Навсегда.
И ее нельзя остановить, нельзя улыбнуться ей, нельзя окунуться в ее
улыбку... Нельзя... Он представил. Прошло совсем немного времени. Случайная
встреча. Ее глаза чуть-чуть расширяются - что-то знакомое - но только на
секунду. Неинтересно... Неинтересно...
Он не заметил, как оказался возле раскопок. Бородатым археологам
заворачивали руки за спину и сажали в грузовики. Длинную и глубокую яму, с
таким трудом ими вырытую, сравнивал с землей бульдозер. Видно, не то вырыли.
История 5
М. смотрел на солнце сквозь растопыренные пальцы и смешно морщился.
- Пора, пожалуй, - сказал он, посерьезнев.
Н. подошел к большой куче саженцев и стал придирчиво выбирать.
- Быстрей, быстрей, - торопил его М. - Можно момент пропустить. Это
очень важно - не опоздать. Дерево, оно срок любит.
- Не учи, - пробурчал Н.
"Срок, это конечно важно, - думал он. - Но есть и поважней заботы.
Этому с детства учиться надо. Вот, например, какой саженец выбрать? Это ведь
целая наука".
Н. вспомнил, как еще босоногим мальчишкой забирался, бывало, на колени
к отцу и слушал его бесконечные истории. О том и об этом... И хоть тяжела
была у того рука, любил эти поздние беседы маленький Н. и тянулся к отцу.
- Быстрей, момент упустишь.
- Вот этот.
- Хорошо.
- Яма, вроде как, глубоковата, - сказал Н., опустив деревце.
- Нет. Нормально, - возразил ему М.
Он взял в руки пригоршню земли и, с удовольствием растерев ее, высыпал
в яму. Деревце вздрогнуло.
- Засыпай.
Н. взял в руки лопату и стал осторожно засыпать яму. Совсем как дома.
Будто снова он мальчишка, и отец где-то рядом, и мать обед готовит...
- Аккуратней, прошу тебя. Корни не повреди.
- Не учи.
- Ну, вот и все. Давай водички.
Н. взял ведро и заботливо полил деревце, потом завалился на траву и
принялся неотрывно глядеть в небо. Оно чистое и бездонное.
Рядом устроился человек М... Неожиданно он вскакивает.
- Смотри. Цветок.
- Да.
М. наклоняется и с удовольствием вдыхает в себя свежий аромат.
- Дай сюда.
- Не надо срывать. Пусть растет.
- А я люблю цветы. У нас в деревне был цветник.
- Хорошо. Отдохнули - хватит. Пора за работу.
- Полежим еще.
- Нельзя.
М. взял лопату и начал рыть новую яму.
Так уж повелось в этой тюрьме - убил человека - посади дерево.
История 6
О. тоскливо смотрел на свои ручные часы. Наконец, когда минутная
стрелка подошла к цифре 5, он не выдержал и поднялся.
- Срочный разговор с невестой, - объяснил он начальнику. - Видимо,
опоздаю на свидание, а она опозданий не любит. Надо предупредить. А то
обидится, а это, сами знаете, хуже атомной войны.
А П. все говорил и говорил. О. подошел к нему и стал знаками
показывать - кончай, мол, хватит. Но П. отвернулся, и лицо его перекосила
противная гримаса плотского удовольствия.
- Да, да... Я купил... прекрасное мясо. Жду, не дождусь. Приходи
скорее. Да. Соскучился. Целую.
О. постучал пальцем по столу. П. повесил трубку. Его трясло от
возбуждения.
- Вам меня не понять, ребята, - сказал он. - Одни говорят так, другие
этак. Вы никого не слушайте. Решайте сами. Вам меня не понять, это так,
честное слово, не понять. И я вас не понимаю. Мы не понимаем друг друга.
О. пробовал набирать номер, но пальцы не слушались. Его тоже трясло -
от омерзения.
- Я хорошего мнения о ваших женах, да и вы, я гляжу, не жалуетесь, -
продолжал П. - Что ж, каждому свое. Но, честное слово, ребята, мне с мужем
повезло больше. Я бы его не променял и на сто ваших жен.
Ребята привычно посмеивались.
- Алло, алло, - кричал в трубку О. - Мне, пожалуйста, Р. Спасибо.
С. вытащил портсигар и протянул П. Они вышли, оживленно
переговариваясь.
- Алло, - кричал О. - Это ты, дорогая? Наконец-то. Привет...
История 7
Едва рабочий день закончился, Т. спустился в мрачные подвалы
Национального Кооперативного Банка. Он оставил портфель и шляпу у швейцара,
предъявил охране входной жетон и попал в привилегированный стрелковый клуб
"Африканское солнце".
У Т. была мечта - он хотел участвовать в настоящей африканской охоте и
подстрелить льва.
- Привет, старина, - привычно крикнул он У., местному служителю. - Как
дела?
- Сегодня только вы стреляете. Скачки.
- Прости, старина, я постараюсь освободить тебя пораньше. Ты же знаешь,
я стреляю каждый день. Иначе можно очень легко потерять форму. А сейчас
терять ее я не имею права. Меня могут послать на африканскую охоту. В этом
году я основной кандидат.
- Я все понимаю. Вы не волнуйтесь. Стреляйте спокойно. Желаю вам удачи.
У. выдал Т. личную номерную винтовку, пожалованную ему самим
президентом банка за выдающиеся результаты в стрельбе.
А стрелять Т. действительно умел. О его феноменальной меткости ходили
легенды, члены клуба восхищались им и в разговорах между собой называли не
иначе, как Великим Охотником.
Закончив стрельбу, Т. удовлетворенно погладил приклад винтовки.
- Что ж, неплохо, - сказал он и замурлыкал модную песенку о жирафе,
который очень хотел стать львом. - По-моему, все очень просто. Главное в
человеке - стремление к осуществлению своей мечты. А что такое мечта? Это
то, что делает человека человеком...
Он задумался.
- Да. Вот что. Говоришь, я один сегодня стреляю.
- Да. Один вы сегодня.
- А не махнуть ли нам в ресторан. Сегодня у меня не совсем обычный
день, как бы это сказать, ровно пять лет тому назад я впервые переступил
порог этого клуба. Юбилей своего рода.
- Знаем, знаем... Скажу вам по секрету, администрация клуба готовит вам
подарок.
- Закатимся в ресторан, отметим юбилей.
- Раз такое дело... Почему бы и не сходить.
- Вот и отлично, вот и хорошо. Только надо поторопиться, сейчас так
трудно попасть куда-нибудь.
- Можно пойти в "Улыбку нищего". Там у меня есть столик.
- Вот как? - удивился Т.
Они вышли на улицу. Город деятельно готовился к предстоящей ночной
жизни: зажигались неоновые вывески баров и ночных клубов, у кинотеатров
скопились толпы народа - шел новый боевик, на перекрестках деловито
вышагивали серьезные полицейские.
Они подошли к "Улыбке нищего", и швейцар, приветливо улыбнувшись, отдал
честь У.
- А вас здесь знают!
- Да... Я бываю здесь иногда.
Их быстро обслужили. Так быстро, что это казалось неправдоподобным. Т.
стало как-то не по себе, будто сбылись самые страшные его предчувствия, или
его застали подсматривающим в замочную скважину.
"А ведь я его совсем не знаю, - подумал Т. - Служитель и служитель,
мало ли таких. А он оказывается не так уж и прост. И зачем я потащил его
сюда? Такой всегда неприметный, скромный и услужливый, каждое слово ловит.
Может, черный рынок... Вот только этого мне не хватало. Сейчас мне особенно
внимательно надо следить за своей репутацией, а здесь такое... Не дай бог,
меня увидит кто-нибудь в этакой компании".
Разговор не получался. Но когда первая бутылка коньяка опустела, У.
послал за второй. И ее пили молча, изредка светски улыбаясь друг другу и
подбадривая жестами.
А потом в голове у Т. зашумело, и он решил сказать им все.
- Я Великий Охотник... Я стреляю без промаха. Я попадаю в цель с
закрытыми глазами...
- Он дейтв... действительно охотник, я подтверждаю, - перебил его У.
- Но я до сих пор пока не подстрелил льва. А мне так хочется
подстрелить льва. Вот уже пять лет я хочу одного - подстрелить льва. Мне
больше ничего не надо, дайте мне льва, поставьте меня нос к носу со львом...
- Все в порядке, - пояснил У. - Ему нельзя выезжать из города. У него
нет визы.
- Только ты меня понимаешь.
Они выбрались из ресторана и, обнявшись, пошли по набережной.
- Только бы выпустили в этом году, - повторял Т. - Только бы выпустили.
- Не выпустят, - втолковывал ему У.
- Но почему?
- Я опять написал на тебя донос.
- Так это ты?
- Я. Теперь тебя не выпустят. Меня в управлении уважают.
- Я тебе взятку дал?
- Нет.
- Дам.
- Все равно в этом году не выйдет.
- За каким дьяволом я тогда повел тебя в ресторан?
- Так ведь юбилей.
История 8
"Я сужу о ней несправедливо, - думал Ф. - Она права. Конечно, она
права. Она всегда права. И не раз уже так бывало - я психую, горячусь,
пытаюсь настоять на своем, а в конце концов оказывается, что не прав я. И
еще не было случая, чтобы она не помогла мне в трудную минуту. Никогда не
буду с ней ссориться, а для этого нужна такая малость - все делать так, как
это надо делать. Все надо делать правильно. Она понимает в этих делах лучше
меня, ей и судить, что правильно, а что нет. И какая я все-таки свинья, мне
на руках ее надо носить, а я ее обижаю. Вот и сейчас я не прав, обидел ее да
еще и злюсь, сам не знаю на что. Глупо. Сейчас же подойду и извинюсь".
Монастырь забавно отражался в луже. Изображение его было цветным и
четким, и даже казалось чуть-чуть объемным. Ф. понравилось смотреть на него
вот так, сверху вниз. Впервые монастырь не давил на него своим величием и
широко разрекламированной известностью. Он лежал тихий и присмиревший, как
будто и не требовал всего секунду назад нагло и настойчиво внимания к себе.
- Посмотри, - сказал Ф. несмело. Ему хотелось сделать Х. приятное. -
Монастырь отражается в луже. Совсем как живой...
Х. промолчала.
"Это ничего, - подумал Ф.- придет время, и она поймет. Сейчас это не
важно. То есть важно, конечно, но не самое главное. Умом я понимаю, что
никто, никто в мире не любит меня и не заботится обо мне так, как это делает
она. Этого никогда больше не будет. Такое случается один раз в жизни. И
никогда не повторится. Кому я еще нужен? Мой гнусный характер, во всем
виноват только он. Но ведь, черт подери, я не злой и отходчивый. Она это
знает. Поэтому и прощает".
Экскурсовод рассказывала интересные вещи. Оказывается, монастырь этот
возвели в конце седьмого века. Согнали лучших мастеров, выдали топоры и
закипела работа. Двадцать лет понадобилось строителям, чтобы довести дело до
конца. И вот теперь мы имеем возможность любоваться этим чудом света.
Экскурсовод так и сказала: "Чудо света". Гигантское сооружение
построено без единого гвоздя.
Экскурсия закончилась. Туристы принялись усердно щелкать
фотоаппаратами. Некоторые так увлеклись, что наступили на изображение
монастыря в луже.
- Я проголодалась. Принеси что-нибудь поесть, - сказала Х... И по ее
голосу нельзя было понять, сердится она еще или нет.
- Да. Конечно, дорогая.
"Кажется, пронесло, - подумал Ф. - Только бы она не сердилась".
Он бросился к машине, но внезапно остановился. Кто-то напряженно, с
нескрываемой злобой смотрел ему в спину. Он резко повернулся. Х. старательно
фотографировала монастырь, ей было не до него.
Смотрели явно с колоколенки. Там можно было прекрасно спрятаться. У Ф.
вспыхнули щеки, он чувствовал, как волны ненависти накатываются и туго
бьются в его лицо. На колоколенке прятался враг. Чьи-то чужие, жуткие глаза
щурились от возбуждения и жгли в самое сердце. Невидимая рука тянулась к
винтовке с оптическим прицелом. Миг, еще миг и человек Ф., маленький и
беззащитный, оказался совсем рядом, приближенный чудовищной оптикой. И глаз
врага стал огромным, нечеловеческим, жутким. И некуда спрятаться. Палец
медленно приближается к курку, перекрестье прыгает по груди... На невидимых
губах застыла гаденькая ухмылка... Сейчас... Выстрел...
Он очнулся. Машина стояла на прежнем месте. Он залез в нее, достал
корзинку с едой, вытащил сверток с бутербродами. На веревочке по-прежнему
болтался смешной человечек в широкополой соломенной шляпе.
"Мы достали его в прошлую поездку на Дремучее болото. Там было
чертовски здорово. В кемпинге собрались отличные ребята - песни, анекдоты,
страшные истории, и она - веселая, довольная, красивая. Давно это было или
нет, разве теперь поймешь? Но почему у нас так? У каждого свое. И желает она
от меня только одного - чтобы я стремился стать таким как все, даже не так,
таким, каким она желает меня видеть. И она будет довольна, если я сейчас
начну бегать вместе со всеми и щелкать фотоаппаратом, и буду стараться
успеть чуть раньше соседа. И она будет счастлива, если, вернувшись, домой, я
достану с антресоли проклятую работу о неграх, получу, наконец, ученую
степень бакалавра и постоянную должность. И она, конечно, права. Надо быть
как все. Существуют, черт возьми, правила поведения обязательные для всех.
Жить в обществе и быть независимым от него нельзя. С волками жить"...
Она уселась на скамейку и принялась механически поглощать бутерброды.
Она простила. Она снова довольна своим Ф.
"Если здесь где-нибудь и устанавливать пулемет, то, конечно, на
колоколенке, - думал Ф. - Все пространство простреливается. Тогда уж никто
не уйдет. И стрелять, пока боеприпасы не кончатся. А кто уцелеет - тех
гранатами, гранатами..." - Пора ехать, - буркнул он, пытаясь стряхнуть с
себя видение.
- Пожалуй, - ответила Х. - Тебе понравилась экскурсия?
- Впрочем, пойдем пешком.
- Что?
- Пешком, говорю, пойдем.
Он подошел к машине, завел мотор, сбил небольшой заборчик и подъехал
вплотную к монастырю. Не торопясь, достал бак с бензином, облил ближнюю
стенку монастыря и поджег ее. Туристы с любопытством смотрели на него.
Потом он поджег монастырь еще в одном месте, еще, еще...
На следующий день газеты вышли с большими фотографиями пепелища на
первых страницах.
История 9
А. внимательно смотрел в глаза Б... Зачем он это делал, и сам не
понимал до конца. Просто ему так хотелось. Вот и все. Она, казалось, не
замечала этого, скорее всего, делала вид, что не замечает. А. не нравилось,
когда она делает вид. Наконец, ему надоело смотреть в ее голубоватые глазки,
он медленно поднес к губам бокал с фирменным коктейлем "Неженка" и
машинально отхлебнул, как чай, не ощущая вкуса, по необходимости.
Б. подняла свой бокал, скользнула взглядом по А. и сделала вид, что
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг