тайна госпожи Надеждиной. Разве мы в курсе, чем она на Земле занималась? А
Амбразуркин мог по долгу службы разузнать лишнее. Не смотрите на меня так
пристально, я стесняюсь.
Полубрат: Это что же получается, что мы все под подозрением?
Помидоров: Ты почему удивляешься? Я об этом сразу сказал.
Лукин-Матфеев:А может мы его сообща? По пьянке? И не заметили.
Жизненная ситуация, как ни крути.
Помидоров: Говорил я вам, что расследование нам ни к чему? Проку от
взаимных обвинений не предвидится. Давайте прекратим болтать без толку.
Давайте сделаем вид, что никто не виноват?
Все (хором): Давайте.
Сцена 7
Напряжение немедленно спало. Народ радостно и свободно загалдел.
Лукин-Матфеев захотел прочитать стихотворение, Однако его отговорили.
Помидоров достал откуда-то бутылку, надо полагать со спиртом. Но общее
расслабление продолжалось недолго. Дверь в кают-компанию попытались открыть
мощными ударами ноги. Всеобщее оцепенение можно понять - вроде бы все дома.
Полубрат: А это кого, спрашивается, несет? У нас все дома.
Лукин-Матфеев:Вот только инопланетян не хватало!
Помидоров: А может это они и хлопнули Амбразуркина? Не достигли
взаимопонимания и хлопнули. У Амбразуркина был великий талант заводить себе
врагов.
Аркадий: Что за бред! Помидоров, открой дверь, впусти гостя.
Лукин-Матфеев:Не открывай. Постучат-постучат да и перестанут. Устанут,
они же разумные.
Аркадий: Заткнитесь.
Помидоров, опасливо оглядываясь, отправляется к двери, ему страшно,
жуткие равномерные удары не собираются прекращаться. Наконец от открывает
дверь. Удары не прекращаются.
Помидоров: Сейчас посмотрю, кто там хулиганит.
Помидоров выходит из кают-компании. Немедленно раздается его ужасающий
выкрик. Больше желающих урезонивать инопланетного хулигана не нашлось.
Впрочем, удары прекращаются. Тишина оказывается страшнее непонятного шума.
Но вот на пороге появляется Помидоров, он выводит за руку Амбразуркина. Он
жив, только левая рука его неумело забинтована, а этим на базе уже давно
никого не удивишь.
Амбразуркин: Ну что, заразы, не ждали!
Полубрат: Не ждали, Ваше превосходительство.
Надеждина: Что у вас с рукой, господин Амбразуркин?
Амбразуркин: Одним величие передается по наследству, другим приходится
достигать его собственным трудом. А я из тех, кто для достижения величия не
убоится никакого труда, каким бы грязным, неприятным и жестоким он ни
казался посторонним наблюдателям.
Надеждина: Что все это значит?
Амбразуркин: Однажды вступив на путь славы, уже невозможно свернуть с
него. Маршируют, маршируют герои. Ведут бой с черными силами
безответственных болтунов. Вы наверное и не догадываетесь, но вред стране от
недисциплинированных мыслей давно уже сравнялся с уроном от автомобильных
катастроф или даже превышает его. Вот как!
Надеждина: Я ничего не понимаю.
Аркадий: Разве ты не видишь - господин Амбразуркин сейчас нам все
разъяснит. Главное, не нужно его перебивать.
Амбразуркин: Здесь на Луне я наконец понял свое предназначение - мое
дело жестко отстаивать принципы материализма и научного познания. О, это
научное познание! Я преклоняюсь перед мощью его постулатов! Я трепещу всякий
раз, когда пытаюсь измерить его величие общим аршином. Не нами придумано, не
нам и посягать. Догмы - они потому так и называются, что требуют безусловной
покорности и послушания. Ни шагу в сторону. Любое отступление от нормы -
покушение на основы. Не допущу.
Полубрат: Покушение на основы! Это серьезно!
Амбразуркин: Злоумышленниками не рождаются - ими становятся по
недомыслию. Сначала языком болтают - как бы шутят - ля-ля-ля. А потом входят
в раж - и где они основы? Порушены! Вот наш сотрудник Аркадий. Хороший
специалист, не буду спорить. Но вот захотелось ему прослыть местным
мистиком. Зачем - а он и сам не знает. Из хулиганских соображений. Только не
подумал он, что затеял опасную игру.
Полубрат: Почему опасную?
Амбразуркин: А потому что нашелся человек, который решил его наказать.
Полубрат: Кто же это?
Амбразуркин: Я! Я этот человек. Я должен был остановить нашего
новоявленного мистика. Предсказывать он, видите ли, научился! Паразит! С ним
надо было что-то делать. Я решил его убить, считаю, что он заслужил.
Несчастный случай с Покровским подсказал изящное решение. Покровский был сам
виноват - забыл оттащить ящик с сигнальными ракетами на склад, поленился. Но
я понял главное - если уж у нас произошел один несчастный случай, почему бы
не случиться другому? Аркадий сам подставился - пожалел Полубрату стакан
компота. Подсыпать отравы в его стакан было легко. Получалось очень
красиво - Аркадий предсказывает неприятности Полубрату, а гибнет сам.
Красиво. Согласитесь, что красиво. Болван Полубрат подвел меня два раза.
Вырвал у Аркадия стакан - это же надо было сообразить. Болван! А кроме того,
перед обедом принял противоядие. Испугался, дурачок. Давно я не испытывал
такого унижения! Полный провал. Поражение.
Полубрат: Правильно говорят: сам о себе не позаботишься, никто не
позаботится.
Амбразуркин: Однако, между первой и второй промежуток, как известно,
должен быть небольшим. Я не стал откладывать дело в долгий ящик. Это стало
для меня делом чести - философский спор у нас зашел так далеко, что без
кровопролития его было уже не разрешить. Мне так показалось. Решил я
повторить фокус с сигнальными ракетами. Достал со склада ящик, оттащил его
на луноход, от себя добавил кусочек пластида и таймер. После этого осталось
отдать Аркадию приказ отправляться в путь. По моим расчетам устройство
должно было сработать во время передвижения. Летальный исход был
гарантирован. Но опять не получилось. И опять во всем виновато наше
разлюбезное разгильдяйство и лень матушка. Вот уж работничков Бог послал.
Аркадий опоздал да еще и послал вместо себя Помидорова. В результате - у
космонавта повреждена рука. Признаю, что я опять проиграл.
Надеждина: А кто же в вас стрелял?
Амбразуркин: Что это значит - кто в меня стрелял? Разве есть на базе
человек кроме меня, способный стрелять? После второго провала мне пришлось
подумать. Нужно было придумать третье покушение, последнее, окончательное. Я
должен был увериться, что ошибки больше не будет. Я сидел и думал. Хотелось,
чтобы решение получилось простым, ярким и показательно жестоким. Я ненавидел
мистику, ненавидел Аркадия. Но что-то щелкнуло в моей голове и обе ненависти
слились в одно могучее чувство. Я хотел стать жестоким. Когда боретесь за
правое дело, жестокость не просто оправдана, она необходима. Эта мысль
показалась мне очень важной. Настолько важной, что мне захотелось ее
записать. Мне кажется, что у этой фразы есть будущее. Карандаш лежал далеко.
Я щелкнул пальцами левой руки. О чем я думал - не помню. Ни о чем не думал.
Это же такой пустяк - щелкнуть пальцами. Проще разве что выругаться. Но
карандаш пополз ко мне. Понимаете, пополз, самостоятельно проделал десять
сантиметров. Я щелкнул пальцами еще раз. И карандаш подполз еще на десять
сантиметров. Я понял, что проиграл, не успел устранить Аркадия, более того,
я заразился от него проклятыми паранормальными способностями.
Аркадий: Бред! Ребята, он же сошел с ума!
Амбразуркин: Я на Луне не случайный человек. Для меня наша база -
передовой плацдарм непрекращающейся жестокой борьбы мировоззрений. Наше
мировоззрение должно победить. Потому что оно верно! Никто нашей правоты не
отменял. Для меня победа над мистикой давно стала делом чести. Вы, молодые,
забыли, небось, что это за штука такая - честь. А это когда жизни не жалеешь
ради идеи. Я был готов к беспощадной борьбе. И тут такая незадача - стоило
мне щелкнуть пальцами, и карандаш сам собой устремлялся ко мне. Снова и
снова. Хоть плачь. Я всплакнул, да деваться некуда. Достал пистолет и
выстрелил себе в руку, чтобы впредь не щелкала больше пальцами.
Полубрат: Это, значит, он в обмороке валялся!
Амбразуркин: Да, я примерно наказал свою левую руку. После чего я,
действительно, на короткое время потерял сознание. Это так понятно -
переживания оказались слишком сильными. Очень сильными. Неудивительно, что у
меня заболела голова.
Полубрат: Нехорошо, Ваше превосходительство.
Амбразуркин: Однако, больная голова моя продолжала напряженно работать.
И понял я ужасное. Если уж я - фанатик материализма умудрился заразиться, то
что скажешь о вас, не серьезных? Отныне для меня вы все теперь -
бациллоносители.
Полубрат: Нехорошо, Ваше превосходительство.
Амбразуркин: Нехорошо оставлять вас в живых - проклятых зараженных. Вот
что - нехорошо. С моей стороны это была бы непростительная ошибка. Но у меня
ужасно болит рука, а потому я ошибки больше не сделаю. Ни за что! Сейчас я
щелкну пальцами правой руки, и наша замечательная кают-компания взлетит на
воздух. Я же принес с собой 12 килограмм пластида. Вот уж бухнет так бухнет!
Не будем тянуть. Щелк! Бух!
Полное смятение у народа. Не принято было на базе не доверять
начальнику. Раз сказал, что щелкнув пальцем, он взорвет пластид, значит, так
и должно быть. Но взрыва не последовало. Амбразуркина, впрочем, это
нисколько не расстроило. Он даже не заметил, что взрыва не произошло.
Амбразуркин: Какой ужасный взрыв.Как жаль, что наша лунная экспедиция
закончилась так стремительно. Мне искренне жаль моих бывших сослуживцев.
Хорошие были ребята. Надо будет назвать их именем соседний кратер. Они
отдали жизнь не за фунт изюма, а за идею. Почувствуйте разницу.
Помидоров и Лукин-Матфеев бросились на Амбразуркина, скрутили ему руки
и вывели со сцены.
Полубрат: Его превосходительство сошло с ума. Вот так штука!
Аркадий: Не ожидал, Полубрат?
Полубрат: Не ожидал.
Аркадий: Теперь ты у нас командир.
Помидоров: Господи! Мне же надо забрать круглую печать и пистолет
начальника. Подождите меня, подождите! (Убегает).
Надеждина: Вот мы и остались одни.
Аркадий: Я выполнил твою просьбу - злоумышленник обнаружен. Мы с тобой
победили. Надеюсь, мы с тобой никогда больше не расстанемся.
Надеждина: В каком смысле?
Аркадий: В самом замечательном. Мы вернемся на Землю, ты переберешься
ко мне и станешь, наконец, моей женой. Что скажешь?
Надеждина: А что я должна сказать?
Аркадий: Да или нет?
Надеждина: Да или нет? Да или нет? Я еще не решила. Можно я подумаю?
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 22.12.2013 16:47
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг