действуют в наших магазинах "Все для домашнего хозяйства", расположенных по
адресам: улица Малиновой Воды, 45, улица Доблестных Механиков, 26а, площадь
Злаков, переулок Шляпновойлочный, 4/1, проспект Народного Сопротивления
Темным Силам, 137, бульвар Веселых Чаровниц, 77, а также в центральном
супермаркете "Изобилие-Никес" на площади Процветания".
Переведя дух, Берт оглядел помалкивающих слушателей и осведомился:
- Какая, по-вашему, будет реакция у прохожего?
- Если выскочить из кустов с унитазной сидушкой на шее и все это без
запинки сказать, прохожий будет в ступоре, - первой откликнулась Лерка.
- Вот именно! А мы, пользуясь его ступором, берем его и ведем к
ближайшему нашему магазину, демонстрируем образцы сантехники... Главное -
напор и контроль, потому что менеджмент - это управление, в том числе
покупателем, в том числе ситуацией... Авенир, ты хочешь что-то спросить?
- Что значит - тестирование сантехники? - поинтересовался серьезный
толстощекий мальчик. - Разве так бывает?
- У нас - будет. Главное здесь что, как ты думаешь?
- Разрекламировать...
- Главное - побудить покупателя совершить покупку. А потом кто же
захочет по новой выворачивать из пола унитаз, опять звать слесарей, затирать
слякоть и все такое... Поэтому мы будем говорить о тестировании: если
человек думает, что сможет отказаться от приобретения и получить деньги
назад, это облегчает для него принятие решения о покупке. Понял, Авенир? Все
поняли? Сейчас начинаем тренинг, всем разбиться на пары промоутер -
покупатель, потом поменяетесь. Промоутеры пока читают текст по бумажке, но
до послезавтра надо выучить наизусть. Глория, раздай всем листки.
Началась суета. Лерка прикидывала, как бы увильнуть от участия в этом
безобразии. Не получится ведь, не отвертишься... А вот сама виновата, не
будь злой стервой. Рекламный текст состряпали Бертран с Глорией, но кто
начал изгаляться и подбросил им идейку насчет унитазного сиденья? Не суй
другому грабли, сам об них упадешь, или как там, в древности, говорили...
Теперь одна последняя надежда, что старший Никес эту жуть не одобрит, чтобы
его торговый дом не дискредитировали.
Лерка поймала взгляд Берта - эйфорический, почти влюбленный. Кажется,
за сегодняшний вклад в общее дело фингал ей простили.
Демчо снова сидел в своем заросшем дворе и глядел на травяные стебли.
Это успокаивало. Это помогало думать, что взаимное поедание и естественный
отбор - нормальное состояние для кого угодно, будь то насекомые, кесу, люди.
Мама уже дважды звала обедать. Слегка рассердилась, что он никак не
идет. Маме проще, она ведь не знает, кто такая Серая Дама.
Больше всего Демчо хотелось предупредить других о близком прорыве,
чтобы в этот раз на Танаре никто не погиб. Но он знал, что это невозможно.
Чары Серой Дамы не позволят. Страх за маму с дедом не позволит, они же все
втроем в этом деле повязаны. Ничего не изменить, и события будут развиваться
своим чередом, как эти миниатюрные жестокие спектакли в травяных кущах.
Младшая богиня смерти
Закерамье славилось негостеприимностью и теснотой. Первое было
следствием второго. Дома времен великого переселения из Танхалы стояли
убористо: лабиринт из потемневшего кирпича и бурых бревен, приливы-отливы
тени в зависимости от времени суток, кое-где поверху натянуты для защиты от
медузников переброшенные с крыши на крышу веревочные сетки. Машина по узким
улочкам еле проедет, взбаламутив это густонаселенное мелководье урчанием
мотора и бензиновыми выхлопами. Незнакомый прохожий, маячащий на расстоянии
вытянутой руки от подоконников с зарослями укропа, лука-порея, алоэ и
душистого горошка, вызывает законное раздражение. Нечего тут шататься. Эти
небогатые кварталы за керамическим заводом пришлых не любят и стараются
поскорее их спровадить, будь ты хоть медузник с неба, хоть забредший из
города двуногий визитер.
Стах затылком чувствовал колючие, неодобрительно-вопросительные
взгляды. Пахло мыльной водой и старыми лежалыми матрасами, которые
свешивались матерчатыми языками из окон вторых-третьих этажей. Где-то кричал
осипший петух, под ногами шуршала луковая шелуха.
Ума не приложить, почему Трофана Тугорик, колдунья, у которой, по
словам Эгле, можно разжиться истинным "свекольным зубом", выбрала для
жительства такое местечко, где все у всех на виду. С другой стороны, умелой
магичке соседское внимание нипочем, при необходимости мороком прикроется,
зато о любопытствующих посторонних личностях узнает сразу, не только
благодаря своим охранным чарам, но вдобавок из гудящих растревоженным ульем
помыслов здешних обывателей. Если она менталистка, это для нее плевое дело,
если нет - все равно плевое, глотнет "зелья проникновения" и узнает.
Закрытость Стаха должна ее насторожить. Придется сознаться, что он
бывший леспех. Только служил якобы не здесь, а на Лаконоде. Пять лет,
продлевать контракт не стал, не так уж много у него времени.
"А, Цэ, Бэ сидели на трубе, А упало, Бэ пропало, что осталось?" Эта
детская присказка порой вертелась в голове с назойливостью заигранного
шлягера вроде "Прошлогоднего снега" или "Ты дождись каравана, любимая". "Бэ
пропало" - это о нем. Он принадлежит к подвиду В, и жизнь его, берегись - не
берегись, будет не слишком долгой.
Что-то мелькнуло в воздухе, рефлекс мгновенно увел его в сторону. Не
кесейский дротик, всего лишь яблочный огрызок из непонятно какого окна.
Правильно, все знают, что Закерамье чужаков не жалует.
Вот и колдуньин дом. Первый этаж - кирпич, второй - ошкуренные бревна,
ничем не выделяется среди окружающих угрюмых построек. Лакированные белые
жалюзи на окнах опущены, изнутри доносятся голоса: женский, напористый и
тоскливый (как же ты меня достал!), обвиняет, мужской что-то оправдательно
бубнит. Ведьма распекает ученика или сожителя.
Перед тем как нажать на кнопку звонка, карамельно-розовую в белой
пластмассовой розетке, иноземный изыск, Стах поглядел на небо, сияющее за
слегка провисшей веревочной паутиной. Это у него еще со службы вошло в
привычку: перед тем как сунуться черт знает куда, смотреть на небо. Не на
удачу даже, просто так.
После дребезжащей трели звонка звуки скандала смолкли. Тоненький
деревянный голосок осведомился:
- Кто там?
Видимо, Привратник. Искусственно созданная магическая сущность сродни
Соглядатаю или Защитнику.
- Клиент к госпоже Трофане Тугорик.
Впустили не сразу. Парня, открывшего дверь, Стах знал, хотя давненько
не встречались. Хуста. Все такой же нескладный, соломенные волосы
по-мальчишески взъерошены. Конопатое круглое лицо с обиженно припухшими
губами. Слегка хмельные глаза человека, ничего, хоть убей, не
воспринимающего всерьез - ну, и его тоже никто всерьез не принимает.
На плече у Хусты сидел пегий зверек с нагловатой вытянутой мордочкой,
его свисающий хвост, потемнее, чем остальная шерстка, напоминал ерш для
мытья бутылок, поредевший и растрепанный после неоднократного использования.
Оранжевые плюшевые шторы в дверном проеме колыхнулись, на пороге
прихожей появилась невысокая худощавая женщина с пронзительным взглядом и
пышной рыжей гривой. Классическая ведьма, ни прибавить, ни убавить,
восхитился про себя Стах.
- Хуста, недомаг недоделанный, вон отсюда! Понял меня - вон! Чтоб ноги
твоей больше здесь не было, вернешься - убью.
- Да чего ты... - хлопая соломенными ресницами, запротестовал Хуста. -
Было бы из-за чего... Ну, давай еще разок все обсудим...
- И крысобелку твою пущу на чучело! - пригрозила ведьма.
Это возымело действие, парень выскочил на улицу, дверь за ним сама
собой захлопнулась.
В прихожей загустел сумрак, хоть ножом его режь. Рогатые вешалки, почти
исчезнувшие под ворохом одежды, и зыркающее из-за них зеркало превратились в
неясный мираж из теней и блеска.
- А вам что угодно? - смерив посетителя прохладным взглядом, спросила
Трофана уже другим голосом, опасно-мелодичным (хотя куда ей до ужасающе
сладких голосов серых лесных демониц!).
Он представился: Равул Квирник, с Лаконоды, по поручению... Его
пригласили в комнату, со всех сторон вкрадчиво сверкающую винно-красными,
водянисто-голубыми, синими, золотисто-желтыми, фиолетовыми, бледно-зелеными
огоньками, словно сказочный самоцветный грот. Стразы свисали с люстры, с
этажерок, с полок, обрамляли зеркала и натюрморты, переливались,
покачивались, перемигивались, мешали собраться с мыслями. Всего лишь
граненое стекло - но стекло, никаких сомнений, зачарованное.
- То, что вас интересует, - большая редкость, - задумчиво сообщила
колдунья, накручивая на палец рыжий локон.
Кивнул: в курсе, и все-таки... Мой наниматель согласен взять
"свекольный зуб" за вашу цену.
Ваша нанимательница, возразили ему, от вас пахнет женскими духами. И о
деньгах не надо, за них не все можно купить, разве что обмен... Раритет за
раритет, так будет интересней.
Стах заметил, что волосы Трофаны у корней темные - ведьма, но не рыжая.
Сам он теперь тоже ходил крашеный: перед тем как отправиться на поиски
"свекольного зуба", с помощью "Брюнетки " 2" превратил свой светло-русый
ежик в смолянисто-черный. Плюс грим с Земли Изначальной, гелевая пакость,
впрыскиваемая под кожу. Получилась ряшка поперек себя шире, с завидным
квадратным подбородком. Инструкция к гелю рекомендовала "беречь лицо от
ударов".
Поверх этого маскарада Эгле навела чары, меняющие внешность. Двойной
обман: если кто-то сумеет разглядеть Стаха сквозь морок, все равно увидит
личину и вряд ли о том догадается.
- Что могло бы вас заинтересовать?
- Дороже всего, как известно, ценится информация. Если вы достанете
из-под полы рабочие записи кого-нибудь из старых магов - скажем, Джеберта
Крохобора, Текусы Ванхи, Рависа Бугарехта, Харлана Варре или Изабеллы с
кошмарной фамилией...
Трофана умолкла, глядя выжидающе.
- Фамилия у нее была настолько кошмарная, что язык вывихнешь? - ни к
месту сострил Стах.
- Ясно, в этой области вы некомпетентны, - суховато, с легким
презрением, подытожила колдунья. - Что ж... В западном пригороде Тянги, на
улице Забытых Песен, живет Рубен Клаурамец. Неплохой специалист по
сохранению продовольствия, в остальном чароплет средней руки, хотя и с
завышенной самооценкой, но у него есть одна замечательная вещица - ожерелье
Иннанокисси. Если сумеете уговорить владельца с ней расстаться и принесете
мне, будет вам ваша свекла.
Экзотическое имя зацепило в душе тревожную струнку, отозвалось
застарелой, как засохшая короста на ране, неприязнью: кесейская штучка,
принадлежала раньше какой-нибудь серой княгине или шаманке. Не иначе,
трофей.
Ясно как день, Эгле его же и пошлет к этому средней руки Клаурамцу.
Выйдя от колдуньи, Стах двинулся по узким, словно коридоры в
недостроенном здании без крыши, улочкам "пьяным шагом" - быстро и в то же
время с непредсказуемыми шатаниями, чтобы не залепили еще одним яблочным
огрызком или гнилой луковицей. Несколько раз что-то швыряли, но оно
пролетало мимо, знай лесную пехоту.
Тенистая глубина Закерамья уже осталась за спиной, впереди раскрылась
солнечная перспектива, замаячил древний заводик, давший название всему
району, когда из закоулка окликнули:
- Эй, господин хороший, ласковую ручную зверушку купить не желаете?
Хуста. Сидит на перевернутом ящике, с крысобелкой на плече, вид понурый
и в то же время философски покорный. Недомаг несчастный.
Недомаг - это, если верить толковым словарям, не ругательство. Так
называют того, кто занимает промежуточное положение между магами и
не-магами: более-менее что-то улавливает, но к волшбе не способен. Ни то, ни
се. В обиходе слово давно стало обидным, и жизнь у недомагов не сахар.
Колдуны смотрят на них с пренебрежением, простые смертные, перед колдунами
робеющие, с затаенным или откровенным злорадством. Впрочем, иногда чародеи
берут их в услужение, в качестве исполнительных и сообразительных
помощников.
Стах считал, что сообразительных недомагов не бывает. Или, скорее
всего, бывают, но у них хватает ума смешаться с толпой и не светиться, чтобы
не получать лишних тумаков без никакой пользы. Сам он на их месте так бы и
поступил.
- Купите Шмыгу? - не узнавая сквозь чары и грим старого знакомого, гнул
свое Хуста. - Во какая умнющая зверушка, сама не говорит, но понимает
человеческую речь, скрасит любой стресс, совсем ручная и стоит недорого.
Умнющая, ей-же не вру!
"Такая умнющая, что на другой день удерет и вернется к тебе на хату", -
ухмыльнулся про себя Стах.
А вслух сказал, все с той же ухмылкой:
- Домашнее животное мне держать негде, но я бы нанял человека, знающего
столичных магов. Для консультаций, для помощи... Я не местный, с Лаконоды,
мне здесь надо бы кое-что раздобыть. Ты, если я верно понял, недомаг?
- Ага, и как раз незаконно работы лишился! - обрадованно подхватил
Хуста. - Видели, да? Эта рыжая сука хуже серых! Те, если поймают, зараз
сожрут, а эта меня каждый день без соли поедом ела. Пивком не угостите?
Потолкуем, обмозгуем...
- Пошли.
Ближайшая пивная, куда чужак мог зайти, не рискуя угодить, как в
болотину, в зыбкую и бессмысленную неприязнь местных завсегдатаев,
находилась по ту сторону керамического завода. Там начинались цивилизованные
кварталы, населенные людьми другой породы.
По дороге Стах пытался понять, что подтолкнуло его связаться с Хустой:
практицизм (нужен кто-нибудь, кто отирается возле колдунов и сыграет роль
ходячего справочника) или попросту сочувствие к школьному приятелю, который
всегда был недотепой и шутом, за минувшие годы ничуть не изменился и нынче
опять остался на бобах. Такие, как Хуста, не меняются.
В полутемной пивной для работяг они устроились в дальнем углу. Народу
немного: обеденные перерывы закончились, до конца смены еще далеко. Мертвый
час для едально-питейных заведений в заводском районе.
Шмыге Хуста плеснул пива на стол, чтобы растеклось лужицей. Зверек с
алчно подрагивающим хвостом-ершом окунал туда мордочку и шумно отфыркивался.
- Где такие водятся? - спросил Стах.
- В магаранских краях. Умнющие твари, не вру. Ученые говорят, по
интеллекту не уступают обезьянам с Изначальной, лесным крикунам и крысам.
Во, видишь, с каким пониманием смотрит! И пиво лакает прям как человек.
После первой кружки Хуста перешел с новым нанимателем на "ты", угадав в
нем не "господина", а "своего парня". Стах ничего не имел против. Обсудили
условия: небольшой аванс на питание и проезд в общественном транспорте, угол
для ночлега плюс жалованье в конце месяца.
Возможно, ожерелье серой демоницы у нынешнего владельца придется
спереть. Ради Эгле, чтобы она получила свой "свекольный зуб". Он слышал о
том, что маги при случае крадут друг у друга артефакты и лесные диковинки,
сами или с помощью подручных, это у них считается нормальным, вроде как
условие игры, но тут надо соблюдать некоторые правила, как в той же игре.
Вот для начала и выясним у Хусты, что за правила.
В пивную начали подтягиваться заводские. Пора и честь знать. После
потемок полуподвальной забегаловки улица, облитая золотым сиянием, выглядела
щемяще-заманчиво, как будто за первым же поворотом откроются если не врата,
то хотя бы калитка в рай. Розовые и фиолетовые султаны кипрея, растущего
вдоль заборов, торчали выше деревянных зубьев, царственно прямые.
- Эй, девки, видели такого зверя? - дурным голосом заорал Хуста,
показывая на ладони Шмыгу, после пива обмякшую грязноватой тряпочкой.
Шедшие навстречу женщины в плетеных шляпках и кокетливых сетчатых
шарфиках не удостоили его вниманием, только одна нервно бросила: "Отстань,
идиот".
- Ну и дуры! - не остался в долгу Хуста, уже после того как
разминулись.
В своем репертуаре. На самом деле он безобиднейшее существо, но готов
из кожи лезть, лишь бы "девки" хотя бы посмотрели в его сторону. Что-то
будет, если он увидит Эгле... Стах решил, что не стоит их знакомить.
На втором этаже "Изобилия", где промтоварные залы, весь простенок между
лестницей и прилавком бюро хранения занимало громадное зеркало в резной
деревянной раме. Старый-престарый трюк: с другой стороны, из комнатенки в
жилом блоке, Лерка и Глория видели перед собой прозрачную мутноватую
перегородку.
- Сейчас покажу тебе некоторых, кого надо запомнить, - вполголоса, с
интригующими нотками, сказала Глория. - Посмотри на даму, которая сдает на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг