ней и бросается дальше, во тьму коридорного тамбура, мимо туалетов, к
лестнице, по которой сбегает толпа учеников с верхних этажей, опершись
спиной о стену, она снова поднимает двумя руками пистолет и выстрелом
расшибает кому-то голову, он валится на пол, об него спотыкаются, Мария
стреляет еще, и подоспевшая подмога с истерическим воем бросается в бой.
- Рви до крови! - неистово орет Мария, с размаху нанося какому-то мальчишке
удар рукояткой пистолета в лоб. Петю Перепелкина, воткнувшего долото в
живот одной из восьмиклассниц, сбивают с ног, Миша Островерхов выдергивает
из кого-то шило и вонзает его вновь, пронзительно начинают визжать от боли
раненые девчонки, Олена Корц хватает одну пошатнувшуюся старшеклассницу за
волосы и валит на шило, сильно дергая рукой, чтобы распороть девушке живот,
бегущий сверху поток скорчивается на ступеньках, задние с воем напирают, но
передние начинают отползать назад, оставляя кровавые потеки и тела убитых.
Помятый башмаками Петя Перепелкин поднимается на ноги, губы его разбиты,
лоб распух от удара, но он с рычанием бросается на изворачивающуюся толпу,
калеча долотом отупевшие от ужаса тела. Мария замечает в пятящейся массе
кого-то из учителей и несколько раз стреляет из пистолета, особенно не
целясь, пули убивают худенькую девочку, растерянно прижимающую к груди
расстегнутый портфель, она не может упасть, зажатая со всех сторон плечами,
и следующие выстрелы разносят ей все лицо, с нечеловеческими криками задние
бросаются по ступенькам вверх, спотыкаясь и падая, кому-то наступают на
руку, слышен душераздирающий визг, начинается драка, сильнейшие остервенело
прокладывают себе дорогу, и за толпой, ввысь, карабкаются воины Марии,
собирая кровавую жатву.
- Рви до крови! - взвывает Мария, прижавшись спиной к углу лестницы и
закатывая глаза. Рядом с ней появляется Юля. Она вся в крови, нож ее тоже в
крови.
- Я пистолет Попову отдала, - выкрикивает она Марии сквозь истошный визг
избиваемых. - А второй Горькому. Какая хорошая охота!
- Обе лестницы надо забаррикадировать партами! Патроны экономить! - вопит
Мария навстречу выбежавшему из класса Попову, который в упор пристреливает
уже лежащую на полу семиклассницу.
Мальчишки под командованием Горького начинают выволакивать из класса
окровавленные парты и загонять их на лестничную клетку. Юля отзывает
забравшихся наверх и отправляет их с таким же заданием к противоположной
лестнице, по которой уже возобновляется бегство с верхних этажей. Скоро там
слышатся грохочущие выстрелы ее пистолета. Мария заглядывает в класс и
видит, что потеряла еще двоих: Ира Потоцкая лежит на полу у окна, кровь
вытекает у нее откуда-то из затылка, остановившимися глазами она смотрит в
потолок. Валя Забужская валяется, задрав одну ногу, провалившись сквозь
парту, все лицо у нее разбито. Везде на полу лежат мертвые семиклассники,
кто-то сдавленно стонет, какой-то мальчишка, потерявший от боли всякий
стыд, расстегнул свои штаны и осматривает распоротый ножом до гениталий
живот. Мария не стреляет, так как знает, что мальчик все равно скоро умрет.
Шум боя, доносящийся с противоположной лестницы, стихает.
Мария собирает свой класс в школьном коридоре возле спортивного зала.
Ученики 6А садятся на пол, вдоль стен. Они все в крови, как хищные зверьки,
дышат часто и неровно. По коридору разбросаны в лужах крови трупы забитых
напильниками школьников. Мария садится на подоконник, ее лицо забрызгано
кровью, как у кошки.
- Мы поделимся сейчас на бригады, - говорит она. - У каждой будет свой
командир: Юля Зайцева, Володя Попов, Гена Пестов, Миша Островерхов.
Она распределяет детей на группы, тыча пальцами им по очереди в лица.
Названные встают с пола и подбираются ближе к своему командиру. Когда Мария
замолкает, у стены остаются сидеть только Вика Лиховцева, Шура Равкина и
Боря Савин, не принадлежащие ни одному из подразделений. Все замечают, что
они совсем не испачканы в крови, а у двух девочек даже нет оружия.
- Это - трусы, - тихо говорит Мария, указывая на них. Участники колец вдруг
бросаются на сидящих у стены. Вика Лиховцева проворно вскакивает и бежит по
коридору. Юля поднимает пистолет, но Мария останавливает ее руку. - Я сама.
Она смотрит вслед Вике, а когда та добегает до предпоследнего окна в
коридоре, резко дергает головой. Вика падает, ударяясь боком в стену, потом
криво поднимается и ковыляет вперед, снова падает, на этот раз животом, не
пытаясь даже подставить руки, слышно, как квакает ее тело, плоско
ударившись в пол. Боря Савин корчится у стены, упоротый ударом шила в бок,
возле него приседает Коля Егубов и несколько раз с размаху бьет Борю с
глухим звуком напильником по голове. Залившись кровью и потыкавшись в
стену, Боря затихает. К Марии подтаскивают хнычущую Шуру Равкину, лицо ее
разорвано ногтями девочек. Мария осторожно проводит указательным пальцем по
лицу Шуры. Оно нежно от ужаса, как бледные лепестки цветов. Кто-то сильно
бьет Равкину сзади шилом в спину, так сильно, что девочка дергается и
вскрикивает от боли, еще и еще раз, как протыкаемая иглой заводная кукла.
Схватив ее за волосы, Витя Полушаев наносит ей сверху удар клещами по
голове. Удар вырывает Равкину из держащих ее рук, и она валится на пол.
- Попов, пойди притащи Лиховцеву, - велит Мария. - А этих уберите в класс.
Подойдя к лежащей на полу Вике, Попов хватает ее за руку и тащит по мастике
к Марии, парализованные ноги Вики волочатся по полу.
- Ну что, убежала? - спрашивает Мария, глядя в карие, расширенные от ужаса
глаза.
- Маришечка, - шепчет Вика непослушными губами. - Пощади меня, Маришечка, -
все видят, что Вика сильно дрожит и чувствуют запах мочи.
- Встань, - говорит ей Мария. - Смотри мне в глаза. Отпусти ее, Попов.
Вика с трудом встает, видно, что внутри у нее болит от ударов об пол, но
она старается стоять прямо. Из глаз ее текут слезы, и она опускает лицо,
даже теперь стыдясь своего плача.
- Смотри мне в глаза, - ласково повторяет Мария.
Вика вытирает слезы и смотрит Марии в глаза, новые слезы сразу выступают на
место вытертых, она снова отирает их, губы ее дергаются от судорог плача.
Рука Вики застывает у щеки и слезы уже свободно бегут из глаз по щекам
девочки, она не вытирает их, только смотрит на Марию. Потом Вика как-то
странно подается назад и падает, раскинув руки, изо рта ее на лету
выплескивается алой лентой кровь. Ее тело ударяется в пол и остается
неподвижно лежать.
- Вы видели, как я убила ее? - говорит Мария, поворачиваясь к
одноклассникам. - Я затопила ей кровью мозги. Это мой любимый способ, - она
вздыхает и смотрит на потолок. - Гена Пестов будет охранять детей в
спортивном зале. Детей не бить, они нам еще понадобятся. Все трупы с этого
этажа сбросить через окна во двор.
6. Майский ветер
Класс напротив - класс биологии. В стеклянном шкафу учительница биологии
Надежда Александровна собирала годами наглядные экспонаты: чучела белок,
крыс, мышей, воробьев и зябликов, сушеных рыбок и насаженных на иголки
насекомых, жуков и бабочек. Стенки шкафа изнутри украшены аппликациями,
вырезанными из цветной бумаги, изображающими листья и травинки, аппликации
сделала несколько лет назад любимая ученица Надежды Александровны, Лида
Рябкина, они запылились и немного пожелтели от старения плохого клея, но
учительница биологии очень любила их, они тоже были для нее экспонатом,
будто кожа и волосы самой Лиды Рябкиной, оставшиеся навечно в ее стеклянном
шкафу. Едва в учебном материале встречался какой-нибудь экспонат из шкафа,
хоть бы и походя, лишь как косвенное упоминание, Надежда Александровна
сразу бежала к сокровищнице, отодвигала стекло и вынимала объект своей
любви, нервно поглаживая мертвое существо тонкими пальцами, нежно вздыхая о
нем и осторожно сдувая с него пыль, и часто в такие минуты она снова, уже в
который раз, сообщала ученикам о личности Лиды Рябкиной, ее маленьких
талантливых руках, в которых когда-то цвело пламя любви к биологии, какой
не знает теперь никто, даже сама Лида, давно выросшая и живущая где-то
вдали своей взрослой, совершенно чужой жизнью.
Командиры групп занимают две первые парты у окна, Мария садится на место
Надежды Александровны, которая, на свое счастье, свободна от уроков в день
революции и не пришла сегодня в школу. Мария смотрит в окно, за которым
виден школьный забор, стволы тополей, столпившиеся люди за забором,
подъезжающие с мигающей сиреной бело-синие милицейские машины и автобусы
скорой помощи.
- У нас мало времени, - говорит она. - Они, наверное, собираются напасть.
Наша главная задача - успеть выйти на крышу.
В десять часов десять минут звенит звонок со второго урока. Окно на втором
этаже школы открывается, блеснув стеклом, на подоконнике стоит Юля Зайцева.
Перед ней - наружный школьный двор, усыпанный брошенными в панике вещами,
пара раскрытых портфелей, высыпавшиеся учебники и тетради, кляксы крупных
кровяных капель, как из чернильницы. Впереди, там, где забор размыкается
узкими воротами, стоит военный фургон, за ним - пять милицейских машин, за
ними - пустая улица, за ней - кирпичные дома с теплыми солнечными крышами,
тонкие крестообразные антенны, а дальше - небо, небо, позади которого
ничего уже нет.
- Я хочу говорить с вами, - громко произносит она.
Там стоит массивный человек в защитной одежде, его наголо обритая голова
чиста под ветром и непрерывно падающими лучами солнца. Глаза человека
светлы, лицо устроено просто, загорелая шея широка. Это Игнат Ильич.
- Говори, - тихо разрешает он Юле, внимательно рассматривая кровь на ее
коже и одежде.
- У нас сорок детей младших классов. Если вы нападете на нас или хотя бы
приблизитесь к школе, мы начнем их убивать, - говорит Юля.
- Зачем? - спрашивает Игнат Ильич, спокойно глядя Юле в лицо.
- Просто так, - так же спокойно отвечает Юля.
- А если я убью тебя? - спрашивает Игнат Ильич.
- Вы меня не убьете, - заявляет Юля.
- Убью, - хрипловато говорит Игнат Ильич.
- Не убьете.
- Убью.
- Нет.
- Убью. Я тебя убью, маленькая сволочь.
Рядом с Юлей в проеме окна появляется Гена Пестов, который держит за плечи
перепуганную первоклассницу с двумя светлыми косичками. Солнце, отраженное
в открывшемся стекле, мешает Игнату Ильичу смотреть, и он щурится на свет,
как дикий зверь. Гена поднимает девочку и ставит перед собой на подоконник.
Девочка боится и пытается схватиться за руки Гены, но тот вдруг сильно
толкает ее вперед. Первоклассница вылетает из окна, растопырив руки и ноги,
как лягушка, падает на асфальт, с негромким хрустом ударяется в него грудью
и остается лежать, вывернув одну ногу в сторону, словно сладко уснув на
большой каменной постели. Юля и Гена отступают назад. Двое солдат подбегают
к лежащей девочке и обнаруживают, что она умерла и изо рта ее уже вытекает
неживая кровь.
В десять часов пятнадцать минут (время отслеживается по салатовым детским
часикам на запястье Оли Корц) Мария спускает свою свору на третий этаж
школы. Шестиклассники карабкаются по партам, сваленным сверху поперек
лестницы и мерзко визжат. Их визг пугает парней из старших классов,
собравшихся по ту сторону баррикад, они с ужасом смотрят на перекошенные
окровавленные морды детей, на бурые напильники в их руках.
- Рви до крови, рви до крови! - воет Мария с лестничной площадки, криво
сгибаясь в поясе, словно у нее приступами болит живот. Лицо ее страшно. -
Рви до крови!
- Рви до крови! - ревет лезущая в атаку свора.
- Бей их! - падает вдруг откуда-то сверху грубый мужской голос. Это
организовавший оборону военрук школы Геннадий Николаевич. Он гордо
возвышается на завалом, в жилистой руке его кусок разломанной парты. - Бей
их, ребята! - орет военрук.
И начинается бойня.
Первый на стену врывается Петя Перепелкин со своим верным долотом. Геннадий
Николаевич наотмашь бьет его куском парты, но Петя уворачивается и со
звериным воплем заезжает долотом по колену военрука. Геннадий Николаевич
ревет и оседает назад, кто-то из старшеклассников толкает Петю в плечо и
он, не удержавшись на перекошенных столешницах, с грохотом падает назад.
Леня Кашкин двумя руками опускает напильник на одного из обороняющихся, но
железо звенит о подставленную ногу парты, и поднявшийся над Леней высокий
парень бьет мальчика кулаком в ухо, Леня валится вперед и его душат сильные
руки, бьют в лицо, топчут испачканные в мастике башмаки врагов, с плохо
различимым чавканьем размазживая Лене губы и нос. Свора застревает на
границе завала, Оля Корц роняет напильник, получив удар палкой по руке, и,
повернувшись в воздухе, падает на баррикаду, сжав зубы от боли, Коля
Сасковец с рычанием бросается на высокого парня и втыкает шило ему куда-то
в живот, Колю хватают за волосы и он летит головой в батарею, помогая себе
ногами не упасть, но, врезавшись в ребристое железо, все же падает, а
раненый им старшеклассник садится на пол и сдавленно стонет от боли, когда
наконец встает во весь рост на баррикаде Володя Попов и стреляет в одного
из обороняющихся, парня без пиджака, в светлой клетчатой рубашке, из
пистолета, пуля бьет парня в грудь, отдаваясь кровью, кто-то отшатывается
от пораженного в сторону, и в образовавшийся просвет врываются Миша
Островерхов и Юля. Юля с хрипом уворачивается от прямого удара в лицо и
вспарывает кому-то ножом живот, злобно кусает руку, схватившую ее за
волосы, без разбора полосует лезвием живые тела, Миша всаживает шило врагу
в бедро, его бьют лицом об колено, он падает, контуженный, и его снова бьют
ногами, уже лежащего на полу. Опять грохочет выстрел и еще один парень
валится назад, начинается паника. Геннадий Николаевич давно уже не может
ничего поделать, он стоит у стены и корчится от боли, сдавившей ему череп,
трется спиной о стену и топчется на месте, как токующий тетерев. Он видит
Марию, согнувшуюся у лестничного окна, которую не может видеть за
баррикадой, она таращится на него своими круглыми глазами, раскрыв рот, из
нее капает слюна, он - петух, она - курочка, и бесцветная каменная волна,
налетая на Геннадия Николаевича, расшибает ему лоб.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг