуйста, телефон".
     Дева речная от его слов удивленно отвернулась и вдруг.
     Да, именно вдруг, иначе не скажешь,  -  всплыл  в  памяти  трогательный
девичий затылок с кудряшками.
     Он в тот день (давно, давно было) дежурил, его вызвали к генералу.
     В зале заседаний  человек  пятнадцать  сидели  на  стульях  с  высокими
(бронированными) спинками, негромко обсуждали  какую-то  дельту,  загадочные
треки, значения которых, не дай Бог, станут  известны  другой  стороне.  Там
Смирнов и увидел трогательный девичий  затылок.  Высоко  подобранные  волосы
позволяли оценить всю изысканность этого чудесного затылка,  особенно  среди
многих мужских - тяжелых, багровых.
     - Ты бы лучше шалаш построил.
     Дразнила, дразнила его Галадриэль.
     Нет, не Галадриэль. Лера Хомячок дразнила.
     Все эти девки в трусиках из розовых лепестков, все они - из прошлого.
     Ну, нет их! Совсем нет! Приплыли, уплыли - не совпадают со  мной.  Даже
вот дева речная не  совпадает.  И  в  небе  снова  громыхнуло  -  тяжело,  с
раскатом. Но на этот раз не  дракон  вернулся.  Запрыгал  неистово,  заохал,
запульсировал прожигающий воздух свет кривых чудовищных  молний.  И  так  же
вспыхивал, пульсировал силуэт девы речной. Каждую секунду, при каждой  новой
вспышке силуэт ее оказывался  чуть  в  другом  положении.  Поворачивалась  и
поворачивалась, а повернуться никак не могла.
     Сердце защемило: "Вот ты рядом, а толку?" Знал ведь, знал, никак нельзя
прикоснуться к ней. Правда, смотрела почему-то предостерегающе.

          Зацелую абниму

          и скажу что люблю.

     Дракон тухлый, весь на выхлопе,  гоблины,  орки,  мужики  со  стволами,
потомок шаманов, бородатые, как старички, гномы. Да что же это такое?
     Будто слышишь ответ, а вопрос задаешь после. Ну, почему мы  не  вместе,
почему не кружимся в хороводе? Откуда эта дурацкая  золотая  монета?  Почему
Лера Хомячок вечно двадцатилетней остается?
     Не получалось с мыслями  у  Смирнова,  не  видел  выхода.  Одно  только
понимал: совсем не в монете дело.
     Ни к селу ни к городу вспомнил девятый класс.
     Выдался год темных пожаров, в школе установили тревожную кнопку. Увидел
огонь, почуял дым - сразу жми на кнопку. Сирена выла  так  страшно,  что  на
проходящих мимо поездах пассажиры бледнели. Первые два дня школа  просто  не
работала. Любой придурок, проходя мимо тревожной  кнопки,  якобы  чувствовал
запах дыма и тут же тыкал пальцем куда надо. Не удержалась даже  молоденькая
преподша истории. Ее учителя так и жгли взглядами, тут почуешь  дым.  Черные
лаковые ботильоны  на  шпильках,  прямая  джинсовая  юбка  до  колен,  серая
водолазка, челка прямая - все вроде закрыто, а  вот  жгут  взгляды.  Смирнов
невольно сравнил ту преподшу с девой речной, только какое тут  сравнение?  В
школе гуськом ходили за молоденькой преподшей доминирующие  самцы,  она  там
действительно жила как в вечном дыму, потому, наверное,  и  не  выдержала  -
ткнула в кнопку...
     Дева речная смотрела на Смирнова с подозрением.
     Глаза чистые, зеленые. Наверное, недоверчивая по жизни.
     Да и кому нынче верить? Один приятель,  крепкий  семьянин,  похвастался
как-то Смирнову, что только после года тихой семейной жизни познал  истинный
дзен, только теперь якобы стал понимать, как правильно общаться с девушками.
Например, просто танцевать с незнакомой девушкой  в  клубе  и  при  этом  не
думать, как бы поскорее затащить бедняжку в темное место. Смирнов,  конечно,
возразил приятелю. Ну,  в  том  смысле,  что  вот,  дескать,  он,  лейтенант
Смирнов, живет один, а с девушками общается спокойно и непринужденно. Потому
и живешь один, непонятно возразил Смирнову приятель.

     2

     Ах, время!
     Течет, тает, тает.
     Что сделаешь? Что возразишь?
     Не успеешь налюбоваться, нарадоваться, не успеешь  поздравить  себя,  а
уже на самую миленькую, на  самую  любимую  твою  девушку  нападает  апатия,
обвисают груди, как перезрелый  плод,  бессонница  накладывает  морщинки  на
лобик, и так и катится дальше - муж, бедность, телепузики.
     Выдохнул с отчаянием: "Спорим, я тебя давно знаю".
     Дева речная засмеялась. С дураком спорить неинтересно,  читалось  в  ее
зеленых глазах. Было видно, что она вообще за жестокое отношение к  дуракам.
Но на этот раз Смирнов нисколько не испугался, выдержал  ее  взгляд.  Хватит
бояться! Он многое постиг за эти дни  и  ночи  на  пустынном  перенаселенном
острове. А главное, постиг главное свойство времени - его текучесть.  Потому
и не хотел больше врать. Решил не подбирать слов, если и собьюсь  -  поймет,
ведь от сердца! Забормотал, пытаясь объяснить себя.
     Ну,  не  хочет  он  больше  болтаться  в  Сети,  подрываться  на  минах
Интернета. Ему просто мир нравится. И в глазах девы речной  вроде  мелькнуло
некое понимание. "Ладно, - сказала,  будто  прочитав  мысли  Смирнова,  даже
покраснела немного. - Давай бросим монету. Если выпадет орел -  твоя  взяла.
Что потребуешь?"
     "На материк на лодке меня перевезешь".
     Она разочарованно выдохнула: "А если решка?"
     Ответил честно: "Не знаю". И добавил: "Тебя ведь и обнять нельзя".
     На этот раз дева речная засмеялась и провела рукой по бедру. Шортики на
ней были коротенькие, с кармашками. Спросила: "Есть монета?"
     Уставился на нее: "Откуда у меня монета?"
     "А разве ты не отыскал клад?"
     Смирнов обозлился: "Какой клад?"
     Зеленые глаза девы речной снова похолодели, но она полезла  в  кармашек
и,  кажется,  нащупала  что-то.  Голову  повернула  к  морю,  и  он   увидел
трогательные завитки. Вспомнил: дельта.  Вспомнил:  треки...  Думай!  Думай,
Смирнов! Во рту пересохло... Думай, ну чего тянешь?.. Чувствовал,  как  муть
этих дней понемногу в душе начинает рассеиваться, солнечные  лучи  проникают
все глубже - в самую тьму моря,  души,  вечности.  Тухлый  дракон,  конечно,
может дохнуть угаром на море, но не отравить ему Вселенную, нет.
     Кивнул деве речной: "Бросай монету".

     3

     Монета летела, пуская отблески.
     Обычная медная монета так не блестит.
     По холодному взгляду девы речной Смирнов понял, что она все знает.
     Вот как мы сильно не совпали  во  времени,  затосковал.  Не  надо  было
соглашаться на этот спор. Ох не надо было. Вон как безнадежно упала монета в
песок, вон как наступила на нее дева речная.
     Голые пальчики. Чудесные точеные ноготочки.
     Ничего, кроме банальностей, в голове Смирнова не всплывало.
     Ну ладно, пусть так. Пусть даже лик его там - на золотой монете, что  с
того? Все равно попирает дева речная этот его лик своей  божественной  босой
ножкой. Смирнов для нее - весь из темного прошлого, из липкой тьмы эсэмэсок,
из сетевой болтовни, из постоянного вранья. Не могут они совпасть.  Никогда!
Потому и старался Смирнов смотреть  не  на  серый  песок,  а  на  эти  голые
пальчики, чудесные точеные ноготки, ему бы и трех рук сейчас не  хватило  их
пересчитать, а выше -  смуглые  щиколотки,  голое  колено  с  едва  заметной
царапинкой.
     Хочу, чтобы перевезла на материк, затосковал.
     Все надоело, сил нет.  К  чему  ни  прикоснешься,  все  тает.  Кого  ни
увидишь, все - не мои, с кем ни заговорю, врать начинаю. Без всяких  причин.
Так привык, наверное. Хмуро поднялся, потребовал: "Убери ногу!" На этот  раз
действительно твердо решил: хватит! Если орел, пусть перевезет на материк. И
спохватился, горько обожгло душу. Как же это она перевезет,  если  его  рука
даже  сквозь  деревянную  лодку  проходит?  Ни  обнять,  ни  прижаться,   ни
почувствовать дыхание. Это как  если  бы  Чапаев  нагрянул  вдруг  со  своим
эскадроном в Новосибирск - баб с  гиканьем  гонять  по  Красному.  Гикай  не
гикай, не ваша Маша. Из другого времени. Не твоя. И никогда твоей не  будет.
Это только умный академик Будкер и его миловидные лаборантки -  совпали.  По
желанию Будкера.
     Сжал зубы от горечи, и дева речная, будто  опять  прочитав  его  мысли,
ножку с монеты убрала и засмеялась: "А ты коснись. Ты не бойся".
     И он медленно протянул руку.

     Оглавление


     - Король Атлантиды
     - "СТ"
     - Кровь дракона
     - "Мертвым не брать!"
     - Разрыв шаблона
     - Улитка krknpk
     - "Их бляйбе зер гут..."
     - Затылок в ласковых завитушках



--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 03.11.2016 21:34


Предыдущая Части


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг