***
Как получилось, как получилось... Неучтенные потери в новых солнечных
батареях, ошибка в программе, неисправный датчик - все как нарочно, чтобы
проблему заметили слишком поздно. Чтобы не осталось никаких других шансов,
кроме позорной капитуляции. Чтобы вся жизнь, все, ради чего столько лет -
нет, десятилетий! - боролся, рвал зубами, давил авторитетом, воровал с
коммерческих проектов и давал невыполнимые обещания - все псу под хвост.
По оконному стеклу беззвучно ползли слезы дождя. Погоде не надо
притворяться, погода может себе позволить рыдать о погибшей мечте, бессильно
никнуть ветвями, безнадежно выть холодным ветром в проводах. Как хочется
повыть.
- Игорь Борисович, я вам еще нужна?
- Нет, спасибо, Марина, вы можете идти. Оставьте дверь в кабинет
открытой, я жду Горелова. До свиданья.
Сжав зубы, он снова отвернулся к окну. Что принесет Горелов? Может,
все-таки, если сейчас начать экономить, хватит до Марса? В посадочном блоке
автономный запас...
Не надо себя обманывать. Туда-то хватит в любом случае - не хватит
обратно, как ни экономь, нечего и надеяться. Я и не надеюсь. А на что
надеюсь? Что уже поздно поворачивать, что сейчас придет Горелов и скажет,
что предельная точка пройдена неделю назад. И тогда останется только
призвать к героизму ребят... И, между прочим, воззвать к священному долгу
государства и спешно готовить спасательную экспедицию. Она, конечно, все
равно не успеет, но система будет спасена, жизнь продолжится...
Ты серьезно думаешь, что это было бы везением - отправить ребят на
верную смерть? Я точно знаю, что будет невезением: необходимость отдать
приказ к повороту. Рассчитывать орбиты, писать инструкции. Своими руками
загонять гвозди в гроб дела своей жизни. НАСА по такому случаю снова
прибавят бюджет, и они уже точно станут первыми, а мы отстанем навсегда...
Может, организовать себе какой-нибудь сердечный приступ, лечь в
больницу, пусть зам командует? Он давно на мое место зубы точит, пусть
насладится. Ага, великолепно. Побеждать я сам хочу, а проигрывает пусть зам?
Как раз на такой случай было придумано древнее слово честь. Сделать, что
должно, и потом пулю в висок.
- Можно?
Он вздрогнул и обернулся. В освещенном дверном проеме блестела лысина
Горелова.
- Заходи.
Горелов подошел к столу, и стало видно, что он радостно улыбается.
- Что? - выдохнул Борисыч.
- Предельная точка поворота по обычным гомановским эллипсам через две
недели, - с энтузиазмом доложил Горелов, - но через три недели еще будет
очень удачное окно для траектории с захватом Венерой, она даже экономичнее.
Можно, конечно, и сейчас прямо повернуть, но смысла нет, выигрыш съест
торможение на подходе.
- А позже?
- Позже - все, - удивленно пожал плечами Горелов. - Если в это окно не
вписаться, потом уже топлива на возврат не хватит. Так что давай, командуй,
пусть ребята на всякий случай пока начинают экономить, а мы как раз все
подготовим...
- Ты рассчитывал для нынешнего уровня расхода?
- Да, но это без запаса. Запас не помешает...
- Подождем еще недельку.
Генеральный конструктор вернулся от окна к столу и принялся складывать
бумаги стопочкой, старательно не поднимая глаз.
- Чего ты ждешь, Гоня? - мягко спросил Горелов.
Забытое студенческое имя ударило по сердцу. Он хотел было начальственно
рявкнуть, но поднял голову и натолкнулся на сочувственный, все понимающий
взгляд наивных выцветших глаз.
- Не знаю, - неожиданно для себя признался Борисыч. - Чего-то.
Чего-нибудь.
Пауза затянулась.
- Ну, недельку-то терпит, - протянул, наконец, Горелов.
Ни в его тоне, ни в голосе не было ни капли угрозы, но Борисыч все
равно ее услышал. Интеллигент хренов. Платон мне друг, но гуманитарные
ценности дороже? Не хотелось ведь посвящать генерала. Не хотелось. Но, в
конце концов, мы все в одной лодке.
***
- Если не повернуть обратно максимум через двадцать суток, мы уже не
сможем вернуться, - привычная невозмутимость Рената сейчас казалась
издевательством.
- Так что же они молчат? - срывающимся голосом спросил Миша. Ему было
далеко до невозмутимости. - Или Борисыч нарочно тянет, хочет нас не мытьем,
так катаньем на Марс загнать?
- Это вряд ли, - рассудительно ответил Семен. - Наверное, просто ждет
подходящего окна.
Он вопросительно посмотрел на Рената.
- Возможно. Хорошее окно будет как раз через двадцать дней - расход
топлива на всю траекторию даже меньше, чем если раньше повернуть. Но окно
короткое, меньше суток, и если его пропустить - потом вообще шансов нет.
- Вот видишь, - Семен повернулся к Мише, - они в самом деле берегут
наши нервы, не хотят волновать заранее.
- Чушь! - зло огрызнулся Михаил. Димка, вытаращив глаза, переводил
взгляд с одного на другого. - Сейчас надо не нервы беречь, а топливо. Мы
давно могли бы начать экономить. Ты сам прекрасно понимаешь!
- Я прекрасно понимаю, что нет повода для паники, - подчеркнуто сухо
сказал командир. - Возьми себя в руки, док.
- Нет повода? - Михаил уже кричал. - А то, что Земля нас подставляет -
это не повод? Кто-то там боится получить по шапке за провал полета и хочет
урвать хоть шерсти клок. Ценой наших жизней! Это тебе не повод?
- Для паники - не повод. Уймись. - Семен впервые позволил себе такой
жесткий тон. Послушал секунду мертвой тишины и заставил себя говорить
спокойнее. - Мы можем сами рассчитать и произвести любой маневр в любой
нужный момент, но я предпочитаю подождать команды с Земли. Времени еще
достаточно. А начать экономить нам никто не мешает.
- А если не будет команды? - не выдержал Дима.
- Тогда дождемся окна и повернем сами. Поставим Землю перед фактом -
под мою ответственность. - Семен встретил непонимающий Димкин взгляд, сжал
зубы и постарался объяснить. - Я знаю Борисыча много лет. Если он молчит,
значит есть причина, не зная обстоятельств, не стоит ему мешать. И в конце
концов, даже если он нас подставляет, я его подставлять не хочу, ясно?
- Конечно, - непривычно мягко откликнулся Ренат, гася напряжение. - Все
правильно, не волнуйся. Командуй, что будем делать?
Семен глубоко вдохнул, опустил веки и медленно выдохнул. Открыл глаза.
- Никаких откровений на сеансе связи. Держимся как ни в чем ни бывало и
ждем. Всем понятно? - он в упор уставился на Михаила. Тот отвел глаза,
что-то неразборчиво согласно буркнув. На всякий случай командир посмотрел и
на Диму и дождался утвердительного кивка.
- И возвращаемся к режиму. Подвахте - спать, у вас еще два часа.
Вахта - по графику.
- Есть, - за всех отозвался Ренат и первым нырнул в жилой отсек.
Вот так и начинаются бунты на корабле. Семен яростно крутил педали
тренажера. Я же ему чуть не врезал. При первом же настоящем кризисе - такая
истерика! Правда, все мы готовились к опасностям внешним, никто не ждал
подвоха от Земли. Но ведь он психолог! Хорошо, конечно, что не врезал: в
невесомости драться - себе дороже. И на самом деле он, конечно, прав, темнит
что-то Земля. Они уже знают о проблеме минимум двое суток, давно пора
начинать суетиться...
В оранжерее что-то загремело - похоже, Михаил тоже сбрасывал адреналин,
вымещая злость на невинных растениях.
Интересно, если он прав, что ж я так на него взъелся-то? Ведь просто
руки чесались! По правде говоря, до сих пор чешутся врезать хоть по
переборке, если нет под рукой врага. Того кого-то безликого, чьим
невежеством, или равнодушием, или даже злой волей сорван полет. Миша ни при
чем, меня душит отчаяние. Ему-то что - восходящее светило медицины, самый
молодой доктор наук, красавица жена. Ему даже неудавшийся полет обеспечит
рекламу и карьеру, а мне куда возвращаться? К разбитому корыту? Столько лет
киснуть в дублерах, потом катать на МКС чертовых миллионеров, и ждать,
ждать, и все время учиться - второе, третье высшее, впрок, на будущее,
только ради надежды когда-нибудь дорваться до Марса и быть в состоянии
заместить трех-четырех специалистов, потому что до полетов с большим
экипажем точно не дожить... И ладно бы просто не дождаться - но вот так,
пролететь полпути и самому повернуть назад? В глазах темнеет!
Нет, это не отчаяние - меня душит ярость. Грязные игры способны
осквернить любую, самую светлую мечту. С Борисыча станется пожертвовать ради
Марса чем угодно и кем угодно, включая себя, - но он уверен, что мы на это
не способны? Этим подлым молчанием Земля не оставляет мне выбора. Сказали бы
честно, мол, так вышло, ребята, если летите на Марс, шансов вернуться нет,
решайте сами - и мы бы решали... Но загнать нас туда обманом? Нет, черт
возьми! Одно самоуважение заставит повернуть самому.
И потом до конца жизни тихо сидеть на даче, внуков няньчить. А можно
подумать, если бы мне дали выбирать, я бы решил иначе...
Тренажер еще раз жалобно пискнул.
- Командир, - тихо сказал за спиной Михаил, - это уже тройная норма. Не
стоит.
Семен нажал кнопку торможения и обернулся. Миша прятал глаза. Семен
вздохнул.
- Ладно. Извини.
Михаил поднял голову.
- Это ты меня извини. Я... Не знаю, как сорвался. Всем обидно.
- Да, - просто согласился командир и протянул ему руку.
Рукопожатие в невесомости посреди бесконечной пустоты - чем не точка
опоры?
***
Ничего не могут взять на себя!
Он не сдержался и легонько стукнул кулаком по идеальной поверхности
антикварного стола.
Конечно - доложил, и совесть чиста. Стоит вон, ест глазами, ждет
гениальных распоряжений. А я им что, старик Хоттабыч? Что я теперь-то
сделаю? Упустили какого-то щенка, информацию уже не остановить. Только и
остается делать хорошую мину. И ведь даже не отодрать за то, что упустили!
- Я уже знаю об этом. И мне очень интересно, почему я узнаю о таких
проблемах из средств массовой информации, генерал?
- В ЦУПе рассчитывали оптимальную траекторию поворота. Сотрудник,
выступивший на радиостанции, был не в курсе и неправильно интерпретировал
задержку. Лучшее время для маневра наступит только недели через три,
поэтому... В общем... , - генерал, багровея, безнадежно путался в
оправданиях.
Президент профессионально держал паузу, позволяя тонущему - тонуть. Не
знаешь, что хуже - слишком инициативные идиоты или такие вот, докладчики. Не
следовало вообще ввязываться в эту авантюру с Марсом, тем более перед
выборами. Но, черт побери, так все было привлекательно и убедительно.
Американцы в самом деле сразу урезали свой космический бюджет, практически,
отказались от гонки. А теперь, похоже, приз все равно достанется им. Второй
попытки нам не потянуть. А уж для оппозиции какой лакомый кусочек! Сейчас
зайдутся в хоровом лае насчет преступного разбазаривания, в то время, как
тысячи обездоленных сограждан...
Как говорил Черчилль, это хуже, чем преступление - это была ошибка. И
она может стоить мне второго срока.
***
Все спят. Подвахта - по расписанию, а Димка, умаявшись за авральные
сутки - прямо у пульта. Вот поэтому не стоит пристегиваться на вахте.
Мобилизует.
Ренат пригасил освещение и бесшумно подплыл к иллюминатору на теневой
стороне. Тусклое бесстрастное лицо в темном стекле прибито к пустоте
блестящими гвоздиками звезд. Острые скулы, точеные брови, чуть раскосые
глаза в глубокой тени длинных ресниц. Дисциплина, вбитая в плоть и кровь.
Спокойствие, вошедшее в легенды и анекдоты. Вежливость литературных
аристократов. Неизменная компетентность, постоянная готовность выполнить
приказ. Безупречный подчиненный, совершенный помощник, идеальный товарищ...
Маска, приросшая к лицу. Роль, заместившая душу. Кто ты, вечный Второй?
Кто ты, там, под маской? Что стоит за твоей исполнительностью - высокая
дисциплина служения или просто отсутствие собственной воли?
Где-то там, в глубине, под броней киношного супермена прячется
интеллигентный мальчик, когда-то бросивший консерваторию ради летного
училища, чтобы доказать девушке, что он не трус. Потом он это проделывал
много раз - доказывал себе, другим, ей, доказывал прежде, чем кто-то начинал
сомневаться, доказывал, когда все давно сомневаться перестали. Доказал?
Другим - пожалуй. Даже ей. В конце концов, он слепил из себя образ, который
она готова была полюбить, и она сдалась. Покорилась - и навсегда заперла его
в клетке придуманной роли. А себе?
Солгу ли я сейчас, глядя в глаза себе, глядящему на меня из глубины
Вселенной? Кто я? Глупый вопрос. Меня нет, я - лишь отражение чужой мечты,
воплощенный воображаемый персонаж, не существующий в природе. Я действую не
так, как хочу или считаю нужным, а так, как ждала бы от меня она. Роль
заставляет меня быть всегда лучшим, лишь истина не дает стать первым.
И сейчас у меня раздвоение призрачной личности. Безупречные герои не
поворачивают назад, даже по приказу. Что надо сделать, чтобы Алия
по-прежнему могла мной гордиться? Ответ очевиден, и он предполагает отказ от
нее. В чем тогда смысл? В любых обстоятельствах точно выполнить приказ - о
да, для всех это в образе. Возможно, это было бы достаточным оправданием
даже для нее, но для себя я навсегда останусь дурным актером, провалившим
бенефис. Так что для меня важнее - жена и жизнь - или роль? Кто я - герой
или удачливый комедиант?
Какая разница, важен результат. The show must go on. Выбрав путь, надо
идти до конца.
Ренат с силой оттолкнулся от окна, закрутившись вокруг оси, волчком
пронесся по отсеку и бесшумно самортизировал руками у пульта. Покосился на
Димку - спит, никто не видел.
Все это - лишь красивые слова, пока у меня нет здравых предложений. Из
каждого положения есть минимум два выхода, мы просто зациклились на
повороте. Ну, например, можно долететь до Марса и подождать на орбите
беспилотник с топливом. Ага, года три. Мы просто сожрем друг друга - и вовсе
не потому, что не хватит еды. На корабле-то, с замкнутой СЖО, можно
продержаться долго. Но, кстати, не обязательно ждать без дела, в посадочном
модуле - автономный запас топлива, программу можно выполнить... Тогда я сам
их сожру, по программе - именно мне сидеть на орбите. И вообще идея с
беспилотником не годится - если уж выбирать путь героев, мы не можем
требовать от страны дополнительных затрат, разве что Земля сама предложит.
А на поверхности - долго не прожить, тем более всем, модуль рассчитан
на запас. Это если не найти воду - но ведь уже давно известны залежи льда,
разве нет? И если не стартовать с поверхности, останется масса топлива. Есть
вода, есть энергия - будет и воздух. Проблема только с едой. Собственно,
если не собираться назад, то и еды на борту много останется. Кстати, и
топлива тоже - из основного запаса - и вообще тут много чего полезного. Как
только доставить это все вниз? Орбитальные зонды? Это надо обдумать.
Оранжерею так не спустить, а без нее... Но, между прочим, наш жилой отсек по
сути своей - стандартный шаттл. В тренировочном симуляторе была миссия
посадки на Марс - игрушка, конечно, но симулятор, вообще-то, программировали
всерьез. Надо посмотреть программу поближе. Не то, чтобы оранжерея могла
легко туда поместиться... Так ведь в запасе будет не три недели, а полгода -
можно что угодно на винтики разобрать. А тогда, если все получится,
наверное, можно надеяться на те же три года. Ну, пусть два - но зато на
поверхности...
Это еще был не план - только призрак плана, опора, от которой можно
начинать считать. И в главных чертах его надо успеть рассчитать до окна
поворота. Ренат еще раз обернулся на спящего Димку, улыбнулся и полузабытым
концертным жестом поставил пальцы на клавиатуру.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг