кесу. Я здесь живу по ночам.
- В Стране Кошмаров? Разве тут хорошо?
- В Стране Снов и Кошмаров, - поправил Проводник. - У меня тут есть
дом. Кроме того, Отхори для меня самое безопасное потустороннее место. Так
сложилось, что в прошлой жизни я, не прикладывая специальных усилий, нажил
серьезных врагов. До наргиянси Иссингри им как до луны, но если меня
подловят на ничейной территории, перед пробуждением я заново переживаю свою
смерть. А в Отхори им лучше не соваться, получат взбучку. При жизни у меня
было маловато свободы, зато теперь жаловаться не на что.
Грустный тон Проводника наводил на размышления: вряд ли у него все так
уж благополучно.
- Я никак не могу достучаться до своих друзей, - продолжил он,
подтверждая Леркины догадки. - Залмана лишили памяти, он как будто погружен
в бесконечную спячку. Во сне он время от времени становится прежним, и с ним
можно поговорить, как раньше, но потом снова все забывает. Его память похожа
на анфиладу комнат с запертыми дверьми. А к Сандре меня не пускают. Я
пытался ей присниться, чтобы рассказать кое-что важное, но вокруг нее полно
ловушек и отбрасывающих заклятий, не прорваться.
- Если ты скажешь, где ее найти и что передать, и если я не забуду об
этом, когда проснусь...
- Не надо тебе ввязываться в наши дела. Запросто могут убить.
- Кто? Темный Властитель?
Проводник невесело усмехнулся.
- Лерка, Темный Властитель - зло, кто бы спорил, но почему ты думаешь,
что он самое худшее здешнее зло?
- Его же называют всеобщим врагом...
- Мало ли, кого как называют.
- А еще кто есть?
- Ага, вот я тебе чего-нибудь не того наговорю, а ты потом это самое
"не то" скажешь вслух наяву и угодишь в неприятности. Незачем.
- Спасибочки, я же все-таки не совсем Эстелла... Какие у нас планы на
завтра?
- Пойдем на окраину Отхори, иногда там можно встретить кого-нибудь из
колдунов. Хорошо бы Кирсана. Крутой мужик, он меня когда-то в каменную
статую превратил.
- За что?
- За гонорар. Мне надо было спрятаться.
- А... - Лерка улыбнулась. - Я недавно тоже познакомилась с одним
колдуном, Кирсаном, ему четыреста лет. Может, тот самый?
Мирно беседующие Эгле с Ингой - это готовый цирк, хоть билеты продавай,
но Стаха не тянуло веселиться.
С праздника Летнего Ветра двоих увезли в больницу с синдромом Рухлера:
героя Темной Весны Дерека Нутвера и иноземную гражданку Валерию Вишнякову,
гостившую в семье известного предпринимателя Никеса по обмену в рамках
программы "Молодежь всех измерений - обучение без границ".
Что такое синдром Рухлера, Стах уже в курсе: человек попадает в
Отхори - кесейскую Страну Снов и Кошмаров, и что с ним происходит дальше,
доподлинно неизвестно. Ясно, что ничего хорошего. Те немногие, которым
посчастливилось проснуться, делились впечатлениями обо всякой несусветной
жути, в здравом уме после этого оставались единицы.
Инга и Марк, еще один Высший из боевого товарищества, подсели к Стаху с
Эгле в ресторане "Морское застолье", где подавали, как следовало из
названия, всевозможные морские деликатесы с Земли Изначальной. В конце лета,
когда порталы закрываются и связь с иным измерением сходит на нет, ресторан
меняет вывеску - до следующего сезона.
Увидев эту парочку, Стах приготовился к разборкам, но, как выяснилось,
напрасно. Марк ничего не имел против Эгле, даже норовил за ней поухаживать,
Инга тоже не собиралась сейчас ворошить давние дрязги. В кои-то веки они
заодно! Впору бы радоваться, если б не повод.
Никто из них не понял, что так сильно зацепило Стаха. Решили, это из-за
Нутвера, о которым даже Высшие отзывались с уважением и одобрением.
Верховная ведьма Гиблой страны, хозяйка кошмаров, чье имя лучше не знать,
издавна охотится за такими, как он, но зачем ей понадобилась Лерка
Вишнякова...
Ни за чем не понадобилась. Жертва случайного стечения обстоятельств.
Картину случившегося удалось более-менее восстановить. Среди гостей в
Эоловых Чертогах была Дарлена Кирлок, племянница дипломата с Земли
Изначальной, незадолго до этого побывавшая на Танаре во время прорыва и
чудом выжившая. Как же, "чудом"... Ее пощадили из жестокого расчета. Дарлене
запомнилась рослая кесу с лицом, исполосованным шрамами, - по всем приметам,
это и была чертова ведьма, ближайшая приспешница Мерсмона. Она навела чары,
и дальше туристка выполняла ее приказ, не отдавая себе в том отчета.
Другие гости видели, что Дарлена Кирлок опустила в ящик с "Почтой
Летнего Ветра" какое-то письмо, однако сама она этого не помнила и
категорически отпиралась. Также присутствовавшие на празднике маги обратили
внимание на то, что девушка зачарована, однако разбираться не стали: мало
ли, кто кого и зачем зачаровал (этакое извращенное уважение к работе
почтенных коллег!), их дело - оберегать от колдовства Летнюю госпожу,
остальное побоку.
По всей вероятности, в том письме было имя серой лиходейки. Ее имя -
как петля, которая захлестнется и утянет тебя в туманную пучину наваждений.
В помещении, где обнаружили Дерека Нутвера и Валерию Вишнякову,
погруженных в беспробудный сон, лежало на столике шесть конвертов, а писем
нашлось только четыре. Два конверта с маркировкой "волшебные лепестки": их
содержимое рассыпалось, о чем свидетельствовал мелкий бумажный мусор на
полу.
Влюбиться в Лерку по-настоящему Стах не успел, и все равно было на душе
тягостно и муторно.
Высшие собирались нанести очередной удар по логову Темного Властителя.
Попросился с ними. Марк и Инга отнеслись к его инициативе с одобрением,
Эгле - с капризной досадой, но в конце концов уступила.
- Достану тебе "свекольный зуб", - заверил ее Стах. - В лепешку
расшибусь, но достану, дело уже сдвинулось с мертвой точки. Пойми, не могу я
столько прохлаждаться, у меня от безделья и красивой жизни уже чердак едет.
Насчет "дело сдвинулось" он приврал, но может, и нет: наведавшись вчера
вечером на Дромадерские холмы, нашел под дверью записку от Хусты: недомаг
сообщал, что "появилась однозначная перспектива".
Лерке было мучительно стыдно. Бродила по дому, маясь угрызениями,
иногда забиралась в кресло и сидела, обхватив колени, уставившись на висящие
на стене мечи в лакированных ножнах, или на узорчатый ковер, или на лампу с
желтыми лилиями на абажуре из молочного стекла, или на пасмурную картинку за
окном.
Дом был к ней снисходителен, не бередил раны: те, кто здесь когда-то
жил, принимали и любили друг друга такими, как есть, и эхо этих отношений
осталось в каждой пяди пространства, в каждом предмете, словно шум моря в
прижатой к уху раковине.
Сама себя изводила, припоминая подробности. Эстелла - частичка ее
личности, чуть не сожравшая всю остальную личность. Разве ей хотелось быть
радостной самовлюбленной идиоткой? Временами еще как хотелось! Человек
неуязвим для того, чего не видит и не понимает, - по крайней мере, так ей
раньше казалось, и в некоторых случаях так и есть, вот Лерка и спряталась
внутри Эстеллы, а та как начала ее, по выражению Проводника,
"ассимилировать"... В общем, доигралась. Спасибо здешним темным силам за
своевременную "неотложную помощь".
И другой вопрос: кто такой Проводник? Судя по всему, он с самого начала
был в курсе, что Лерка Вишнякова попала в Отхори и, едва уснув, пошел ее
искать - говорил ведь, что во сне помнит все, что наблюдало и делало его
"дневное "я". Можно поспорить, наяву они знакомы. Когда он стал отпираться,
Темный Властитель сразу это уловил. Другой человек, другая личность...
"Берт Никес, неужели это ты?!"
Измученная размышлениями, Лерка попыталась подремать на диване,
укрывшись заштопанным шерстяным пледом в шотландскую клетку, но сна ни в
одном глазу. Здесь ее и застал вернувшийся Проводник.
- Привет. Как самочувствие?
- Ничего, только выспаться хоть капельку не удалось.
- В Отхори незачем спать, мы с тобой и так спим. Пойдем?
- Куда?
- Искать выход. Нам надо попасть на окраину Отхори. Там или встретим,
если повезет, кого-нибудь из магов, или, есть вероятность, сама проснешься.
Затягивать не стоит - чтобы успеть сюда вернуться, если сходим впустую.
- И что тогда делать, если впустую?
- Тогда завтра снова пойдем, и послезавтра, и так далее. До тех пор,
пока не решим проблему.
Когда вышли на улицу, Лерка спросила:
- Окраина далеко?
- По-всякому бывает. Отхори как вода - здесь постоянно все перетекает,
меняется местами.
- А ты дорогу знаешь?
- Я же Проводник. Ты меня правильно назвала, хоть и была тогда
Эстеллой.
- Ох, не напоминай, - она сконфуженно усмехнулась. - Я мечтала стать
Эстеллой, думала, это будет классно, так что сама дура. Когда о чем-то
мечтаешь, почему-то упускаешь из виду массу подробностей, от которых потом,
в реале, никуда не денешься, даже если они тебе не понравятся.
- Это я еще как знаю. Когда был живым, тоже мечтал о некоторых вещах -
ну, и в конце концов домечтался... Получил все, что хотел, по самое не могу
и еще сверх того. Не сказать, чтобы я жалел об этом, но и счастливым себя не
чувствовал. Иногда мечта может превратиться в западню - у тебя так
получилось с Эстеллой, а у меня с моими личными заморочками. Когда я умер,
все решили, что это было самоубийство, хотя на самом деле дурацкий
несчастный случай, поскользнулся в неудачном месте.
- Головой ударился? - неуклюже посочувствовала Лерка.
- Без разницы, просто очень высоко было падать.
- Сколько тебе тогда было?
- Двадцать два. Я выгляжу младше, потому что подвид С.
- Мне тоже скоро стукнет двадцать два. Послушай, Проводник... А в реале
тебя, часом, не Бертраном зовут?
- Не важно.
Голос не дрогнул, отразилось ли что-нибудь на лице, трудно сказать.
Лерка смотрела на него сбоку и видела изящный профиль, разрез удлиненного
глаза, блестящую темную волну волос, отброшенных за плечи. Ничего общего с
Бертом... Кроме одной мелочи: тот тоже неплохо владеет своей мимикой.
Снящаяся Танхала закончилась внезапно, Лерка даже не отследила
перехода. Только что шли по проспекту с многоэтажными домами,
калейдоскопически пестрыми вывесками и бесшумно плывущими фантомами
автомобилей, кариатиды с заляпанными грязью подолами подпирали барочно
пышные балконы, облезлый трактор с пустой кабиной сгребал вдоль тротуара
слякотное месиво, делая вид, что никогда за Леркой не гонялся, а на
перекрестке повернули - и вокруг уже дикая природа.
Высокое небо затянуто туманной поволокой, в этой белесой хмари плавает,
словно ленивая рыба, неярко сияющее пятно - здешнее подобие солнца. Под
ногами разлилась вода, и там что-то кишмя кишит, вокруг торчат кочки,
ветвистые коряги, пучки длинной бледной травы. Кое-где растут белые цветы -
долгианские асфодели? Впрочем, Лерка не знала, как асфодели должны выглядеть
и полагается ли им расти в потустороннем царстве другого измерения.
Громадные деревья вздымались над водной гладью как будто на мощных паучьих
лапах, отражения корявых пузатых стволов и раскидистых крон мешали
рассмотреть, что там, внизу, шныряет.
Лерка оглянулась - никакой Танхалы позади уже нет.
- Мангра, - сказал Проводник. - По-кесейски вэнгайна.
- Когда я вначале встретила здесь кесу, они говорили по-нашему,
нисколько не коверкая слова и без акцента.
- С их точки зрения, они говорили по-своему, просто в Отхори нет
языковых барьеров. Мы же с тобой на самом деле не разговариваем, используя
речевой аппарат, а снимся друг другу. Дальше нам лучше держаться за руки.
В этой вэнгайне были не только деревья, среди них порой маскировалось
что-нибудь вовсе несусветное. Выраставший прямо из воды, без всяких паучьих
корней, гладкий бурый ствол венчало пернатое туловище, похожее на воронье
гнездо и одновременно на грозовую тучу. Птичья головка на голой длиннющей
шее уже примеривалась долбануть кого-нибудь из людей клювом, но сверкнула
вспышка, и покрытая неопрятным пушком шея бессильно свесилась, словно канат.
Клюв был страшен: размером с туфлю, заостренный, как наконечник копья.
Лерка поинтересовалась, что за колдун снабдил Проводника такой
зашибенной защитой, но в ответ получила уже привычное "не важно".
Запахи как в зоопарке возле давно не чищенной птичьей вольеры, как от
зацветшего стоячего пруда, как из кастрюли с прокисшим супом. Воды по
щиколотку, но, по крайней мере, теплая.
Дно стало понижаться, вместо мостика - соединенные в ломаную линию
стволы с обрубленными ветками: то ли свободно плавают, то ли опираются на
кочки. С обеих сторон расходятся круги, будто под водой кто-то затаился.
- Дальше я тебя на руках понесу.
- Я тяжелее, чем выгляжу, - дипломатично предупредила Лерка.
Ей не хотелось обидеть Проводника, но свалиться в обнимку с ним в этот
подозрительный бульон тоже не хотелось. Далеко не унесет. Тонкий стан,
точеные запястья - засмотришься, но вряд ли он может похвастать большой
физической силой, а плавучая дорожка не сказать чтобы короткая.
- В Отхори я без труда поднимаю тяжести, нагрузку принимает на себя моя
защита - она работает как экзоскелет. Не беспокойся, не уроню.
- Разве у вас на Долгой используют экзоскелеты?
- У нас - нет, но я об этих штуках читал и видел их на картинках. Я
учился в университете, мы и нашу, и вашу историю проходили. Жалко, доучиться
не успел.
- Тебя отчислили? Почему?
- Умерших всегда отчисляют.
Лерка погрустнела: хреново, если жизнь человека обрывается рано и
несправедливо, недаром же он стал неуспокоенным духом в Стране Снов и
Кошмаров, но тут Проводник подхватил ее на руки, и они тронулись дальше.
Впереди скользила по бревнам и по воде сдвоенная тень. То справа, то
слева выныривали здоровенные морщинистые морды, или поднимались, словно
грозди бледных опят на тонких ножках, миниатюрные зубастые головки, или
вырастали, чтобы тут же обрушиться обратно, вздымая тучи брызг, мокрые
пятнистые загогулины, вообще ни на что не похожие. Чем эти кошмары питаются,
когда здесь никто не ходит? Наверное, друг другом. Если кто-нибудь пробовал
напасть, вспыхивало серебристо-черное сияние, и агрессора рвало в клочья, а
остальные водяные жители дружно набрасывались на останки.
На другом берегу уровень почвы повышался, деревья росли гуще, и коряг
было больше. Лишенная ярких красок, облитая бледным светом чащоба вздыхала,
шептала, всхлипывала, рычала... В самом деле ведь рычат и всхлипывают, как
будто рассвирепевшая собака кидается на ребенка, причем где-то неподалеку.
- Слышишь? - спросил Проводник. - Это не обманка, там кто-то настоящий.
Пошли, посмотрим.
- Уходи от меня, хаммон саргой"коу! - выкрикнул тонкий голос. - Все
равно ты меня не съешь!
Проводник бросился на звук, таща Лерку за руку.
За кустарником с изъеденной кружевной листвой, облепленным тихо
танцующими, словно под неслышную людям флейту, мучнисто-белыми гусеницами,
начинался сплошной бурелом. Под разлапистую корягу забилось существо,
похожее на мелкого чертенка, а перед ним топтался мохнатый черный ужас,
раздутый, как бочка. Три пары коротких ног с копытами, еще и поросший
шерстью толстый хобот... Он потянулся к чертенку, но тот выставил перед
собой ободранную тощую лапку с браслетом на запястье, слабенько блеснуло, и
хоботище нехотя отстранился.
Повторить попытку монстр не успел - получив пинка, откатился, словно
чудовищный шар, на край поляны. Ага, у Проводника ведь "экзоскелет", если
как следует врежет, костей потусторонних не соберешь. Качнувшись туда-сюда,
чудище встало на ноги, угрожающе пошевелило хоботом. Гляделки горели из гущи
черного волоса, как уголья.
- Проваливай, хаммон саргой"коу, - потребовал Проводник.
- Вали отсюда, боров поганый, жертва генной инженерии! - подхватила
Лерка. - Будешь знать, как маленьких обижать!
Хаммон саргой"коу двинулся на них, но последовала вспышка, его
отбросило, и местный ужас позорно сбежал в бурелом, недовольно ворча, чтобы
не растерять по дороге остатки достоинства.
- Вылезай оттуда, - обратился Леркин спутник к затаившемуся чертенку.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг