Юрий Моисеев
ПРОШЛИ ГЛАЗА МАЙИ
"Navigare necesse esf, vivere non esf necesse" -
"Плазать по морю необходимо, жить не так уж необходимо"
Древняя матросская поговорка
Быстрым вверяя себя кораблям, пробегают бесстрашно
Бездну морскую они, отворенную им Посейдоном;
Их корабли скоротечны, как легкие крылья иль мысли...
Кормщик не правит в морях кораблем феакийским; руля мы,
Нужного каждому судну, на наших судах не имеем;
Сами они понимают своих корабельщиков мысли...
Oduccen.
- Как давно я вас не видел, Ивонна! - Высокий широкоплечий человек
наклонился над пультом элегантного оператора командующего метеофлотом.
- Да, вы, товарищ адмирал, кажется, и не пытались это сделать,- голос
ее был заносчив, даже чуть капризен, а карие глаза обрадованно улыбались.
- Ах, Ивонна! Все мое время отнимали эти разбойницы - мисс Ураган,
мадемуазель Ураган, синьорина Ураган...
- О чем вы сожалеете? Романтические дамы и... все у ваших ног.
- Мда... я и не подозревал, что мои профессиональные обязанности могут
так соблазнительно восприниматься... А как себя чувствует "Закон бурь"? - И
тревожная нотка проскользнула в его тоне.
- "Закон бурь" гневен,- лукаво сказала она,- поэтому соберитесь с
духом. Проходите, О'Кеан вас ждет.
Адмирал переступил порог, и она услышала его слегка приглушенный
голос: - Плавать по морю необходимо!
И неторопливый ответ командующего: - Жить не так уж необходимо!
Дверь закрылась, и она не уловила как О'Кеан с какой-то непонятной
интонацией повторил эту странную фразу, которая не переставала волновать ее.
Древняя формула океанского братства, дерзновенной воли, встающей один на
один с ураганом. И через долгие века она снова вошла в лексикон моряков,
став формулой привета.
- В самом деле, Иван, оказывается, жить не так уж необходимо.
- И это говоришь ты - Патрик - "Закон бурь" планеты, и какой прекрасной
планеты - Земли! Послушай, да ведь всю жизнь было в тебе твое окаянное
упрямство. Неужели оно может тебе изменить?
- Эх, Иван, мои пять хворостей великолепно уживаются во мне, пока я не
возьмусь лечить одну из них. Тогда остальные немедленно взбунтуются за
пренебрежение.- Командующий встал, расправляя плечи, и подошел к окну.
Взглянув на голых мальчишек, играющих в прибое, он с невольным вздохом
повернулся к адмиралу.
- Право же, порой я чувствую себя так, словно проглотил пяток мин
замедленного действия. И каждая тикает и тикает, приближая мой ураганный
час. И кружит надо мной одноглазая птица Балигу, протягивая к сердцу
когти-молнии.
- Столько ураганов прошло над нами, Патрик, что нас понастоящему уже
ничем не испугаешь. Не засиделся ли ты в своих роскошных апартаментах? Не
вернуться ли тебе з моря? - И адмирал Родионов, не скрывая скептической
гримасы, оглядел просторный кабинет, а командующий, прищурившись, с грустной
усмешкой смотрел на него.
Всю дальнюю стену занимала огромная карта путей ураганов за три века в
развертке Лумиса. Издали переплетение траекторий бурь вокруг Северного
полюса поразительно напоминало символ параграфа, что дало повод назвать
карту "законом бурь" и перенести это определение, конечно со всей
почтительностью, на командующего. На карте перемигивались зеленоватые
огоньки, отмечая суточное положение судов патрульных эскадр в Тихом,
Атлантическом и Индийском океанах.
- Инспекцию начнешь с Тихоокеанской эскадры. Из донесений спутников
видно, что один из циклонов явно трансформируется в ураган, а Делонг пока
молчит.
- Наверно, пришлось разбросать внимание на несколько целей.
- Может быть, может быть,- досадливо поморщился О'Кеан.- Я полагаю,
пришло время подумать о перспективах нашей службы. До сих пор мы, высунув
язык от усердия, пытаемся насыпать перцу на хвост каждому новорожденному
циклону и так или иначе свое дело выполняем. Но мы ведем борьбу со
следствиями, и постепенно из поля зрения выпадают причины. Такой путь в
принципе бесплоден. А нам сейчас под силу более радикальные решения.
- Ты хочешь, чтобы патрульные эскадры превратились в филиалы Академии
наук Мира? - проворчал Родионов, поглубже усаживаясь в кресло.
- Что ж, Иван, в нашем флоте немало ученых, способных на гораздо
большее, чем мы получаем от них. Мы все еще не научились как следует
использовать потенциал людей. А время ставит новые задачи.
- Аккумулировать солнечную энергию? - бросил адмирал, скорее утверждая,
чем спрашивая.
- Да! - с выразительной силой ответил О'Кеан, и рыжие его волосы
золотом блеснули на солнце.- Но проблему надо ставить пошире: аккумулировать
еще в космосе солнечную энергию. Ее избыток в тропиках в конечном счете и
рождает ураганы. И, знаешь ли, напрашивается точная ассоциация.
Неиспользованная энергия солнца трансформируется в циклоны.
Невостребованная, прости за прозаизм, энергия людей, их воля, способности,
таланты, плодотворное вдохновение также вырождаются, перерождаются в
неслышимые и поначалу неощутимые шторма. Во всяком случае это поток
непрерывно утрачиваемой энергии.
- Я все понимаю, Патрик! - сказал Родионов.- Идеи носятся в воздухе, и
я не раз хотел поговорить с тобой по аналогичному поводу, почувствовав
признаки тревожных настроений у экипажей штормового патруля. Когда опасное
дело становится обыденным, то надо что-то менять, пока оно окончательно не
превратилось в безнадежную рутину. Накапливается скука, равнодушие, растет
духовная энтропия.
- Значит проблема поставлена своевременно. И в этом плане тебе надо
подготовить экипажи всех эскадр. Наступает новая эпоха в жизни метеофлота,-
продолжал О'Кеан, расхаживая по кабинету.- Теперь мы будем работать в прямом
контакте с Космическим Центром. Недавно завершено строительство
энергетического пояса по всей тропической зоне планеты, и станции готовы
принять солнечную энергию. Специальные корабли-энергоприемники готовы к
выходу в океан.
- Наконец-то! - вырвалось у Родионова.
- Да, наконец-то! - приостановился на мгновение командующий,- но
слишком все затянулось. За долгие века люди уничтожили миллиарды тонн угля,
нефти, свели миллионы гектаров леса, загрязнили атмосферу. И могли бы
вплотную подойти к непоправимому нарушению экологического равновесия в
природе, если бы не серия международных договоров об охране природы. А между
тем уже сотни лет работают миллионы самых простых устройств на солнечной
энергии для опреснения, нагрева и перекачки воды и отопления жилищ. И пусть
их кпд невелик, что-то около пятнадцати процентов, в космосе их
эффективность будет намного выше. А какие блестящие результаты мы получили
на плотах-энергоприемниках, дрейфующих в Гольфстриме! Сколько даровой
энергии за счет температурного перепада верхних и придонных слоев воды! По
меньшей мере в сотни раз больше, чем энергетический потенциал самой развитой
страны. А выйдя в космос, в принципе, мы всего за несколько дней сможем
получить от солнца количество энергии, равное всем энергетическим запасам
Земли.
В нашу эпоху мы действуем в масштабах земного шара и должны мыслить
глобально. Наверно, самое большое несчастье людей в том, что они долгие века
были в плену всяческих нелепостей. И неважно, чем они занимались.
Толкованием якобы священных книг, яростной защитой очередной вздорной
религии, подсчетом ангелов на острие иглы. Или же выращиванием петрушки,
картофеля, ананасов. Трагедия была в том, что их души были скованы,
разобщены страхом, невежеством, инерцией. И какая же великая сила духа была
нужна, чтобы увидеть звезды, уходить в океаны навстречу неизведанному, не
устрашиться тайн природы! Какое мужество было у тех, кто сумел разорвать
томительные, затяги вающие путы привычного, обыденного! И это были не
столько поиски неведомых земель, сколько мучительные поиски самих себя,
попытки раскрыть неисчерпаемые глубины своей собственной Вселенной.
Тогда таких людей называли авантюристами. Однако сейчас было бы
авантюрой думать и поступать иначе. Я вот к чему веду, Иван. Если, как я
предполагаю, ты столкнешься с на стоящим ураганом, будь с ним поделикатнее.
Одно дело перекрывать гравитационными полями только что зародившиеся вихри.
А если ты возьмешься за укрощение урагана...
- Послушай, Патрик,- с досадой прервал его Родионов, - ну, почему ты
уверен, что я поведу себя как новобранец, дорвавшийся до мороженого?
- Я ведь все-таки немножко знаю тебя, Иван, и боюсь, что тебе захочется
поиграть стихиями, отомстить за прошлые поражения. И ненароком вызовешь
серию цунами или, на худой конец, скажем, локальное подводное извержение.
Согласись, это будет посерьезнее урагана.
- Согласен, Патрик, согласен,- недовольно проворчал Родионов.- Буду
вести себя примерно как благонравная девица на выданье.
- Ох, что-то трудно в это поверить, старый пират, но так и быть! -
засмеялся О'Кеан.- Что же еще? - задумчиво сказал он, поглаживая
подбородок.- Кажется, все. Ну, а свое завещание я изложу тебе, когда ты
вернешься.
- Не собираюсь его выслушивать, черт побери! Но с воодушевлением
вспомнил бы нашу старую застольную. Как это там, Патрик, а?
- Знаю, знаю, что ты вспоминаешь... "Миледи смерть, мы просим вас За
дверью подождать! Нам будет Бетси петь сейчас И Дженни танцевать!.."
Голос командующего, густой, тяжкий, заполнил кабинет, и такая воля к
жизни прозвучала в нем, что Родионов порывисто шагнул к нему и положил руку
на плечо.
- Вот именно, Патрик! И пусть она подождет за дверью, пока мы сами не
позовем ее!
- Ладно, дружище! Устраивай свои дела, и перед отлетом приказываю
прибыть ко мне.
- Есть, товарищ командующий! - Родионов направился к двери, и
прощальная улыбка О'Кеана неожиданной болью отозвалась в его сердце. Тем же
мгновенным потрясением, когда волна перехлестывает парапет набережной и веер
брызг взлетает перед тобой, закрывая небо.
Океан стремительно отступал, обнажая дно, где бились застигнутые
врасплох рыбы, судорожно хватая воздух, сводя и разводя жаберные щели, и
ошеломленные крабы неуклюже карабкались в поисках убежища с камня на камень,
скользя и путаясь в водорослях. Величавая река, только что неторопливо
катившая свои воды, рванулась вперед, с ревом обрушиваясь в раскрывающуюся
бездну, над которой всплыл хрупкий мостяк радуги.
А на горизонте, застилая робкие утренние звезды, поднималась с
неправдоподобной, пугающей медлительностью гигантская волна, и ветер срывал
с высоты ее гребня хмельные клочья пены. Время словно остановилось,
отсчитывая последние удары сердца, пока волна поднималась и поднималась,
казалось, не только над островом, где все живое было парализовано ужасом
перед неминуемой гибелью, но возносясь призраком неумолимого, слепого
возмездия над всем миром. И когда, наконец, изогнувшись, она ринулась на
берег, заглушая панические крики людей и рев обезумевших животных, к нему
пришло чувство облегчения. Хотя он понимал, что, достигнув берега, волна
пойдет по руслу реки со скоростью снаряда в стволе орудия и надеяться на
спасение бессмысленно.
Дрогнула и застонала земля от чудовищного удара... и адмирал Родионов
проснулся в своей просторной каюте на борту подводного крейсера "Дарума",
флагмана эскадры штормового патруля. Проснулся от легкого стука в дверь.
- Радиограмма, товарищ адмирал! - послышался настойчивый голос.
- Одну минуту! - Наскоро одевшись, он подошел к двери и взял у
вахтенного радиограмму. Поеживаясь от утреннего озноба, адмирал бегло
проглядел ее и бросил на стол, где на раскрытой книге лежала большая
раковина. Родионов осторожно отодвинул ее и, опираясь ладонями на стол,
пробежал глазами страницу.
"Вначале все было лишь недвижность, спокойствие и безмолвие. Не было
ничего, кроме того, что в небе, и не было ничего, кроме неба. Ничто не имело
формы. Сущим было только спокойствие над водами и безмолвие моря.
Одни лишь боги были в сияющем свете, и один лишь свет показывал то, что
не было создано, и боги спрашивали себя, как может существовать жизнь всех
тех, кто вынужден жить в тени вечной ночи, которая есть сердце небес и чье
имя есть Хуракан".
- Сердце небес Ураган! - медленно повторил Родионов.
Он полюбовался розовой тающей глубиной раковины и, задумчиво улыбаясь,
приложил к уху, ощутив ровную прохладу ее завитка. Далекий, то уплывающий,
то накатывающийся гул давным-давно прокатившихся волн невольно заставил его
прикрыть на мгновение глаза. Когда в дверь снова постучали, он поспешно
отложил раковину и крикнул:
- Войдите!
- Простите за раннее вторжение, товарищ адмирал...
- Ну, что за официальный тон, капитан Делонг, да еще с самого утра,-
радушно сказал Родионов.- Проходи, Франсуа. Вчера мы так и не успели с тобой
поговорить. Мы с тобой не виделись, однако, целую вечность.
- Последний раз на Таити, Иван Арсентьевич, когда проходил ураган
"Дрейк".
- Да, да, старый пират, простите, сэр Фрэнсис Дрейк, дорого нам
обошелся,- помрачнел Родионов.- Так нелепо погиб тогда мой закадычный друг,
Лоуренс, командир крейсера "Луизиана".
- Что делать, до сих пор каждый ураган стоит немало. Но во всяком
случае теперь тысячи людей не погибают в один миг.
- Всемирная служба погоды делает свое дело неплохо... Я сейчас
перечитал отрывок из священной индейской книги "Пополь Вух". Образы
удивительной силы! "Ураган - это сердце небес!" Насколько проник в мышление
предков этого народа фатализм! Ураган воспринимался как необходимая
составляющая жизни, как само ее существо, ее главный, неизменно
торжествующий закон.
- В планетарном плане это только справедливо. Кстати говоря, многие
первобытные народы неплохо знали повадки стихий. Например, индейцы-карибы во
время урагана вплотную приникали к земле не только для того, чтобы их не
унесло, но и чтобы найти в почве воздух и спастись от удушения.
- Да, в этом приеме опыт и знания многих веков. А наука до обидного
мало знала о стратегии ураганов, о тайнах их рождения и смерти, о философии
ураганов, как выражались ученые-моряки.- Родионов осторожными ласкающими
пальцами провел по раковине.- Как жаль, что мы слышим в ней только биение
нашего пульса. И никакой информации о жизни океана.
- Ты совсем не переменился, Иван Арсентьевич!
- Я слишком много отдал точным наукам, Франсуа, и поэтому из
естественного чувства протеста обращаюсь к мирам образов. В принципе, мне
кажется, что образ несет в себе информацию, не сопоставимую по концентрации
с научным фактом. Тем более что научная гипотеза зачастую не выходит за
пределы образа. Недаром, когда хотели зашифровать опасное знание, то
прибегали к образному языку. И может быть, это вообще самый верный путь к
тайнам природы.
- Черт возьми, Иван Арсентьевич, не ожидал найти в тебе такого,-
поискал Делонг слово,- закоренелого скептика. Так, пожалуй, можно добраться
и до черной магии, колдовства и заклинаний стихий.
- Что ж, колдуны первобытных племен умели вызывать по заказу или дождь,
или гром. И были даже такие священные танцы: танец Грома и танец Дождя.-
Родионов непроницаемо смотрел на Делонга, а тот, хотя и давно был знаком с
адмиралом, как всегда в разговоре с ним, не знал, то ли смеяться, то ли
протестовать.
- Плохо только, что колдуны не умели прекращать дождь, иначе можно было
бы попытаться использовать их опыт,сказал он, наконец, решив поддержать
шутливый тон.
- К сожалению, мы будем вынуждены развлекаться совсем другими пируэтами
и заклинаниями. Ну, хорошо! - открыто улыбнулся Родионов.- Перед твоим
приходом я получил радиограмму. Нам предлагают идти на перехват циклона
"Майя".
- Я уже приказал изменить курс.
- Мда... Я вижу, мой мирный инспекционный вояж снова трансформируется в
разведку боем.
- На моей памяти, Иван Арсентьевич, ты всегда предпочитал штормовую
погоду.
- Да, получалось как-то так, что всю жизнь я сам навлекал на себя бури.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг