- Думаю, он горы своротит, чтобы добиться своего, и не посчитается с
тем, что эти горы кого-нибудь раздавят. Боюсь, натворит он дел... Я знаю,
это я виновата, что он стал таким какой есть, но у меня не было другого
выхода, - она словно оправдывалась перед Олой. - У каждого своя опасная
территория, и для него это любовь. Я нередко предчувствую, что случится
дальше, и когда Вал родился, я уже знала: он должен вырасти без любви, иначе
умрет в раннем детстве. Я отдала его на воспитание в семью одного отставного
сержанта, в отвратительную семью... Он там жил до десятилетнего возраста, а
когда опасный период миновал, его забрала к себе Текуса. В той семье с ним
обращались грубо и жестоко, и он до сих пор ненавидит военных, что особенно
плохо - всех без разбору. Три года назад того сержанта и его старшего сына
кто-то заколол поздним вечером на задворках усадьбы, заподозрили Вала, но он
сумел доказать свое алиби.
"Липовое было алиби, - мысленно хмыкнула Ола. - Да ты и сама это
понимаешь".
Изабелла печально посмотрела на нее, отвела взгляд, продолжила:
- Когда мы встретились после разлуки, он был уже подростком. Нелюдимым,
угрюмым, дерзким... Он признал целесообразность того, что я сделала, но,
пока я жива, не сможет мне этого простить. Ладно, я еще тогда решила: лучше
пусть он не любит меня, чем рано умрет.
- Он же все-таки общается с вами... - сознавая, что это звучит
малоубедительно, напомнила Ола.
- У меня можно многому научиться. Что касается колдовской силы - тут он
далеко меня превосходит, потенциал громадный, но кроме силы в чистом виде
есть еще знания, которых Валу пока не хватает. Ты тоже могла бы стать моей
ученицей.
Учиться за компанию с Валом? А что - наверное, это их сблизит... Ола
впервые призадумалась об альтернативных вариантах своего ближайшего
будущего.
- Нет, - грустно покачала головой Изабелла. - Я была бы только рада,
если бы ты ему понравилась, но не хочу обманывать, этого не произойдет.
- Что, совсем безнадежно?
Кивок.
- Понятно... Тогда я все-таки домой.
- Встретишь другого. У нас есть из кого выбирать, не то что в ваших
мегаполисах. Когда я познакомилась с отцом Вала, я совсем потеряла голову...
Он был караванщиком с Лаконоды, простой механик, но такой потрясающий
парень! А я тогда состояла в свите Зимней Властительницы. У нас началась
такая любовь, что я махнула рукой на свое общественное положение, и
нисколько об этом не жалею. Придворные дамы Зимней Госпожи не имеют права на
подобные приключения, и со службы меня с позором выгнали, тогда я уехала с
Кордеи на Магаран.
- А отец Вала?
- Думаю, он нашел бы меня, если бы захотел, - невозмутимо ответила
Изабелла. - У него на Лаконоде была семья. Ты знаешь о наших обычаях?
- Ну, в целом да. Летом и весной нравы свободные, а осенью и зимой
строгие, и для граждан, и при дворе сезонного монарха.
- По закону меня могли приговорить к исправительным работам, но
поскольку я колдунья, решили не связываться и не доводить дело до суда,
обошлось изгнанием.
- Колдунов не судят?
- За уголовные преступления судят, а если что-нибудь несерьезное -
улаживают неофициально, с поблажками. Разве там, у себя, ты можешь
рассчитывать на такие привилегии?
Все подводит к одному... Как бы повернуть, чтобы она не тянула время, а
наоборот, помогла добраться до портала?
- Давайте я лучше вернусь сюда в начале следующего долгого лета? Мне
будет сколько... сорок четыре - по-моему, совсем не поздно, чтобы учиться на
колдунью. Обязательно вернусь и тогда стану вашей ученицей, обещаю вам.
К счастью, Изабелла вряд ли имеет представление о том, чего стоят
обещания дээспэшников.
- Меня здесь уже не будет, - спокойным, даже будничным тоном возразила
та. - Меня убьют в конце осени, когда ляжет первый снег. Не знаю, где и
каким образом это произойдет, но после первого снега все обрывается.
- Кто? - растерянным шепотом спросила Ола, немного напуганная этим
признанием. - Он?..
- Нет, я же сказала, он знает, почему я с ним так поступила, и оценил
разумность моего поступка. А когда меня убьют, он наконец-то простит - и,
боюсь, захочет за меня отомстить. Месть плоха тем, что заодно с виновными
страдают невиновные.
- Вам же удалось сделать так, чтобы Вал не умер в детстве, так разве
нельзя что-то придумать, чтобы вы тоже спаслись?
- Смотря кто твой противник. Или, вернее, смотря кто или что тебе
противостоит. В случае с Валом это была просто роковая мозаика событий и
взаимосвязей, я без труда вычислила, как ее можно разрушить, а здесь... -
Изабелла запнулась, сощурила глаза - голубые, как у ее сына, но не холодные,
а наполненные теплым аквамариновым светом и, пожалуй, немного беспомощные. -
У меня противники серьезные.
- Другие колдуны? - допытывалась Ола. - Или кесу?
- Нет. Не важно. Кое-кому не нравится, чем я занимаюсь - живу в Лесу,
дружу с кесу, изучаю кесейскую магию... Но убьют меня не за это. Мне
предстоит случайно - или, возможно, не совсем случайно - узнать такое, что
мои будущие убийцы хотят сохранить в тайне.
- Так не узнавайте эту информацию, и все!
- Если я не в курсе, о чем идет речь, я вряд ли вовремя пойму, какого
знания мне следует избегать.
Вот так проблемка! Ола могла только смотреть на нее с сочувствием,
ничуть не притворным.
- Не беспокойся, для тебя никакой опасности не будет, - мягко добавила
Изабелла. - Это коснется только меня и больше никого.
- Мне бы все-таки нужно домой, - для приличия немного выждав, сказала
Ола.
- Подумай до утра, ладно? Если не передумаешь, Вал проводит тебя к
порталу. Надо, чтобы ты решила остаться с нами по доброй воле, обучение
лесной магии плохо сочетается с принуждением. Только имей в виду, это очень
важный для тебя выбор. У себя на Земле ты занимаешься неправильными делами,
хуже проституции. Ты похожа на замусоренную лужайку. Трава и цветы пока еще
пробиваются сквозь наваленную сверху дрянь, но если так будет продолжаться,
скоро они совсем зачахнут. С течением времени мусора становится все больше,
отдельные участки мертвеют. У тебя есть возможность изменить свою жизнь,
хорошенько подумай! Боюсь, к следующему долгому лету от тебя уже ничего не
останется, хотя формально ты по-прежнему будешь живым человеком...
Ола не передумала.
После завтрака вместе с Валом отправились в путь верхом на грыбелях -
эти местные животные выглядели как помесь лося и лошади. Удалось удивить
остальное общество: они-то предполагали, что городская девчонка с Земли не
умеет ездить верхом, и Реджи-Вал, само собой, заранее скроил раздосадованную
мину - типа, связался и теперь всю дорогу ее опекай, - но в этот раз Ола
взяла реванш! Позапрошлым летом она три недели отдыхала на загородной конной
базе и вовсе не была новичком.
Вначале проехали через тихое царство белоствольных деревьев-арок,
поросших побегами с мелкой беспокойной листвой. Похоже на плоды
генетического эксперимента... Когда Ола сказала об этом, Вал подтвердил:
говорят, что много лет назад эту разновидность создали кесейские колдуньи.
Изогнутые стволы мягко белели в приглушенном солнечном свете, и
настроение было мягкое, умиротворенное - как будто Лес ласково уговаривал ее
остаться. Пусть не старается, у нее свои планы! Вот если бы начал
уговаривать Вал - тогда бы, наверное, не устояла... Он не сделал ни единой
попытки. Видимо, считает, что мелкое лицемерие - это ниже его достоинства.
Что ж, спасибо и на том, что не стал морочить голову, как поступил бы на его
месте почти любой дээспэшник.
Ола уже поняла, что не нужна ему, и никогда не будет нужна, и той ночью
в Хаяле она осталась жива только благодаря своему "колдовскому потенциалу",
вызвавшему у него интерес. А иначе он бы ее убил, не моргнув глазом, как
ненужную свидетельницу.
После полудня сквозистую рощу древесных арок сменили заросли
"русалочьих хвостов": стволы с заостренными верхушками, покрытые плотно
прилегающими листочками, напоминающими чешую. Трава внизу была темная,
ветвящаяся, косматая.
Вспоминая Изабеллу, Ола испытывала смесь сочувствия и раздражения. Она,
хоть и колдунья, похожа на выдвиженцев от тех общественных организаций с
либерально-гуманистическими программами, у которых ни гроша денег, никакой
солидной поддержки, проблематичные отношения с верховной властью и нулевые
шансы на победу. С такими клиентами ДСП не работает, и если бы Изабелла
Мерсмон решила попытать счастья на парламентских выборах, Ола ни за что бы
на нее не поставила. Другое дело ее сын: этот, пожалуй, мог бы выиграть...
Завербоваться к нему в команду - перспективное начинание.
- Хорошо, мне пригодится твой опыт, - как ни в чем не бывало, словно
она произнесла это вслух, отозвался Вал. Таким тоном, будто он работодатель
и берет ее к себе в штат.
Ола хотела сказать что-нибудь вроде "Нехорошо подслушивать чужие
мысли!", но вместо этого спросила:
- А сколько заплатишь? Я профи, мои услуги стоят дорого!
- Внакладе не останешься.
"Мамочки, да он же всерьез! И это я натолкнула его на мысль о борьбе за
власть, на то я и ДСП... Кто мы с ним такие - двое вчерашних тинейджеров,
девчонка из мегаполиса, которая с утра до вечера носится как угорелая, чтобы
заработать на кусок хлеба с маслом, и парень из долгианского захолустья,
поболтали о том, о сем, о политике, такая болтовня все равно что игра... А
он взял и завелся с пол-оборота, как будто из этого может что-то
получиться!"
Реджи-Вал искоса взглянул на нее - на этот раз с иронией, как будто она
подумала глупость.
Переночевали в Лесу, утром добрались до Равды. Грыбелей Вал расседлал и
отпустил.
- Их не сожрут какие-нибудь рыщаки, или медверахи, или саблезубые
собаки? - спросила Ола, припомнив самых популярных здешних хищников.
- Они под защитой, - усмехнулся Вал. - Когда понадобятся, придут на мой
зов.
Портал находился недалеко от Эбы, единственного на этом острове
городка. Обширная площадка, огороженная металлической решеткой, посередине
еще одна разомкнутая полукруглая ограда - там и располагается связка,
соединяющая два измерения. С виду совсем не впечатляет.
Вокруг теснятся постройки, возведенные в начале долгого лета, одни
бревенчатые, другие кирпичные. Чего здесь только нет: таможня, склады,
торговые представительства, офисы туристических агентств, магазины,
закусочные... Большая часть этих заведений уже закрылась, окна заколочены,
на дверях замки: до свидания, до следующего сезона! Впрочем, народу кругом
достаточно, спешащие домой туристы все прибывают и прибывают. А к западу от
портала раскинулся рынок - стеклянные и дощатые павильончики, лотки под
вылинявшими полотняными навесами. Там тоже пока еще людно, хотя пустующих
мест хватает.
- Пошли, покажу, где я буду сидеть, - позвал Реджи. - Если передумаешь
и вернешься, ищи меня на рынке. Налево от ворот, прилавок под лиловым
тентом.
- Подрабатываешь торговлей с лотка? - удивилась Ола.
- Это занятие дает массу полезных впечатлений.
Расстегнув потрепанную кожаную сумку, он начал выкладывать на прилавок
свой товар. Лакированные панцири неведомых зверушек, вырезанные из
благоухающего ароматного дерева фигурки и шкатулки, желуди величиной с
кулак - обычная сувенирная мелочь.
- Ну, счастливо! - бросила Ола.
Возле ворот обернулась и помахала ему на прощание. Вал помахал в ответ,
улыбнулся - да так приветливо, что она глазам своим не поверила. А после
поняла: это же он начал применять на практике ее советы! Быстро учится... С
такой улыбкой хоть для предвыборного агитационного листка снимайся, пройдет
на ура.
Не оглядываясь больше, Ола пошла к порталу. Одежка на ней местная,
дурацкая, но документы с собой, это главное, и деньги тоже уцелели. Она
успела, все-таки успела...
Забегаловка на семнадцатом этаже торгового центра "Бестмегаломаркет".
На четвертом этаже кафе получше, но там собрался на еженедельную встречу
здешний Клуб Покупателей, и Олу не пустили, потому что у нее нет членской
карточки. Пришлось подняться на верхотуру. Тут тоже неплохо: тепло, сухо,
кофе горячий - что еще нужно, когда снаружи, за давно не мытой стеклянной
стеной, клубятся зимние облака, высятся неухоженные многоэтажки, суетятся
далеко внизу автомобили и пешеходы, и плывут мимо зыбкие вихри метели, с
утра набросившейся на город.
Ола торчала здесь уже шестой час. Или, кажется, даже седьмой. Купила
нормальную одежду и мобильник, переоделась, накрасилась в туалете, связалась
с Аргентом - "хорошо, что появилась и отзвонилась, завтра проводим акцию
"Скажем нет спиртосодержащей парфюмерии", в поддержку министерской
инициативы, подходи".
- Ага, буду, - пообещала Олимпия.
А потом, вместо того чтобы спуститься в подземку, поднялась на
семнадцатый этаж. Кофе у них на три с плюсом, но это не важно. Главное, что
отсюда виден портал, занимающий место бывшего сквера на задворках
"Бестмегаломаркета": площадка за полосатой оградой, вокруг полицейское
оцепление.
Срок визы, между прочим, до сих пор не истек, а что касается
уважительного предлога, так она же дээспэшница и в придачу ведьма, чтобы
она - и не прорвалась... Но после уже не переиграешь. Навсегда отказаться от
преимуществ современной цивилизации?
Какой-то из двух миров должен исчезнуть. То есть на самом деле
останутся оба, но для Олы один из них как бы исчезнет. Надо выбрать,
который.
И если бы еще было достаточно времени на размышления, а то ведь портал
в любую минуту может закрыться! Нужно решать сейчас, именно сейчас, не
откладывая: идет она туда или спускается в метро.
От этой дилеммы у Ола разболелась голова. Хватит тянуть, надо принять
окончательное решение... Вот только сначала она допьет свой кофе, то ли
пятую, то ли шестую по счету чашку...
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 05.09.2016 09:38
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг