Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
учеными. Здешними  московскими  учеными,  разумеется.  Направив  сверхмощные
телескопические фотоаппараты во Вселенную, они получили снимок с  рельефами,
напоминающими рельефы этой планеты. На экране прорезался, как бы образовался
из ничего, совершенно круглый шар с неясно обозначенными  границами  Европы,
Азии и Африки.
     Диктор зачитал мнения ученых разных стран.  Одни  утверждали,  что  это
какая-то планета, возможно, обитаемая, другие, наоборот,  отвергали  начисто
(не оспаривали, а именно отвергали) мнение своих коллег и выдвигали новую и,
по их словам, куда более убедительную версию.  По  этой  версии,  где-то  во
Вселенной образовалось колоссальное облако, состоящее из азота, кислорода  и
водорода. Через сто - двести миллиардов лет (срок ничтожный по  сравнению  с
вечностью) это облако может стать планетой - в мире все возможно.
     А сейчас... сейчас это просто облако, довольно плотное, в котором,  как
в зеркале, отражаются всякие космические предметы. Диктор  так  и  сказал  -
предметы. Значит, вероятнее всего, московские ученые получили...  зеркальное
отражение своей собственной планеты!
     Диктор громко расхохотался - настолько наивной показалась  ему  эта,  с
позволения сказать, теорийка.
     Вместе с ним, наверное, расхохоталась вся здешняя планета. И только мне
было не до смеха. Я-то (может быть, один из всех) знал, что никакое  это  не
зеркальное отражение, что это ученые сфотографировали мою  родную  Землю,  и
испытывал смешанное чувство смущения и тревоги. Хотелось поскорее  вернуться
и сказать своим землякам, всем землянам:
     - Ждите!.. Они - грядут!..


                               Глава девятая
         "Москвич" - хорошо, "Запорожец" - хорошо, а самокат лучше

     Полет капитана Соколова  в  космос  осложнил  мое  пребывание  на  этой
планете.
     И дело не только в репортерах, которые  подстерегали  на  каждом  шагу.
Сами здешние жители вдруг стали проявлять повышенный интерес  к  космическим
проблемам.
     Тетке Соне наутро надо было  идти  убирать  помидоры.  Она  встала  как
обычно в семь (раньше здесь никто не  встает),  сходила  в  столовую,  потом
вернулась домой, зачем-то включила телевизор и... прилипла к нему  на  целых
тридцать минут.  Ей,  видите  ли,  не  терпелось  узнать,  что  за  чудовище
сфотографировали московские ученые.
     - Это ж надо! - искренне дивилась тетка Соня.
     У меня на утро  была  намечена  поездка  в  дола  и  лога.  И  не  ради
спортивного интереса, как читатель догадывается, нет! Мне хотелось взглянуть
на здешние поля, посмотреть, как вкалывают здешние трудяги механизаторы.
     Позавтракав плотненько (два омлета, горка оладьев со сметаной и  стакан
чаю),  я  помахал  тетке  Соне  -  дескать,   адье!   -   и   направился   в
ремонтно-техническую мастерскую.
     Я попал в тот самый момент, когда Шишкин... Георгий Валентинович Шишкин
проводил политинформацию. Само собой разумеется, что речь и тут шлa о полете
капитана Соколова. Шишкин  рассказал  биографию  героя  и  прочитал  статью,
которая опровергала домыслы здешнего Деникеиа. В статье так и сказано было -
домыслы... Сами другие планеты есть, автор в этом не сомневался, а вот жизни
на них будто бы нет и быть не может.
     - Есть жизнь на других планетах! Есть, есть!
     Все смутились. А я готов был откусить себе язык.
     И дернул же меня черт встревать со своим мнением!
     Первым нарушил молчание Шишкин.
     - А где доказательства? - сказал он почти с вызовом.
     Я бросил мимоходом, что доказательства тоже есть, вы, мол, скоро о  них
узнаете, и зашагал под навес, где стояли машины-самокаты.
     К счастью, под навесом в это время никого не было.
     Я облюбовал машину понадежнее и  вытолкнул  ее  на  площадку,  довольно
ровную и гладкую. Оставалось сесть за руль нажать на педали и -  кати,  куда
вздумается.
     И тут я опять дал  маху.  Водить  подобные  самокаты  у  меня  не  было
сноровки, я жиманул до отказа и... чуть не вылетел из седла, то  есть  из-за
руля. Мой "Запорожец", как я шутя назвал самокат, дал такого  козла,  только
держись. А так как двор РТМ был невелик, то мне и пришлось довольно туго.  Я
носился, выделывая немыслимые кренделя.
     Позже мальцы-огольцы объяснили, что  сперва  здесь  пользуются  ручными
педалями. Вперед - назад, вперед - назад,- и "Запорожец" трогается с места.
     Начальная скорость при таком способе движения  не  превышает  десяти  -
пятнадцати километров в час.
     Лишь выехав на дорогу, водитель начинает нажимать и на  ножные  педали.
Скорость при этом развивается до шестидесяти километров в час.
     Я же нажал сразу на ножные... Настоящий конфуз!
     Шишкин  прервал  политинформацию.  Все  высыпали  во   двор   и   стали
произносить всякие членораздельные и нечленораздельные восклицания:  "Эх-ма!
Ну и ну! Ха-ха-ха!" Сосед и друг Семен и тот пришел в восторг. Сбив берет на
затылок, он сказал:
     - Нет, вы только посмотрите...
     Помолчав немного, он добавил:
     - Виртуоз!
     И - еще минуту спустя, тем же тоном:
     - Георгий Валентиныч, да его хоть сейчас в цирк! Он любого Олега Попова
за пояс заткнет.
     Все одобрительно зашумели. И никому не пришло  в  голову,  что  я  могу
своротить  себе  скулы,  переломать  ребра,  ноги  и  руки,  словом  изрядно
покалечиться. Очевидно, подобные случаи здесь весьма, весьма редки.


                                     II

     Первое время я катил, что называется, с ветерком.
     Потом сбавил скорость  и  поехал  медленнее.  Иногда  я  сворачивал  на
обочину и выходил из машины. Не для того, чтобы  отдохнуть,  нет,-  хотелось
поглубже вникнуть в природу этой планеты.
     Надо сказать, природа здесь та еще: луга, поля...
     И какие луга, какие поля! Траву давно скосили  и  сено  вывезли,  и  на
лугах паслись черно-белые коровы. В одном месте среди коров я увидел лосиху.
Она паслась как ни в чем не бывало.
     - Эй, Максим! - крикнул я, сложив руки трубкой.
     Максимом зовут нашего, земного пастуха. Я думал, и  здесь  пастух  тоже
Максим, как председатель - Иван Павлыч, а инженер - Георгий  Валентиныч.  Но
нет, коровы здесь обходятся без пастуха. То  есть  пастух-то  есть,  но  это
радиопастух. Стоит какой-нибудь буренке переступить запретную черту, как  из
репродуктора, установленного в кустах, раздается зычный голос:  -  Куда  ты,
скаженная! А ну назад!
     Дальше, возле озера Лебяжьего, паслись овцы.
     Огромное стадо  -  голов  восемьсот  -  девятьсот.  На  овец  радио  не
действовало,  поэтому  охраняли  их  два  пастуха,  оба  верхом  на   гнедых
жеребчиках. Выйдя из машины, я приблизился к одному из них  и...  застыл  от
изумления. Это был Максим, самый настоящий Максим, только одет и обут он был
по-здешнему.
     Подъехав, он спрыгнул с лошади и, нарушая установленные здесь  правила,
протянул руку:
     - Привет!
     - Здорово, брат! - сказал я, не решаясь назвать пастуха Максимом.
     Вообще-то я мало знал Максима (нашего, земного, разумеется) и  рад  был
этому. Погожу минуту-другую и покачу дальше, подумал я. Но не  тут-то  было!
Здешний Максим оказался  человеком  удивительно  словоохотливым.  Он  стоял,
держа под уздцы гнедого жеребчика, и говорил, говорил, говорил... Говорил не
для того, чтобы что-то сказать, а для того, чтобы  выговориться,  освободить
себя от скопившихся в часы одиночества слов.
     - Птицы в стаи собираются, скоро на юг... А капитан летает...  Вот  так
ходишь-бродишь  или  ездишь  верхом,  да  вдруг  и  посмотришь  в  небо,   в
космическое пространство то есть. А вот и Иван Павлыч, легок на помине!
     Я оглянулся, но кругом никого не было видно.
     - Максим, здорово! Как там, порядок? -  вдруг  послышался  голос  Ивана
Павлыча.
     Я опять оглянулся и опять никого не увидел. Можно  было  подумать,  что
это наваждение, чертовщина какая-то, если бы рядом не  было  вполне  живого,
так сказать, натурального Максима. Вынув  из  нагрудного  кармашка  плоский,
величиной со спичечный коробок передатчик, пастух дунул или плюнул на  него,
я не разобрал хорошенько, и тем же тоном сказал: - Порядок, Иван Павлыч!
     - Волки больше не показывались? - опять послышался голос Ивана Павлыча.
     - Не показывались, Иван Павлыч. Я их так  шуганул,  что  они  теперь  и
внукам своим закажут! - Максим опять подмигнул, как бы говоря: "Вот как мы с
начальством!" - и заговорил  о  коровах,  овцах,  вообще  об  обстановке  на
пастбище.
     Мне задерживаться больше не было смысла.  Я  помахал  рукой  и  покатил
дальше. "И на этой планете волки",- подумал я.  Вообще-то  этого  надо  было
ожидать. Если есть овцы, должны быть и волки, как же иначе.  И  все  же  мне
стало грустно. Очень грустно. Вот ведь совсем другая планета, и жизнь на ней
достигла, кажется, высшей гармонии, а, поди ж ты, и здесь волки.
     Но грусть-тоска владела мною недолго. Березовые рощи  (их  здесь  зовут
колками) вдруг расступились, и передо мною открылось обширное  пространство,
именуемое  степью.  Если  луга  и  леса  были  еще  зеленые,  то  степь  вся
подернулась чистым золотом. Солнце поднялось высоко, и это золото, волнуемое
ветром, казалось, плещется словно в чаше.
     Я вылез из машины. Чистое золото оказалось пшеницей, вернее, пшеница  -
чистым золотом. Пройдя к меже, я наклонился и сорвал колосок. Он был  длиной
с четверть и толщиной с мой большой палец. Памятуя о том, что  я  должен  не
только наблюдать, но и изучать, и основательно изучать, я вынул  из  кармана
носовой платок, расстелил его на земле и, растерев колос, пересчитал  зерна.
Их оказалось пятьсот сорок семь.
     Горожанам эта цифра ничего не говорит. Когда они едят хлеб, то вовсе  и
не думают о том, сколько зерен в одном колосе.  Я  же,  деревенский  житель,
прямо скажу, пришел в восторг. Ведь у  нас  в  каждом  колосе  всего-навсего
двадцать, очень редко - тридцать зерен.
     А здесь... С ума можно сойти! Я произвел  арифметические  подсчеты,  но
цифра получилась настолько внушительная, что  я  не  решился  произнести  ее
вслух даже для самого себя.
     Потом я хотел сделать кое-какие обмеры, но, увы, сантиметровой ленты со
мной не оказалось. Пришлось  прибегнуть  к  сравнительному  методу.  Пшеница
здесь  невысокая,  почти   карликовая,   ее   высота   примерно   шестьдесят
сантиметров, колос же составляет третью часть растения и очень  устойчив.  У
нас только пустой колос кверху голову тянет. Здесь и полные колосья держатся
прямо, я бы сказал, с достоинством. Я прошел  шагов  тридцать  или  сорок  в
глубь массива и не встретил колоса, который бы смотрел вниз.
     Что касается самого пшеничного стебля, то он не слишком толст, однако и
нельзя сказать, чтоб очень тонок, а, что называется, в  самый  раз.  Сломать
его нетрудно, для этого и усилий особых  не  требуется.  Но  здешние  жители
дорожат больше колосьями, чем стеблями, и выводить новые, более  прочные  не
собираются.
     - А зачем? - сказал Сашка, когда я заговорил с ним об этом.
     Сорвав с полдюжины самых крупных колосьев, я поехал  дальше,  но  скоро
опять вынужден был затормозить. Справа  от  дороги,  в  проеме  между  двумя
березовыми колками, рос горох - я вошел в него и запутался, как в сетях. Это
был не горох, а черт знает что такое. Плети переплелись  -  ни  порвать,  ни
распутать,- и с них свисали стручки - крупные и толстые, каких я отродясь не
видывал.
     И это была не последняя остановка. В одном месте пшеница,  в  другом  -
горох, в третьем - овес и кукуруза... Я  выходил,  отбирал  наиболее  спелые
экземпляры и возвращался в машину.
     Перед полетом в космос мне  довелось  перерыть  горы  всяких  ученых  и
неученых трудов. Среди них была и статья академика Цицина  (нашего,  земного
академика Цицина, разумеется), из  которой  я  узнал,  что  главную  роль  в
способности давать высокий или низкий урожай играет  сорт.  Дальше  академик
пишет о  возможностях,  которые  открывает  гибридизация  пшеницы  и  ржи  с
элимусом - гигантским, песчаным  и  мягким.  Почему  с  элимусом?  Да  очень
просто. По величине и продуктивности  колоса  ему  нет  равных  среди  диких
растений. Так, число зерен в колосе элимуса гигантского достигает шестисот и
более. Но это лишь возможности, так сказать, прожекты, и не больше. А  здесь
все реально - и колосья, и зерна, - бери, пользуйся!
     Я стал мечтать, как обрадуются наши ученые, когда я покажу им колосья и
зерна с этой планеты. И до того замечтался, что забыл, где я и что со  мною.
На педали  нажимал  машинально,  почти  бессознательно,  на  дорогу  смотрел
вполглаза - меня больше интересовали всякие  деревья,  кустарники  и  злаки,
росшие по обочинам,- и очнулся, пришел в себя, лишь когда впереди показались
какие-то вышки, похожие на наши телевизионные. Вышек было три, стояли они на
опушке березовой рощицы, ажурно чернея на фоне синего неба.
     Сперва  я  решил,  что  это  телевизионные  передатчики   вроде   нашей
"Орбиты",-  ничего  подобного.  Это  были  особые  вышки,   можно   сказать,
замечательные вышки, до которых у нас на Земле еще не додумались.


                                    III

     Я вылез на обочину и увидел, что попал на  бригадный  стан.  В  глубине
рощицы виднелись в беспорядке разбросанные домики на сваях, меж ними,  прямо
среди берез, стояли пластмассовые столы и скамейки.
     На одном  из  столов  сидела  какая-то  птица,  похожая  на  дрозда,  и
склевывала крошки.
     - Привет! - сказал я здешнему дрозду и заглянул в первый на  моем  пути
домик.
     При входе слева стояла заправленная кровать.
     Простыня и пододеяльник сверкали слепящей  белизной.  На  стене  справа
висела книжная полка.  На  ней  я  не  нашел  ничего  замечательного.  Стихи
Евтушенко (здешнего Евтушенко), всякие технические справочники и - ни одного
детектива!
     Впереди, у квадратного окошка, стояло легкое  -  тоже  пластмассовое  -
кресло, в таком кресле приятно посидеть и помечтать на досуге.
     - Эдик, ты уже здесь?
     Я оглянулся. Возле вышки стоял сосед и друг Семен.
     - А что? Тебя это удивляет?
     В кустах что-то блеснуло, послышались легкие  щелчки.  Я  вздрогнул  от
неожиданности, погрозил кулаком. Это были вездесущие репортеры.
     - Не обращай внимания,- сказал Семен.- Каждый зарабатывает  свой  хлеб,
как может. Хочешь посмотреть? Идем! - Он подошел к  вышке  и,  придерживаясь
руками за поручни, поднялся на верхнюю площадку.
     Я тоже поднялся.
     Репортеры уехали. Их  машины-самокаты  мелькнули  за  кустами,  росшими
вдоль дороги.
     Семен сидел в удобном кресле  и,  положив  руки  на  какие-то  рычажки,
смотрел на бескрайнее пшеничное поле. Я тоже устремил  взгляд  на  это  поле
и... едва сдержал крик  удивления  и  восторга.  Представляете,  вдоль  поля
двигались самоходные комбайны... Самоходные в полном смысле этого слова!  То
есть они шли сами по себе, людей на них не было, да и кабин  тоже  не  было,
вот как, и шли ровненько, и останавливались, когда надо было остановиться, и
поджидали грузовикисамосвалы.
     На площадке было одно свободное место. Я сел и вытер платком взопревший
лоб. Я был потрясен, потрясен настолько,  что  не  в  силах  был  произнести
слово.
     Но вот что особенно поразило меня. Эта замечательная вышка была не  чем
иным, как пультом управления. Когда комбайны подходили к меже,  обозначенной
цепочкой кустов, Семен слегка нажимал на рычажок, и машины делали плавный  и
точный разворот.
     Потом, смотрю, еще через какое-то время над бункерами взметнулись один,
другой, третий красные флажки (по количеству машин), и  Семен  опять  легким
движением пальцев нажал на рычажок и остановил их, эти машины. И в  движение
сразу пришли грузовикисамосвалы, стоявшие за кустами.  Они  подставили  свои
ковшеобразные кузова, Семен нажал на третий рычажок, и ядреное спелое  зерно
полилось из широких рукавов.
     Я вдохнул всей грудью и вдруг почувствовал такой знакомый, такой земной
запах бензинового перегара.
     Откуда он? - подумал я.  Поле,  лес  -  нет,  показалось,  не  иначе...

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг