- Тебя гнетет внешнее, - не открывая рта, произнес
волхв. - Ты боишься его, сдерживаешь себя, будто принял обет.\
- Обет?
- Да, но ты должен научиться, отрешаясь ото всего, не рвать тонких
нитей с верящими в тебя по ту сторону Осевого. Созерцая все миры и
оставаясь отрешенным, не стань выше ближних своих!
Иван подошел к одинокой березе, раскинувшей зеленые волосы свои пред
молодыми еще, нераздавшимися дубками.
314
Прижался виском к холодной коре. Нет, он ни на минуту не забывал о них
- об Алене, об их сыне, так и не ставшим родным - и как тот мог стать
таковым, ведь Иван не видел его крохотным и сморщенным, лежащим в
колыбельке, не провожал его в школу, не бродил с ним по лесам... он увидел
его, взрослого, будто явившегося невесть откуда, да так, собственно, и
было. И все равно он думал о них, беспокоился, откладывал напотом... Вот и
пришел этот "потом".
Иван прикрыл глаза. Голубоватый, матово-бледный шар плыл по
Пространству, и стаи звезд, будто опасаясь гиганта, огибали его, какое-то
время скользили рядом, отставали... так казалось, звезды были, конечно же,
далеко, равнодушные и холодные. А виделось так, потому что шар-звездолет
шел с непостижимой, сверхсветовой скоростью. Иван не узнавал рисунка
меняющихся созвездий, в этой дыре ему бывать еще не приходилось. Но
главное, звездолет был цел, а значит, целы и они, вырвавшиеся из
Пристанища. Для них не было выхода через шлюзы, через Осевое измерение, они
пробивались к Земле своим путем, в открытую, напролом!
Семь хищных вытянутых уродин выскочили на пути шара внезапно, из
подпространства. Это были межзвездные крейсера Системы, Иван сразу узнал
их. И похолодел подобно стволу березы, к которой он прижимался. Уродины
вынырнули на бешенной скорости, явно подстерегая добычу, не наперерез ей, а
по ходу, и теперь они летели стаей гончих за бегущим огромным белым
медведем. Уродины сжимали кольцо, не оставляя загнанной жертве пространства
для маневра. Иван помнил очень хорошо эти хищные контуры, облепленные
шарами ботов и грозными шипами. Когда-то давным-давно Второй Межзвездный
вышвырнул за пределы Вселенной один такой крейсер... золотые деньки были,
времена его торжества! Кто бы мог подумать, что все так обернется! Сейчас
негуманоиды Системы господствовали во всех вселенных, они добивали остатки
космофлотов Федерации, они разоряли станции, громили еще не разгромленные
межгалактические города... и не было ни управы на них, ни защиты от них.
Вот и теперь! На его глазах должно было свершиться страшное.
Иван распорол всепроникающим взглядом своим обшивку шара-звездолета,
прожег переборки... и увидел зал со сводчатыми, сферическими потолками,
увидел белесый ту-
315
май, вздымающийся кверху... и два легких полупрозрачных кресла,
удерживаемых этим "туманом". Алена и его сын, сбросивший с себя заклятье,
полулежали в этих самых креслах. Глаза их были закрыты, но лица спокойны -в
них не было и тени тревоги. Они оба были полными властелинами мерцающего
шара. И они несомненно все видели, осознавали и управляли звездолетом - это
Иван понял сразу. Он даже вздохнул с облегчением, появилась тень надежды.
Он приблизил всемогущим взором своим их лица, всмотрелся:
у сына чуть подрагивала верхняя губа, и казался он сейчас совсем
мальчишкой - наивным и не заглядывающим далеко в будущее, лицо Алены было
прекрасным и живым, Иван даже изумился, с ее лица спал этот привычный уже
налет непробужденности, ушла тень "спящей красавицы", теперь никакой
бес-искуситель не посмел бы ее назвать "мертвой", как это позволял себе
подлый Авварон. Все хорошо! И слава Богу! Иван припал к ее губам и не
ощутил прикосновения, но почувствовал тепло... Нет, так нельзя, он совсем
раскис!
Когда и зал, и переборки, и обшивка вновь сомкнулись, и Иван стал
видеть погоню, кое-что изменилось. Звездолет уже не походил на шар, семь
огромных раструбов вытягивались из его боков, каждый был направлен в
сторону своей "гончей". Становилось очевидным, что близится развязка. Более
того, теперь сами шипастые уродины пытались вырваться из незримых пут
звездолета, целые океаны плазменного пламени вырывались из их дюз, дрожали
в расплавленном вакууме черные зеркала отражателей, тряслись могучие
тела,крейсеров... но им не удавалось ускользнуть из сети, смертной для них.
Прямо на глазах уродины становились еще более уродливыми, сплющивались,
лопались, раздувались, трещали по швам, выгибались - их втягивало в
раструбы, влекло чудовищной силой, которой они не могли сопротивляться.
Наконец они превратились в пылающие, расплавленные шары-сгустки и,
сопровождаемые лиловым мерцанием, влились в отверстия подобно гигантским
шарам ртути. Звездолет несся вперед, пожирая пространство, не
снижая скорости, и раструбы медленно втягивались в его крутые матовые
бока.
- Они спасут Землю! - невольно вырвалось из губ Ивана.
От приоткрыл глаза. 316
Волхв сидел под березой, поджав под себя ноги, и покачивал головой.
- Они не спасут Землю, - сказал волхв грустно. Иван не стал спорить.
Он сам не знал, отчего, но совсем другое бросило его в жар.
- Скажи, - начал он быстро, - почему все так происходит? Ведь я был в
Свете. Он видел меня и говорил со мною. Он избрал меня. Он поверил в
меня... И ведь Он - всемогущий. Он мог очистить меня Сам, мог просветить,
наделить силой, знанием, верой, вложить в мои руки оружие возмездия - одним
словом Своим, прикосновением, взглядом! Ему это ничего не стоило сделать,
ибо выше и державное Его нет ничего и никого, нигде! Почему Он не сделал
этого, почему?!
Волхв смотрел в Иванову душу мудрыми, ласковыми глазами. Он ничего не
говорил. Иван сам все знал, он и прежде отвечал себе, и нечего задавать
нелепые вопросы. Нечего терзаться! Он всего должен достичь сам, опираясь на
себе подобных, на живших в его генах и в его памяти. Он должен сам пройти
свой крестный путь. Иначе вообще не нужно было бы ни слов, ни
прикосновения, ни дыхания - все свершилось бы без него. Иди, и да будь
благословен! Нет, Чуда не будет. И вмешательства Высших Сил не будет -
иначе все впустую, все напрасно - десятки тысячелетий свободной воли людей,
их рождения, мучения, подвиги, творения и смерти - все зазря! Они сами
должны поставить точку в конце своего пути... или продолжить путь этот! И
исполнителем их воли избран он.
Иван вскинул голову, густая листва, сплетения тысяч дрожащих,
покачивающихся листьев замельтешили перед глазами, навевая зеленый неясный
морок, и показалось вдруг, что выблеснули сквозь кружева тонких прожилок
два красных, кровяных, налитых ненавистью глаза, померещилось, будто
толстый лиловый язык облизывает синюшные губы, из-за которых проглядывают
кривые клыки... гиргейские гадины! Иван напрягся - за ним был должок, он
помнил:
хрустальный лед, ядро Гиргеи, бесчисленное множество ячей... Но разве
он не расквитался с ними, погружаясь в Океан Смерти?!
Волхв подошел незаметно, положил легкую и теплую руку на лоб.
- Не терзайся пустыми воспоминаниями, - сказал он.
317
- Я забыл, - с горечью проговорил Иван, - они напомнили. Вот и все,
очень просто. Прошел отпущенный мне срок - стоит вернуться в новые миры, и
я окажусь в их лапах... - голос Ивана звучал неуверенно, но все,
накопленное в жизни, опыт, память, набитые в ошибках бока твердили ему
одно: сильнее довзрывников во Вселенной никого нет, и эта сверхцивилизация,
имевшая на него свои виды, не отступится, в ней нет понятий о добре и зле,
в ней господствует голый, нечеловеческий разум.
- Когда-то ты был в Чертогах Избранных, помнишь? Еще бы Ивану было не
помнить этой мерзости верхних уровней Пристанища, от таких воспоминаний
лучше держаться подальше.
- И что ты видел там?
- Змей и червей, копошащихся друг в друге, миллионы, миллиарды
скользких гадин! - ответил Иван.
- Ты зрел гадин телесных. А теперь представь себе миллиарды миллиардов
червей незримых, копошащихся друг в друге не в Чертогах, но в сгустках
силовых полей. Они не обманули тебя, Иван, они пережили то, что не
понимающие мироустройства в гордыне своей называли Большим Взрывом и что на
деле есть лишь малая точка в тенетах многомерных пульсационных цепей. Ты
называешь их довзрыв-никами. А они черви. Самые обыкновенные черви,
возымевшие силу и власть, возомнившие себя хозяевами вселенных. Они могут
многое, они прошли долгий путь. Но они, для спасения жизней своих
перешедшие на бестелесный уровень, утратили души, вложенные в них
изначально, отреклись от них... и выжили копошащимися, скользкими,
бездушными и холодными гадинами. Это была ошибка Творца. Когда-то и на них
Он возлагал надежды, когда-то и им он давал шанс...
До Ивана все дошло мгновенно. Так вот в чем дело! Они, люди, не
первые! Они - лишь немногие из населяющих точки в каких-то там цепях!
Огромный, непостижимый, бесконечный эксперимент идет вечность - замкнутую
вечность: создаются все новые и новые миры, населяются созданными
изначально по Образу и Подобию, населяются прочими, противостоящими и
сопутствующими, ибо и без них нельзя. И вот создания эти, твари Божьи
пускаются в жизнь, в тяжкое и смертное плавание по Океану Мироздания,
рвутся к высям и падают в бездны, изживают себя в
318
вырождении и самоубийственном обездушивании - и все это за сотни
тысяч, за миллионы, миллиарды лет - и заканчивают свое существование
Большим Взрывом, очищающим от выродившейся биомассы мир, выжигающим ее
чистым огнем. И все начинается снова. Эксперимент бесконечен и замкнут. Он
идет не в одних временах, в многих пространствах и измерениях. Тенета!
Сети! Объемная многомерная паутина с бесчисленным множеством малых точек -
огромных, населенных миров, в которых рождаются, любят, мучаются, творят и
гибнут изначально наделенные душами, но утрачивающие их, убивающие себя
сами... И гремят повсюду, то там, то здесь невидимые, не слышимые для
прочих большие взрывы, гибнут цивилизации, изжившие себя и не оправдавшие
веры Творца. Но не опускает Он рук в этом изнурительном и вечном труде, и
на смену ушедшим или обратившим себя в червей впускает Он в мир новых -
надежду Свою, несбыточную, страстную надежду!
- Но ведь в очищающем огне взрывов, в этих апокалипсисах гибнет и вся
нечисть, накопившаяся за времена вырождения?! - спросил Иван, заранее зная
ответ.
- Нет, не вся, - сказал волхв,- нечисть живуча, она переходит в иные
формы и состояния, она опускается в темные воды Черного Океана, она
множится и ждет своего часа.
- Но почему Он не убьет ее? Почему?!
- Все и во всех мирах создано Творцом, коему нет имени и коего никто
никогда не видел...
- Я видел! - вставил Иван.
- Ты был удостоен лицезреть лишь одну из ипостасей той Силы, что выше
лицезрения, и тебе было сказано о том. Слушай! Он создатель всего и
повсюду. Но Он не создавал нечисти и сил зла. Он впускал в миры всех
равными, разделяя лишь не имеющих душ и наделенных ими. И вот из них, из
тех и других, не в подъеме к Свету, но в вырождении и зачиналась нечисть.
Все Его дети, но все - обладающие своей волей и избиравшие свой путь. В
одних Он еще верил и считал их избранниками Своими, других отвергал и
изгонял от Себя, но никого и никогда не убивал. Всегда и везде все, злые и
добрые, светлые и темные сами решали свою судьбу. И в этом была воля Его.
Он помогал избранным лишь Любовью Своей и Надеждой. Поверь, это совсем
немало!
319
- Я верю, - фустно сказал Иван. И уселся рядом с волхвом. - Значит, мы
обречены?
- Мимолетные сомнения могут погубить мир людей, как погубили до того
триллионы миров. Верь и помни - когда-то цепь должна разорваться. И если мы
ее не разорвем, то кто?!
Силу Иван таил в себе неисчислимую, и вера была. Теперь навалилось на
его плечи нечто неосязаемое и непонятное, но давящее всей тяжестью
Мироздания.
Он сам ушел от волхва. Ушел в темень Священного леса.
Его предки-пращуры, герои и полубоги, всегда в минуты и часы
нестроения душевного, в дни, когда надо было отвлечься от суетного и
земного, пообщаться с Дарователем Духа и укрепить веру свою в себя и в Род
свой, а стало быть, веру в Него, породившего их, уходили в священные рощи и
дубравы, растворялись в земном и божественном. Наедине с Вездесущим
обретали они себя.
В густых лесах и на высоких горах жили отшельники, храня свое сознание
в чистоте и отрешенности. В уединении, молитвах, постах и размышлениях.
Вдали от мира суетного и грешного. Вдали от копошащихся и ползающих во
прахе. Но видели они больше прочих. Ибо большое видится незамутненным
взором и на расстоянии.
Нет! Рано еще было возвращаться в мир. Совсем рано! Иван брел меж
деревьев, осмысливая то многое, что вобрал в себя... и не зная, с чего
начнет, вернувшись в земные пределы. Не знал он этого пять лет назад, два
года, год... месяц, не знал и ныне. А еще не удержался, похвастался,
дескать, готов! Ничего, здесь нет времени, ему некуда спешить. Он познает
главное, он научится видеть все сразу, видеть невидимое простым оком
ползущего по следу. Старый Мир старше всех миров. Но ему суждено вернуться
туда, откуда он пришел - в тот же час и в тот же миг. Но для них время
пройдет, многих он не застанет в живых, а может... он не застанет никого?
Вот в чем парадокс! Их будет оставаться все меньше, и он ничего не сможет
поделать. Они встали на тропу войны, отвергнув его, они выбрали свой путь.
Может, они и правы.
Ивану представилось вдруг нечто огромное и пылающее полузатухшей
звездой. Да, это и была звезда - белый карлик. Причем тут еще этот
проклятый карлик! Иван упал в траву лицом. Он явственно видел, как белый
карлик сходил
320
с орбиты, набирал скорость... такого не могло быть. И почему он должен
это видеть?! Подлый Варрава... и откуда пришло это имя?! Хук... Хук
Образина! Он совсем про него забыл. А Хук жив, здоров и не думает
сдаваться, вот тебе и доходяга!
Полтора месяца Хук взламывал коды. Это было его последней надеждой.
Конечно, проще всего оставаться пленником гостеприимной космобазы - харчей
до конца дней хватит, тепло, светло, ниоткуда не дует, трехглазые мимо
шастают, внутрь не заходят, им груды железа не нужны, им груды живого мяса
подавай! Но Хук был заведен. Как его ни восстанавливали в биокамерах -
плоть нарастала, косточки крепчали, кровь бурлить начинала... но дух
оставался прежним - растревоженным и дерзким. Хук Образина не хотел жить в
одиночку до дряхлости.
Мастер по части мнемопсихотехники он был небольшой, прямо говоря,
никудышный. Да ведь жизнь чему хочешь обучит. Хук взломал коды. И три дня
лежал лежнем, не зная, чего теперь делать: то ли к Земле рвануть на полных
парах, то ли трехглазых ловить да бить беспощадно. Одно было для него
абсолютно ясно - в сторонке стоять он не будет.
Больше всего Хука подмывало ворваться в Систему, навести там шорох!
прогуляться по логову выродков, пока их основные силы здесь, во Вселенной!
вот это был бы лихой набег, эдак-то в старопрежние времена лихие казаки
баловались, да и дружины русские им не уступали - а ну, попробуй-ка,
повоюй, когда у тебя дома все вверх дном! Но бодливой корове бог рогов не
дает. Не было у Хука ни координатов Системы, ни Сквозного канала, ни даже
самого захудалого ретранса, чтобы переместиться туда, за пределы гиблой
Черной Дыры. И потому о лихом набеге можно было только мечтать. Да и не с
базовой станцией XXV-ro века идти в поход на крепости, созданные в ХХХ-ом!
Это все равно, что на тачанке тягаться с бронеходом - с броне-хода-то
тачанку, пожалуй, просто не заметят, и воевать с ней не станут - чего
воевать-то, сама в выхлопной плазме сгорит.
И пошел Хук на Землю.
Но не дошел. Поймал сигнал с Гиргеи, ничего не понял из обрывков
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг