Людмила Стефановна ПЕТРУШЕВСКАЯ
ВЕРБА-ХЛЕСТ
Сказка
Жил-был один слуга.
И ничего плохого в таком звании нет, работа как работа.
Тем более что этот слуга был самым первым слугой в государстве,
приближенным Короля, и звали его Первый.
Король был, как все короли, обыкновенным человеком: явно не дурак, но
и не академик. Не урод, но и красивым его нельзя было назвать даже на
параде при мундире, что делать!
Как говаривала его нянька: "Король лучше пня елового - уже хорошо".
Но вот Первый должен был быть умным, иначе как же править
королевством! И по стечению обстоятельств он был к тому же еще и красивым,
да и добрым тоже.
Бывают такие совпадения.
Ну, и как слугам полагается, он отличался скромностью. Словно бы
специально выращивали.
И конечно, он многим поэтому не нравился.
И прежде всего он не нравился Королеве, которая, как это и
полагается, сама считала себя первым лицом в государстве, раз Король рылом
не вышел.
Королева была как в сказке, красотка на длинных ногах, ее и выбирали
за красоту: в мыслях о потомстве.
(Между прочим, совершенно не учитывая при этом, что у нее было
тяжелое детство, так как мамаша порола ее ивовым прутом в некоторых
случаях, приговаривая: "Верба-хлест, бей до слез". И мамаша выбила у
девочки все - доброту, нежность, кротость, жалость и чувствительность.
Осталось все остальное, что бывает у вредных, злорадных детей.)
Что у нее была за мамаша, неизвестно, дело происходило на другом
конце света: может, ее тоже колошматили.
Может, это была такая дикая семейка.
Короче говоря, Королева была настоящая выдра, но все-таки красотка. И
на парадах и церемониях, открытиях олимпиад и теннисных состязаний
Королева смотрелась великолепно рядом со своим замухрышкой супругом.
Вообще, говорили в публике, если кто и найдется под стать Королеве,
то это только Первый. Прекрасная пара: зловещая Королева и мягкий,
великодушный слуга, и оба красавцы.
Народ с удовольствием смотрел по телевизору, как Первый благородно
поддерживает нервную Королеву под локоток, подсаживая ее в карету, и тетки
вздыхали, каждая представляя себя на месте Королевы: собственно говоря, а
что в ней такого?
Если любую тетку отволочь в косметический кабинет да в
парикмахерскую, да на месяц на Багамские курорты, да кормить по науке, да
сделать пластическую операцию в Бразилии - то ого-го еще, неизвестно кто
кого!
То есть женщины не верили в природную красоту Королевы, и правильно
делали.
Если и ноги удлиняют, и носы убирают, и глаза вставляют, а волосы тем
более, то вся остановка только за деньгами, девочки!
Так что народ не верил своей Королеве, не переваривал Первого и
благодушно относился к дураку Королю, который изо всех наук освоил только
науку анекдота и даже записывал их все в амбарную книгу под номерами.
Кстати, Королева так и не родила Королю наследника, причем все
рассчитала правильно, а то бы не миновать этому несчастному ребенку (сыну
упомянутых чудных родителей) тоже розги, моченой вербы, и мало ли какие
могли бы быть последствия для не особенно умного народа данного
государства.
Король же, поскольку он был не дурак, как мы уже говорили, то он пил,
ел и гулял в свое удовольствие, и потому единственную личную королевскую
обязанность - чтение речей по бумажке - он выполнить иногда был не в
силах, то есть грамотно прочесть то, что ему написал Первый.
Вместо этого он вдруг оживлялся и рассказывал анекдот, и все вокруг
смеялись как дети и были очень довольны, поскольку каждый чувствовал себя
намного умнее Короля.
Все ликовали и рассказывали друг другу теперь уже анекдоты про
Короля.
Ведь королей не выбирают, как не выбирают пап и мам - какие детки,
такие у них и родители.
И государство благоденствовало.
А Первому доставалось от граждан за все промахи, и вообще его жизнь
была не слишком радостная - он рано овдовел и теперь жил с двумя малыми
детьми, хотя он тоже не унывал и много работал.
Во всяком случае, Король ему не мешал, Король был всеобщим любимцем
за границей - он быстро забывал все, даже мелкие обиды, наносимые ему
другими королями на совещаниях и конференциях.
В ответ он рассказывал очередной анекдот, и все вокруг заливались
смехом.
Поэтому страна ни с кем не воевала.
Или это была заслуга мудрого Первого - кто там разберет.
После первой же рюмки Король лез обниматься и целоваться - однако
только не с Королевой, только не с ней. С супругой он виделся
исключительно на парадах и церемониях, так как искренне ее боялся.
У нее были длинные острые ногти, большущие зубы и стальные от
постоянных занятий спортом ноги.
Руки у нее тоже были длинные и сильные, и Королева запросто побивала
любого местного чемпиона по карате, да никто особенно и не сопротивлялся,
ни женщины, ни тем более мужчины, еще чего.
Она даже любила заглядывать в клетку к одному опасному сумасшедшему,
к Злодею, который убил пять человек просто потому, что они в поздний час
шли по улице, ночью надо спать, твердил он убивая, должен же быть порядок!
Таким образом этот человек решил воспитать народ, который шлялся у
него под окнами и мешал отходу ко сну.
Его не казнили, добряк Король был против смертной казни, или это его
слуга Первый подложил ему на подпись такой указ, об отмене
государственного убийства убийц.
Держали сумасшедшего Злодея в особой клетке, просторной, со всеми
удобствами.
Он там сам у себя убирал, держал все в идеальном порядке.
Единственно что: Злодей сидел на цепи, чтобы охранники могли входить
в клетку по разным делам - то ввернуть лампочку, то починить телевизор; а
на крайний случай, если, к примеру, узник, обидевшись на плохое
обслуживание или запах, допустим, чеснока (а также чего другого), не
захотел бы порешить охрану одним ударом, цепь можно было укорачивать по
желанию, держа заключенного на короткой привязи.
Клетка эта располагалась на самом верхнем этаже Дома скорби, в самом
далеком коридоре.
Туда-то и любила захаживать Королева, обсуждая со Злодеем разные
передачи телевидения и вопросы воспитания народа.
Она восхищалась его твердостью и смелым характером, которому не было
бы преград, если бы не клетка.
Сам Дом скорби ничем особенным не отличался, обыкновенная психушка с
обыкновенными больными, несчастными людьми, которые считали себя кто
Наполеоном, кто зернышком, а кто и будильником.
Была также целая палата лысых Лениных.
Королеву они все искренне смешили, но быстро надоедали ей своими
слезами, просьбами отпустить на волю и сумасшедшей ревностью (Королева
почему-то не любила, когда ее кто-нибудь любил, хотя она также не
выносила, если кто-то не выносил ее самое, такая это была странная
женщина).
А как раз Первый искренне, с первого взгляда, ненавидел Королеву.
Он ее не боялся, но она ему сильно вредила, после того как однажды на
празднике в парке он отказался пойти с ней в известную беседку под
названием "Грот Венеры".
Он отказался грубо и наотрез.
И удивленная Королева через своих шпионов вычислила: он просто трус,
ему, видимо, донесли, что в этом гроте нечисто.
Действительно, там иногда под утро приходилось убивать и сбрасывать
потом трупы в речку, что же делать!
Кроме того, может быть, у него были сведения, что в этом гроте всегда
заготовлена охапка моченых розог для порки под названием "Верба-хлест".
Королева не знала, что Первый просто брезговал ею, как иногда люди
брезгуют пауками и гадюками.
Королева, получив отказ, кротко кивнула, но затем начала строить
против Первого жуткие козни.
Кто-то даже заранее подпиливал ножки у его стула на торжественных
обедах, которые транслировались по телевидению, чтобы он грохнулся на
глазах у всех, и одну камеру специально ставили за его спиной.
Так бы было смешно!
И это прямо перед выборами.
Но у Первого была верная, преданная охрана, которая все видела, и как
только этот стул бывал специально принесен, так же быстро он бывал и
унесен.
То она посылала корзины тухлых яиц (собственноручно воспитанных в
удушливом воздухе Грота Венеры) - специально расставлять их по маршруту
следования машины Первого.
Вот стоит корзина с яйцами, никому не нужная, хозяина нет, а мимо
едет нелюбимый населением Первый.
Все было сделано во имя народа, для блага народа, однако все до
единой корзины с яйцами оказались украдены задолго до нужного момента
неизвестно кем.
А неизвестно кто - это и есть народ.
И никогда не угадать, что для него благо, а что нет.
- Вот бы, - говорила Королева с тоской Злодею в клетке, - вот бы
начинить каждое тухлое яйцо взрывчаткой, вот бы они зажарили омлет у себя
на кухне, кровавенькая бы вышла жарёха!
Королева, правда, утешилась, представляя себе, какую вонючую яичницу
приготовили себе похитители!
А насчет взрывчатки Королева даже как-то не спала ночь, все
придумывая способ фаршировки яиц порохом, однако поскольку Королева в свое
время училась из-под палки (из-под розги, посредством которой мать как раз
хотела привить доченьке любовь к учебе) - то ничего придумать она так и не
смогла, двоечники не сильны в химии.
Но все это было еще безобидными шуточками.
Пришло время решительных действий, и Королева постановила устроить
вечер анекдотов. Она объявила, что это будет подарок Королю.
Все были обязаны рассказать по анекдоту, в том числе и Первый,
который терпеть этого не мог.
А Королю было сказано, что Первый слегка повредился в разуме и все
толкует про какую-то "Вербухлест, бей до слез", а это выражение запрещено
в государстве.
Специально для такого случая была вызвана выездная бригада
психиатров, их для конспирации одели в черные халаты садовых рабочих и
расставили по лужайке с лопатами и носилками - таков был приказ Королевы.
Что касается Первого, то Королева подошла к нему перед началом
праздника и сказала, что Король обожает один детский анекдот про
вербу-хлест, но рассказывать ничего не придется, первые же слова
"верба-хлест" вызовут у Короля приступ хохота, и дело будет сделано.
Первый пожал плечами и ничего не ответил.
Наконец праздник начался.
Всем были розданы номера, и задача оказалась непростая: развеселить
Короля. Но Король уж в чем знал толк, так это в анекдотах. Он помнил их
все наизусть.
Придворные же, искусные дипломаты, строго воспитанные дамы,
вышколенные аристократы, все как один выросшие в монастырях и закрытых
частных школах, - все они, к сожалению, ничем особенно блеснуть не могли.
Они, конечно, знали каждый с юности по два-три анекдота, но
совершенно неприличных - чем еще могут развлекаться дети в закрытых
учебных заведениях!
А неприличных анекдотов Король и сам знал сотни, и договорились, что
вслух их произносить не будут, только назовут тему.
И пошло-поехало.
Один вызванный кричит:
- Я не к вам, я к вашему попугаю.
Король пожимает плечами:
- Было.
Второй вызванный говорит:
- Не мальчик, а кто?
Король улыбается:
- Помню, помню.
И настает очередь Первого.
А он молчит.
Королева тихо, склонившись к нему, спрашивает:
- Вы что? Вы забыли, что вы слуга? И, кстати, где сейчас ваши
чудесные деточки? Я их так люблю! Они без охраны? О, это очень опасно! Они
поехали смотреть рыбок в Океанариум? О, я им завидую.
Первый знал, что Королева готовит ему какой-то злобный фокус, но не
удалось выяснить какой.
А вот теперь все стало ясно. О том, что дети поехали в Океанариум, не
знал никто, кроме воспитательницы и шофера.
Мало того, это решение было принято за полчаса до праздника анекдотов
и в кухне, при звуке льющейся воды, т. е. со всеми предосторожностями.
- О, - продолжала Королева, - сейчас на дорогах так опасно! То и дело
ездят эти кошмарные тяжелые грузовики с капустой! Ну, так где ваш анекдот?
Растерянный Первый молчал. И все молчали.
Тишина повисла над лужайкой.
Замерли садовые рабочие с лопатами и носилками.
И тут в руке у Королевы блеснул радиотелефон.
Она медленно набирала какой-то номер, выразительно глядя на Первого.
Первый с бьющимся сердцем произнес:
- Ну, верба-хлест.
- Что это такое? - робко спросил Король.
- Что-то новенькое? - подхватила Королева. - Как-как? Как называется?
- Верба-хлест.
- И в чем там дело? - испуганно спросил Король.
Первый не знал, что отвечать.
Все ждали.
- Верба же хлест, - оглядываясь по сторонам, ища помощи, повторил
Первый. - Знаете?
Никто не откликнулся. Все как окоченели.
Все чувствовали, что происходит что-то ужасное.
Малейший намек на Грот Венеры карался сорока годами каторги, как
злостная клевета, а уж что говорить о знаменитой на всю страну поговорке
государыни "Верба-хлест, бей до слез", за это награждали "деревянной
вдовой", виселицей.
И тут Первый слишком поздно заметил, что охраны его рядом нет и что
садовые рабочие торопливо снимают черные халаты, а под черными халатами у
них белые.
Белые халаты окружили Первого.
- Ему плохо? - сказал Король.
- Переработал, - мягко ответила Королева.
- Перетрудился, - зашелестели придворные.
- Скорая медицинская помощь, - провозгласил один белый халат, а
другие подхватили носилки, на свет появились простыня, шприц, Первому
закатали рукав, и укол был сделан в течение секунды.
Тем дело и кончилось.
Вскоре он равнодушно лежал на носилках под простынкой, а его
обезоруженная охрана уже была увезена на грузовике куда-то.
И карета "скорой помощи" тоже выехала из дворцового парка, а Королева
тут же представила собравшимся нового Первого по имени Второй.
Второй оказался симпатичным молодым человеком, ничем не
примечательным, он служил в должности четвертого помощника посла в
Панголине и однажды сопровождал Королеву в поездке по этой дикой стране в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг