для того, чтобы... А для чего он прилетел? Иван не знал.
Но теперь он четко помнил, ему надо вернуться на Землю совсем не для
того, чтобы рассчитаться с чрезмерно.
"серьезными" людьми, пославшими его "туда, не знаю куда, принести то,
не знаю что!" Нет! У него иное Предназначение. Счеты он может свести, но
попутно. А главное - у него есть долг, большой долг перед людьми. Он еще
не мог припомнить, что именно он должен, но знал - это не шутки, не игра
воспаленного воображения.
И еще он знал, что память обязательно вернется. Обязательно! Он вдруг
снова увидел во тьме два серебристо светлых силуэта, корчащихся на
поручнях старого звездного корабля, и увидел себя, беззащитного, голого,
ничего не понимающего, посреди черноты Вселенной... Видение сразу пропало.
Иван повернулся к Шару.
Исполин висел стоэтажной сферической глыбиной. И из нижней
выпуклости-сферы источалось на землю бледное голубое сияние, высвечивая на
неровной поверхности, усеянной палой листвой и каменьями, овальный
дрожащий круг. Такого света Иван не видывал - казалось, фотоны замедлили
свой бег и осыпались на землю неспешными игривыми снежинками. Это была
сказочная и вместе с тем тихая, приглушенная феерия.
Иван знал, что ему надо делать. Он быстро пошел к освещенному месту.
Но когда оставалось сделать всего пять или шесть шагоз, свет померк.
Иван до боли закусил губу. И все же он встал точно туда, где только что
плыл по земле волшебный феерический овал. Он стоял долго - минуту, а
может, и две.
Эти минуты длились тягостно, бесконечно, веками они протянулись в нем.
И свет снова вспыхнул. Но Иван его не увидел. Его уже не было в овале.
Сияние освещало неживую осеннюю землю чужой планеты, и падали, падали
фотоны-снежинки.
Он стоял посреди огромного зала. Никаких переходов, перебросов,
передвижек не было - он очутился тут сразу, как только зажглось то-сияние.
Можно было подумать, что его ждали, готовились к его появлению здесь...
Но никто не встречал Ивана. Зал был пуст и тих.
Он побрел по направлению к ближайшей светлосерой стене. И когда подошел
к пей почти вплотную, на. серой поверхности высветилось отверстиеровно по
нему, з его рост.. Тогда он отошел, отступил на два шага и переместился на
двадцать метров вдоль стены. Встал. И снова прямо напротив него
высветилось отверстие. Не дверь, не люк, не щель, а именно отверстие в
стене. Иван не стал экспериментировать дальше. Он скользнул в отверстие и,
прежде чем оно затянулось, обернулся, взглянул в зал - и там было темно, с
его уходом из зала свет погас. Все ясно. Иван двинулся вперед по тускло
освещенному простенькому коридорчику с серым полом, серыми стенами и серым
сферическим потолком. Метров через двести он неожиданно ощутил, что стены
расступаются, потолок пропадает в вышине, тает, а пол под ногами и вовсе
исчезает. Он уже не шел, а почти плыл по воздуху, и что-то яркое желтое
горело впереди и немного вв-ерху. Ещ? через сто метров стены и вовсе
пропали. Он висел посреди открытого, пространства, в котором не было ни
верха, ни низа, ни сторон- все было бело, прозрачно, пусто...
лишь горел вдали желтый ослепительный шар, совсем не похожий на земное
солнце, но не менее яркий. И все-таки это не было только висением. Иван
чувствовал, как он продолжает продвигаться вперед, медленно лететь кудато.
Ощущение парения было сказочным. Иван никогда не был еще в таком
прекрасном расположении духа, он ничего не боялся, он точно знал: здесь
никто и ничто не причинят ему вреда. И еще он почему-то знал, что пробудет
здесь совсем недолго. Здесь нельзя бьпгь долго, ибо здесь можно
раствориться в этом великолепном чудесном воздухе и остаться навсегда.
Откуда приходило понимание непонятных вещей? А кто знает! Иван понимал -
ответа не жди! Он грелся в лучах теплого и доброго желтого светила,
приходил в себя после жуткой схватки с колдуном-карликом. Ему было хорошо.
Невольно опять перед глазами вставала Земля, трава, рощица и тихое
прохладное озерцо. Иван столь образно представил себе все это, что в груди
защемило, навернулась слеза."
Но он тут же смахнул ее и схватился за лучемет - откуда-то из
немыслимой прозрачно-призрачной дали на него стремительно надвигалась
голубая точка. Что это? Нападение? Очередной враг?! Нет. Иван разглядел -
это не точка, это шарик, голубой шарик в легкой белой пелене...
Это планета, да, приближающаяся планета! Впервые он видел
приближающуюся планету не в бездонном черном мраке, а в кристальной
чистоте, белизне. Фантастика!
Сказка! Чародейство! Иван зажмурил глаза. А когда открыл их, он ясно
видел - это Земля, это Земной шар, таким он виден с геостационарной
орбиты, нет, уже ближе, ближе... Земля вытесняла белизну, она занимала
половину всего видимого пространства, две трети... Иван четко различал
материки, океаны, острова - вот проплыла Африка, напоминающая изъеденный
оспой профиль негра, вот гигантская Евразия, Австралия-остров, перетянутая
в талии Америка. Все, уже и очертаний не видно, огромные синие
пространства, Океан! Казалось, что не планета приближается, а сам Иван
стремительно и неостановимо падает на нее, еще совсем немного, несколько
минут полета-падения, и конец! смерть!!! Нет, Иван знал, конца не будет, и
смерти не будет, все это иллюзия, все это видение, расширенная
телескопическая голограммй... Он уже различал очертания человеческих
поселений. Но не узнавал их. Он, по роду своей работы владевший всеми
знаниями Земли, прекрасно ориентировавшийся в ее географии, топографии и
топонимике, не мог остановить глаза на чем-то знакомом, привычном. Все
было иное!
Движение замедлялось. И падение замедлялось. Вот он уже висел на одной
высоте, не более пятидесяти километров над поверхностью. И плыл, медленно
плыл над Европой с запада на восток: каменистая Испания, зеленые горы, но
где города - где Мадрид? Какие-то поблескиваю щие сети были наброшены на
поверхность живой цветущей Земли- это с высоты- "сети", понимал, Иван, а
там, внизу? Пороги, каналы или что?! Он не мог разобраться, он тер глаза
"и все надеялся увидеть знакомое, но нет... Франция... Его снова подняло
вверх, выше, значительно выше. И снова он терялся в догадках: куда все
подевалось?! Вот Париж, это точно Париж?! Но почему знакомые силуэты лишь
в самом центре - дома, Эйфелева башня, площади... а дальше снова нити
сетей, разбегающиеся нити, пронизывающие буйствующую словно вырвавшуюся
из-под контроля и вновь завоевавшую мир дикую природу: зелень, всюду
зелень... У Ивана мелькнула в голове смутная мыслишка: может, была война,
пока он тут блуждает и плутает. Земля, ее цивилизация уничтожены, а трава,
деревья, леса, вся зелень - они же разрастаются невероятно при малых дозах
облучений, вот они и заполонили, "заселили" Землю... Нет! Не может быть!
Это могло быть лет двести назад, даже сто пятьдесят, но не сейчас.
Временами внизу возникали какие-то строения, дороги, площадки... Но
казались они до того нежилыми, необитаемыми, что на них было страшно
смотреть. Что же произошло? Что случилось с Землей?! У Ивана темнело в
глазах, сердце выбивало дикий ритм. Вот Германия, вот ее мелкие ухоженные
городишки, пряничные городки, извивистые дорожки... но гДе люди, где
машины, где, черт возьми гравилеты, аэробусы, где все это?! Наваждение!
Галлюцинация! Чего они добиваются, показывая ему эти картины, чего?!
Иван смотрел вниз и не знал, верить своим глазам или нет. Россия! Великая
Россия! И снова пустынные городки, буйная зелень, серебристые нити... и
Киевская София, и проспекты, и крутые спуски,.
зеленые горы, крохотная фигурка Святого Владимира с Крестом Господним,
и ни одной машины, ни одного гравилета. Пустынная Земля! Пустынная Россия!
Обезлюдивший зеленый мир-музей! У Ивана потекта слезы из глаз. Что с
ней?!
Что с Землей?! Куда все подевались?!
Его несло дальвде, а может, это сама планета вращалась под ним. Скоро
Москва, Москва! Еще издали Иван увидал золотое сияние. В груди защемило.
Он не видел ничего: ни улиц, старых и добрых, ни извива голубой
ослепительно чистой Москва-реки, ни Кремля, хранимого двуглавыми
венценосными орлами на Его башнях, ни Красной Великой площади, ни зеленых
старинных крыш... он видел только это золотое сияние, неземной блеск
огненно-солнечных Святых Куполов. Как и века назад над Россией стояла его
Величайшая СвятыняНесокрушимый Храм Христа Спасителя - Путеводный
Вселенский Маяк Всевышнего Духа. И этот Золотой Свет, это Сияние Истины
освещали всю Великую Россию, всю Землю, весь созданный Творцом Мир.
Остальное было делом мирским, обыденным... У Ивана отлегло от сердца. Он
ясно понял, пока горят Золотым Сиянием эти Святые Купола, с Великой
Россией ничего не случится, и жизнь на Земле будет, и Добро на ней будет,
и Совесть, и Справедливость...
Он снова увидел себя, стоящим под этими Куполами, под сводами Храма.
Услышал:
"Иди! И да будь благословен!" А Москва уже уплывала. И набегали зеленые
долы, голубели озера... и он стал снижаться над тем озером, в ту траву, и
он упал в нее, упал лицом вниз, задохнулся от ее терпкого духа, ткнулся
лбом в сырую землю, не удержался, поцеловал ее, припал к ней губами... и
уснул.
Проснулся он в высоте. Земля уплывала от него, посверкивая серебристыми
нитями, радуя глаз зеленью, переходящей в синеву. Вот она уже превратилась
в шар, шарик, стала обращаться в голубую призрачную точку...
Но сверкнуло вдруг золотом, крохотной животворной золотинкой Святых
Куполов. И Иван отчетливо осознал, что он видел это, именно это, что он
когда-то, и не так давно, уже прощался с Землею, но наяву, в доподлинной
жизни, и провожали его золотым сиянием Купола Храма, давали ему Знак. И он
верил! Верил... Во что?! Память опять ускользала. Земля, где ты? В
ослепительно белом просторе ничего кроме желтого теплого светила не было.
И вновь Ивана несло куда-то, влекло. Вновь ему было сказочно хорошо. И
вновь будто из глубин пустоты стали сходиться к нему серые стены, серый
пол, серый сферический потолок- они приближались, обретали ясные зримые
контуры, пока не соединились и не превратились в длинный светлый коридор,
по которому Иван вовсе не летел, а шел, преодолевая тяжесть собственного
тела, шел, не спеша, медленно, шел, пока не очутился перед отверстием в
стене и не вошел в темный зал, тот самый, из которого он когдато вышел.
Стоило ему ступить на пол, в зале стало светло. Он знал, что сейчас
надо идти в центр, туда, где стоял. И он пошел. Отверстие за спиной
затянулось.
Иван замер. Он ждал появления сияния. И фотоны-снежинки закружились
вокруг него. И не было никаких ощущений.
И он уже стоял под сумрачным переливающимся небом возле развалин замка.
И никакого висящего шара не видел. Только развалины, только земля в жухлой
траве и жухлой листве, только черный тяжелый свод небес...
Иван уселся на пыльную землю. Обхватил голову руками. Что же это было?
Он ничего не понимал. Машина перемещений? Нет, не машина! Мнемограф?
Непохоже.
Зал грез и видений? Бред! Все бред! Откуда на этой чертовой планете все
эти земные вещи, откуда?! Здесь чтото другое. Но он видел Землю, не макет,
не грезу, не голограмму, а Землю- живую, настоящую! Почему он вышел из
шара? Ладо было облазить в нем все, разобраться, понять! Нет! Это сейчас
легко так говорить. А в шаре он был гостем. Его впустили и выпустили.
Никто бы не дал ему нигде лазить... Ему показали то, чего он хотел. И все!
Не более! Обратного пути нет.
Сидеть сиднем было мало толку. И Иван побрел в замок. Ему хотелось
покоя. Надо переждать до утра... Если оно здесь бывает, и в путь! Теперь
надежда только на свои ноги и руки, на свою голову.
В спину веяло холодом, поднялся ветер, он гнал по земле палую листву,
протяжно пел в руинах. Иван взобрался по крутой каменной лестнице наверх,
по дороге вспугнув трех существ с перепончатыми крыльями, похожих на
земных летучих мышей, но более противных, гадких. Под сводами замка было
тихо. Что за замок? Откуда он тут? И на каком вообще уровне развития
находятся аборигены? Может, с ними и говорить-то не о чем, может, надо
обождать с десяток веков? Замки, мечи, секиры, балахоны... но ведь и
оптические волокна! голограммы! Д-статоры! Свихнуться можно!
По длинным переходам Иван пробрался в верхнее помещение замка, выше
была только башенка с совершенно разрушенными изнутри ступенями. Иван даже
не стал пытаться залезть на самый верх. Он выглянул в окнобойницу - ветер
растрепал его длинные волосы, разворошил бороду. Темнота, руины, мерцающее
небо и гонимая ветром листва- ничего больше в этом мире не было.
Иван отошел от бойницы. И его внимание привлекла груда какого-то старья
у стены. Сама по себе груда эта была неинтересна- хлам, тряпичный пыльный
хлам.
Но она шевелилась. Крысы! - подумал поперву Иван. Что еще могло быть
под кучей дранья хоть и в ином мире! Иван облазил половину Вселенной, и он
прекрасно знал, что крысы есть везде - пусть свои, местные, чем-то
отличные или даже совсем не похожие на земных, но есть! А с крысами
связываться - последнее дело!
И все-таки он достал из-за широченного кожаного пояса меч и пару раз
ткнул им в кучу. Резкий приглушенный плач остановил его. Это еще что?
Ребенок?! Нет!
Иван отбросил в сторону полог тяжеленного проеденного насквозь занавеса
- то ли портьеры, то ли бывшего балдахина - потом еще что-то свалявшееся и
сырое, пыль встала столбом в комнатушке. Сапогом сдвинул в сторону кучу
мелкого мусора. Нечто юркое, вертлявое шмыгнуло из-под ног, затаилось в
углу, притихло на миг, и вдруг разразилось жалобными рыданиями, писклявыми
и противными.
Иван вскинул меч. Еще миг - и он бы обрушил железо на голову своего
давешнего противника. Омерзительный карлик-крысеныш, ставший еще меньше и
гаже, трясся в углу, пискляво рыдал, боялся поднять глаза на Ивана. По
тельцу этого существа пробегали судороги, словно его трепало в агонии.
Балахон был темен и сыр.
Карлик загораживался своей корявой клюкой и причитал, бессвязно,
гугняво.
Иван опустил меч, негоже его пакостить о всякую нечисть. Ему не было
жалко карлика, хотя он видел, тот на последнем издыхании - вот-вот и
совсем загнется.
- Кто ты? - спросил Иван вслух.
И ту же повторил свой вопрос мысленно, в привычной для многих
обитателей Вселенной кодовой форме.
Он вспомнил, что его обеспечили на "базе" всем, абсолютно всем, но
почему-то забыли про переговорник. А может, и не забыли?!
- Я умираю-ю-ю.., - еле слышно донеслось из угла на самом что ни на
есть русском языке, но с таким страшным захлебывающимся акцентом и
неимоверной картавостью, что Иван поначалу не понял ничего.
- Я-а-а умир-р-ра-аю-ю.., - протянул карлик вновь столь жалостливо, что
Иван утратил последние сомнения, уверовал: вот сейчас умрет! и тогда он
останется совсем один на безлюдной планете, посреди этих руин, и не будет
даже ниточки, за которую можно зацепиться.
Только потом он вдруг удивился- откуда этот крысеныш...
- Не трогай меня, отойди от меня! - заверещал неожиданно карлик,
чего-то испугавшись до смерти, не доверяя Ивану. - Уйди-иП!
Иван невольно отпрянул - не от страха, и не от неожиданности, а от
накатившей брезгливости. И одновременно пришла мысль, что этот гаденыш
все-таки успел сканнировать его мозг, считать если не все, то многое,
узнать язык и обучиться ему. Может, так, а может, и не так. Иван выжидал.
- Я тебе ничего плохого не сделал, - гнусавил карлик, - я наоборот
хотел тебе помочь! Чего ты меня преследуешь?! Уходи-и-и! Нет, не уходи! Я
умираю! Я вот прямо сейчас умру-у-у!!!
И это морщинистое ничтожество забилось в такой нешуточной истерике, что
Ивану стало плохо, он отвернулся. Отвернулся, но успел заметить, как
из-под капюшона на него, точнее, на его спину испытующе зыркнул совершенно
спокойный и наглый выкаченный черный глаз - сверкнуло черным огоньком, и
пропало! Рука сама по себе потянулась к рукояти меча.
Иван прыгнул в угол настолько неожиданно, что карлик не успел даже
вздрогнуть. Острие меча вонзилось в грязный дубовый на вид пол рядом с
корявой птичьей лапой, торчавшей из-под балахона.
- Убью! - пообещал Иван, холодно глядя на гаденыша. Он знал, что
подобная нагло-трусливая нечисть признает только одно - силу.
В его голосе, взгляде и мыслях было столько решимости, что карлик
клубком бросился в ноги, распластался и запричитал пуще прежнего. Он уже
не собирался помирать.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг