- Ничего, сейчас вороны сдохнут. И некому будет рассказать Старику с
Кешкой о волшебном месте.
И как ни жалко было Надоре тратить силы на расправу с паршивыми
птицами, сейчас другого выхода у нее не было.
Казалось, оживить воронов нет никакой возможности. Но Иннокентий и
Старик поняли: вороны знают, где волшебное место. Иначе Надора не стала бы
на них нападать.
Борясь за жизнь воронов, Иннокентий делал с птицами вещи для Старика
совершенно неведомые. То он им что-то нашептывал, то с силой щелкал по
клюву и снова нашептывал, одновременно направляя их глаза на огонь костра.
Старик следил за движениями юного друга и как мог тоже пытался
направить глаза птиц на огонь. Давалось это ему нелегко, но он очень
старался. И вот наконец наступило мгновение, когда вороны стали приходить
в себя.
- Невероятно! - Глаза Иннокентия блестели. - Представляете, ведь это
стихиарий Огня снял с птиц порчу ведьмы. Но я его не звал, он сам
прилетел.
- Друзей и не надо звать. Они сами приходят на помощь. - Старик
растер ладонями сухую травинку, поглядел на труху и сдунул ее. - А с
нашими воронами я, похоже, примирился, - добавил он и улыбнулся.
- Я вижу. Да и они за эти минуты изменились. - Иннокентий подбросил в
костер дров. - Представляете, они теперь знают, что огонь не всегда им
враг. И что его свет может защитить от нападений любой темной силы.
И правда, все четыре птицы не сводили глаз с огня. Грустно и
беспомощно они лежали, как их положили люди. Но сами пошевелиться были не
в состоянии.
- Через день полетите, - уверенно проговорил Иннокентий. - А еще
минута - и вы сядете.
Действительно, не прошло и минуты как лапы птиц начали шевелиться.
Иннокентий усадил их рядком около костра, но ему больше не пришлось
поворачивать их головы в сторону огня.
- Хорошо поняли, в чем спасение, - засмеялся Старик. - А Надора, как
видишь, не дремлет.
- Как раз дремлет, - усмехнулся Иннокентий. - Иначе не подпустила бы
к нам эту четверку. А теперь поговорим с ними о волшебном месте.
Сын Ярослава на мгновение замолчал, а потом принялся быстро и звонко
произносить непонятные человеческому уху звуки.
В ответ вороны что-то каркали. Иногда Иннокентий переспрашивал. Те,
перебивая друг друга, отвечали. И только после того как замолчал последний
ворон, Иннокентий стал пересказывать их разговор Старику.
- Как я понял, - начал он, - вороны о самом волшебном месте не
подозревают. Но когда я спросил, знают ли они митюшонка по имени Гриша,
который с ними перестал играть, они ответили, что знают. И Надора им после
этого сказала: если каждый ворон кинет у второго поворота нижнего ручья
сто камней, больше такого, как с Гришей, ни с одним из митюшат не
случится. И они всегда смогут кормиться их силами.
Старик вскочил на ноги.
- Пошли скорее!
- Легко сказать - пошли. - Сын Ярослава закусил губу. - Воронам
нельзя уходить от огня. Надора их вмиг прикончит.
- Не учел. - Старик почесал в затылке и вдруг предложил: - Их бы
назвать надо.
- У них уже есть имена. - И, показывая пальцем, Иннокентий стал
представлять прилетевших: - Эти Кряший и Питий, этот Креший, а тот Реший.
- Кар, - позвал к себе сына Ярослава Кряший и тут же стал что-то
быстро-быстро говорить. Гортанные звуки так и слетали с его языка. В ответ
Иннокентий согласно кивал и в знак благодарности не переставая гладил
птицу по крыльям.
И тут все четверо одновременно загалдели, закаркали.
- Чего это они? - Старику не терпелось узнать, о чем разговор.
- Рассказывают о месте, которое закидывали камнями, - объяснил
Иннокентий. - Там вода больше не течет. Ручей сменил русло. А на месте
настоящего русла образовался небольшой холм.
- Последние годы я редко отхожу от костра, - признался Старик.
- Они говорят, этот ручей протекает возле болота. Ну-ка, ну-ка. -
Иннокентий взял в руки карту и стал пристально ее разглядывать.
Старик тоже внимательно всматривался в рисунок.
- Вспомнил! - закричал он. - Все вспомнил! Верно! Это было у ручья,
который идет мимо болота. Теперь я сам его найду.
Внезапно Старик схватился за голову и со всех ног побежал в лес.
- Куда? Стойте! - закричал Иннокентий.
Пошатываясь, медленно, словно во сне, Старик обернулся. Огонь осветил
его, и он неохотно побрел назад. Его ноги заплетались, глаза не видели
дороги, а лицо словно окаменело.
- Меня учили, чтобы без огня шагу не ступал, а сами? - Сын Ярослава
подбежал к Старику и помог сесть напротив костра.
- Я? Без огня? - Пытаясь скинуть наваждение, Старик замотал
головой. - Без огня-я? - с удивлением повторил он. - Не может быть!
А Иннокентий уже внимательно прислушивался к тому, что происходит с
Надорой. Зрелище было отвратительное. Окутанная облаком черной злобы,
забыв обо всем, кроме собственной ненависти, ель неистово скрежетала
ветвями:
- Чрш-ш-ш-ш!!! Чрш-ш-ш!!! Чрш-ш-ш!!!
- И как не жалко сил, - усмехнулся Иннокентий и, чтобы не расходовать
понапрасну свою внутреннюю энергию, поспешил отключиться от ведьмы.
А Старик в это время в недоумении озирался по сторонам. Он не
понимал, с чего вдруг так оплошал. Но объяснений своему поведению не
находил.
- Не корите себя, - пытаясь успокоить Старика, проговорил Иннокентий.
- Но я ничего не понимаю...
- Чего же здесь непонятного, - сын Ярослава улыбнулся. - Вы подпали
под наваждение Надоры.
- Но почему? Ведь раньше я никогда под ее наваждения не подпадал?!.
- Раньше... Раньше она жалела на вас силы. - Иннокентий пожал
плечами.
- А почему сейчас не пожалела?
- Потому что злоба к нам пересилила ее скаредность. Вот и ударила. Я
посмотрел. Удивительно, как при ее уме она, ничего не просчитав, просто
взяла и обрушилась на вас.
- Да уж, поизрасходовалась изрядно. - Старик потер ладонью лоб. - И
что получила? Да ничего. Спасибо тебе, Кеша. Если бы не ты...
И тут Старика снова сильно качнуло. Однако он устоял, зато вороны
снова упали на землю как подкошенные. Иннокентий вмиг повернул их головы к
огню, а сам бросился к поленнице.
- Надо срочно развести семь костров! - прокричал.
- Для чего семь? - Старик хотел было помочь складывать костры, но у
него не было сил двинуться с места.
- При семи кострах вокруг нас этого больше не повторится.
- Откуда ты знаешь?
- Мне сказал стихиарий Огня.
- Ну и связи у тебя.
И не успел Старик докончить фразу, как увидел, что Иннокентий уже
успел сложить еще шесть костров и поджечь их.
- С тобой в скорости не потягаешься. - Старик уважительно покачал
головой.
Иннокентий, словно извиняясь, широко развел руками: мол, это не моя
заслуга. Таким сделали родители.
- Надора перестала беречь силы. От нее можно ждать чего угодно. -
Говоря это, он в каждый из семи костров подкинул еще по нескольку
поленьев.
- У тебя внутри мотор? - пошутил Старик и взял в руки одного из
воронов. - Вот никогда не думал, что буду заботиться об этих князьях.
- Они больше не князья, - возразил Иннокентий. - Верно? - Теперь он
обращался к птицам.
- Кар, кар, кар, кар, - согласно откликнулись те.
- Интересно, что еще Надора придумает. - Старик вздохнул и стал поить
ворона с руки водой.
- Пока мы внутри кольца костров, она ничего придумать не может.
- Но мы не имеем права здесь отсиживаться, - нахмурился Старик.
- Что-нибудь придумаем. - Иннокентий беззаботно махнул рукой. -
Главное - мы живы и теперь знаем, как защититься от ведьмарских чар. А
вам, вороны, пора подкрепиться. - И он насыпал перед каждым по горстке
ягод.
- Ты себя так ведешь, будто у нас времени целый короб. - Старик
непримиримо засопел.
- Я знаю... У нас на все про все и дня нет. - Сын Ярослава посмотрел
на небо. - Но солнце высоко. Дайте себе еще полчаса отдыха. И не
переживайте. Все будет хорошо.
Надора не переставая следила за всем, что делалось и о чем говорилось
около костров. Однако ее ведьмарский рассудок трудно воспринимал все, что
происходило в лесу в этот день.
- Чрш-ш-ш, - только и делала что скрежетала ведьма.
Заскрежещешь, когда тебя обескураживает все. И то, что стихиарий Огня
раскрыл мальчишке великую тайну семи костров. И то, что сын Ярослава ведет
себя так, будто ему предстоит бороться не с ней, Великой ведьмой Надорой,
а с какой-то слабосильной ведьмочкой. Да и к Старику силы возвратились с
небывалой для человека быстротой.
- Чрш-ш-ш-ш-ш! Всех раздавлю! Дайте срок! Только пойдете спасать
митюшат, только выйдете за круг костров, увидите, чья возьмет!
Чрш-ш-ш-ш-ш! Сколько сил отобрали, мерзавцы! Не прощу! Никогда не прощу!
СБОРЫ В ДОРОГУ
Вороны, поев, ободрились и даже стали крутить во все стороны
головами.
- Лежите тихо и выздоравливайте. - Старик задумчиво погладил Кряшия,
самого слабого из них.
- А нам пора собираться в поход, - проговорил Иннокентий. - Если до
ночи не спасем митюшат, к утру в живых не останется ни одного. Надора
решила этой ночью с помощью воронов окончательно их погубить.
- Понятное дело... - Старик согласно кивнул. - Ей важно это сделать,
пока мы не добрались до волшебного места... Но мы ведь сами в западне...
- Еще в какой. - Говоря это, Иннокентий стал примериваться к лежащим
возле шалаша бревнам.
- Ты чего-то придумал? - Старик оживился.
- Поживем - увидим.
- Слушай, а что это вороны глядят на нас с таким вниманием, будто
понимают, о чем идет речь?
- Обучились.
- Кар, кар, кар, кар, - подтвердили вороны. Они хотели было захлопать
крыльями, но это им пока не удалось.
Больше всего Надора не любила признавать свои ошибки. Но ее разум, в
котором она последние годы перестала нуждаться, все-таки пробудился.
- Разве можно так бездумно швыряться силами, - зашептал он. - Ты
слишком много лет одна командовала лесом. Легкая власть усыпила тебя. Но
времена изменились. Сын Ярослава - серьезный противник. Ты с ним
обращаешься так, будто он обыкновенный мальчишка. А ведь он обладает
магической силой. Вон в считанные минуты вылечил Старика. Да и стихиарии
ему помогают.
- Ну и что? - в негодовании взвилось ведьмарское начало Надоры.
- На вид ничего. Но ты не знаешь, какие у него еще есть возможности.
Их зашифровал сам Ярослав, и твоего внутреннего зрения недостаточно, чтобы
в этом разобраться.
- Все равно мои силы больше, - проскрежетала ведьма.
Советы своего разума она, конечно, осознавала. Но ей нестерпимо
хотелось раз и навсегда вконец изничтожить Кешку со Стариком. Однако для
этого пришлось бы открыть тайные запасы сил, которыми она очень гордилась
и которые оберегала.
- Чрш-ш-ш, жжу-у-уш-ш-ш! - в ненависти скрежетали ветви ели. - Ну
мальчишка, ну проходимец! Чрш-ш-ш-ш!
Конечно, если бы Надора наслала на Старика порчу хоть чуть большей
силы, он бы мгновенно и навсегда лишился рассудка. Однако, не желая
признавать собственной скупости, ведьма начала негодовать на Дмитрия,
разговор с которым отнял у нее как раз столько сил, сколько не хватило,
чтобы свести Старика с ума.
- Это надо ж, чтобы какой-то Дмитрий посмел явиться читать мне
мораль! Мне, Великой Надоре! Чрш-ш!!!
Но тут в ней снова заговорил голос разума:
- Перестань скрежетать ветвями. Ты на это тратишь слишком много сил.
И так вон сколько их по-пустому израсходовала лишь на то, чтобы
удовлетворить свою ненависть к Дмитрию.
Однако злобствующее естество ведьмы не унималось.
- Чрш-ш-ш-ш-ш! Ненавижу! Всех ненавижу! А ты, мой разум, замолчи!
Тоже мне раскомандовался! Выходит, мне, Великой ведьме, нельзя всласть
полакомиться злобой?! Чрш-ш-ш-ш!!!
Но и голос разума не умолкал:
- Если хочется, трать на злобствование остаток обиходных сил. Трать.
Только где потом возьмешь их на борьбу с Иннокентием?
- Только у Черного Дракона сил больше, чем у меня! - гордо возразило
разуму злобствующее начало ведьмы.
- Я разве сказал, что у тебя их недостаточно? Такого я не говорил. Но
ты всегда заботилась о них. Оберегала, накапливала. А теперь что, из-за
несдержанности откроешь потайные запасы? Или ты ими больше не дорожишь?
- Открыть запасы? Никогда! - взбунтовалась ведьмарское нутро
Надоры. - Ни за что!
И тут ее охватило постоянно снедающее желание похвалить себя,
любимую.
- Какой у меня великолепный ум! Чрш-ш-ш-ш.
Ведьма еще немного самодовольно пошуршала ветвями, но к советам
собственного разума решила прислушаться.
- Ты прав, - благосклонно проговорила она, - я сегодня была излишне
расточительна. Но теперь Кешка со Стариком в западне. Можно непрерывно за
ними больше не следить. Уже экономия. И злобствованием тоже на время
услаждать себя перестану.
Однако от принятого решения ей тут же сделалось себя жаль, и она не
выдержала и горько вздохнула:
- О-хо-хо, до чего тоскливо жить по разуму.
Солнце стояло высоко. До ночи оставалось всего несколько часов, и за
это время должна была решиться судьба доброго, щедрого народа - митюшат. А
вместе с ними и леса. Иннокентий возился с бревнами, а Старик, не понимая,
что тот надумал, начал впадать в уныние.
- Значит, надеешься? - не выдержав, спросил он.
- Конечно, - твердо проговорил Иннокентий, - раз отец меня сюда
направил, значит, есть возможность не отдать лес на растерзание Черному
Дракону.
- Так-то оно так... Но как эту возможность отыскать...
И Старик начал рассуждать вслух:
- Ведь нас от нападений ведьмы могут оградить лишь семь костров... А
в то же время надо дойти до волшебного места, разобрать завал из камней и
привести туда митюшат.
В отличие от Старика сын Ярослава не испытывал и капли уныния.
- Скажите, - в упор глядя на Старика, спросил он, - митюшата на ночь
собираются в одном месте? - В интонации Иннокентия заключался не столько
вопрос, сколько желание получить подтверждение своим словам.
- Да. Они всегда ночуют в одном и том же месте. Я его называю лагерь.
- Это далеко?
- С километр.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг