городах, которые воздвигаются на дне океана, даже сам побывал в
глубоководной впадине в районе острова Энергии. Много читает о космических
первопроходцах, которые исследуют новые планеты, перестраивают их природу,
ищут полезные ископаемые. Готов часами смотреть на экране репортаж с Лунных
стапелей, где монтируется фотонный звездолет "Пион". А сколько он наслушался
разговоров наших физиков, которые вот уже много лет бьются над загадкой
тяготения!
Они свернули на улицу, ведущую к дому Ливена Брока. Прохожих в этот час
было немного. Встречные, здороваясь, с любопытством поглядывали на Ливена
Брока, но в расспросы не вступали.
- Подумай-ка, Ван, что было бы,-- продолжал Ливен Брок,-- если бы вся
эта информация вводилась в кибернетическую машину? Машина добросовестно
запоминала бы все, что ей сообщают, и делу конец. А как поступает Энквен?
Как самый настоящий друг людей. Создав большой мозг, он хочет принести им
пользу. Во имя этого Энквен рискует собой... Он готов расшибиться в
лепешку...
- В буквальном смысле,-- докончил Ван.
- Он здорово расшибся?
- Честно говоря, да.
- В чем причина?
- Не рассчитал лишний вес передатчика, с которым прыгал.
Возле дома Ливена Брока они остановились.
- Учитель, когда вы исчезли и все занялись поисками,-- сказал Ван,-- я
много часов провел у вас дома. Спускался в лабораторию, изучал лабораторный
журнал, перерыл библиотеку...
- Так ты и должен был действовать,-- заметил Ливен Брок.
- На верхней полке я обнаружил одну старинную книгу...-- Ван запнулся.
- Ты нашел книгу Циолковского? - с живостью спросил Ливен Брок.-- О
биологической радиосвязи?
Ван кивнул.
- У тебя нюх сыщика,-- похвалил Ливен Брок.-- Что же дальше?
- Я просмотрел книгу, увидел пометки на полях.
Ливен Брок окинул взглядом коттедж, залитый лучами утреннего солнца.
- Книга Циолковского - одна из самых моих любимых,-- сказал он.-- Еще
с юности я зачитывался ею. И потом, когда строил башню безмолвия, эта книга
мне очень помогла.
Брок поймал недоумевающий взгляд Вана и пояснил:
- Нет, даже не идеями своими помогла мне книга, а какой-то широтой
подхода, логикой и ясностью мышления. Ну, в течение многих лет на полях
книги накапливались мои пометки. Это были критические соображения,
замечания, новые мысли, словом, все то, что возникает при чтении хорошей
книги. Потом у меня появился Энквен. Когда я научил его читать, он начал
усваивать все, что было в моей библиотеке. Она пришлась ему по вкусу. Дошел
черед и до книги Циолковского.
- Но вы направляли чтение Энквена?
- Конечно. Я следил за его интересами, ничего не навязывая,-- сказал
Ливен Брок.-- У Энквена, когда он усваивал информацию, возникало много
вопросов, я старался на них отвечать.
Ван поправил волосы.
- Есть вопросы, которые кого угодно могут поставить в тупик,-- заметил
он.
- Бывало и такое,-- согласился Ливен Брок.-- Помню, как я растерялся,
когда Энквен спросил, что означает действие поцелуя...
- Лин рассказывала мне эту историю,-- сказал Ван.
- Однажды я заметил, что на полях книги Циолковского рядом с моими
пометками появляются пометки Энквена,-- продолжал Ливен Брок.
- Как вы реагировали на это?
Ливен Брок улыбнулся:
- Конечно, меня только радовало, что интересы Энквена совпадают с
моими. Не забывай, Ван, что у него было право выбора. По этим пометкам я
понял, в каком направлении работает его мысль.
- Пометки Энквена сослужили еще одну службу,-- сказал Ван.-- Они
оказались зацепкой, которая помогла вас разыскать.
- Могу признать, что без тебя мне пришлось бы туго,-- произнес Ливен
Брок.
- Я был не один,-- сказал Ван.-- В поисках принимал участие весь
Зеленый городок. А в разгадке пометок Энквена на полях книги мне помогли
Алексей и Володя.
- Ну, конечно. Три мушкетера! - улыбнулся Ливен Брок.
- Еще вопрос, учитель.
- Да?
- Откуда Энквен взял идею большого мозга? Неужели сам додумался? --
спросил Ван.
- Ни за что не догадаешься! Энквен вычитал эту идею в каком-то
научно-фантастическом романе. "Мозг-гигант" или что-то в этом роде. Ну, и
загорелся этой идеей.
- И скрыл ее от вас?
- Боже упаси! - энергично замотал головой Ливен Брок. - Энквен
упрямый - это точно. Но не скрытный. Он всегда делится со мной, хотя никто
его к этому не понуждает.
- Когда же началась эта история с большим мозгом? - спросил Ван.
- Две недели назад. Вечером после уроков Энквен вдруг заявил мне, что
в башне безмолвия необходимо вырастить большой мозг. Ну, и растолковал,
зачем это нужно людям.
- А вы?
- Я объяснил Энквену, что этот вопрос обсуждался давно. Кибернетики,
мол, доказали, что идея большого мозга ложна, существуют оптимальные размеры
мозга, подсказанные еще эволюцией, и так далее.
- В общем, разбили его доводы в пух и прах.
- Разбил,-- кивнул Ливен Брок.-- Но мой милый Энквен упрям, как тысяча
чертей. Или как ребенок, у которого хотят отнять любимую игрушку.
Медленным шагом они шли через сад.
- Отдохну,-- сказал Ливен Брок.-- Нужно привести в порядок мысли и
бумаги. Кстати, как твои расчеты?
- Я их закончил.
- Где они?
- У вас в столе, профессор... Я их привез вчера утром,-- сказал Ван.
- Хорошо,-- кивнул Ливен Брок.-- Просмотрю. А тебя попрошу набросать
свои соображения обо всем происшедшем. У будущего воспитателя обязана быть
своя точка зрения. Только учти одно. Можно поставить белковому ограничители
-- и дело с концом. Мы получим исполнительного, сильного, но тупого
помощника.
- Такие на "Пионе" не нужны.
- И нигде не нужны. Когда испытываешь новую сложную машину, возможны
всякие неожиданности. Но разве конструктор выбрасывает свое детище на свалку
из-за того, что оно капризничает? Нет, он ищет причины неполадок и устраняет
их. Так должны поступать и мы, конструкторы и воспитатели белковых. Из
Энквена получится помощник, которым сможет гордиться любой звездный капитан.
Ливен Брок увидел в кустах под окном стремянку для книг и молча покачал
головой. Ван улыбнулся.
Когда дверь за профессором закрылась, Ван направился в координационный
совет, где его ждали с подробным отчетом о происшедших событиях.
Глава 5
ОЗЕРО СРЕДИ ГОР
Когда созреют гроздья звезд,
Расправит плечи Млечный мост,
Тогда раскроется душа,
Читай ее, листай страницы!
И из небесного Ковша
Тебе захочется напиться.
Федор Икаров не любил передоверять управление автопилоту, неважно,
летишь ли в соседний город или в другую часть света. Когда включен
автопилот, чувствуешь себя в кабине, как пассажир, словно кто-то ведет за
тебя машину. А ты можешь заняться чем угодно: любоваться проплывающими внизу
пейзажами, интересный биоблок послушать, а то и сферофильм посмотреть.
Автопилот свое дело знает. Но Федор не любил чувствовать себя
пассажиром.
Вот и теперь он вел машину сам, прокладывая по карте курс. Пульт
корабля чем-то походил на систему управления учебной ракеты, в которой Федор
за годы учебы в Звездной академии провел немало часов, и трудных, и
радостных... Федор улыбнулся: воспоминания о первом тренировочном полете на
Луну привели его в хорошее настроение.
С детства Федор усвоил, что человеку в любых обстоятельствах не
пристало быть просто пассажиром.
Теперь под машиной проплывали предгорья древнего Кавказа. Скоро
покажется озеро Отдыха - искусственный водоем, созданный высоко в горах лет
полтораста назад.
Одинокая тучка, в которую влетел аппарат, чем-то напомнила Федору
облака, которые он наблюдал, впервые подлетая с группой учлетов к Зеленому
городку.
По какой ассоциации? Быть может, потому, что и тогда, и теперь он
находился в полете, мчась над землей на небольшой высоте. Все, что так или
иначе связано с полетами, Федор запоминал накрепко. Вообще в воздухе он
чувствовал себя увереннее, чем на земле. "Врожденное чувство полета" - так
сказал о нем председатель медицинской комиссии, которая отбирала в Звездную
академию будущих космокапитанов, отсеивая тысячи страждущих попасть туда.
Облака, облака...
Машина, вынырнув из одинокой тучи, спустя недолгое время снова
погрузилась в сплошную серую пелену грозового облака, которое нависло над
Казбеком.
На прозрачном пластике кабины, словно пот, показались снаружи капельки
влаги.
Облаку, казалось, не будет конца. Федор знал, что именно облака, эти
бесформенные, податливые образования, определяют погоду над планетой.
Много веков глядели люди на облака. Глядя на зорьке в небо,
задумывались: что будет завтра? Холод или жара? Ураган или тишь? Ливень или
сушь?
Погода в значительной мере определяется характером облачности.
Нелегко уследить за облаками, разгадать их тайны. Непросто
предсказывать погоду, но во сто крат сложней управлять ею. Постепенно люди
пришли к мысли, что погода в различных точках их планеты взаимосвязана. Друг
от друга зависят, определяют друг друга штиль на экваторе и буря на Оби,
мороз на полюсе и жара в Патагонии, дождь в Зеленом городке и засуха в
Эфиопии.
Отсюда оставался один шаг до того, чтобы все метеорологические явления
изучать в их взаимосвязи. Но шаг этот был необычайно труден. Сделать его
наука смогла лишь после того, как люди проникли в космос. Служба погоды
получила на вооружение искусственные спутники Земли.
Федор припомнил, как он еще мальчишкой в школе поразился, когда учитель
на его вопрос: "Что изучает наука о погоде?" - лаконично ответил:
"Облака..."
Облака - пульс погоды.
Пульс может быть спокойным и лихорадочным, четким и аритмичным.
Опытному врачу пульс говорит очень много о состоянии пациента. Точно так же
хороший синоптик по состоянию облаков может "прощупать" характер погоды над
планетой.
Уметь точно предсказывать погоду крайне важно.
Поэтому едва человек шагнул в небо, как десятки и сотни трудолюбивых
спутников ринулись ввысь, со всех сторон пронизывая воздушный океан: они
собирали информацию, передавая ее на землю.
Облака, облака над Кавказом!..
Федор включил инфравизор.
Тяжелые тучи - показал экран - застыли над горными отрогами. Только
над озером Отдыха, в самом сердце Кавказа, небо чистое. Синоптики для
изучения облаков придумали даже специальный термин. Федор наморщил лоб. Как
бишь его?.. Нефо... Да, нефоанализ. Но, конечно, облаками наука о погоде не
исчерпывается. Климат планеты - хитрая штука. Он определяется балансом
лучистой энергии, которой небесное тело обменивается с окружающим
пространством...
Но долой мысли о метеорологии! Сегодня - отдых, отдых, отдых!
Федор задумался, нахлынули воспоминания.
Врезалось в память: отец, высокий, седой, держится очень прямо. Они
вдвоем спускаются к реке. Небольшая пристань, летнее солнце дробится и
пляшет на воде, глазам больно.
У причала покачивается прогулочный катер.
- Пассажиров просят пройти на палубу,-- приглашает рупор.
Федя виснет на руке отца:
- Покатаемся, папа!
- Нет,-- качает головой отец.
- Почему?
- Скучно быть пассажиром, сынок,-- загадочно отвечает отец.
Они выбирают весельную лодку канареечного цвета. Федя садится на корму,
горячую от солнца. Отец опускает весла на воду.
- Когда-то все люди нашей планеты были пассажирами,-- сказал отец,
когда они отплыли немного.-- Пассажирами корабля под названием Земля. Они не
могли ни покинуть Землю, ни приостановить или изменить ее бег.
- Но потом люди перестали быть пассажирами,-- произнес Федя.
- Верно, сынок. Но не все.
Отец греб размеренно, широко, и след за кормой оставался прямой.
Федя опустил пальцы в воду.
- Я не пассажир! - сказал он.
- Это нужно доказать,-- улыбнулся отец.
Они плыли долго по прихотливым речным изгибам. Пристань давно скрылась
из виду. О многом они переговорили, много песен спели.
За бортом проплыл длинный низкий остров, поросший ивняком.
Отец посмотрел на часы.
- Пора поворачивать,-- сказал он и слегка притабанил, переводя
дыхание.
- Ты обгорел,-- произнес Федя.
Отец тронул пальцем кожу на плече.
- Похоже,-- согласился он.-- Отвык за четыре года от земного солнца.
- А кварц?
- Не то,-- махнул рукой отец.
Неугомонным запомнил его Федор. В первый же день после возвращения на
Землю он взвалил на себя кучу дел. Были тут и лекции, и рассказы по видео, и
в перспективе даже океанографическая экспедиция в Индийский океан.
Прошло всего несколько месяцев после возвращения, и отец снова
затосковал по звездам. "Тот, кто однажды побывал в дальнем космосе, вечно
будет стремиться туда" - так говорили отец и старые космические волки, его
друзья. Ну, а когда находишься на корабле, то, по их же словам, нет ничего
желаннее и дороже Земли...
Федя любил вспоминать ту далекую речную прогулку с отцом.
Повернув лодку, отец бросил весла и сидел, скрестив руки на груди.
- Пусти меня на весла,-- попросил Федя.-- Не хочу быть пассажиром.
- Хорошо,-- согласился отец.
Они поменялись местами.
- Устанешь - скажешь,-- произнес отец и растянулся на корме, закрыв
глаза.
Весла, которые в руках отца выглядели такими послушными, неожиданно
оказались строптивыми. Они вели себя, как живые существа: вырывались из рук,
норовили то нырнуть поглубже, то выскочить из воды. Лодка вертелась. Отец,
казалось, не замечал ничего. Прикусив губу, Федя разом изо всех сил бросил
весла на воду. Радужные брызги захлестнули лодку.
- Спокойнее, сынок,-- сказал отец, не поднимая век.-- Не торопись.
Следи, чтобы весла не погружались глубоко. И дыхание береги...
К Феде пришло спокойствие, и лодка подчинилась ему. Линия берега
медленно двинулась назад, за кормой установился тающий след.
Но неприятности Феди на этом не кончились.
Вскоре начала саднить спина. Едкий пот заливал глаза. Весла вновь стали
непослушными и тяжелыми, как гири. Но Федя продолжал грести.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг