Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
заговорили наши пулеметы, но было уже поздно...
     Остальное не так интересно. Они прыгнули  к  нам  на  борт  без  всяких
крюков или канатов. С неимоверной быстротой выхватывали из  рук  моих  ребят
карабины, а затем выбрасывали моих парней в  море.  Я  открыл  дверь  своего
лимузина, и ко мне вскочили внутрь человек шесть из оставшихся в живых.
     Не буду вас  утомлять  перипетиями  сражения.  Скажу  только,  что  под
сиденьем  моего  лимузина  был  люк  в  машинное  отделение.  Это  несколько
задержало  развязку,  но  вскоре  нас  отыскали  и  там...  Тут-то  один  из
нападающих применил против нас вот эту штуку...- Го-Шень повертел перед моим
носом  карденой,  принявшей  вновь  светло-зеленую  окраску.Одна  из   нитей
схватила меня, но я успел ударить о борт огнетушитель, обычный огнетушитель,
заметьте себе это хорошенько, Краб, и пенная струя выгнала наших противников
на палубу. Долго мы  сидели  по  разным  углам  машинного  отделения,  боясь
высунуть наружу нос, но потом я понял, что они ушли и оставили нас в  покое.
Конечно, свое оружие тот парень выпустил из рук, когда я навел на него струю
пены, и я далеко не сразу сообразил, как им пользоваться,  но,  как  вы  уже
успели убедиться, кое-чему научился.
     - Не совсем понимаю, Го-Шень,- сказал я,- для чего вы рассказываете это
все мне?
     - Не скрою от вас, Однорукий, что я привык видеть  в  вас  врага  номер
один,- ответил Го-Шень.- Но я покидаю жизнь, покидаю море. Найдите  в  Макао
таверну "Самое желтое солнце"  и  скажите  ее  хозяину  "Маэ  Мблис"  -  это
пароль - и под ваше начало станут все корабли, которые еще остались в  водах
Южных морей. Каждое ваше слово будет законом.
     - Вам понадобятся настоящие моряки, а когда вы  победите,  пусть  будет
все по-старому...
     Уже в Маниле, развернув утренний выпуск "Морского вестника",  я  узнал,
что Го-Шень бежал из-под стражи на следующий день после моего посещения. Его
видели в одном из портов Суматры, и  вскоре  след  его  затерялся.  То,  что
Го-Шень освободил  себя  с  помощью  кардены,  вскоре  подтвердил  начальник
мадрасской тюрьмы. Впрочем, он никак не мог расстаться  с  мыслью,  что  это
поразительное оружие было передано Го-Шеню мною..."


                             АТАКУЮТ ИМБИТОРЫ!

     Кто первым произнес слово "имбитор", сейчас уже трудно выяснить.
     По одним источникам, так назвал это  существо  профессор  Сайрус  Лонг,
присутствовавший  при  первом  вскрытии  шмбитора,  по  другим  -  известный
эстрадный клоун Джим  Хайфиш.  Во  всяком  случае,  слово  это,  несомненно,
английского  происхождения  и  в  вольном  переводе  означает  что-то  вроде
"раздражающий", "озлобляющий", "отравляющий" или даже "отягчающий" что-либо,
радость или горе, в зависимости от применения.
     Но как бы то ни было, слово это  сразу  же  прижилось,  вытеснив  целую
серию временных названий, изобретенных в различных странах.
     Сообщения о  действиях  имбиторов  поступали  со  всех  точек  Мирового
океана. Имбиторов одновременно видели у берегов Южной Америки и в  Карибском
море; побережья Атлантического и Тихого океанов стали ареной выдуманных  или
действительных событий, в  которых  участвовали  сотни  этих  существ.  Были
опубликованы многочисленные снимки, среди которых сразу же выделились  своей
достоверностью фотографии,  сделанные  известным  дипломатом  доном  Мигелем
Мантилла-Ортего во время штурма имбиторами пассажирского лайнера "Каридад де
Казарес", вышедшего из Салина-Крус и следовавшего в Сан-Диего.
     Атака имбиторов на пассажирский лайнер  отличалась  от  подобных  атак,
описанных Приттом. Прежде всего, не было никакого "косяка" акул, а  так  как
нападение имбиторов началось в девять часов утра при  ярком  солнце,  то  не
заметить появление хищников было просто невозможно.
     Далее имбиторы  не  нанесли  никаких  существенных  потерь  ни  экипажу
корабля, ни его пассажирам. После нескольких звонких оплеух  экипаж  лайнера
был загнан в кубрик, а пассажиры стали  свидетелями  изумительного  зрелища,
которое никак нельзя было понять иначе, как тренировку.
     Семь или восемь дюжин имбиторов несколькими волнами  прыгали  с  палубы
своего низко  сидящего  ржавого  пароходика  времен  первой  мировой  войны,
стараясь  дотянуться  руками  до   фальшборта   лайнера.   Затем   следовали
молниеносные подтягивания на руках, двойные и  тройные  сальто,  и  имбиторы
прямо с верхней палубы лайнера прыжком через  голову  возвращались  на  свой
пароходик, описывая дугу в двадцать, а то и в тридцать  метров.  Дон  Мигель
Мантилла-Ортего  беспрепятственно  производил   съемку   своим   портативным
киноаппаратом, как из иллюминатора своей каюты,  так  и  через  полуоткрытую
дверь, выходившую на палубу. Пленка, отснятая доном Мигелем Мантилла-Ортего,
была переснята на более широкий формат и после тщательного изучения выпущена
на мировой экран, принеся дипломату баснословный барыш.
     Конечно, ряд специалистов высказали сомнение в подлинности  фотографий.
По просьбе дона Мигеля Мантилла-Ортего была создана комиссия,  включившая  в
себя лучших мастеров комбинированных  съемок  и  ведущих  знатоков  анатомии
млекопитающих. Первые заявили, что подобная съемка могла  быть  осуществлена
только при помощи кибернетических устройств, имитирующих движения имбиторов,
но такого рода съемки потребовали бы не менее десяти лет напряженного  труда
крупной студиимастерской и десятков  миллионов  долларов.  Что  же  касается
специалистов-зоологов, то они сделали ряд  глубоких  замечаний  в  отношении
мышечной анатомии имбиторов и, отнеся их, безусловно, к гоминидам,  со  всей
решительностью объявили, что имбиторы все-таки не люди, а  какието  подобные
им существа с более совершенным скелетно-мышечным аппаратом. Что же касается
умственных способностей имбиторов, то  здесь  голоса  разделились,  и  после
тщательного  исследования  лицевых  углов  и  объемов  черепа  по  отдельным
кинокадрам было сделано заключение о несомненной умственной отсталости  этих
существ.  Общее  мнение   зоологов   выразил   Курт   Пуффенкот,   профессор
зоологического института в Мюнхене, сказав полушутя-полусерьезно: "При таких
великолепных прыжках вряд ли есть нужда в высокоразвитых формах  логического
мышления".
     Далеко не столь безобидно окончилась атака  имбиторов  на  мексиканский
сторожевой катер "Пачука" у острова Санта-Каталина.  На  этот  раз  имбиторы
выпрыгивали прямо из  воды,  в  верхней  точке  траектории  переворачивались
вокруг оси, стреляли на лету по экипажу катера.
     Команда катера держалась великолепно. Потеряв во время первой же  атаки
троих, моряки встретили выпрыгивающих имбиторов дружным огнем, уложив  сразу
десять или даже пятнадцать из  нападавших.  Катеру  удалось  развернуться  и
выброситься на камни у острова Альтамура.
     Ночью команда покинула катер, унеся не только своих раненых, но и трупы
двух убитых имбиторов.  Собственно,  с  этой  стычки  и  начинается  научная
нептунология, поскольку до сих пор приходилось иметь дело  исключительно  со
словесными сообщениями,  фотографиями,  которые  слишком  часто  оказываются
ловкой подделкой, а также  с  непроверенными  слухами.  Ученый  мир  планеты
надолго уселся вокруг мраморного стола Национального  музея  антропологии  в
Мехико, где  в  присутствии  виднейших  ученых-анатомов  происходило  первое
вскрытие погибшего имбитора.
     Объективы  всех  сколько-нибудь  крупных  телевизионных  компаний  были
направлены на электрокаутер профессора  Мексиканского  университета  Гектора
Эспинозы.  Как  завороженные  следили  пятьсот  миллионов  телезрителей   за
движениями его рук, а когда профессор поднял голову  и,  глядя  в  объективы
телекамер, медленно произнес: "Инверосимилитуд!", что многочисленные дикторы
перевели как "невероятно", "неправдоподобно"...


                              ОТКРЫТИЕ КАРТЕРА

     Как ни поразительно, но главное открытие было сделано  Диком  Картером,
семилетним  внуком  Дика  Картера-старшего,  члена  Королевского   общества,
награжденного большой золотой медалью Норвежского общества анатомов-зоологов
за исследования в области сравнительной анатомии ластоногих.  Хотя  истинную
ценность представляют  сделавшие  эпоху  научные  работы  Картера-старшего-,
помещенные в биолого-анатомической серии Королевского общества, но  для  нас
наибольший интерес представляет частное письмо Картера-старшего председателю
биологической секции Мексиканской академии наук Франклину Каньядос,  которое
было нам любезно передано через Национальную федерацию по исследованию чудес
морей и океанов в Берне.
     "Дорогой сэр!
     Позвольте  принести  Вам   величайшую   признательность   за   присылку
семидесяти девяти стереофотографий анатомических препаратов, и как  скромную
замену посылаю Вам  анатомический  атлас  ластоногих,  выпущенный  под  моей
редакцией в Осло. Я отдаю себе отчет в  том,  что  никакая  рутинная  работа
вроде  моей  не  может  быть  поставлена  в  какое-либо  сравнение  с  Вашим
уникальным даром, но лелею надежду, что  когда  в  руки  европейских  ученых
попадет какой-нибудь имбитор, то я и мои коллеги приложим все усилия,  чтобы
отблагодарить Вас за присланный Вами бесценный подарок.
     Прежде всего несколько слов о горловом  захвате,  обнаруженном  Вами  у
обоих имбиторов. Это, несомненно, удивительный орган,  который,  безусловно,
может обеспечить длительное пребывание имбиторов на  значительных  глубинах.
Сколько времени имбитор может находиться под водой  и  на  какой  глубине  -
ответить пока затруднительно, но мои коллеги полагают, что не более получаса
на глубине одного километра, и я считаю, что это только возможный предел.
     Меня поражает также странное развитие костей тазового  пояса.  Не  имея
возможности проверить их  прочность,  все-таки  полагаю,  что  вряд  ли  они
свидетельствуют о длительном  земном  воздействии  силы  тяжести.  При  весе
имбитора в сто восемьдесят килограммов (позволю себе  сослаться  на  таблицу
общих данных, приложенную к присланным Вами фотографиям) и  росте  в  двести
тридцать сантиметров длина ступни всего пятнадцать сантиметров. Я  хотел  бы
также привлечь Ваше внимание  к  необычайно  большому  диаметру  плечевой  и
берцовой костей. Мне кажется, что они обладают каким-то  запасом  прочности,
необъяснимым на нашей планете.
     Нисколько не сомневаюсь,  сэр,  что  Вы  не  истолкуете  мое  последнее
замечание как гипотезу о внеземном  происхождении  имбиторов.  Как  показала
наука последнего столетия, такого рода предположения следует приберегать  на
самый последний случай; случай этот,  по-видимому,  так  и  не  представится
науке. Внеземное происхождение любого из  земных  существ  напоминает  собой
нечто вроде сорок первого блюда японского  завтрака;  блюдо  это  всегда  на
столе, но вкус его никому не известен, так как к нему не прикасаются.  Любая
гипотеза о посещении Земли какими-то  существами  извне  должна  отвергаться
наукой,  но  существование  подобных  гипотез   обеспечивает   своего   рода
"аппетитидуха", как выразился  в  моем  присутствии  отлично  известный  Вам
специалист по иглокожим профессор Кадаяси Симура.
     В  пятницу  вечером,  рассматривая   в   стереоскоп   присланные   Вами
фотографии, я услышал громогласный рев моего  внука  Дика.  Проказник  мучил
кошку.  Ее  пришлось  отобрать,  и  инцидент  вскоре   закончился   всеобщим
примирением, а мой внук был на время водворен у меня в  кабинете.  Не  желая
прерывать  столь  же  полезное,  сколь  и  приятное  занятие  по   просмотру
стереофотографий, я пригласил своего внука к стереоскопу.  Он  очень  быстро
разобрался в сути дела, обмолвился весьма ученым замечанием, что кровеносные
сосуды имбитора  "похожи  на  сосновые  веточки",-  нельзя  не  согласиться,
коллега, с этим сравнением, затем внимательно  рассмотрел  сердце  имбитора,
сравнив его с  сумочкой  мисс  Дороти  Китенс,  очаровательной  подруги  его
матери. Наконец мы с внуком занялись мозгом имбитора.  То,  что  это  чей-то
мозг,  Дик-младший  сообразил  сразу   же   и   потребовал   дополнительного
объяснения. Минут десять  он  внимательно  рассматривал  мозговые  извилины,
поворачивая голову и так и эдак, и неожиданно объявил: "Дик-старший,- так он
обращается ко мне в торжественные минуты,- а у него мозг как у дельфина!"  Я
попробовал ему возразить, попытался выяснить, откуда он знает, каков мозг  у
дельфинов, но Дик-младший очень уверенно заявил, что он четыре раза  смотрел
детскую передачу под  названием  "Дельфины  Таффи",  а  после  каждой  такой
передачи небольшой популярный фильм о дельфинах, и ему запомнились  слова  о
том, что мозг дельфина "почти такой же, как и у человека, или  даже  лучший,
потому что в нем больше извилин".
     Переубедить его я  не  смог,  а  через  некоторое  время  вся  проблема
предстала передо мной именно с этой стороны.
     Если  мозг  имбиторов  действительно  родствен  мозгу   дельфинов,   то
представляется возможным анатомический анализ под  новым  углом  зрения.  Мы
должны, мы обязаны, мы поставлены перед прямой необходимостью отбросить  все
и всяческие выдумки, связанные с происхождением имбиторов,  и  пойти  своим,
доступным только анатомам-профессионалам путем.  Какова  в  действительности
связь имбиторов с семейством дельфинов подотряда зубатых китов,  нас  сейчас
не должно волновать ни в малейшей степени. Если таковая связь существует, то
она проявится со временем. Нас это не касается.
     Прошу обратить  Ваше  внимание,  сэр,  что,  если  принять  выдвигаемую
гипотезу,  близость  анатомированных  имбиторов  к  дельфинам   может   быть
подвергнута значительному уточнению.
     Сэр, я  предлагаю  Вам  свое  сотрудничество.  Если  Вы  согласитесь  с
выдвигаемой мною основной посылкой, то мы могли  бы  совместно  выступить  с
гипотезой,  которую  я  предлагаю  назвать  "бутонной   гипотезой   анатомии
имбиторов".
     Остановимся на этом названии  по  той  причине,  что,  на  наш  взгляд,
оказывается чрезвычайно полезным  рассматривать  любой  орган  дельфина  как
своего рода бутон,  почку,  возможности  которой  полностью  раскрываются  в
анатомии соответствующего органа взрослого имбитора.
     Хотелось  бы  добавить,  что  правильность  или   неправильность   этих
рассуждений была бы тотчас же установлена с полной определенностью, если  бы
удалось добыть самку имбитора. У нас в Королевском обществе прекрасно  знают
Ваше влияние  в  правительственных  кругах,  и  было  бы  весьма  желательно
подсказать военно-морскому министерству Вашей страны план небольшого  рейда,
небольшого набега, ах, сэр, тысячу  извинений,  в  Вашем  языке  есть  такое
энергичное слове, как "коррериа", обозначающее то же самое...
     Ради науки, сэр, ради науки!" Ответ председателя  биологической  секции
Мексиканской академии наук Франклина Каньядоса не заставил себя ждать.
     "Дорогой  сэр,-  писал  профессор,-  я  прочел  Ваше  письмо  вслух  на
объединенном заседании академии и национального музея. Приношу  поздравления
Вам и Вашему внуку мистеру Дику Картеру-младшему,  который  отныне  является
почетным членом нашей академии. Мы доработались до головной боли, а кое-кого
пришлось уложить на  больничную  койку:  нервное  напряжение,  беспрестанное
курение, размышления, споры... Ведь  мы  здесь,  сэр,  в  самом  "эпицентре"
событий. И вдруг, подобное взрыву.
     Ваше письмо! Вы, сэр, попали в самую точку! Конечно, я опасаюсь зависти
моих коллег, но я принимаю Ваше великодушное предложение.
     Что же касается коррериа, небольшой, так сказать, экспедиции, то я  уже
зондировал почву и пока ничего определенного сказать не могу.
     Салют и поздравления Вам, Вашей семье  и,  конечно,  Вашему  маленькому
академику Дику Картеру-младшему. В последующем письме он получит официальный
диплом, где все будет, как и у взрослых  академиков,  только  из  чистейшего
шоколада".


                           ИНЦИДЕНТ В УОЛФИШ-БЕЙ

     Пока изучались извилины и борозды двух  несчастных  имбиторов,  события
развивались полным ходом.
     В одну из таверн в порту Уолфиш-Бей на западном берегу Африки ввалилась
толпа  имбиторов,  одетых  в  матросские  полосатые  тельняшки,  коротенькие
курточки-безрукавки и  широченные  брюки.  Красные  пояса,  украшавшие  этот
наряд, делали их похожими на итальянских грузчиков конца прошлого  столетия.
Лица их были белы, но черты лица несколько напоминали лица людей негроидного
происхождения, особенно из-за очень широкого у  основания  носа  с  широкими
ноздрями. Нижняя часть лица была несколько выдвинута  вперед  подобно  клюву
какаду, правда, значительно смягченному. Если  прибавить  к  этому  курчавые
волосы, покрывавшие голову плотной массой, то станет вполне понятным, почему
хозяин таверны "Симейд" Луи Балден высоко поднял брови, увидев эту компанию.
     Особенно его возмутил великан, судя по нашивкам, боцман или  кто-то  из
низшего матросского  начальства.  А  боцман  был  действительно  великан  из
великанов. Не меньше двух метров семидесяти сантиметров, а когда  он  пустил
кольцо сигарного дыма в люстру из бамбука над  головой  бармена,  то  люстра
закачалась, вместе с ней задвигались тени по всему кабачку.
     Впрочем, раскуривая сигару, боцман вставлял ее не в свою пасть,  весьма
напоминавшую человеческий рот, а куда-то в затылок...
     Мы уже упоминали, что  брови  хозяина  и  бессменного  бармена  таверны
поползли вверх. У значительного большинства  лиц,  обладающих  бровями,  это
говорило бы о глубоком удивлении, но те, кто знал Луи Балдена, в один  голос
заявили бы: "Плохо! Очень плохо, просто из рук вон плохо!" И  действительно,
по мере того, как брови  Луи  Балдена  продолжали  ползти  вверх,  его  руки
опускались в выдвижной ящик под стойкой бара, пока  не  нащупали  винчестер,

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг