- Та-ак... - протянул он. - Интересный подарочек! Откуда он у тебя?
Щен снова вздохнул, но Рыжик не сводил с него глаз, так что соврать
было невозможно.
- Такие цепи носят только "металлисты", - наконец выдавил он. - Рокер
сказал...
- Что-о? - Рыжик потряс перед его носом подвеском. - Какой еще рокер?
Выкладывай немедленно все как есть!
Он поднял Щена, посадил его рядом на тахту и погладил по голове. Глаза
у Рыжика были строгие, а рука - твердая и добрая. Щен прижался к ней и
начал свой рассказ.
...Еще зимой, в начале февраля, хозяин Дэзика, Станислав Викторович, с
женой укатили в очередную загранкомандировку, оставив пса и квартиру на
бабушку, Нину Васильевну, и сына Гену. Гена учился в восьмом классе,
никогда еще не разлучался с родителями и, когда они уехали, целую неделю
грустил, тем более что бабушка оказалась строгая и спуску ему не давала. Он
исправно ходил в школу и в бассейн, выводил и кормил Дэзика, бегал за
продуктами - успевай только поворачиваться! Как-то перед сном он даже
принялся сочинять жалобное письмо родителям насчет того, что нехорошо и
нечестно взваливать все трудности на единственного ребенка. Однако письмо
так и осталось недописанным, потому что бабушку забрали в больницу с
воспалением печени и ситуация круто переменилась.
Болезнь у Нины Васильевны оказалась сложная, с трудным названием,
посетителей к ней не пускали, только принимали передачи. Над Геной вдруг,
впервые в жизни, не оказалось старших. И тут, узнав, что он, хоть и на
время, стал хозяином большой квартиры, к нему хлынули гости - друзья по
школе, товарищи по бассейну, друзья друзей и товарищи товарищей. Гена сам
не заметил, как его уютный, ухоженный дом превратился не то в кафе, не то в
дискотеку, где день и ночь гремела музыка, клубился едкий табачный дым и
плясали до упаду малознакомые парни и девчонки, нещадно терзавшие дорогую
японскую аппаратуру. Холодильник опустел, во всех углах валялись окурки,
книги в шкафу таяли, как снег весной, Дэзик бродил по комнатам очумелый,
лохматый и голодный.
Большинство этих странных гостей называли себя "металлистами" - они
носили браслеты на руках и лодыжках, цепи, кресты и подвески на шее,
увлекались тяжелым роком, музыкой, под которую вертелись, метались и
извивались как одержимые. Руководил ими рокер, парень лет двадцати,
увешанный цепями, пластинами, подвесками... Его боялись: когда он входил в
комнату, металл на танцорах начинал угрожающе шевелиться и звенеть. Кроме
того, никто из ребят не выдерживал его мерцающего, неподвижного взгляда.
Рокер неустанно повторял своим подопечным, что они, "металлисты", существа
особенные, избранные и стоят неизмеримо выше остальных, непосвященных. Он
учил их общаться жестами, узнавать друг друга в толпе, контачить со своими
и жестоко "срезать" чужаков...
Вначале Гене нравилась такая необычная жизнь, но книги в шкафу все
таяли, а вчера пропала бронзовая статуэтка Будды, которую особенно ценил
отец. Гена испугался, потребовал вернуть книги и Будду, но "металлисты"
засмеялись ему в лицо, а главарь выразительно повертел на запястье тяжелый
браслет с острыми шипами... Гена испугался и замолчал. Заметив Дэзика и
Щена, рокер и на них надел подвески, объявил их классными псами и стал
дрессировать с помощью хлыста. Такая дрессировка привела друзей в смятение.
Дождавшись удобного момента, Щен улизнул, а Дэзика перехватил Гена, и тот
остался дома, испуганный и голодный...
Рыжик внимательно слушал Щена. Как сотрудник молодежного журнала, он
знал, кто такие "металлисты", и даже однажды заглянул в кафе, где они
собирались. Это были, как правило, ребята лет четырнадцати - восемнадцати,
в темных очках, подчеркнуто фирменных брюках и куртках, увешанные
металлическими побрякушками. Держались они вызывающе, любили обмениваться
таинственными знаками и балдеть под тяжелый рок - музыку под стать их
нарядам. Этот рок приводил их в исступление, они корчились в танце, выли,
вихлялись, пока с остекленелым взглядом, обливаясь потом, не забивались в
какой-нибудь угол, дыша, как загнанные животные...
Все это, с точки зрения Рыжика, было нелепо и противно, но он понимал,
что нельзя запретить людям плясать, как им нравится, или слушать какую
угодно музыку. Запрет лишь усиливает сопротивление, поэтому нужно искать
какие-то другие пути общения и воздействия на этих ребят. Но какие именно,
Рыжик представлял себе с трудом, а кроме того, у него постоянно было
столько важных и неотложных дел, что все это откладывалось куда-то на потом
и забывалось.
Однако сейчас он встревожился по-настоящему: ему не раз приходилось
встречать Гену вместе с отцом, беседовать с ними, шутить, обмениваться
новостями. На взгляд Рыжика, Гена был нормальный, хороший парень, но кто
знает, до чего он дойдет, если вовремя не вмешаться? Весь этот балдеж
совсем не столь невинен, как может показаться на первый взгляд. И вообще,
если "металлисты" так ведут себя в общественных местах, например в кафе, то
что же происходит в отдельной квартире, без посторонних?
Он не заметил, как Щен умолк, и очнулся, только когда тот ткнулся
холодным носом в его ладонь.
- Рыжик, а ведь Дэзик голодный, - тревожно произнес Щен. - Они только
сами едят и пьют, а его не кормят. И вообще, этот... рокер... они его
знаешь как боятся! Потому что он повелитель металла и умеет читать мысли.
Правда, мои мысли он почему-то не прочел...
- Хорошо, - сказал Рыжик. - Сегодня вечером мы пойдем в гости к Генке
и сами увидим что к чему. Сейчас мне пора на работу, а ты поешь и поспи,
чтобы быть в полной форме.
Щен принялся за суп. "Хорошо бы, все люди были похожи на Рыжика! -
думал он. - Тогда никто бы не горевал и не боялся, а все шли друг к другу и
говорили просто: "Помоги!"
В этот день вся редакция журнала "Зеленя" только и говорила что о
Генке и "металлистах". Сотрудники подходили к Рыжику и предлагали свою
помощь, но он отказывался и уверял, что они вполне справятся вдвоем со
Щеном. Уже в конце дня его вызвал Редактор Отдела. Вид у него был
озабоченный.
- Что это за история с "металлистами"? - сурово спросил он и, когда
Рыжик объяснил, сказал вдруг неожиданно тепло: - А вы не попадете, часом, в
беду? У них ведь, кажется, не только тяжелый рок, но и браслеты с шипами?
- Не могу я бросить парнишку в беде, - вздохнул Рыжик. - Да и Дэзика
жаль, хороший пес. Ну, а в случае чего - я же все-таки самбист-разрядник,
прилично смыслю и в каратэ...
- Надеюсь, пса вы оставите дома? - спросил Редактор, испытывавший с
того самого дня вполне понятную слабость к Щену.
- Ну зачем же, - ответил Рыжик, - пусть закаляет волю и мужество.
- Но он такой маленький, -возразил Редактор. - Может, все-таки
возьмете парочку наших ребят? Подстраховка, знаете ли...
- Нет, - решительно отверг Рыжик, - подстраховка в данном случае может
все испортить. В том числе и гвоздевой материал для журнала, - добавил он,
лукаво взглянув на Редактора. - Так что, как говорили наши предки, вперед
без страха и сомненья!
- Вперед-то вперед, - вздохнул Редактор. - Слушайте, а вы случайно не
знаете, в каком состоянии Генкина бабушка? Кстати, в какой она больнице?
- Понятия не имею. Я ее и не видел никогда.
Когда Рыжик ушел, Редактор долго, насупясь, листал справочник, потом
снял телефонную трубку.
- Алло! Это справочная первой городской больницы? Пожалуйста, номер
терапевтического отделения...
Ровно в шесть часов вечера Рыжик со Щеном отправились в путь.
Дом, в который они пришли, был новый, но уже какой-то потрепанный:
стены исписаны и изрисованы, стекла в дверях заменены фанерой...
Едва они вошли в подъезд, сверху донеслось глухое клокотание, похожее
на отдаленный рев водопада.
Лифт, тоже новый, был уже весь исцарапан, с покореженными кнопками и
указателями. Когда они стали подниматься, рев усилился.
На площадку верхнего этажа выходили четыре двери - грохот доносился из
правой, приоткрытой. Рыжик толкнул ее, и они оказались в темной прихожей,
где на полу навалом лежали плащи, куртки, сумки. Раздался тоненький лай -
навстречу выскочил лохматый, отощавший Дэзик и радостно запрыгал вокруг
друзей. Рыжик сунул ему приготовленный кусок колбасы, в который тот с
жадностью вцепился.
Оставив Дэзика утолять голод, Рыжик со Щеном двинулись по длинному
коридору в дальний конец квартиры, откуда доносилась тяжелая, оглушающая
музыка. У Щена вздыбилась шерсть, но Рыжик строго сказал: "Держись!" - и
тот послушно подобрался.
Коридор упирался в плотно закрытую дверь. Рыжик повернул ручку и
решительно шагнул в комнату.
Хотя на город еще только наплывали светлые весенние сумерки, здесь
было почти темно от тяжелых, плотно задернутых штор. Лишь на журнальном
столике горела свеча в причудливом подсвечнике. По потолку и стенам
метались цветные пятна - японская стереосистема была запущена на полную
мощность. Посреди комнаты извивались, вихлялись, крутились три парня и две
девчонки лет тринадцати-четырнадцати, бренчащие бесчисленными браслетами и
подвесками. Пахло духами и потом.
Но самое любопытное зрелище, пожалуй, представлял собою парень,
восседавший, скрестив ноги, на тахте. Худой, с мелко завитыми, струившимися
по плечам и спине волосами, в застегнутой до подбородка оранжевой куртке,
покрытой металлической сеткой, он выглядел фантастически и устрашающе. Лоб
его опоясывала латунная полоса с изображением не то птицы, не то дракона,
на руках поблескивали браслеты с острыми шипами... Полузакрыв глаза, он
покачивался в такт музыке.
- Видишь? Это рокер! - услышал Рыжик внутри себя тоненький голос Щена.
Поглощенные пляской, ребята не заметили вошедших, но главарь (так
назвал его про себя Рыжик) выпрямился. Горевшая сбоку свеча высветляла его
лицо с глазами, посаженными так глубоко, что Рыжику вдруг показалось: на
него глядит пустыми глазницами череп...
- Что надо? - неожиданно густым голосом, перекрывая грохот, спросил
рокер.
Пятеро танцоров застыли, ошалело уставившись на пришельца. Щен
невольно прижался к ноге хозяина.
- Як Геннадию, - ответил Рыжик, пристально разглядывая ребят и пытаясь
в зыбкой полутьме определить, кто же из этих распаленных мальчишек тихий
голубоглазый Гена. - А, вот и ты! Здравствуй!
- Здравствуйте, - буркнул Гена, неохотно отрываясь от своей партнерши,
высокой девахи в открытом коротеньком платье, напоминавшем купальник. -
Вам, наверное, папу? Он в отъезде. Или бабушку? Так она в больнице.
- Нет, я к тебе, - сказал Рыжик, вглядываясь в его растерянное лицо. -
Поскольку ты сейчас живешь один, и вообще...
- Он не один, - раздался тот же властный голос. - Здесь его друзья и
единомышленники.
- Довольно странные единомышленники, - пробормотал Рыжик.
Музыка гремела, не переставая, он чувствовал, как в комнате нарастает
напряжение. Рокер вдруг поднялся и танцующей походочкой направился к нему.
- Отчаливай отсюда, папаша, - процедил он.
Поскольку "сынок" был моложе его всего года на три, Рыжик невольно
улыбнулся. Тот заметил усмешку, глубоко посаженные глаза его сузились. Он
повернулся к ребятам, и вдруг на мальчишках и девчонках затрепетали их
цепи, подвески, кресты...
"Черт возьми! - изумился Рыжик и взглянул на Щена. Тот уже не жался к
его ноге, а стоял твердо и прямо, как солдат, готовый к бою. - Почему весь
этот металл шевелится, как живой?"
И тут его вдруг осенило! Он вынул из кармана подвесок, который снял со
Щена, и протянул главарю. Подвесок дернулся и чуть не выпрыгнул из его
руки. Их взгляды встретились, и рокер понял, что Рыжик _догадался_! Он
шагнул к нему, Щен беспокойно тявкнул, Рыжик наклонился и погладил его.
- Не трожь пса! - тихо и зловеще приказал главарь.
Рыжик пожал плечами.
- Это мой щенок, - спокойно ответил он.
- Врешь! - повысил голос тот, медленно расстегивая свой страшный
браслет. И вдруг чуть не выронил его, потому что услышал внутри себя
тоненький голос:
- Это правда! Рыжик мой, а я - его!
Наверное, голос Щена услышали все, потому что девчонки дружно ойкнули,
а у сбившихся в кучу мальчишек буквально глаза полезли на лоб. Никто не
заметил, как в комнату вошел Дэзик и робко остановился у порога.
- А ты, папаша, оказывается, фокусник, - криво усмехнулся главарь. -
Чревовещатель! Ну-ка, выйдем на пару слов в коридор.
- Зачем? - Рыжик пожал плечами. - Тут веселее, все-таки компания. Да и
фокусник-то, пожалуй, не я, а ты!
И вдруг, шагнув к рокеру, он одним стремительным движением раздернул
"молнию" на его куртке сверху донизу. Куртка распахнулась, и все увидели
висящий на толстой цепи большой металлический брусок.
- Магнит, - пояснил Рыжик. - Вот и все волшебство. Эх вы,
"металлисты", чему вас только в школе учат?!
Не давая прийти в себя онемевшим подросткам, он шагнул к окну и
раздвинул тяжелые шторы. В комнату ворвались мягкий свет и прохлада
весеннего вечера. Заметался, угасая, язычок свечи.
И сразу оборвалось наваждение - духота, страх, таинственность...
Музыка все еще гремела, но уже не опьяняла и не пугала - просто чужеземная
мелодия, необычные звуки, непривычные ритмы...
И тут рокер, поняв, что его власть шатается, бросился на Рыжика.
- Руби агента! - крикнул он, и в его занесенной руке блеснул браслет с
шипами.
В то же мгновение Щен бесстрашно рванулся вперед и мертвой хваткой
вцепился в ненавистную руку. Браслет покатился по полу. А на другой руке
главаря повис Дэзик!
Рокер взвыл от боли. Он попытался стряхнуть щенков, но те висели, как
приклеенные. Рыжик перевел было дух, но тут на него налетел сзади один из
"металлистов", потом другой... Девчонки визжали, как резаные. Только Гена
бестолково топтался у стены, не зная, к кому присоединиться. Главарь,
потрясавший руками, понял, что щенков не стряхнуть, и попробовал расшибить
их о стенку...
Вот когда пригодилось Рыжику самбо и каратэ! Испытанным приемом он
свалил рокера и уложил на него двух "металлистов". Оглушенные падением, Щен
и Дэзик разжали челюсти. Рыжик мгновенно отправил их под тахту, схватил
упавший браслет и прислонился к стене.
Мальчишки поднялись, на их лицах не было заметно желания продолжать
драку. Рокер тоже встал, потрясая искусанными пальцами.
- Ответишь! - прохрипел он. - По судам затаскаю, а псов на живодерню!
Нет такого закона кусать граждан!
- Надо же, знаток законов, - удивился Рыжик и спрятал в карман
браслет. - Заходи, когда заживет, потолкуем...
- Что здесь происходит?!
Все обернулись, как по команде. В дверях стояла высокая седая женщина
в пальто и берете. Увидев ее, Гена отступил за спины приятелей, а Дэзик
залился радостным лаем, потому что это была бабушка, Нина Васильевна,
которая выписалась из больницы значительно раньше, чем рассчитывал любящий
внук...
Не будем подробно описывать немую сцену, связанную с появлением
бабушки, и все, что за ней последовало. Скажем только, что "металлисты" во
главе с рокером пулей вылетели из дому. Ушли и Рыжик со Щеном, оставив
растерянного Генку и счастливого Дэзика, который из голодной, запуганной
собаки снова превратился в домашнего, жизнерадостного пса...
Рыжик со Щеном медленно шли по вечернему скверу и дышали воздухом.
Рыжик что-то тихонько насвистывал, а Щен то и дело поглядывал на него.
- Что ты все смотришь на меня? - наконец спросил Рыжик.
Щен ответил не сразу:
- Я и не знал, что ты такой...
- Какой "такой"?
- Ну, так здорово дерешься, и вообще... Теперь они нас будут обходить
за три улицы!
- Вот этого бы как раз и не надо, - вздохнул Рыжик, а Щен немедленно
отозвался:
- Почему?
- Потому что мы дрались не столько с ними, сколько за них. Если они
этого не поймут, значит, мы зря старались. Но какой молодец Дэзик! Я всегда
думал - он хлипкий...
- Этого никогда не знаешь, пока не проверишь, - назидательно заметил
Щен. - А за рокера тоже, по-твоему, надо драться? Он же нас чуть не убил!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг