Другой охраны не было. Бизнесмены проблемы безопасности решали сами,
во всяком случае, неопознанных трупов в темных закоулках еще ни разу не
находили.
Коридоры напоминали проходной двор, по ним блуждали неизвестные
личности самой разнообразной наружности и спрашивали дорогу.
Опера, приходившие к Журавлеву, дорогу знали. Он занимал две смежные
комнаты. Дверь, в которую входили, Максимов из своего кабинетика видеть не
мог.
Но если кто-то приходил, Журавлев запирал вторую дверь на ключ. Это
был сигнал для Максимова, сидевшего напротив и держащего эту дверь под
постоянным контролем. Когда встреча заканчивалась, Журавлев запирал за
ушедшим первую дверь, а вторую открывал. Тогда можно было расслабиться и
ждать очередного визитера. Судя по напряженности встреч, Журавлев операм
спать не давал и копал под банк весьма серьезно.
А Максимов демонстрировал откровенную скуку. Способов демонстрации
было всего два: делать вид, что читаешь детектив, и вяло пикироваться с
закрепленной за их отделом секретаршей Леной. Из двух зол Максимов выбирал
меньшее и большую часть времени проводил в кабинете, бросив на стол
раскрытую книжку в ярком переплете.
Лена была беспросветно глупа и любую фразу Максимова воспринимала, как
предложение пройти в близлежащее укромное место, на худой конец, закрыться
на полчаса в кабинете Максимова. Кроме личной интимной жизни ее ничего не
волновало. За все время она не задала ни единого вопроса. А могла бы
спросить, на кой черт нужно по два раза перепечатывать ту галиматью, что
для маскировки подсовывал ей Журавлев, хотя сам вечно барабанит на
ноутбуке, закрывшись в кабинете. Или почему его заму, Максимову, не
положено телефона. Если она и считала себя лицом офиса, то вряд ли
догадывалась, что служит лишь маской.
Максимов подался вперед, и ножки стула громко ударились о пол.
"Думай, Макс! Пока есть время - думай!" - приказал он себе.
Он вспомнил сформулированное с армейской прямотой правило. Его автора,
своего первого начальника разведотдела подполковника Сербина, Максимов
вспоминал с доброй улыбкой. Крут был мужик, такой по колено в крови стоять
будет, а голову не потеряет, в секунду родит очередное правило выживания,
обязательно убийственное по своей простоте и цинизму. Армейская среда,
соловеющая от монотонности и бестолковости жизни, привечает подобных
любителей родной словесности и борцов за правду-матку. С ними как-то
веселее, а в трудную минуту нет беспощадней бойца и надежнее друга.
"Запомни, щегол, - сказал он как-то раз еще молодому лейтенанту,
командиру третьей группы глубинной разведки Максимову. - Разведка бывает
силовая и лобовая. - Он постучал себя кулаком но крутому лбу. - Трясти
задницей по лесам и подрывать вместе с собой объекты даже Бобик сможет.
Если ему к хвосту гранату присобачить. Научись работать головой, сынок. И
тебе цены не будет. Для тупых, но исполнительных эвакуация не положена. А
за умницу, способного добывать ценные сведения, я такую операцию спасения
закачу, чертям тошно станет! Работай головой, волчонок, приучи себя думать
постоянно! Только так можно выжить.
Только тогда ты станешь не пушечным мясом, а ценным кадром. А таких
любят и берегут".
Максимов подошел к окну, присел на широкий подоконник. Под шум дождя
думалось легче.
"Сегодня особенный день. Сегодня Кротова выпустили из норы. Почему?
Журавлеву помочь. Крот у нас дока в финансах, а Журавлев - ноль.
Значит, встречаются с финансистом или по денежным делам. Вывод? - Максимов
вздохнул. - Выходят на финишную прямую. Подкоп под банк Журавлев закончил,
скоро заложат фугас - и ба-бах! Руководители побегут на раздачу орденов, а
похоронная команда подберет трупы. И твой в том числе. И это будет
справедливо, потому что ты еще ни разу не попытался сыграть свою игру. Все
ждешь, блин! А операция гиблая, с самого начала же чувствовал".
Он действительно первый раз в жизни участвовал в операции, в которой
основные исполнители знали друг друга в лицо, более того, как котята,
сидели в одном лукошке. Вывод был прост: руководитель операции имел другой
источник сил и средств, а их компания выполняла всю черновую работу с
единственной цельюнамотать на себя побольше/концов, чтобы было легче
отрубить. Одним ударом.
"Но не дураки же! Журавлев хоть и прыгает, как старый полковой конь,
услышавший оркестр, в pa6oте забылся, даже лицо помолодело, но не совсем
мозги слиплись, должен понимать, что под топором веселится! Кротову ничего
объяснять не надо. Этот затаился еще лучше меня. Вывод, Макс? Вывод прост:
все выжидают.
Каждый наметил себе срок и подгадывает его Стало быть, твоя задача -
сорвать график. Пусть тот, кто крутит эту операцию, попрыгает на стенку.
Полезное упражнение для сбития барской спеси. Да и языки у моих партнеров
развязываться начнут. Хватит им в секреты играть".
Под окнами взвизгнули тормоза. Максимов через плечо посмотрел вниз и
отложил неприкуренную сигарету.
Из изрядно заезженного "джипа", наверняка не один месяц числящегося в
угоне, слишком уж бросовый, бесхозный вид у машины, вылез дубликат Стаса с
четвертого этажа. Лица не разглядеть, и если бы Максимов не знал, что Стас
сейчас спит в припаркованной на заднем дворе "Волге", то мог бы поклясться,
что это Стас или его родной братец. Он так же держал руки на отлет, словно
замерший пингвин и походка была враскорячку, словно страдал обострением
геморроя и простатита одновременно.
"Рэкет заказывали? Как нет? Платите за ложный вызов!" - Максимов
вспомнил старый анекдот эпохи кооперативного движения и улыбнулся. Но тут
же по мышцам ударил слабый заряд. Они сжались, как перед ударом.
Крылья Орла
"Постарайся понять, Олаф. Нет ни прошлого, ни будущего. Есть только
настоящее. Его можно продлить вперед или назад по линии времени на столько,
на сколько у тебя хватит воображения и знаний. Постарайся понять, что
только ты и никто другой властен над твоим временем. Можно жить одной
минутой, одним днем, годом. Попробуй жить вечностью. Вечность - это очень
просто. Это непрерывное время. Когда поймешь это, прошлое для тебя никогда
не будет кончаться, а будущее ты сможешь ощущать уже сегодня. Жить "здесь и
сейчас" глупцы понимают буквально. А это значит - жить везде и всегда.
Но это философия, а ты практик. Ты - воин. Запомни, будущее всегда
здесь, оно уже есть, оно говорит с тобой. Прислушайся к себе, и для тебя
больше будет неожиданностей".
Так говорил не полковник Сербии, этому его учили другие люди. Их наука
была тоньше, изощреннее, но учили они тому же - выжить и победить.
Максимов прислушался к себе. Внутри отчетливо'' звенела, заходясь на
высокой ноте, перетянутая струнки: "К бою!"
Он не понял, сказал, это он сам или чей-то голос произнес команду в
его мозгу, но тело, тренированное тысячами подъемов по тревоге, уже жило
своей житью, боем.
Когти Орла
Он не оставил противнику ни единого шанса. Тот еще блуждал где-то
полутемными коридорами, а смерть уже поджидала его, собранная, как
затаившийся в засаде, зверь с чуть проклюнувшимися из мягких подушечек
острыми когтями.
Дуру Леночку он заставил варить кофе, зная, что у такой копуши это
займет минут двадцать и, в отличие от Ингиного, выйдет не кофе, а бурда
бурдой.
Обещание попить кофе вдвоем ввергло Леночку в полуобморочное
состояние. Она стрелой метнулась за перегородку и загремела чашками. Одного
свидетеля Максимов спровадил.
Журавлев с Кротовым все еще шушукались с неизвестным посетителем. Он
притормозил у их двери: бубнил Журавлев, время от времени надтреснутым
тенором встревал Кротов. Судя по всему, им было не до Максимова. И зря. Он
привык противнику шанса не оставлять, а свой - выжимать до капли.
"Слышь, я не понял. - раздалось в дальнем конце коридора. - Але! Ну,
на четвертом... Так я и стою на нем! Да хрен тут разберет, в этом бардаке.
Хорошо... Да понял я. не зуди. Третий поворот после сейфа. "Русин"?
Лады!"
Судя по глухому удару и последовавшим за ним "ой, бля". обладатель
мобильного телефона шел верной дорогой.
Он вынырнул из-за поворота и чуть не столкнулся с идущим навстречу
Максимовым.
- Слышь, командир, я в фирму "Русин" правильно иду?
Лица в полумраке не видно, только призрачно поблескивает золотая
цепочка на шее. Грудь была крутая, как бочка, плавно переходящая в такой же
бочкообразный живот.
- Это туда. - Максимов встал в пол-оборота и указал правой рукой на их
тупичок. - А потом туда. - Он изогнул кисть, показывая поворот.
- Понял. - Обладатель мобильного телефона вздохнул, приподняв тяжелый
живот, и добавил:
- Ну и бардак!
Он только подал тело вперед, и рука Максимова пришла в движение.
Хлестко, как кнутом, он ударил ребром ладони чуть выше золотой цепи, и
следом левый кулак врезался в солнечное сплетение жертвы, рука рванулась
вверх, и пальцы впились в горло, давя готовый вырваться крик. Максимов
коленом пнул обладателя мобильного телефона в бедро, парализуя мышцу, тот
даже не застонал. Полная отключка.
Максимов толкнул его на едва видимую в темноте дверь, та без скрипа
распахнулась, пропуская безвольное тело.
Комнатка была маленькая, метра три, не больше. Свет, едва пробиваясь
через мутное оконце, освещал груду хлама, увенчанную плакатом "Крепи Родину
трудом".
Судя по всему, раньше бабки-уборщицы хранили здесь инвентарь, а завхоз
использовал как склад ненужных вещей. Комнатку эту Максимов обнаружил в
первый же день, осмотрел, сковырнув замок ножом, и остался доволен. Тихо, и
стены толстые.
Он выглянул в коридор - никого. И плотно закрыл дверь.
Рэкетир еще не пришел в себя. Максимов поднял его за волосы, заглянул
в лицо. Веки не дрожали.
Он быстро вывернул у рэкетира карманы, содержимое сложил кучкой на
колченогой табуретке, стоявшей поблизости. Кроме "Магнума" и маленького
австрийского ножа оружия не было. Пятнадцатизарядный "Магнум" - штука
солидная, но для любителей фильмов Квентина Тарантино, не умеющих стрелять.
Они не знают правила: "Не попал первой пулей, можешь больше не целиться". А
когда узнают, больше стрелять не доведется.
Максимов стянул с него ботинки, затем носки. В кармане всегда носил
метровый шелковый шнурок, много места не занимает, а всегда может
пригодиться.
Он крепко, до синевы, стянул шнурком большие пальцы ног рэкетира,
завел его руки за спину, стянул большие пальцы рук, свободный конец провел
под локтями и захлестнул петлей на шее. Этот способ связывания жертвы
придумали в средневековой Японии, и с тех пор еще никто от этой завязки не
освобождался.
Связанный мог либо стоять на коленях, либо лежать ничком. При малейшей
попытке пошевелиться петля врезалась в горло. Стащить узел с больших
пальцев невозможно - на них первые фаланги толще. Лежи, тихо скули и жди
своей участи. Чтобы связанный не скулил на весь "крысятник", Максимов
засунул ему в рот его же носки. Не из желания поиздеваться над беззащитным,
просто по привычке - в боевых условиях в дело идут любые подручные
средства.
Он распорол пиджак рэкетира вместе с рубашкой, сдернул до локтей.
Внимательно рассмотрел кожу плеч в мелкой красноватой сыпи и бугры
перекачанных мышц. По хорошо знакомым признакам сразу же определил болевой
порог.
- Две минуты, - удовлетворенно прошептал Максимов. - Две минуты - и
запоет соловьем.
Он взял австрийский ножик, раскрыл самое маленькое лезвие, похожее на
жало скальпеля. Пальцами нащупал нужные точки, рассек на них кожу. Потом
прицелился и до отказа ввел нож в мышцу над правой лопаткой рэкетира. Спина
у того дрогнула; раз, потом еще раз. Волна судороги прокатилась от плеч к
ногам. На розовой коже, усыпанной бисером родимых пятнышек, выступили
крупные капли пота.
Максимов знал, какая боль сейчас разрывает прижатое к полу тело, все
приемы выбивания информации Орден заставлял для начала испытывать на себе.
Только так можешь узнать истинную меру боли и степень доверия.
***
Из-за перегородки на весь тупичок тянуло запахом перегоревшего кофе.
Максимов протиснулся между шкафом и углом стеллажа, туда, где Леночка
оборудовала кухню. По столику расползалась коричневая лужа, на
электроплитке пузырилась, выгорая, кофейная жижа. Леночка притоптывала
ножкой, уши были заткнуты наушниками, и досыпала новую порцию кофе в
неотмытую турку.
"Увидел бы Кротов, как она кофе варганит, заработал бы импотенцию!
Теоретик сексуальной революции... Ладно, Макс, работай!" - сказал он
сам себе.
Осторожно провел по спине Леночки от плеча до талии. Та на секунду
расслабилась, спина сделалась по-кошачьи мягкой. Когда ладонь легла на
тугую попку, Лена вздрогнула всем телом. Она так резко повернулась, что
кофе выплеснулся из турки, и Максимов едва успел отскочить.
- Ма-акс! - Лена уставилась на стряхивающего с себя кофейные капельки
Максимова. Секунду соображала, как себя вести в этой нестандартной
ситуации.
Потом, следуя извечному женскому правилу, гласящему, что во всех
проблемах и грехах женщин виноваты исключительно мужчины, добавила:
- Идиот несчастный! Я же могла обжечься. Или костюм испортить. - Судя
по тону, последнее по тяжести вины приравнивалось к государственному
преступлению.
- Любовь требует жертв! - улыбнулся Максимов, сознательно проникая
взглядом под розовый, с претензией на элегантность костюмчик от "Ле Монти".
По глазам Леночки понял, что в жертвы его уже наметили. Потом ее тон
смягчился, и она, смерив Максимова оценивающим взглядом, сказала:
- Просто маньяк какой-то. То ничего, а потом вдруг - все и сразу.
- Нет, сначала кофе, - решил гнуть свое Максимов, времени было в
обрез.
- Ну-ну. - Леночка тряхнула крашеными кудряшками и отвернулась к
плите.
- Остаешься за хозяйку, а я быстро сбегаю, что-нибудь к кофе куплю.
- Могу сама сходить. Уже одурела тут сидеть. - Леночка капризно надула
губки.
- Не нарушай святого правила предков: мужчина валит мамонта, женщина
подметает пещеру и поддерживает огонь. - Максимов стал протискиваться в
узкую щель между шкафом и стеллажом.
- От вас дождешься! - Леночка свободной рукой повернула рычажок
громкости на плейере до отказа и блаженно закрыла глаза.
***
В этом районе он знал все, что необходимо знать для его ремесла.
Короткие отлучки с разрешения Журавлева - "в киоск за сигаретами - и
обратно" - .использовал для изучения местности. Он знал, где оторваться от
наблюдения, где залечь, пережидая травлю, вычислил и запомнил все лучшие
огневые точки и вероятные посты наблюдения.
По пустынной улице хлестал дождь. Максимов открыл зонт и быстро
огляделся по сторонам. Трое прохожих петляли между блестящими капотами
припаркованных машин. Дождь смыл пыль, и теперь все машины казались
отмытыми заботливой рукой и выстроенными к распродаже. Максимов,
вклинившись между напрочь убитым "жигуленком" и холеным "мерседесом", успел
подмигнуть своему отражению в голубоватом выпуклом стекле и, прыгая через
лужи, побежал догонять одинокого работягу, шлепающего разбитыми кирзачами в
нужном Максимову направлении.
Джип с бригадой рэкетиров нашел там, где он и должен был стоять.
Допрошенный обладатель радиотелефона не соврал. Просто не мог этого
себе позволить. Потрудись Максимов над ним подольше, знал бы уже биографии
сидевших в машине. Но хватило того, что их пятеро, все вооружены и имеют
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг