ЧТО ТАМ, ЗА ГОРИЗОНТОМ?
Дискуссия нырнула еще глубже, в совсем уж темные времена
магико-тотемического мышления. И конечно, Жаклин сразу же упомянула об
австралийских аборигенах, для которых небесные светила запросто уходили на
свое небесное охотничье угодье по деревьям и так же легко возвращались для
земного отдыха. И были эти светила очень похожи на обычных людей...
Вот тогда я и поймал себя на сплошном, просто-таки неприличном
молчании. Я словно издали, на объемном экране наблюдал за историко-научной
активностью своих ребят и, самое забавное, слушал их с удовольствием и
мысленно комментировал их доводы.
Однако все время хотелось вскочить и выкрикнуть: "Братцы, бросьте свои
умные разговоры, да понимаете ли вы, что произошло!" Но это было бы не
слишком уместно - ребятам не до патетики. Они сами выбиты из колеи, да и
все мы теперь навечно из нее выбиты. Они хорохорятся - дескать, чего уж
там, давно догадывались, шесть веков, если не шесть тысячелетий ждали мы
этого. Может, им попросту страшновато, и они интуитивно прячутся за
широчайшую спину всей нашей истории, ибо где же нам еще прятаться от
собственных достижений? Я их прекрасно понимаю, может быть, оно к лучшему,
что не вмешался и не огорошил их своей неуравновешенностью. У нас еще будет
время наговориться...
Понимаю и то, что от этих "девяносто плюс-минус десять процентов"
предстоит огромный путь понимания, и Контакт как таковой - вряд ли наш
удел, что у наших интеллектронов сменится не одно поколение исследователей
- и самих интеллектуальных машин тоже! - прежде чем начнется настоящий
космический диалог. Можно без труда пожонглировать оценками, прикидывая,
когда же мы войдем в фазу диалога, но пока гораздо большую заботу вызывает
единственная и, разумеется, сугубо предварительная оценка, полученная в
нашем Центре - 1000 лет. Грубо говоря, так оценивает "Интеллектрон-7"
разрыв между нами и цивилизацией-маяком. Другие центры Контакта предлагают
несколько иные цифры - каждый имеет дело со своей моделью, и привести все
модели к чему-то единому и общепринятому пока нелегко. Ради особой
объективности можно говорить об интервале разрыва от 500 до 3000 лет. Но
суть уже не в точной цифре, суть в том, что мы все, вся наша планетарная
общность - перед лицом фантастически продвинутого партнера, а в сущности,
партнера ли?
Мы ведь неплохо знаем, каковы последствия Контакта между
цивилизациями, сильно разнесенными во времени. Знаем по опыту собственной
маленькой Вселенной - Земли. 3-4 тысячи лет социально-технической эволюции
разделяли европейцев и американских индейцев колумбовой эпохи. 10 или 15
тысячелетий пролегли между европейской цивилизацией и открытыми ею
австралийскими аборигенами или африканскими бушменами. В едином планетарном
пространстве, которое очень быстро стало тесным, пересеклись люди из разных
областей четвертого измерения. Счастлив был неолитический охотник, вовсе не
воспринимавший обезьян как живые тени собственных прапращуров, отставших от
него на миллионы лет... Или в его животных-тотемах отразилось сверхсмутное
ощущение единых корней?
Как бы то ни было, перед нами мелькнула серия сигналов от невиданно
мощного гравзера, явно искусственная серия с очень хитрой системой
модуляции, поименованная нами просто Сигналом. Ладно, пусть с 90-процентной
достоверностью искусственная, пусть так... Но Сигнал стал теперь фактом для
эксперимента. Возможно, на долгие годы или века мы обречены на тщательную
его дешифровку, из которой неспешно - фрагмент за фрагментом - будут
прорисовываться контуры Их цивилизации. Вернее, Сигнал обречен на жизнь в
наших интеллектронах, на постепенное
проявление, обретение плоти...
Вот об этих-то контурах приходится думать, думать неотступно - теперь
нам некуда отступать, это необратимо, мы никогда не сможем уже стать
такими, как были до Сигнала. Разве что уничтожим себя вместе со своей
памятью...
Разумеется, все это довольно зыбко - метапрогроз, запредельные модели
будущего... Мы не можем по-настоящему что-нибудь рассмотреть за чертой
ближайшего столетия, даже предполагая примерно те же темпы развития. А
дальше все рассыпается на осколки, поле зрения словно испытывает распад на
отдельные более или менее сфокусированные лучи.
Но один из лучей довольно четко высвечивает простой факт -
гравитационных генераторов такой мощности, как у Них, мы не сможем создать
еще очень долго. Ясно одно - Они достигли того уровня, когда энергию
необходимо выводить за пределы собственной планетной системы подобно -
тому, как мы уже который год намеренно отводим излишки энергии за пределы
своей Земли. Но это значит, что Их энергетика достигла звездных масштабов,
и Они боятся нарушить экологический баланс в пространстве порядка
кубического парсека. Один такой факт способен ошарашить, но дело ведь не
только в энергетической шкале - здесь в игру вступают тысячи новых и
по-новому усиленных связей, прямых и обратных. Ясно, что энергетика, в
десятки миллиардов раз опередившая земную, требует невероятно эффективной
технологии для монтажа гигантских космических конструкций, требует
недоступной нашему воображению системы управления. Можно только в весьма
туманных образах пофантазировать насчет Их интеллектронов, насчет общей
картины Их цивилизации, картины, над которой теперь бьется наш трудяга
Интя. И, разумеется, он выдаст нечто, очень далекое от реальности - точнее,
ту реальность, которую способны вместить его и наши мозги. Но и его
заведомо примитивные картинки произведут на нас сногсшибательное
впечатление. Потом, по мере накопления наблюдательных данных и постепенной
расшифровки Сигнала, картинки придут в движение, станут меняться в сторону
усложнения и детализации, и мы будем все охотней ахать, восторгаться и
негодовать, впитывая Их решения, а вместе с тем и особый вариант
собственного будущего, все дальше разбегающийся с теми вариантами, которые
мерещились нам в эпоху космической изоляции...
Этот лес уже перетекает в рощицы нашего городка, и он не чувствует,
что мы подошли к черте, сложней которой до сих пор не видели, к границе,
обозначенной не первым плугом или колесом, не порохом или колумбовой
каравеллой и даже не межпланетным крейсером с термоядерным двигателем и
интеллектронным мозгом. Нынешняя граница эпох - всего лишь в нескольких
записях на суперлаттиках Инти и ему подобных, записях, которые вскоре
оживут и выведут нас на иной виток, куда перетечет, неузнаваемо меняясь,
наша цивилизация, как перетекают эти великолепные деревья в наши
кибернетизированные дома...
Я не сразу пришел в себя, услыхав рядом, совсем рядом торопливые шаги
и срывающийся голос Севы:
- Совсем взбесился, представляешь! - громко восклицал Сева, догоняя
меня. - Требует немедленного запуска...
- Кто взбесился? - переспросил я, немного притормаживая. - И чего ты
бежал за мной?
- Интя взбесился, - ответил Горьков и широко заулыбался. - Понимаешь,
через десять минут после твоего ухода он выдал предварительную рекомендацию
- вроде военного приказа. Требует тут же запустить программу Г-4. Он,
видишь ли, не сомневается, что там ждут ответа...
Я пожал плечами и стал занудливо бубнить - дескать, запуск внешнего
гравзера зависит не только от нас, тем более - не лично от Инти. Само
собой, вскоре мы пошлем направленные ответные импульсы, но вряд ли это
произойдет в считанные дни. Было бы смешно играть с Ними в
конкурентоспособность... Короче говоря, я немного охладил пыл Севы, хотя
понимаю, это не лучшая моя функция - охлаждать пыл своих ведущих
сотрудников. Но с другой стороны, скороспелое требование сразу же провести
Г-4 вызвало бы ехидные улыбочки в Большом Совете. Однажды уже, вспомнили бы
наши верховные мудрецы, мы наскоро обогрели космос превосходной программой
Г-2 и всего лишь потому, что не скоординировали данные всех интеллектронов,
работающих на Контакт. Из-за этого, подчеркнут они, был сорван плановый
монтаж космического города "Урбс-12"... А якобы открытая внеземная
цивилизация оказалась всего-навсего забавным естественным гравзером.
Так-то!
Горьков, кажется, все понял и спокойно затопал со мной в городок.
- Завтра стоило бы собраться снова, - сказа он, пройдя несколько
шагов. - Ребята хотели бы...
Тут я вынужден был сделать совсем грозный вид.
- Послушай, Сева, - сказал я, тщательно имитируя административный тон.
- Мы и так систематически нарушаем трудовую дисциплину. Чем, по-твоему,
должен заниматься сотрудник нашего Центра? Правильно, научной работой! А
значит, он должен находиться в идеальных домашних условиях и шевелить
мозгами в тишине и покое. Если тебе надо пообщаться с Интей или с
кем-нибудь из нас, включи свой индиканал и общайся сколько влезет. Но по
индиканалу не устроишь треп, увлекательный и полезный для двоих и чертовски
мешающий третьему. Поэтому мне кажется, что дисциплина домашней работы -
преполезнейшая штука. Представь себе, что каждый рабочий захотел бы
покинуть свое место у домашнего терминала и заскочил бы на завод просто
потрепаться с коллегами среди роботов и стерильности. Кто бы работал. Сева?
Горьков был явно ошарашен таким втыком, и, по-моему, у него слегка
отвисла челюсть.
- Да ты что, всерьез? - еле слышно выдавил он.
- Если всерьез, - ответил я, избавляясь от маски древнего замдиректора
по режиму, - если на полном серьезе, то мне вот-вот влепят за наши частые
сборища. Наше счастье, что контактеров до сих пор считают слегка тронутыми
- режим труда ведь не для нас писан, какие там 4 часа за домашним
терминалом, если мы способны часов 14 дискутировать глаз в глаз! Но я
думаю, в ближайшие дни нам и вправду стоит поработать по своим углам -
слишком скоро нас оттуда вытащат, Сева. Уже со следующего утра начнется
всеобщая шумиха, и она надолго не оставит нам
тихих часов, понимаешь? К тому же, не знаю, как у тебя, а в мою бедную
голову все это пока не вмещается...
-И в мою тоже, - вздохнул Сева. - Мне показалось, что ты потому и
сбежал с нашего сборища. Мы добили тебя своими историческими экскурсами...
--- Ничуть. Это было очень интересно, но у меня. Сева, есть проблемы
контакта с совсем иной цивилизацией. Эта цивилизация сидит сейчас дома,
начисто лишенная родителей. Мама гостит на "Урбсе-6" у сестры, а папа уже
несколько недель проходит сквозь своих инопланетян, как перпендикулярный
луч сквозь стекло... Такие дела. Сева, такие дела...
СЕМЕЙНАЯ ИДИЛЛИЯ - XXI
Могу поклясться, что к моменту моего появления в доме стояла идеальная
тишина, обычно неведомая в микроколлективе Алены и Андрея. Не было
обычного, искрящегося визгами бедлама, и это указывало либо на крупную
шкоду, недавно отягчившую их гибкие и довольно растяжимые рудименты,
именуемые совестью, либо на предельное переполнение заброшенностью - это
скорее всего.
Как бы то ни было, дом окутал меня легким морским бризом, приятной
пляжной температурой и, пожалуй, почти неуловимым духом запустения. Андрей
вовсю сражался с Домовым в шахматы, а другим своим экраном Домовой
демонстрировал Алене весьма забавные беззвучные сцены
из жизни гномов или что-то в этом роде.
Сегодня у нашего домашнего координатора, можно сказать, настоящий
отдых - целый день я не трогал его, не гонял по всевозможным информационным
банкам, не заставлял сцепляться с Интей в очередной схватке Моськи со
Слоном. Сегодня Домовой занимался тем, что доставляет какое-то странное
удовольствие потомкам древних и неуклюжих ламповых компьютеров середины
прошлого века, - он развлекал моих детей. Понимаю, что тут играют роль иные
категории, но, по-моему, в подходящей ситуации он бы их просто усыновил...
Тишина мгновенно взорвалась - ребятки бросились ко мне. Не ждали! Не
ждали, что я так, в общем-то, рано отделаюсь от работы - в Центре или в
своем домашнем кабинете, - отделаюсь и сразу сообщу им о своей полной
свободе.
- Это здорово! - обрадовался Андрей. - Ты расскажешь мне насчет
предельной светимости, а то я не слишком хорошо понял сегодняшнюю лекцию
Домового.
- А мама недавно выходила на связь, - сообщила Аленка. - Она
послезавтра собирается вылететь на Землю.
- Мама скоро будет, - подтвердил Андрей, - у нее все в порядке. Но
сначала расскажи о светимости, а то уйдешь в кабинет, и я тебя не скоро
увижу...
- Не уйду в кабинет, - твердо сказал я. - Сейчас мы будем ужинать. А
пока Аленка наберет заказ, поговорим о светимости. Что тебе известно?
Алена убежала на кухню, чтобы поколдовать с меню - пронеси нас
нелегкая зайти туда, пока все не будет сервировано и подано, словно это
плоды ее личной кулинарной деятельности...
- Ну, что известно... - неуверенно начал Андрей. - Известно, что есть
некий предел светимости: пятая степень скорости света, деленная на
удвоенную гравитационную постоянную. Известно, что ни одно реальное тело не
может передавать информацию с большей мощностью... Ну, там разные наглядные
картинки... Например, если нарушить этот предел, тело выгорит быстрее, чем
от него уйдет поток излучения, и-тэ-пэ... Но как оно получается, честное
слово, не улавливаю. А теперь у нас пойдет тема про другие планковские
параметры, и я совсем закопаюсь...
Это точно, он запросто закопается. У него странный способ восприятия -
вроде впитывания священных скрижалей, что ли... Впрочем, дело в возрасте.
Все-таки пока они оба, мои умные детки, в ином эволюционном времени, на
стадии, которая может быть названа религиозной - разумеется, не в смысле
веры во Всевышнего. Но они буквально принимают законы природы как нечто,
спущенное сверху и абсолютное, ибо они еще абсолютизируют себя и
человечество, их окружающее, не чувствуют быстропеременности всей этой
системы отсчета. И отсюда непрерывные попытки добыть побольше абсолюта,
накопать его из-под любой модели, и чтобы холм был размером с Вселенную...
Ничего, со временем они втянутся и в науку и в современный
автоэволюционизм. А пока я лихорадочно соображаю, смогу ли чем-нибудь ему
помочь, дать объяснение на уровне его
школьной ступени. Боюсь, в этом деле мне не переиграть Домового...
- Видишь ли, Андрюша, - говорю я, - насчет планковского предела
светимости догадались довольно давно. Но лишь позднее, когда стали строить
теорию планкеонного синтеза... Кстати, ты знаешь, кто такой Макс Планк?
- Спроси еще про дважды два, - надулся сын. - Знаю, что это немецкий
физик, один из создателей квантовой механики, знаю, что на рубеже XIX и XX
веков он предложил систему единиц, где массу, длину и время можно выразить
через комбинации трех мировых констант - скорости света, гравитационной
постоянной и постоянной имени самого Планка. Знаю, что предельная
светимость тоже входит в систему его единиц, только о ее предельной роли
догадались намного поздней. Знаю, что планкеон - это частица с планковской
массой и размером, и уже на рубеже нашего века в первых моделях
планкеонного синтеза...
Как он много знает, мой сын, - это хорошо. Только у меня нет сейчас ни
малейшей охоты упражнять свои слегка вспухшие мозги в адаптации хитрой
теории планкеонного синтеза к его пониманию. И конечно, меня выручает моя
золотая Аленушка - она громко призывает нас к ужину, пренебрегая обычными
переговорными каналами.
По пути я наскоро договариваюсь с Андреем перенести нашу высокоученую
беседу на завтра. Он не забудет...
- Папа, а ведь у тебя сегодня что-то случилось, - говорит Аленка,
сызмальства отличающаяся сверхчувствительностью. Но, скорее всего, она
просто вычислила мое состояние - ведь обычно я никогда не откладываю
научные консультации... "Со всеми нами что-то случилось", - думаю я и
улыбаюсь. Настроение идет по нарастающей. Семейный ужин почти в полном
составе - приятнейшая редкость. А через неделю закатим встречу... И вообще
пора превратить редкость в традицию.
Все-таки любопытно, как оценил бы наше застолье древний охотник или,
скажем, современник Кузанца? Первый решил бы, что отцу семейства крупно не
повезло на охоте, а мать ушла на небо, не заготовив для своих достаточного
количества съедобных кореньев и ягод. Второй, скорее всего, понял бы дело
так, что человечество впало в повальную нищету и голодуху. Человек прошлого
века
увидел бы здесь железную диету и, должно быть, пожалел бы моих
худощавых деток...
И впрямь, глядя на чай и какие-то забавные маленькие шарики и кубики -
по несколько штук на брата, трудно вообразить, что по случаю отсутствия
хозяйки мы устраиваем непозволительно сытное пиршество, получаем очень
приличную, даже избыточную энергохимическую инъекцию, к тому же крайне
вкусную. Быть может, пройдет каких-то сто лет, и наш утонченный потомок
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг