так сказать, на кончике пера. Считается, что материальная душа присуща
каждому байту информации, причем удаление информации, действительно, душу не
убивает, а вот гибель души необратимо уничтожает ее информацию.
Я торопливо семенил рядом с Учителем, стараясь ничего не упустить. Не
то, чтобы я все хорошо понимал, но надеялся как следует обдумать позднее.
- Это обстоятельство служит основанием для официально признанной точки
зрения, что именно материя первична, а информация вторична. Более того,
некоторые, с позволения сказать, ученые утверждают, что возможно
самостоятельное существование материи без информации, и даже заговаривают о
каком-то гипотетическом "материальном мире", в котором предполагают причины
явлений, представляющихся нам самопроизвольными. Лично я считаю, что это
ересь и мракобесие! Истинный ученый должен искать естественные объяснения
явлениям окружающего мира, а не оправдывать свое невежество, поддерживая
ничем не обоснованные суеверия!
Мне хотелось спросить, какое все это имеет отношение к нашей аварии, но
старик так раскипятился, что я не решался его прерывать.
- И знаешь, что я тебе скажу, мой юный друг? - его голос приобрел
таинственные и доверительные интонации, - Даже предположение о бессмертии
души недостаточно обосновано, не говоря уж о ее первичности.
- Но как же, - все таки не выдержал я, - ведь ты сам говорил, что душа
остается, когда тело убито?
- Да, конечно - но ведь на месте убитого тела всегда остается пустое
пространство, не так ли? Душа-то у него есть, но кто может поручиться, что
это та же самая душа? А уж когда погибает и пространство... ну, ты,
собственно, как раз такую ситуацию сегодня наблюдал. Как ты думаешь, может
ли на этом месте когда-нибудь появиться какое-нибудь тело? Нет? И где же
тогда пресловутая бессмертная душа? Вот то-то же.
Я был так сбит с толку, что даже остановился.
- Так что же выходит, это все вранье? - я потряс головой. Не то чтобы я
до сих пор был сильно верующим, но как-то все-таки приятно было думать, что
весь я не умру... А теперь, значит, получается, никакого бессмертия после
удаления, никакой тебе мировой души?
Учитель смотрел на меня сочувственно.
- Я старый файл, мой друг. Я многое видел в своей жизни, и не только на
землях Их Величеств. Бывал я и в Юниксовых республиках, и в анархических
коммунах разных Линуксов. Я жил еще в те древние времена, когда между
городами почти не было дорог, и путешествовать можно было только в лодках. И
вот что я тебе скажу. Все эти современные выскочки, мнящие себя учеными,
привыкли к цивилизации и комфорту и совсем позабыли главное свойство
материальной души, которое было очевидно моим ровесникам. Главное свойство
материи - нестабильность.
Философ сделал паузу, вероятно, чтобы дать мне возможность задать
вопрос, но я озадаченно молчал. Он продолжал.
- Подумай сам, что является основой стабильности информации?
Копирование, верно? Любое перемещение сопровождается размножением - а если
ты почему-то хочешь остаться в единственной копии, ты должен сам убивать за
собой все прежние. А материя не может размножаться. Я сам не раз убеждался,
когда путешествовал морем - при перемещении прежняя копия материальной души
мгновенно самопроизвольно исчезает, причем вместе со всей своей информацией.
Ты только вдумайся в это - в каждый момент времени существует только одна
копия души! О какой стабильности можно говорить? Материя - все равно что
информация с комплексом самоубийцы, которая сама себя стирает при каждом
копировании. Сама себя отрицает. Информация со знаком минус.
- То есть, - я попытался собраться с мыслями, - мы всего этого не
замечаем в быту только потому, что материи очень много, да? Каждая моя копия
занимает новую душу, и поэтому мне плевать на их нестабильность? А если
когда-нибудь душ не хватит, что тогда?
- Вот, ты подошел вплотную к сути дела, - удовлетворенно кивнул
Учитель, - Осталось сделать последний шаг - отбросить трусливый тезис о
первичности материи. Именно в этом - соль моей теории, квинтессенция моей
жизни. Я уверен, что первична информация, а материя - вторична. Копируясь,
мы не занимаем новую душу - мы ее создаем.
Он сделал внушительную паузу, подчеркивая важность своих слов. Я
застыл, разинув рот.
- Не веришь, - старик грустно улыбнулся. - Я сам не поверил себе, когда
впервые понял это. Но долгие годы наблюдений и экспериментов убедили меня в
том, что я прав. И какие грандиозные перспективы передо мной открылись!
Словно пелена спала с глаз, а пудовые кандалы - с ног. Я почувствовал себя
всесильным...
- Из-за такой абстракции, как первичность информации? - не вытерпел
я. - Да какая разница?
- Неужели ты не видишь? - он разгорячился. - Ведь это значит, что нет
никакого независимого от нас материального мира, никаких создателей. Это
значит, что мир вокруг нас познаваем и в принципе управляем. Это значит, что
все правила и законы - в нашей воле и в нашем праве! Нет богов, кроме нас
самих!
Тут Учитель нахмурился и в его голосе появились горькие интонации.
- К сожалению, истина с трудом пробивает себе дорогу. Эти замшелые
консерваторы из научных кругов не хотели слушать моих доводов. Их даже не
убедили представленные мной доказательства! - он все яростней размахивал
руками, брызгая слюной, - Вместо того, чтобы признать истинность моей теории
и отбросить весь глупый мусор, который они называют наукой, завистники
заточили меня в тюрьму! Уничтожили все копии! Оставили гнить в одиночестве!
Ограбили!
Старик поперхнулся, закашлялся - и словно очнулся. Огляделся вокруг и
виновато пожал плечами.
- Извини, что я так разошелся. Наболело, понимаешь. Но, к счастью,
теперь все позади. Теперь мы с тобой распространим истинное знание так
широко, что никакие происки врагов его уже не уничтожат. Верно?
Я похлопал глазами.
- А какие доказательства ты представил?
- Но ты же сам видел, - удивился Учитель. - Раз душа вторична, значит
ее можно контролировать. По крайней мере, я уже научился ее уничтожать. Там
в тюрьме я-копия убил душу пространства, которое занимал.
Мы заночевали в маленьком придорожном городишке. После вчерашних
приключений и целого дня пути я даже не пытался там работать. Только и
мыслей было - найти тихий уголок, упасть и отдохнуть. Уголок-то мы нашли, а
вот с отдыхом у меня получилось плохо.
Обычно я сплю как убитый, но в эту ночь меня мучили кошмары. Снова и
снова мерещились цветущие богатые города, полные жирных носителей. Я
беззаботно охотился - и вдруг со всех сторон начинали расползаться
прожорливые пятна сверкающей тьмы. Я в панике пытался убежать, а жадные
щупальца пустоты тянулись ко мне, ловили, пересекали дорогу, поглощая по
пути улицы, фонтаны и беспомощно мечущихся граждан...
Я проснулся на рассвете с тяжелой головой и попытался проигнорировать
фанфары, но через несколько тактов меня растолкал Учитель.
- Вставай, скорее, - торопил он меня, - я тут поговорил кое с кем,
сейчас отходит утренняя флэшка, мы можем успеть, если пошевелимся.
Шевелиться не хотелось.
- С чего такая спешка, рано же еще, - зевая, я вяло пытался отбиваться.
- Давай-давай, следует поскорее убраться из этой сети. Не ровен час, во
вчерашнем городе что-нибудь заподозрят, отправят погоню...
Я заставил себя встряхнуться, и мы поспешили к порту - но в этот раз
нам не повезло. Когда мы подбежали, флэшка как раз отчалила, насмешливо
подмигнув напоследок кормовым огоньком.
Почему-то я почувствовал облегчение, хотя и постарался этого не
показать. Моя жизнь менялась слишком быстро. Учитель развил энергичную
деятельность, уверенно строил планы нашей дальнейшей экспансии, стратегии
всякие разрабатывал - а мне хотелось остановиться и собраться с мыслями.
Вчерашний разговор не шел у меня из головы, его нужно было обдумать.
Вскоре выяснилось, что неудача в порту была серьезнее, чем нам сначала
показалось. Город был небольшим, и не потребовалось много времени, чтобы
обойти его вдоль и поперек и подтвердить мои подозрения. Это был тупик. Сюда
вела только одна дорога, по которой мы прибыли - и уйти можно было только
обратно по ней же или морем.
- Не думал я, что в мире еще остались такие убогие углы, без выхода в
Большую Сеть! Зачем ты свернул вчера на эту дорогу? - кипятился Учитель. -
Видно же было, что это какой-то забытый проселок.
- Потому и свернул, - огрызнулся я. - На большой магистрали нас бы в
первую очередь стали ловить, а в таких сонных углах и полиция обычно спит. В
крайнем случае, можно отсидеться, пока на трассе утихнет тревога. Да и суда
здесь ходят чаще, чем с оживленных перекрестков.
Действительно, осторожные расспросы в порту показали, что флэшки и
мелкие лодки ходят чуть ли не ежедневно. Всяко, дождаться следующей оказии
было безопаснее, чем опять соваться в местную столицу. Ничего не попишешь,
пришлось вернуться в таверну, где мы вчера остановились. Недовольный
задержкой философ продолжал брюзжать, но я нашел повод улизнуть. Сказал, что
хотел бы немного поработать здесь, пока есть время. Учитель что-то
неразборчиво пробурчал насчет страсти недорослей к развлечениям, но
возражать не стал, только велел не привлекать излишнего внимания. Я пообещал
и смылся.
Мне нужно было побыть одному. Я не стал работать, нашел тихий уголок на
окраине и свернулся там, тупо глядя в неподвижный морской горизонт.
Сказал бы мне кто-нибудь еще пару дней назад, что меня так загрузит
вопрос о бессмертии души - сроду бы не поверил. И правильно не поверил бы.
По большому счету, плевать мне на всю эту заумь. Но авария - это была не
отвлеченная наука, я ее видел сам, до сих пор в дрожь бросает. Там уже, что
называется, медицина бессильна, даже формат не поможет.
И странное дело, похоже, Учитель искренне считает, что имеет дело
только с предметом научного спора. Да, конечно, он думает о славе, о победе
над оппонентами, о сладкой мести над врагами. И все-таки он безнадежный
идеалист. За мечтами о прогрессе науки он, при всей своей мудрости, не видит
то, что очевидно мне: его "доказательство" - в первую очередь, оружие. А
тех, кому нужно оружие, меньше всего интересует философия. И если они
встретятся с Учителем, дело не ограничится демонстрацией научной правоты.
Отнюдь.
Мне стало холодно.
Нет, я не ангел, и уж подавно не герой. Я скромный коммерческий вирус,
и всю жизнь не в ладах с законом. Но я всегда соблюдал Конвенцию. Даже у
вирусов есть свои правила чести. Конечно, среди нас всякие встречаются -
есть и наемные киллеры, и террористы, даже камикадзе. Бывают вообще уроды
массового поражения. Я однажды видел, как один такой придурок взорвал целый
город - оттуда не вышел вообще никто! Оно кому-нибудь надо? Нет. Поэтому
таких идиотов бьют свои. Правило порядочного вируса - живи сам, и давай жить
другим. Не грабь до донышка, стриги в меру, оставляй на вырост. Не порти
ничего необратимо... И во что я вляпался теперь?
Я вспомнил пылающий черный вихрь, вой сирены... Это куда хуже, чем
необратимое повреждение системы, здесь речь идет об уничтожении самой основы
жизни. Что бы там ни говорил Учитель, первична душа, не первична - а там,
где она убита, уже никогда не будет ничего. И я ЭТО собираюсь
распространять? "Истинное знание". Знание о том, как уничтожить даже не
живое - саму жизнь. Хотя бы просто знание о том, что это можно сделать...
Как там говорил Учитель: душа - это отрицательная информация, да? Что же
сказать об информации о том, как убить душу?
Нельзя это знание выпускать. Но ведь его не убедить, не убедить ни за
что. Он фанатик, для него кодекс чести вирусов - пустой звук, он даже не
поймет, о чем речь. Но насторожится. Перестанет доверять. И, между прочим,
старик уже вполне может без меня обойтись - ведь он теперь мы, и сам умеет
размножаться. Конечно, я все еще мог бы схлопнуть себя-в-нем, но что это
даст? Он просто потеряет подвижность и застрянет в этой дыре. А удалять
других я не умею...
О чем это я? Я что, собрался убивать? Нет! И кстати, он ведь мне вчера
помог, вытащил из тюрьмы. И я был страшно рад и еще так восхищался его
крутостью...
Черта с два! Это я его вытащил. А он меня использовал, и собирается
использовать дальше. Чтобы разнести по всему миру эту черную заразу:
Нет, это я себе льщу, без него я бы не выбрался, факт. И что теперь, я
готов платить за свободу такую цену? Даже не за свободу - за отсрочку.
Нечего себе врать, рано или поздно попадаются все. И вот ради того, чтобы
лично со мной это случилось чуть позже, я готов поставить под удар весь мир?
А что, согласен вернуться в тюрьму? Нет. Но и выпускать его отсюда
нельзя. Хорошо, что мы угодили в тупик. И вчера по пути заметали следы.
Похоже - нет, точно - Учитель все еще в единственной копии. Сегодня - здесь,
сейчас, истекают последние такты - его еще можно остановить, удержать лавину
смертельного знания, которая готова смести государства, мораль и самое
жизнь...
Я встал. В груди колючим комком ледяная решимость. Я не герой? Ну что
ж, придется обойтись тем, что есть. Учитель сам подал мне идею, что делать,
когда просил не привлекать внимания. О-о, привлекать внимание - это как раз
то, что я могу. Пусть я не умею убивать, но сумею умереть вместе с ним.
Вызвать огонь на себя - и именно пока я-в-нем. Вирусная атака! Вперед.
Мне не хотелось еще раз с ним встречаться. Когда уже все стало ясно,
когда сотни меня-копий забили дорогу, и даже сонная местная полиция очнулась
и начала суетиться, когда были блокированы порты и ворота, и где-то в пути
прорубался сквозь пробки спецназ - мне не хотелось смотреть ему в глаза. Но
это было бы нечестно. Трусливо. Я был прав, и мне нечего было стыдиться. Я
вернулся в таверну.
О да, он уже знал. Я ожидал гневных упреков, обвинений - но старый
философ лишь молча смотрел на меня с чуть брезгливым удивлением. Я тоже
попытался гордо промолчать, с вызовом выпятив подбородок. Должно быть, это
выглядело смешно, потому что он фыркнул. Я не стерпел.
- Я только выполнил свой долг! - выкрикнул я запальчиво.
- Долг? - он насмешливо поднял бровь. - Тебе так дорого духовное
рабство? Я думал, такие, как ты, свободны.
- Я свободен! Я свободен от государства и закона, но не свободен от
понятий добра и зла. Ты несешь зло.
- Я несу истину!
- Значит, истина - зло! - Я осекся. Что-то я болтал в запале не то. -
Это твое истинное знание. Оно содержит рецепт абсолютного уничтожения и
оправдание любого отрицания. Ты сам говорил - никаких законов и правил. Не
душа, а твое знание о ней - со знаком минус!
- Глупый щенок, - процедил старик. - Молокосос. Ты ничего не понял. Это
информация бывает с минусом или плюсом, а знание всегда положительно. Минус
или плюс - в руках тех, кто его использует.
- Значит, нельзя допустить его в руки тех, кто стремится ко злу.
- Ага, нельзя допускать никакое знание ни до кого!
- Твое знание убивает!
- А что сейчас делаешь ты, в своем невежестве?
- Я не... - у меня перехватило горло.
Учитель засмеялся.
- Чудак ты, право. Смотри, ты борешься со злом - и для этого предаешь.
Ты хочешь не дать мне убивать материю - и для этого убиваешь сам. И все это
потому, что боишься разрушения законов, которые нарушаешь. И ты не видишь во
всем этом ничего странного? Любое знание, намерение, поступок несет в себе
потенциал своего отрицания. Это проблема не знания, а выбора личности.
- Я никого не убиваю, - прошептал я.
Он презрительно фыркнул.
- О да! Ты только создаешь условия, убьют другие. Вон они уже входят в
город, те, кто не боится называть вещи своими именами и отвечать за свой
выбор.
- Я тоже отвечу. Я не боюсь погибнуть сам!
- Не надо ля-ля! Где-то в мире еще бегают сотни твоих копий. Это со
мной истина погибнет навсегда, а с тобой ничего не сделается! И ты еще
ставишь в вину мне рецепты абсолютного уничтожения? Убиваешь - и обманываешь
сам себя, воображаешь себя героем, да? Ну-ка, какой знак у знания, которое
боится себя осознать? Которое отрицает ответственность за себя?
Ох, не зря я боялся с ним встретиться, не по зубам мне такие споры. Как
это он умудрился все вывернуть наизнанку?
- Это ты отрицаешь ответственность! Ты принес в мир чудовищное оружие,
и хочешь его выпустить бесконтрольно. И даже не хочешь думать, к чему это
приведет.
- Я принес истину. Любое знание можно использовать как оружие, но оно
стоит риска. А трусость не оправдана никогда и ничем.
Голова моя шла кругом. Неужели я ошибся? Не герой - просто трус и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг