ничего не растет, просто прошлой зимой ей в больнице выстригли плешь, чтобы
наложить шов на рассеченную кожу. Ну, после того удара дубинкой. Ола потом
сходила в парикмахерскую, иначе было ни то ни се, а сейчас опять решила
отращивать длинные волосы. Назло Эрике она кокетничала с Маратом, и тот
охотно откликался, даже уговаривал ее бросить "это отстойное аргентово бюро"
и переходить к ним в "ДСП-Успех". На физиономию он ничего, но видно, что
может быть опасным, об этом Ола ни на минуту не забывала.
С Эрикой поначалу жестоко цапались, однако это поутихло, когда
обнаружилось, что их непонятно почему невзлюбили все остальные - эти
придурки, этот тупой электорат. Наверное, из-за того, что ощутили их
умственное превосходство.
Отсюда и сложности. С одной стороны, они игроки из разных команд,
конкуренты, а с другой - надо сообща давать отпор оборзевшему стаду.
За этой изматывающей, хотя и бескровной войной на два фронта Ола
попросту проглядела все то, ради чего заплатила деньги
"Реджинальду-Путешественнику". Ее внимание почти без остатка было поглощено
расчетливым заигрыванием с Маратом, непримиримым соперничеством с Эрикой,
придумыванием саркастических замечаний в адрес окружающих придурков. Да еще
терпеть косые взгляды, перешептывания за спиной... Почему это скопище
обывателей относится к ней так враждебно? Насчет Марата и Эрики понятно,
сами виноваты, но к ней-то за что? Ну нет же никаких причин для того, чтобы
ее не любили!
То, что происходило на периферии - экскурсия по Дубаве с ее бульварами,
каналами и деревянными кружевами, фольклорные танцы вокруг роскошного
цветника, дегустация местной кухни, катание на зверопоезде, который и
взаправду оказался длинным, как состав метро, здоровенным червяком с
твердокаменной шкурой и вонючими полостями-вагонами - все это проскальзывало
мимо, как общий фон.
Есть такое кафе, называется "Калейдоскоп", то самое, где она
познакомилась с Аргентом. На стенах-экранах постоянно меняются
калейдоскопические узоры, отсюда и название. Сидишь за столиком, в темпе
ешь, поглядывая на часы, или, наоборот, с кем-нибудь общаешься, и едва
замечаешь эти затейливые цветные абстракции. Вот и здесь получилось то же
самое.
Даже знакомство с Лесом не оказалось исключением. Сперва, как их
привезли на опушку, Ола почти оцепенела, увидев нереально огромные деревья,
опутанные массой цветущих лиан, и услышав тягучий шелест, похожий на рокот
прибоя, а после стало не до того. Уж конечно, Марат и Эрика сразу начали
острить насчет электората, который тупо восторгается живой природой, и тогда
она присоединилась к ним, через силу стряхнув незримые щупальца Леса.
Щупальца подождали-подождали - и исчезли, оставив после себя сладковатый
мятный холодок, потом и он сошел на нет. Никуда не денешься, надо держать
марку и выделяться из толпы, особенно если рядом конкуренты.
Тряска на ухабах, как будто весь мир пошел вразнос. Решившийся на
беспримерную авантюру автобус с натужным ревом катил по просеке, а Ола,
уткнувшись в стекло, вглядывалась в зеленую мглу, полную вкрадчивых
движений, переливов светотени, разноцветных брызг - и прощалась со своим
наваждением.
После полудня доехали до острова Хинсо. Тамошних жителей это вогнало в
шок, а с точки зрения туристов - ну, прокатились по вашему Лесу, ну и что
здесь такого особенного? "Без вооруженного конвоя, без таран-машины, да вы
сумасшедшие!" Ага, кто бы говорил о сумасшествии в этом давно спятившем
мире...
Парень, который был за водителя (местный шофер умыл руки, обронив на
прощание, что еще хочет пожить на этом свете), чувствовал себя героем, и все
поздравляли его с успешным преодолением первого участка трассы. Все, кроме
троицы избранных - у этих, как обычно, иронические ухмылочки,
снисходительные гримасы, ничего другого от них не дождешься.
Полтора часа на обед и на посещение туалета (отлучаться в кусты в
Лесу - предприятие рискованное), и снова в путь, чтобы до наступления
темноты оказаться на острове Магеллани.
Во время обеда в деревенском трактире, слишком тесном для такого
столпотворения, наконец-то дошло до открытой стычки с нахальной тройкой.
Давно уже назревало. Кто-то, не стерпев обидного высказывания будто бы
в пространство, сделал замечание - и пошла перепалка. Ругань продолжалась и
после, когда поехали. Каждому хотелось убить этого самоуверенного мерзавчика
и двух наглых шлюшонок, а те за словом в карман не лезли, но скоро стало не
до того.
За автобусом увязалась стая саблезубых собак. Мохнатые твари с
торчащими клыками мелькали справа и слева, рычали, лаяли, прыгали, норовили
вцепиться в колеса. Неизвестно в чью пользу бы все это закончилось, не
попадись навстречу патрульный вездеход с острова Магеллани. Псы исчезли в
зарослях после первой же пулеметной очереди, а военные проводили автобус до
береговых ворот, обозвав благодарных туристов чокнутыми.
Маленькая бревенчатая гостиница благоухала смолистой древесиной. Марат,
Олимпия и Эрика без церемоний оккупировали мезонин. Что ж, хотя бы с глаз
долой, без них лучше. Остальные разместились в номерах на первом этаже, в
неимоверной тесноте. Решетчатые ставни на окнах закрыты - мало ли что за
нечисть может залететь сюда в потемках. Два колеса пришлось поменять, и
настрой после встречи с лесными собаками у многих был уже не тот, но все
равно завтра с первыми лучами солнца - дальше по просеке.
Перевалило за полночь, когда заскрипели двери и раздался голос хозяина
гостиницы:
- Господа туристы, кто у вас будет за главного? А то вариант имеется,
но, если желаете воспользоваться, езжать надо сейчас!
- Что такое? - сонно встрепенулась сотрудница турагентства.
Остальные тоже зашевелились.
- Утречком в сторону Равды внеурочный поезд пойдет, а вокзал далеко, на
другом конце. У меня сродственник там работает, по телефону поговорили. Этот
рейс должон был сегодня после обеда пройти, а еще на Милве заметили, что
поезд нехороший, придержали его. И правильно сделали - двух часов не минуло,
как он взбесился, скотина этакая, и в Лес умотал. Ладно хоть никого не
уволок, без людей... Погонщики соскочить успели. Заместо него другой
пустили, и тот уж вечером прибыл, с опозданьицем. Решили не гнать на ночь
глядя, поэтому дальше он отбывает после рассвета. Если на него успеете,
доедете до Равды по-людски, в целости и сохранности. Я специально ради вас
родне позвонил и все разузнал! Вот, оказалось, не зря. У меня сынок шоферит,
все дороги на нашем острове знает, возьмет за это недорого, по-божески. Ну,
как?..
Грузились в автобус в нервозно-веселой спешке. К ней, впрочем,
примешивался знобящий холодок: над двором парили, шевеля полосатыми
щупальцами, создания, похожие на медуз. Здешние упыри. Яркий свет
укрепленных на заборе вычурных фонарей им не нравился, а не то началась бы
потеха: такую тварюгу не прихлопнешь, как комара!
- Подождите, - пересчитав своих подопечных, всполошилась женщина из
турагентства. - Троих же не хватает...
- Всего нам хватает! - властно перебил пожилой мужчина с солидным
брюшком и бесполезным на Долгой Земле позолоченным браслетом-пультом на
волосатом запястье. - Все в сборе, поехали!
- Молодняк ваш, который наверху, - спохватился хозяин. - Я сбегаю,
разбужу...
- Не надо, - мужчина вытащил несколько купюр и сунул ему, не считая. -
Никого не надо будить. Те трое не с нами. Они остаются.
- А... - заикнулся было владелец заведения.
Но тут остальные пассажиры запереглядывались и тоже начали доставать
деньги.
Хозяин ретировался наружу озадаченный, зато разбогатевший, с пригоршней
ассигнаций - и поскорее на крыльцо, пока медузники не набросились. Если они
давно не жравши, их даже электрический свет не остановит.
А многострадальный автобус вырулил на шоссе и помчался через весь
остров к вокзалу.
- Суки они! Ну, суки же самые настоящие...
Голос Эрики прозвучал по-детски жалобно.
Трое брошенных на произвол судьбы укрылись под навесом возле двери,
заколоченной крест-накрест гнилыми досками. От остального мира их отрезал
ливень, обрушившийся из разорванных изжелта-серых небес, но даже сквозь эту
плескучую завесу ощущалась характерная для здешних вокзалов звериная вонь.
Старые доски крыльца колебались под ногами, как палуба корабля.
"Как будто нас посадили на неуправляемый корабль и отправили в
никуда, - подумалось Олимпии. - Вернусь домой - подам в суд! Суки они,
суки..."
Все трое сошлись на том, что "забыли" их нарочно. Поезд, на котором
уехала остальная сволота, ушел на рассвете, еще до того как они проснулись.
Хозяин бормотал что-то неубедительное, отводя взгляд, и некогда было с ним
разбираться - следовало ловить машину и мчаться вдогонку.
Несколько часов езды. Магеллани - второй по величине остров
Магаранского архипелага, а двигатели у местных машин так себе. Когда,
наконец, добрались до цели, выяснилось, что зверопоезда след простыл,
следующий ожидается по графику через два дня, и то не в нужную сторону.
- Кто-нибудь что-нибудь предлагает или как? - со злостью спросила
Эрика.
От влаги ее волосы еще сильнее распушились, их искусственная белизна
ярко выделялась посреди дождевой акварели в коричневых и серебристо-серых
тонах. Большой бесцеремонный рот сердито кривился. Ола смотрела то на нее,
то на Марата - на его заурядно-привлекательной физиономии успешного молодого
функционера буря чувств отражалась скупо, сказывалась привычка к
самоконтролю. Главное, не глазеть по сторонам, а то нервы совсем сдадут,
потому что в гуще ливня что-то мелькает и приплясывает - верткое, блестящее,
ускользающее от взгляда, почти неразличимое среди хлещущих с неба струй.
- Нам нужна машина, - с искренним и вдумчивым выражением, словно не со
своими общался, а парил мозги электорату, произнес Марат. - На гусеничном
ходу, типа вездехода или танка. Таран-машины прокладывают дороги для
караванов, а здешняя армия, которая воюет с кесу, обходится без них. Короче,
скидываемся, подкупаем солдатиков и едем на Равду.
Дождь, наконец, иссяк. Повсюду стояли зеркальные лужи - провалы в
облачную бездну, которая прячется, должно быть, под мостовой. Там застыли
опрокинутые мокрые дома, телеграфные столбы, деревья, заборы. Кое-где
водяную гладь рассекали длинные стеклянисто-прозрачные змейки толщиной с
мизинец. Ола подумала, что это, наверное, они прыгали под дождем, и
самочувствие чуточку улучшилось - хотя бы одну загадку долой. В этом мире,
при всем его обманчивом сходстве с Землей, слишком много непонятного и
неопределенного.
Рано обрадовались. План Марата, при всей его вопиющей рациональности,
оказался неосуществимым.
Вы, ребята, наивные или просто наглые? Совсем господа туристы
рехнулись... Армия - это вам не лавочка частных перевозок! Дожидайтесь
поезда. Нет, мы не будем ради вас гонять через Лес машину, которая в любой
момент может понадобиться для боевых действий против кесу, обращайтесь в
гражданские транспортные службы. Идите отсюда на...
Они покинули военную комендатуру, изо всех сил хлопнув дверью, так что
с потолка посыпались чешуйки штукатурки и впридачу перекидник, который тут
же забился в угол, на глазах темнея под стать половицам.
Попытки договориться с солдатами в трактире тоже ни к чему не привели.
Сами-то понимаете, о чем просите?! Это же нарушение Устава, чревато
расстрелом! Не паникуйте, никуда ваш портал не убежит. А убежит - невелика
беда, здесь тоже можно жить. Оставайтесь, девчонки, с нами, мы вас замуж
возьмем!..
Замуж за них ни Ола, ни Эрика не хотели. Ушли из трактира злые. Девушки
бормотали ругательства, Марат выглядел сосредоточенным, словно какой-то
новый план в уме просчитывал.
Из-за Леса, из-за береговой стены выползали синевато-сиреневые сумерки,
напоенные тревожными ароматами. Скоро оттуда же налетят медузники, надо
искать ночлег.
- Не ночлег, а машину, - хрипловатым голосом креативщика, который сутки
напролет не ел и не спал, жил на одном кофе, но все-таки родил гениальную
идею, возразил Марат.
- Как ты это себе представляешь? - буркнула Ола.
- Сели и поехали, вот как. Главное - выбраться за ворота.
- Ты серьезно?
- А у нас есть выбор? - Он по-мальчишески скривился. - Подумай, что
будет, если окажется, что мы подвид А! Хочешь в двадцать пять лет
состариться?
Это из здешних сюрпризов. Если прожить на Долгой Земле безвылазно
три-четыре года - то есть три-четыре нормальных года - ты автоматически
становишься участником лотереи, затеянной самой матушкой-природой этого
сумасшедшего измерения. Выигрыш - долгая жизнь, триста с лишним лет, причем
признаки старения появятся только после того, как перевалит за третью сотню.
Таких счастливчиков называют подвидом С. А подвид А - это проигравшие, они
стремительно дряхлеют и умирают, и никакое лечение не спасает. Причины
мутаций по сей день не выявлены. Можно, впрочем, не выиграть и не проиграть,
остаться человеком с обычным сроком жизни, как на Земле - это подвид В. Хуже
всего то, что заранее не предскажешь, как повлияют на твой организм здешние
мутагенные факторы.
- И работы по нашему профилю не найдем, у них же никакой демократии, -
процедила Эрика, пнув подвернувшийся камень.
У камня выросли ножки - не две и не четыре, а несколько пар - и он
юркнул в лопухи у забора. Мелкое существо из тех, что таскают на себе свой
домик, но при этом бегают проворно, на зависть земным улиткам и черепахам.
- Не скажи, у них ведь конституционная монархия, есть парламент, всякие
фракции, - возразила Ола. - Можно пристроиться... Но я тоже считаю, надо
прорываться домой. Только что нам будет за угон военной машины?
- Ничего не будет, - агрессивно усмехнулся Марат. - Портал же вот-вот
закроется! Доедем до Равды, проскочим на ту сторону, и дальше они нас
потеряют, а к следующему долгому лету срок давности пройдет. На Земле никто
ничего не узнает. Главное - захватить машину.
- Тогда я "за", - решила Ола. - Пошли захватывать.
Легко сказать. Халатность тут не поощряется, военную технику без
присмотра не оставляют. Часовые, колючая проволока, прожектора на вышках...
Крохотный плюсик: все эти меры не от людей, а от автохтонов.
Забились в гущу кустарника возле одноэтажной постройки с вывеской над
дверью. Что за вывеска, в потемках не разобрать, но, похоже, это магазин,
закрытый ввиду позднего часа. Заросли спасали и от чужих глаз, и от
медузников - те уже выплыли на охоту, и парочка этих упырей, большой и
маленький, вилась поблизости, однако переплетение веток мешало им добраться
до людей.
- Они к нам внимание привлекают, - с досадой отметил Марат. - Если что,
мы сидим в кустах, потому что их испугались, понятно?
- Кто пойдет за машиной? - поинтересовалась Эрика. - Олимпия, давай ты!
- Почему я?
- Ты же считаешь себя неотразимой! Отвлечешь их, а Марат угонит вон ту
бандуру.
"Та бандура" остановилась в полусотне метров от засады, на другой
стороне улицы, и была патрульным вездеходом. Четверо парней в шлемах и
бронежилетах устроились в решетчатой загородке под низким оцинкованным
навесом, возле закрытого ставнями окошка в кирпичной стене. Ставни
распахнулись, выпустив наружу волну кухонных запахов и показав ярко
освещенную картинку: посетители получили по кружке и по пирогу. Точка
быстрого питания для военных.
Окошко снова закрылось. Подвешенный на искривленном кронштейне фонарь
золотил ржавые завитки решетки, вокруг него шуршала мошкара. Казалось,
солдаты посажены в клетку и выставлены на обозрение любопытствующим ночным
обитателям этого мира.
Ола, Марат и Эрика тоже чувствовали себя как в клетке. Начали обвинять
друг друга, шепотом переругиваться. Наверху, за просветами в листве,
медлительно извивались мохнатые щупальца в черно-белую полоску. Здешние
кровососы умеют ждать. Патрульные умяли свой ужин и уехали, и если раньше
было боязно, что они заметят засаду, то теперь, без них, стало по-настоящему
страшно.
Пустынная ночная улица, темные дома с наглухо закрытыми ставнями,
неподвижный завораживающий блеск широко разлившихся луж. Возле фонарей
бесятся не только облака мошкары, но и какие-то неведомые создания
покрупнее, издали не рассмотришь. Над крышами плавают медузники, высматривая
поживу - ни дать ни взять медузы в черной воде, из-за них кажется, что
городок давно затоплен и находится на дне морском, поэтому какие тут могут
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг