Волгин не ошибся.
Разговор произошел вечером того же дня.
- Я прочел, - сказал Волгин, - о том, как люди узнали о фаэтонцах. Но
мне осталось неясным, сколько раз и когда они прилетали на Землю.
- Этот вопрос, - ответил Владилен, - интересовал ученых много
столетий. Ответ получили шестьсот лет тому назад, когда фаэтонцы прилетели
к нам и провели на Земле свыше двух лет. Было достигнуто полное
взаимопонимание. Лингвмашина...
- Что это такое?
- Узкоспециализированный электронный мозг, способный изучить любой
язык по "слуху" и служить переводчиком. С помощью самих фаэтонцев эта
машина, вернее, несколько таких машин, дали возможность вести подробные
беседы. Мы узнали все, что хотели.
- Ты так говоришь "мы", будто сам присутствовал при этих беседах, -
улыбнулся Волгин.
Владилен ответил с полной серьезностью:
- Шестьсот лет срок большой, но люди третьего века нашей эры и мы,
живущие в девятом, не так далеки друг от друга, как это было в старину. У
них и у нас один и тот же образ жизни. Мы с детства привыкаем смотреть на
последнее тысячелетие как на единую жизнь одного и того же общества. Этим и
объясняется слово "мы".
- Продолжай!
- Фаэтонцы рассказали нам историю своей планеты. Цивилизованная жизнь
началась у них примерно на сто тысяч лет раньше, чем на Земле. Я имею в
виду земные годы, на Фаэтоне год был гораздо длиннее. Но, как ты увидишь
дальше, этот срок не так велик. В общем, история их общества чрезвычайно
напоминает нашу историю. Было неравенство людей, была борьба классов.
Переход к лучшим формам жизни у фаэтонцев произошел медленнее и труднее,
чем на Земле. Но ко времени переселения к Веге все это было уже в прошлом.
Они сами согласны, что не будь у них единого общественного строя -
по-нашему, коммунизма - человечество Фаэтона погибло бы вместе со своей
планетой. Спасение стало возможно потому, что все люди действовали по
единому плану, действовали дружно. Тебе, Дмитрий, лучше, чем нам, понятно,
к чему привела бы катастрофа при существовании вражды и антагонизма.
- Вполне представляю.
- В истории фаэтонцев, - продолжал Владилен, - обращает на себя
внимание один странный факт Коммунизм - будем употреблять это слово, оно
нам понятно - появился у них в теории за две тысячи лет до того, как он
стал формой жизни. У нас, на Земле, на это потребовалось в двадцать раз
меньше времени. Первый искусственный спутник Фаэтона (у них были
искусственные спутники) вылетел за пределы атмосферы уже при полном
коммунизме, за четыреста лет до полета в Космос первого фаэтонца. У нас на
это потребовалось три года. В сто тридцать раз меньше. И так было во всех
областях науки и техники, везде одна и та же картина. О чем она говорит?
- Прогресс шел медленнее.
- Да, гораздо медленнее, чем у нас. Я читал, например, что они открыли
явление электролизации почти за тысячу лет до появления в технике
электродвигателей.
- Но чем объясняются такие темпы? Что они, мыслят медленнее, что ли?
- Да, это так. Фаэтонцы очень похожи на нас формами тела. Они только
очень маленького роста, и их глаза больше наших, а лоб массивнее. Но за
этим лбом течет медленная, словно ленивая, мысль. Их движения тоже
замедленные, плавные, спокойно неторопливые. И вся их жизнь, с нашей точки
зрения, идет томительно медленно. Но они сами, конечно, не замечают этого.
Мы показались им слишком быстрыми, порывистыми, резкими в словах и
поступках. Может быть, они считают нас даже бестолково мечущимися. Им
непонятна наша энергия.
- Но почему это так?
- Потому что жизненная энергия, интенсивность развития наводятся в
прямой зависимости от количества солнечной энергии, от Количества тепла и
света, получаемого планетой от Солнца. Фаэтон обращался слишком далеко от
центра нашей системы. И жизнь на нем возникла и развивалась неизмеримо
медленнее, чем на Земле. Если она все же достигла высокой ступени, то это
произошло потому, что Фаэтон во всех остальных отношениях был прекрасно
приспособлен к жизни. И еще потому, что жизнь - явление упорное и легко
приспосабливается к любым условиям. Медленность эволюции организмов
повлияла на развитие мозга. Мозг фаэтонцев по природе своей инертнее
нашего.
- Значит, один и тот же путь мы проходили и проходим быстрее, чем они?
- Да. И мы все с время их обгоняем. Вернее сказать - нагоняем. В
настоящее время они идут впереди нас, но не намного.
- Как? Ведь и насколько я понял, современная наука Земли находится на
уровне науки фаэтонцев стотысячелетней давности.
- Это верно, но слушай дальше. Если бы Фаэтон не погиб и фаэтонцы
продолжали жить в Солнечной системе, при всей медленности их развития они
обогнали бы нас, по крайней мере, на четыре-пять тысяч лет. Но дальнейшая
жизнь фаэтонцев проходила под светом не Солнца, а голубой звезды - Веги.
- На это указывает и автор "Пятой планеты", но не даст пояснений.
- Мы уклонились в сторону, - сказал Владилен. - Ты интересовался,
сколько раз фаэтонцы посещали Землю. Давай вернемся к этому вопросу.
- Я забыл об этом. То, что ты рассказываешь, очень интересно.
- Лучше соблюдать хронологический порядок. Так вот, фаэтонцы начали
совершать межпланетные полеты, когда люди Земли были еще в диком состоянии.
Они прилетали к нам восемь раз. Одна экспедиция отделялась от другой
тысячелетиями. И, наблюдая жизнь Земли, ученые Фаэтона поняли, что эволюция
на Земле идет значительно быстрее, чем это происходило у них. Каждый раз,
прилетая к нам, они находили людей более развитыми, чем ожидали. Это очень
важно для понимания последующего. Когда они узнали об участи, грозящей их
планете, было принято решение оставить на Земле указания, о которых ты
читал. Надо отдать им должное: они поразительно точно рассчитали время,
когда люди найдут тайник. Ошибка составила немногим больше тысячи наших
лет. Это изумительно.
- Согласен. Но сколько времени им потребовалось для этой расчета?
Владилен засмеялся.
- Важен результат, - сказал он, - Устройство тайника на полюсе,
установка гранитных фигур на Арсене - все это потребовало много времени.
Они сами не могут сейчас сказать, сколько раз прилетали на Землю для
осуществления своего плана. Вероятно, раз десять. После переселения к Веге
они посетили Землю два раза: первый раз - для проверки тайника и для
установки аппарата связи, а второй - шестьсот лет назад.
- Получили они сигнал?
- Нет, не получили. Или он не появлялся вообще, или уклонился в
сторону. С нетерпением ожидая сигнала и не получив его, когда, по их
расчетам, настало время, фаэтонцы отправились на Землю без приглашения. Это
случилось через тысячу триста лег после попытки людей Земли дать этот
сигнал.
- Ты сказал, что они ждали с нетерпением. Почему? Разве им так важно
было получить сигнал?
- Да, очень важно. Чтобы ты понял дальнейшее, я должен немного сказать
о звездах и их излучениях. Звезды делятся на спектральные классы, от
красных гигантов до белых карликов. Я говорю это потому, что в твое время
не были известны звезды по обе стороны этих пределов.
- О! Ты можешь с равным успехом приводить и новейшие данные. Я никогда
ничего не понимал в астрономии.
- Нам достаточно и этого. Солнце принадлежит к классу желтых звезд,
наиболее распространенных во Вселенной Раз ты говоришь, что незнаком с
астрономией, я не буду вдаваться в анализ спектральных классов. Скажу самую
суть.
- Что и требуется.
- Солнце - во всех отношениях средняя, рядовая звезда. Его величина,
масса, поверхностная температура, интенсивность излучения всех частот, в
общем, все - самое обычное, часто встречающееся.
- Не слишком почетно для людей, - заметил Волгин.
- Но очень важно для них. В твое время не знали, а теперь знают, что
все звезды типа нашего Солнца имеют планетные системы. Установлено, что
именно желтые звезды наиболее благоприятны для жизни на их планетах.
- А у звезд других классов есть планеты?
- Не у всех, но встречаются. Тем не менее, мы не знаем ни одной
планетной системы таких звезд, где возникла бы жизнь. Кроме Вещ, конечно.
На се крайней планете жизнь появилась извне, можно сказать, насильственным
образом. Я говорю о фаэтонцах.
- Это я знаю. А много известно планетных систем с жизнью?
- Да, очень много. Но наличие жизни еще не означает появление разумной
жизни. Планет, где появились высокоразвитые существа, способные мыслить,
пока известно совсем мало.
- К этому вопросу мы вернемся. Говори дальше.
- Тогда не отвлекай меня. Установлено также, что звезды спектрального
класса Веги неблагоприятны для возникновения жизни, и вредно влияют на
живые организмы. Этого не учли фаэтонские ученые. Или надеялись
искусственно нейтрализовать вредные излучения голубого солнца. Отчасти им
это удалось, жизнь на Новом Фаэтоне не погибла. Астрономическая наука может
быть только благодарна фаэтонцам за проведение опыта в столь грандиозном
масштабе. Но знания о природе голубых звезд куплены дорогой ценой.
- Почему? Ведь фаэтонцы не погибли!
- Да, не погибли. Этого не случилось лишь потому, что они достигли
чрезвычайно высокой ступени развития. Разум, достигший подобной ступени,
уже непобедим, природа перед ним бессильна. И фаэтонцы не только не
погибли, они спасутся и пойдут дальше, вперед.
- Я что-то плохо понимаю.
- Сейчас поймешь все. Излучение голубых звезд оказывает тормозящее
действие на развитие мозга и вообще уменьшает жизненную энергию. Фаэтонцы
узнали об этом слишком поздно. И без того медленное, развитие их организмов
еще более замедлилось у Веги. Повторяю, если бы они были менее развиты, они
погибли бы, эволюция пошла бы назад. Они потеряли бы все, что было
завоевано тысячелетиями, и постепенно превратились бы снова в дикарей, а
затем и в животных. Высокая культура спасла их от этой участи. Но
дальнейшее движение вперед почти полностью прекратилось. Они застыли на
одном месте. Жизнь превратилась в пассивное состояние, способное только
поддерживать уже достигнутое, но не создавать новое. Правда, мысль
работала, но как? За сто тысяч наших лет почти полмиллиона поколений
продвинулись по пути прогресса настолько, насколько мы, на Земле,
продвигаемся за одну тысячу лет. Вот почему я сказал, что фаэтонцы впереди,
но не намного. Если бы они остались у Беги, люди Земли обогнали бы их очень
скоро.
- Значит, они снова решили переселиться?
- Не совсем так. Не переселиться, а перейти в другую планетную
систему, к более благоприятному солнцу.
- Это и означает переселение.
- Допустим, - сказал Владилен, - что мы с тобой решили переехать в
другой дом. Мы сядем в арелет и переселимся. Но если мы хотим жить на новом
месте в этом же доме?
- Тогда придется перенести дом.
- Вот именно. И это уже нельзя назвать переселением.
- Значит, ты хочешь сказать...
- Что наука и техника фаэтонцев дают им возможность "перенести дом на
другое место". Короче говоря, совершить переезд в другую планетную систему,
не покидая своей планеты.
- От одной звезды к другой?!.
- Что ж тут удивительного? Это гораздо удобнее.
- Твое хладнокровие восхитительно, Владилен! Действительно! Совершить
космическое путешествие, не покидая квартиры! Чего проще! - Волгин
рассмеялся несколько нервно.
- Все это не так уж сложно. Если имеешь возможность воздействовать на
гравитационное поле, то становишься хозяином орбиты планеты. Фаэтонцы
заставили планету двигаться по спирали, отдаляясь от Веги. А когда
освободились от притяжения звезды, направили свой путь к Солнцу.
- К Солнцу? Значит, они возвращаются сюда?
- Ну конечно. Солнечная система их родина. Только здесь через
несколько поколений исчезнут вес следы влияния голубого солнца и жизнь
пойдет по-старому.
- Теперь понятно, - сказал Волгин. - А я уж хотел спросить, почему они
не ушли от Веги гораздо раньше.
- Именно потому, что другой звезды спектрального класса Солнца нет на
приемлемом расстоянии. И поэтому фаэтонцы с таким нетерпением ожидали
сигнала. Им нужно вернуться на место, где находился первый Фаэтон. Но оно
занято его же обломками - поясом астероидов. Только мы, люди Земли, можем
помочь им.
- Кажется, я все понял. Очистительные отряды, в которых работает мать
Мэри, созданы для этой цели?
- Да. К моменту прилета фаэтонцев надо очистить орбиту для пятой
планеты, которая снова появится в Солнечной системе. Мы уничтожим все
астероиды. На Марсе уже строится сверхмощная гравитационная станция. Только
для того, чтобы в случае помех со стороны Юпитера оказать помощь фаэтонцам.
Но можно надеяться, что Юпитер не помешает. По нашим расчетам он будет
находиться по другую сторону Солнца.
- Момент прилета точно известен?
- Конечно. Когда фаэтонцы были на Земле, шестьсот лет тому назад, их
планета уже покинула Вегу. Они были совершенно уверены, что мы уже способны
помочь им. И не ошиблись. Траектория полета, скорость движения - все точно
известно.
- Но если так, зачем строить станцию на Марсе?
- В таком важном деле нельзя ничем пренебрегать. В расчеты могла
закрасться ошибка, или что-нибудь непредвиденное может изменить данные
полета Фаэтона. Нельзя рисковать целым человечеством.
- Когда же они прилетят?
- Фаэтон будет на линии своей новой орбиты первого июля девятьсот
семьдесят девятого года. Если, конечно, ничто не помешает.
- Значит, мы не увидим этого события?
- Почему? Осталось сто девятнадцать лет. Фаэтон уже близко. Мунций или
даже Люций вряд ли доживут до его прилета. Но ты, я, Мэри... мы увидим его.
- Я?
- Разве Люций не говорил тебе, что ты проживешь не менее ста двадцати
лет.
- Говорил.
- Ты не веришь ему?
Волгин промолчал. Он действительно не мог верить "отцу" в этом случае.
Ему казалось, что Люций сказал так из чувства сострадания, желая убедить
Волгина в том, что тот ничем не отличается от других людей. Чудовищное
потрясение, которое испытал его организм, умерший и воскрешенный, не могло,
по мнению Волгина, продлить жизнь, а, как раз наоборот, должно было
сократить ее. Люций жалеет его и не говорит правды.
- Хорошо, - сказал Волгин. - Допустим, что я проживу сто двадцать лет.
Фаэтонцы прилетят через сто девятнадцать...
- Понимаю, что ты хочешь сказать. Но наука многое узнала и многому
научилась из опыта с тобой. Не сомневаюсь, что ты сможешь прожить дольше.
Так же, как любой из нас.
- Например, Мунций?
- Ему уже под двести. Едва ли он захочет.
- Разве дело только в желании?
- В большинстве случаев именно в этом. Возьмем Мунция. Если он захотел
бы во что бы то ни стало увидеть прилет фаэтонцев, он мог бы
воспользоваться анабиосном.
- Это слово мне ничего не говорит.
- Человека можно погрузить в сон настолько глубокий, что он граничит с
состоянием анабиоза. В таком сне организм замирает, сердце почти не бьется,
питание вводится искусственно. Анабиосон может продолжаться от ста до
двухсот лет. А проснувшись, человек снова начинает жить Перерыв не
сказывается на общей продолжительности активной жизни. Любопытно, что после
анабиосна человек внешне молодеет, исчезают морщины, седые волосы.
- Ты мне напомнил. Я давно хотел спросить, почему у вас сохранилась
старость, внешняя, конечно? Разве наука не может создать человеку вечную
молодость? Опять-таки внешнюю.
- Вполне может. Морщины, седина - все это легко устранимо Но, как это
ни странно, сами старики не хотят выглядеть молодыми. За очень редкими
исключениями К таким исключениям принадлежит Иоси, которого ты видел в
Космограде. Знаешь ли ты, что он старше Мунция?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг