которая может стать сносной только от долгого употребления.
Вернуться к Тихону? Нет. Надо действовать. Я кинулся наперерез первой же
легковушке.
- Смерти захотелось, идиот? - Шофер протянул руку над опущенным стеклом и
схватил меня за ворот рубашки. - Ох, дал бы я тебе...
- Извини. Мне надо к самолету. Десятка...
- А тут, - шофер выпустил рубашку и помахал рукой у сердца, - все чисто?
Не ищут тебя?
- Нет.
- Садись, - сменил он гнев на милость.
Аэродром большого и относительно южного города. Такси. Грузовик.
Экспедиционная машина, подвозившая на раскопки из ближнего городка продукты. И
- почту. Я сидел в кузове почти в обнимку с мешком, где лежала эта самая
почта. Очень милая девица с острым носиком, острым подбородком и острыми
глазками болтала, сидя на скамейке, ножками с остренькими коленками. И
переживала острый приступ любознательности.
- Да, да, и телеграммы. Здесь же, у вас в объятиях, - она тыкала в бочок
мешка острым носком туфли. - А разве вам может сюда что-нибудь прийти? Вы же
только приезжаете. Работать? Или так к кому? А кто вы?
Хорошо еще, что вопросы наплывали один на другой и я мог сделать вид,
будто просто не успеваю вставить словцо между ними...
Но потом она замолчала, ожидая, очевидно, ответа на все вопросы сразу, и
мне пришлось срочно заняться практическими физиогномикой и френологией. Прежде
чем мы доехали до лагеря экспедиции, девушка успела узнать о своих
способностях, возможностях, потребностях, вкусах и надеждах больше, чем за всю
предыдущую жизнь.
...На Алле были меховая куртка, рубашка и брюки. Она стояла на коленях на
дне раскопа большой квадратной ямы в три метра глубиной и зачищала стенку,
попеременно работая большим садовым ножом и короткой толстой кистью.
У землекопов был святой десятиминутный перерыв после очередного часа
работы, и они валялись на взгорке метрах в пятнадцати от раскопа. Алла на дне
была одна.
И я спустился к ней по наклонной доске с поперечными планками. Доска
пружинила, словно угрожая то ли сбросить меня раньше времени вниз, то ли
подбросить высоко над раскопками.
Алла оглянулась и быстро встала на ноги. Кисть упала на землю, нож остался
в руке. Она смотрела мне прямо в лицо, чуть-чуть щурясь, закусив запекшуюся
губу, уронив волосы на перепачканный лоб.
Всю дорогу я знал, зачем еду. Знал, когда кидался почти под машину, лишь
бы остановить ее. Знал, когда возвращал трап к уже готовому улететь самолету,
знал, когда ехал, летел и снова ехал и шел через лагерь. А теперь не знал.
Потому что опять все было ясно, и спрашивать было не о чем, а желание все-таки
спросить, узнать от нее самой казалось нелепым и глупым.
И заранее приготовленная фраза: "Ты сможешь когда-нибудь меня полюбить?",
раздражала своей книжной нелепостью.
Все. Ничего не нужно. Можно повернуться, уйти, уехать, улететь. И не для
того, чтобы все-таки испытать судьбу, а просто, называя вещи своими именами, я
сказал:
- Я тебя люблю.
- Я тоже. С первой встречи на матче.
А потом ручка ножа, который она забыла .выпустить, уперлась мне в
позвоночник.
А потом она отстранилась, поправила волосы и быстро сказала:
- Подожди меня где-нибудь рядом. Только надень пиджак. Слепни! Видишь, как
я вырядилась от них!
Засмеялась, трогая свою меховую куртку. Крикнула:
- Ау, ребятки! Перерыв кончился...
- Честное слово, я этого не знал, - сказал Карл. - Но тем лучше.
Поздравляю!
- Поздравляю, - сказал Тихон. - Но, значит, мы ломились в открытую дверь?
- Поздравляю! - сказал Леонид. - И завидую. Жертвую собой для следующего
опыта.
- Когда начнем? - спросил я.
XV. БУНТ НА БОРТУ
Теперь они могли работать по-настоящему. Сотни людей и миллионы рублей
были к их услугам. Тихон отправлял одну за другой рабочие группы для
обследования школ по всей стране - на предмет обнаружения гениальных
коллективных педагогов.
Леонид вел математический анализ частоты, с которой встречаются в разных
группах общества Инициаторы, Стратеги и т. д.
Карл заказывал все новые и новые аппараты для опытов по всем на свете
видам психологии, парапсихологии и метапсихологии.
Игорь пытался связать внешний облик людей с выявлением в них черт каждого
из психологических типов.
А кроме того, они создавали лаборатории и утверждали штаты, брали людей на
работу и увольняли с нее, принимали высоких заказчиков и обхаживали еще более
высоких, командовали старшими научными, просто научными и младшими научными
сотрудниками, а также лаборантами, завхозами и бог знает кем еще.
А главное - собирали сами и заставляли других собирать коллективы, на
которые они могли бы все это свалить. Потому что...
Потому что через два месяца после создания НИИКСПа его директор вызвал к
себе заведующего отделом Фрунцева для конфиденциальной беседы.
- Значит, предполагаешь, что возможен вирус, передающий от человека к
человеку не болезнь, а здоровье? Прекрасная идея! Впрочем, даже если твой
сектор... тьфу, отдел будет только подбирать коллективные таланты, способные
решить психологические проблемы долголетия, и то он себя вполне оправдает. И
вообще у нас все неплохо идет... Только, знаешь, совершенно неясно, что делать
с отделом прогнозов. Наш Леонид отбрыкивается ото всех деловых заданий.
Говорит себе, что на то есть специальные институты, и тут же называет, кому
что следует передать. Я его уговариваю, а он и в ус не дует. Господи, каким же
он был послушным в НИИМПе! Тогда ведь ты со мной куда больше спорил, чем он.
Неужели завидует? Обидно, если так. Правда, он сам настаивал, чтобы директором
назначили меня. Хотели-то его - еще бы, доктор наук, знаменитость, сила.
- Но он ведь не согласился!
- Ну да! И это, в конце концов, естественно. Как бы иначе он мог смотреть
нам в глаза? Нет, к Леониду надо приглядеться. Чего он хочет? Теперь ведь мы
не в игрушки играем. Государство дало такие деньги! Можно проверить столько
идей! Мечта, да и только. И если он не хочет, пусть выделяется из института.
Буду хлопотать об автономной лаборатории. Ведь это же смешно - хочет
исследовать приметы. Я, сам знаешь, их часто вспоминаю, но исследовать...
Институт же будет скомпрометирован... Раньше мы были голыми энтузиастами. Что
же - свои силы и деньги можно не считать, а государственные - обязательно
надо. Что молчишь-то?
...Карл пристально смотрел на Тихона, словно видел его впервые. Потом
отвел глаза в сторону, обежал ими огромный кабинет со столом-мастодонтом, еще
одним столом - мастодонтышем, с башенными зубцами стульев над скатертями, с
жирными креслами, бесстыдно раздвинувшими подлокотники...
Снова остановил взгляд на лице Тихона.
- А что говорить? Я хочу тебя послушать.
- Так послушай. Ты знаешь, мне дали зама сверху. Не сработались мы. Он
уйдет. Хочу предложить тебе это место. Советуюсь с тобой уже как со вторым
человеком в институте. Видишь ли, с Игорем тоже не все в порядке. Не по себе
он ношу взял. Конечно, расставаться с ним не хочется, так надо подыскать
заместителя поопытнее. Верхогляд наш Игорь все-таки. А может, его самого
понизить? Ведь в НИИМПе он, в конце концов, без году неделя, согласен? Ну что
ты молчишь?
- Сейчас буду говорить, - Карл откинулся в кресле и с силой втянул в себя
воздух. - Так вот, дорогой мой, еще два месяца назад ты не умел превращать
разговор в монолог. Теперь научился. Достижение. Я должен сказать тебе "да"? Я
говорю: "нет". Один человек занимает в НИИКСПе не свое место. Это ты. Был
организатором, стал администратором. Бывает. Посиди час, подумай. Потом сюда
придет НИИМП. НИИМП, а не какой-то там головоломный НИИКСП. Понял? Если же
тебя здесь не будет или ты окажешься занят - ну что же, мы увидимся завтра,
Тихон Васильевич...
...Звонок телефона, соединенного с приемной.
- К вам, Тихон Васильевич, просятся Леонид Петрович, Игорь Матвеевич и
Карл Ефимович.
- Пусгь войдут.
Тихон встал и пошел навстречу своим ребятам.
- Итак, ядро ученого совета НИИ кибернетических и смежных проблем в сборе,
- провозгласил он. - Отлично, друзья мои, мне хотелось поставить на ваше
обсуждение ряд серьезнейших вопросов, а Карл, боюсь, понял меня неверно.
- Не пойдет, - засмеялся в ответ Леонид. - Имей в виду, сейчас для нас
этого НИИКСПа не существует. К тебе пришел ученый совет НИИМПа.
(Да, есть же люди, которые всегда и всем недовольны. Леонид, это уж точно,
один из них. Но Карл, Карл! Не думал, что он действительно их позовет...)
- Ребята, ну, рад, ну, садитесь...
- Слушай, Тихон, - начал Леонид, - мне кабинеты и секретарши надоели и в
старом НИИ. Вот тебе заявление об уходе: или подпишешь - я уйду, или порвешь -
поговорим.
- Ну что ж! - Тихон, не задумываясь, сложил заявление вчетверо и мелкими
клочками отправил в корзину.
- Отлично, - сказал Леонид. - Тебе кажется, что мы недовольны. И ты этим
возмущен. Еще бы! Вот Игорь. Везунчик! В НИИМПе без году неделя, к космотестам
не имел никакого отношения и вообще не математик, не медик, не кибернетик, а
жалкий гуманитарий. И стал заведующим отделом, мы его заставляем диссертацию
писать. А все почему? Опыт над собой ставил! Так что, плохо, что ли, этот опыт
кончился? Получил в результате жену, да еще какую! С него хватило бы. А то
туда же. Еще чего-то хочет. Так ты думаешь? А это хорошо, что он чего-то
хочет!
- Тихон чуть не плакал, нижняя губа расплылась еще шире, щеки опустились:
- Ребятишки, сам вижу, что-то не то со мной, с нами. Но что вы-то
предлагаете?
Карл обнажил в улыбке зубы:
- Тихон, я говорил, что один ты здесь не на своем месте. Я ошибся. Все мы.
Мы же ведь не организаторы. Вспомни-ка тесты! В тебе больше от организатора,
чем в нас, и все же недостаточно. А из этого надо делать выводы. Институтом и
отделами мы руководить не можем. У нас свое дело - сборка талантов.
- Что же, распустим институт? Ты этого хочешь, Карл? И вы тоже?
- Нет. Ни он, ни мы, - молчавший до сих пор Игорь заговорил, потирая
ладонью щеку, словно пытаясь стереть с нее бледность обиды. - И даже бросать
институт мы не хотим. Просто надо найти на наши посты Организаторов. Или
сформировать коллективные организаторские таланты.
- Точно, - отозвался Карл.
- И побыстрее, - поддержал Леонид. - Хорошенького понемножку. Поскорее
надо отделаться от руководства. А то... было место, где мы делали все, что
могли и хотели. А теперь еще и должны... Хватит.
- Что делать! - новый оборот разговора чуть успокоил Тихона. - Оскар
Уайльд утверждал, что есть два вида трагедий: первый - это когда человеку не
удается добиться осуществления заветной мечты, и второй - когда удается.
- Даю справку, - пропел Леонид, - он, Уайльд, добавлял, что второй случай
тяжелее.
- А у нас как раз второй, - мягко сказал Игорь.
- Шутить изволите? - разозлился Карл. - Когда король под шахом, рокировка
запрещена!
- А шутка - нет, - обрезал Игорь.
- Что говорить, - вздохнул Леонид, игнорируя замечания Карла. - Когда
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг