трепещущие его поля заливают все земное пространство и время, а вот в мобиле
Смирнова, ну, как назло, не осталось ни одного электрона.
2
"Я, как полностью преданный идеям нашего развитого общества человек..."
Это Смирнов сейчас мог и про себя сказать. Так же, как и про
"безответственное поведение некоторых высокопоставленных сотрудников,
обладающих большими правами, но находящихся не в ладах с собственной
совестью...".
Правда, там дальше шло: "самым бесстыдным образом... потакали друг
другу...".
А как было не потакать, если речь шла о чудесных сестрах Хомячках -
Лере и Люсе, тихих, миловидных? Это не тощая свидетельница Желонкина Света
или какой-то Заточий Клавдий, человек с бабьей мордой. Правда, подумал
Смирнов, время на месте не стоит. Просто мы свыклись с его вечной
неизбежностью. Из тающего, как сахар в воде, прошлого, через что-то такое,
что мы называем настоящим, уходит и уходит оно куда-то в будущее, утекает
бессмысленно, беспощадно превращая нас в старичков, отключая мозги, а потом
вообще все отнимает. Ну, вот что, скажите на милость, осталось от тех
миловидных сестер, потакавших академику Будкеру? Лежат, наверное, под
каменными плитами бывшие прекрасные отроковицы или в приюте под
новосибирским академгородком шамкают.
3
С прекрасными отроковицами (в общем смысле) лейтенанту Смирнову не то
чтобы сильно не везло, нет, просто по разным причинам не срасталось.
Обламывался, шел на разные варианты, было даже - записался на танцы в секцию
для взрослых.
"Ребята! Девочки! - хлопала в ладошки веселая тренер Лена. Для нее все
записавшиеся в секцию - от шестнадцати до семидесяти пяти - были ребятами и
девочками. - Ребята! Девочки! Первое запомните! Румба - это танец дружбы! И
второе запомните! Партнер танцует с партнершей, а парень - с девушкой!"
В общем, как водится, - стандарт, латино. А Смирнову нравилась
лезгинка.
"Ребята! Девочки! - хлопала в ладошки веселая тренер Лена и призывно
изгибалась всем телом. - Чтобы научиться танцевать самбу, надо научиться
танцевать мамбу! Запомнили?"
Он запомнил.
Но танцами сыт не будешь.
Неистовое желание хоть как-то устроить личную жизнь вывело лейтенанта
Смирнова на сайт знакомств.
"Скромная девушка, 48, рост удобный, румянец, круглые щеки, ищу парня
для дружбы и общения, в перспективе возможен брак, профессия - секрет,
возбуждает легкая небритость..."
"Ребята! Девочки! - хлопала в ладошки тренер Лена. - Вы танцуете под
музыку, а надо - в музыку! Запомнили?"
Со знакомствами так же.
Танцуешь под музыку, а надо - в.
На первом же свидании, спровоцированном оживленной электронной
перепиской, Смирнов с удивлением узнал, что марка его личного автомобиля
("...ну, пока нет...") почему-то не является самой привлекательной. И
вообще, на тридцать второй минуте чудесной встречи в недорогом кафе
"Абхазия" (стены оплетены пыльной лозой серого искусственного винограда)
девушка Даша ("...скромная улыбка, все при себе...") вышла "на минутку" и не
вернулась. Смирнов даже пытался заглянуть в дамскую комнату, но его туда не
пустили, сказали какую-то гадость и заказанные блюда обратно не приняли - в
общем, пришлось оплатить счет, а наблюдательный официант еще напомнил слова
сбежавшей девушки, что вот, дескать, водолеям верить никак нельзя.
"А кому же, интересно, можно верить?"
"Ракам можно. Но верней всего - тельцам".
"Вы, наверное, рак или телец?" - догадался Смирнов.
Официант удовлетворенно кивнул: "А как же. Мы в понятии".
4
"Стерва, телосложение плотное, хочу отрываться без тормозов..."
"Скромница, 32, варю чудесный кофе, массаж, классическая музыка..."
"Сирота из спецприемника, очень хорошенькая, 20 лет, характер
предприимчивый, выйду за провинциала с домиком..."
"Девушка из хорошей семьи, интересная (все говорят), мечтаю много
путешествовать. Идиосинкразия ко всем видам физического труда. Ищу человека
убедительного, солидного, добившегося уважения в обществе. Высшее
образование и русская внешность не обязательны..."
"Одинокая женщина, потомок известного рода алтайских пчеловодов, ищу
простого одинокого мужчину, гордящегося своими историческими предками..."
"Работник умственного труда, 45, люблю выпить..."
"Узбечка, с косичками, 35, по-своему романтична..."
По поводу узбечки Смирнов много думал. Принимая решение, спросил одного
приятеля: "Ты когда-нибудь покупал проститутку?" Приятель без всякого
удивления кивнул: "А то! Каждую пятницу иду в магазин и покупаю одну
проститутку". Смирнов жадно заинтересовался: "А что потом делаешь?" Приятель
усмехнулся: "Ну, как что? Утро подойдет, отпускаю на волю".
Однажды на свидание приехала из Томска девушка Тоня - в кроличьей шапке
с длинными-предлинными ушами и с черными, волевыми, чрезвычайно близко
посаженными глазами. В предварительной переписке Тоня блистала отменным
знанием русской советской и классической литературы. То есть в переписке она
постоянно ссылалась на Достоевского и Державина, цитировала Фадеева и
Маяковского, но уже при первой встрече стала упирать, в основном, на родного
брата: вот он держит пивбар на улице Усова и никакие обиды не оставляет
безнаказанными. Суть возможных обид девушка Тоня не определяла, просто
спрашивала:
"Ну, вот скажи, я толстая?"
"Да совсем нет. С чего ты взяла?"
"Но похудеть бы, думаешь, не мешало?"
"Да ну, перестань, ты мне такая нравишься".
"Но восторга не вызываю, да?"
"Вызываешь, вызываешь!"
"Но ведь не бешеный?"
Смирнов старался отвечать деликатно.
В итоге томичка прожила в Новосибирске почти неделю.
Потом все-таки уехала и стала доставать Смирнова эсэмэсками.
Я скучаю я люблю без тебя я не могу не прожить ни дня умру без
тебя
Запятых и точек Тоня не признавала.
"Ты же меня совсем не знаешь, - дивился Смирнов, - а такие сильные
чувства!"
"Это еще что! - отвечала томичка. - Вот погоди, ты еще от меня многое
увидишь и услышишь!"
Зацелую абниму
и скажу что люблю.
Однажды, блуждая по Сети, Смирнов наткнулся на сайт "Звездные девочки".
Аэлита. Саяна. Гонгури. Нет, Смирнова такие красивости не цепляли. Он
сразу заподозрил, что сайт межзвездных знакомств обязательно спонсирует
какая-нибудь гнида, зарабатывающая на водке и наркоте. В то время в
Новосибирске как раз шел суд над таким вот человеком, как оказалось, долгое
время снабжавшим инопланетян земными женщинами.
А с другой стороны, где знакомиться людям простого положения?
Большинство, понятно, предпочитает по старинке - в разных ночных
клубах, прикидывал Смирнов, но там одни фрики, трудно в алкогольном дурмане
устоять перед темными силами. Другие выбирают вариант со "Скоморохами":
"хэй-на-на", цыгане, медведи, "Ах, эта чудная долина", и вообще, чтобы свету
побольше, - но туда ходят одни бабушки.
Конечно, есть еще презентации.
На презентациях посетительницы резко делятся на четыре категории.
Первая - это светские львицы, жены удачливых бизнесменов. Они
демонстрируют богатые шубы, иногда устраивают дефиле прямо в помещении,
потому что на улице их могут не заметить те, кто должен заметить.
Вторая категория - модели. Стареющие. Страстно мечтают перейти в первую
категорию.
Третья категория - средних лет бизнес-леди, до худобы замотанные
делами, сделавшие себя сами. Встречаться с такими противоестественно - как
встречаться с родной сестрой.
И, наконец, четвертая категория - обычные случайные барышни, чаще всего
из фирмы-устроителя, которых босс одарил приглашением. Высокие сапоги,
блестящие пояса, глаза широко распахнуты.
Смирнов склонялся к сайтам знакомств.
Конечно, там порожняка много, глупостей, не всем (ох, далеко не всем)
можно верить, зато сидишь дома и вчитываешься внимательно в анкеты. А потом
назначаешь встречу. Скажем, за чашкой кофе.
Расчувствовавшись, Смирнов вспомнил еще одну девушку.
Давно это было. Имя не помнил. Да и была она со странностями: чуть что,
бросалась молиться. "Да не торопись ты, не торопись", - убеждал Смирнов. Но
чуть упустишь момент, она уже на коленях. В итоге случилось то, что
случилось: ушла в религию, приняла строгое католичество, прервала все
отношения, не безгреховные, между прочим. Одно в душе осталось утешение:
ушла все-таки к Богу, а не к какому-то подлецу. В раскаянии написала
Смирнову, что всегда считала его животным, потому он ей и нравился. Правда,
и сама недалеко ушла от упомянутого вида жизни.
5
Неизвестно, куда завели бы Смирнова воспоминания, но из чудесной
утренней ряби, из нежных бликов и всплесков выявилась вдали некая
стремительно несущаяся посудина. Разваливая скулами плотную зеленоватую
волну, ржавая, но бодрая, эта посудина с ревом двигалась в сторону острова,
и Смирнов по звуку определил - "ямаха".
Интересно, кто ставит такой движок на такой ржавый корпус?
Не Федосеич - точно. И, конечно, не дева речная. Может, сотрудники
генерала Седова? Если и так, размахивать руками Смирнов не стал, помнил про
сон, насторожил его сон. "Валька я Филимонов, меня бить будут".
Из-за сухих кустов, скрываясь, долго рассматривал новоприбывших.
Все как один спортивные молодые мужчины, нервные, быстрые. Красиво
матерясь, выгружали картонные коробки с катера. "Такой консенсус", - сказал
бы Федосеич. Легок на помине - вдруг он сам выглянул из машинного люка.
Конечно, на сто процентов утверждать, что выглядывавший был именно
Федосеичем, Смирнов бы не стал, но вот человека в футболке Snark и в багамах
сильно ниже колен Смирнов сразу узнал - его лицо не раз мелькало в местных
газетах сперва в спортивных разделах, потом в криминальной хронике. Понятно,
писали о нем сперва как об известном пловце, потом как о человеке,
променявшем спорт на...
Не сразу и поймешь, на что он там променял спорт.
Коробки укладывали прямо на песок, бывший чемпион командовал.
Таскал коробки и Цезий. Этого трудно было не узнать. Бык ангус или,
может, херефорд, а то рыжий мюррей-грей, как их рисуют на непромокаемых
салфетках ресторана "Гудмен". Джентльмен под сто сорок килограммов весом,
того гляди заведет: "Не спрашивай, что Родина может сделать для тебя..."
Чемпион отрывисто командовал, Цезий мгновенно расшифровывал его команды и
тут же негромко переводил молодому человеку в черной футболке. "Китайцы, -
переводил, - могут показывать все натуральные числа от одного до десяти,
используя пальцы только одной левой руки. Сечешь? А если до сотни - то
используют обе".
"Подумаешь, - опять высунулся из машинного люка Федосеич. - С двумя-то
руками можно и до тысячи показать!"
Потом Цезий отошел к невысоким кустам и остановился буквально в шаге от
прячущегося замершего Смирнова. Когда откроется плотина, мутная вода с ревом
ринется вниз, неведомое обнажится. Толкнуть его, что ли? Но Смирнов был
стопроцентно уверен - рука опять как сквозь туман пройдет сквозь плечо
потомка шаманов. В конце концов, если на острове Хреновом все еще действует
загадочный прибор академика Будкера, непременно пройдет.
Не выдержав, шепнул: "Не врет, не врет русская пословица".
Цезий нисколько не удивился: "А какую пословицу ты имеешь в виду?"
Услышал! Надо же! Смирнов тут же пояснил: "Чудес не бывает, а х...рня
случается".
И легонько, совсем легонько, почти не касаясь, похлопал Цезия по ноге,
обутой в пыльную сандалию. Ведь Хреновый - это не остров, это место мороков,
миражей, место бывших, несколько затянувшихся научных экспериментов. Тут
монеты находят с дивными ликами. Короче, знал, что рука не встретит никакого
сопротивления, пройдет сквозь кожу и мышцы, но. Цезий вздрогнул, и глаза у
него сверкнули:
"Чего это ты разлегся? Быстро за хворостом!"
"Это ты мне?" - растерялся Смирнов.
"А кому еще?"
Цезий повернулся и крикнул бывшему чемпиону:
- Тут у нас один абориген прикорнул под кустом, пусть костром
займется...
И добавил что-то такое веселое - про сочные шашлыки, про веселые
дружные посиделки, то да се, но в это время, ровно рокоча, к берегу высоким
носом приткнулся второй катер. Тоже в ржавчине и на хорошем ходу. К такому
мощному движку пошла бы скорострельная пушка на баке. Но ничего такого не
оказалось, зато с борта попрыгали на берег простые и легкие на язык молодые
люди. Не фрики из "Одноглазого индейца Джо" с томагавками и коваными
стволами, а обычные - с цветными банданами через лоб. Опасливо поглядывая на
новоприбывших, расстроенный Смирнов выдернул из песка и донес до кострища
солидный корявый корень, тем самым как бы подключив себя к общему делу.
"Может, уеду с ними, - мелькнула робкая мысль. - На таком движке минут через
пять буду на материке".
Но мысль эта тут же завяла.
Столько пистолетов и короткоствольного автоматического оружия Смирнов
давно не видел. Не маневры же военные начались.
- Ты не стой там! - строжился потомок шаманов.
Но тут же показал, что строжится он на Смирнова по-дружески:
- Знаешь, почему на стройке русский носит сразу по шесть кирпичей, а
еврей - только по одному?
Смирнов, конечно, не знал.
Тогда потомок шаманов весело сплюнул:
- Да потому, что русский по определению ленив. Западло ему, видите ли,
лишний раз сходить за кирпичом.
На бортах и на берегу напряженно заржали.
Не то чтобы встретились старые приятели, особого радушия в общем ржании
не чувствовалось, но встретились молодые люди не просто так. Бывший чемпион
даже с усмешкой поднял бутылочку с минералкой: "За удачный бартер!" А бритый
со второй посудины, старший, наверное, тоже поднял бутылочку с минералкой,
как бы поддержал антиалкогольный призыв. Смирнова это порадовало.
Известно, трезвые дерутся реже.
Вот только почему Цезий его не узнает?
- Где товар? - крикнул с борта бритый бугор.
Бывший чемпион двумя пальцами ткнул в сторону кирпичных руин. Бритый
понимающе наклонил голову, и молодой человек из его команды - в шортах, в
цветной футболке - вразвалочку двинулся в сторону руин. Не торопился, все
заранее просчитал, знал, что делает. И глядя, как лениво он загребает
кривыми ногами, Смирнов вдруг окончательно понял тайную суть своего сна.
"Валька я Филимонов, меня бить будут".
Да не в имени тут дело. Филимонов или Смирнов - это, наверное, никакой
роли не играет. Просто молчал и смотрел на крепкого молодого человека в
шортах, как он неторопливо брел в сторону руин. Знал, что ни хрена не найдет
сейчас этот молодой человек под кривой корягой. Страшился, какой черт меня
дернул? Зачем я перетащил в кусты ящик с "СТ"? Присев на корточки, чиркал от
волнения зажигалкой.
А посланец бритого тем временем добрался до цели и заглянул под корягу.
Даже руку длинную опустил, поболтал ею в воде. Ни слова не было
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг