жила, живу и буду, сколько захочу, жить на девятнадцатом
этаже, а кому не нравится, пусть сам перебирается на первый
этаж!
- Гражданка Эг, - спокойно произнес судья, - я снимаю
свою параллель.
Хорошо, сказала Эг и попросила ввести в зал доктора Гор-
та.
- Доктора Горта! - громко приказал судья.
В зал вошел трясущийся лысый человек, поддерживаемый под
руки двумя служащими суда, - узнать в нем прежнего Радия
Горта, щеголеватого медика, которому плешь придавала только
большую респектабельность, было не слишком легко.
- Вот, уважаемый судья, посмотрите собственными глазами!
Судья взял колокольчик, намереваясь призвать к порядку
истицу Эг и напомнить ей, что избыточная страсть только ме-
шает объективному расследованию, однако новое происшествие
отвлекло его внимание.
Всматриваясь в трясущегося человека, Мак, видимо, признал
в нем доктора Горта и вдруг, причем никто даже не успел за-
метить, каким образом, вскочил на парту, которая оказалась
для него великолепным трамплином. Дальнейшие намерения Мака
не вызывали ниникаких сомнений и, промедли судья хотя бы
четверть секунды, трудно было бы поручиться за жизнь докто-
ра. Доктор, правда, и сам обнаружил недюжинную быстроту ре-
акции и ловкость, удаляясь из зала, но главное было то, что
не состоялся прыжок Мака: ноги его буквально приросли к пар-
те, а тело, устремленное вперед застыло в воздухе.
В зале тремя волнами прошел стон, в котором странно соче-
тались явное облегчение и нетерпеливое ожидание новых ослож-
нений. Судья нажал клавишу гравитатрона и очень строго при-
казал Маку занять положенное место. Мак послушно опустился
на скамью, и профессор Аций Вист, глядя иа него, громко
рассмеялся. Судья заметил профессору, что смех его весьма
неуместен, профессор извинился, однако обратил внимание суда
на несоответствие между картиной абсолютной неуправляемости
Мака, представленной истицей;
Эг, и очевидной его дисциплинированностью.
Судья принял к сведению просьбу гражданина Ация Виста, во
одновременно напомнил, что мнение о неуправляемости гражда-
нина Мака поддерживают Органы Охраны Порядка. После этого
разъяснения судьи оргоп-психолог Тета и оргоп-инспектор Эп-
силон Кси попросили внести уточнение: перед словом "неуправ-
ляемость" поставить слово "частичная".
- Что значит частичная! - вскочила Эг.
- Совершенно то же, что у вас, - спокойно заметил профес-
сор Аций и обратился за подтверждением к оргоп-психологу: -
Разве не так, уважаемый докторант?
Отвечая на вопрос профессора, Тета сказала, что о подобии
можно говорить лишь в очень ограниченном смысле, имея в виду
общую тенденцию к частичной неуправляемости.
- Значит, - окончательно взорвалась Эг, - пусть он гуляет
себе на свободе со своим обезьяньим мозгом! Нет, не надо мне
такого!
Потом, хотя судья дважды призывал ее к порядку, она зак-
ричала, что будет жаловаться Совету Старейшин, и вообще, ес-
ли этому Ацию Висту не прикажут пересадить новый мозг Маку,
она уедет в другой Город и примет тамошнее подданство, пото-
му что здесь нет справедливости, и пусть все Города об этом
узнают!
Подчинись на мгновение естественному порыву негодования,
судья воскликнул, что гражданин, который покидает свой Го-
род, дабы сказать о нем дурное слово, заслуживает строжайшей
кары, однако Город великодушен; он умеет прощать своим граж-
данам временные, случайные заблуждения, и спасибо за это, в
первую чередь, родному и мудрому Совету Старейшин.
Публика одобрила судью аплодисментами, но, едва аплодис-
менты утихли, поднялось новое волнение, потому что истинный
смысл слов Эг насчет обезьяньего мозга дошел до сознания
публики во всем своем объеме только теперь. Судья очень
строго предупредил присутствующих в зале, что суд может ока-
заться перед необходимостью продолжить свою работу при зак-
рытых дверях, однако волнение не только не утихло, но, нап-
ротив, приобрело еще больший накал, поскольку у публики воз-
никло подозрение, будто суд намерен скрыть от нее правду.
Судья, человек опытный и разумный, немедленно сориентиро-
вался, что нет ничего опаснее, нежели давать простор вообра-
жению и домыслам публики, в то время как правда, чем она су-
ровее и жестче, тем больше чести делает тому, кто осмелился
представить ее на суд общественности.
- Гражданин Аций Вист, - громко произнес судья, - что вы
можете сказать по существу предъявленного вам гражданкой Эг
обвинения? Напоминаю, ложные показания караются по всей
строгости законов.
Профессор наклонил голову, свидетельствуя свою осведом-
ленность в пункте о ложных показаниях, а гражданка Эг крик-
нула, что она только так, в сердцах, сказала насчет обезь-
яньего мозга, используя последний лишь как аллегорию, но ни-
какого прямого смысла в эту аллегорию не вкладывала.
Судья на мгновение задумался и прикусил нижнюю губу, вро-
де бы досадуя на самого себя за непозволительную оплошность,
однако профессор Аций Вист в это время произнес слова, после
которых бессмысленно было уже оглядываться назад.
- Да, - произнес он, - гражданину Маку пересажен мозг
антропоида. Обезьяны.
Зал ахнул и замер, и в мертвой тишине снова прозвучал го-
лос профессора Ация Виста:
- Да, уважаемый судья, да, уважаемые соотечественники, у
гражданина Мака обезьяний мозг. Но...
- Нет, нет! - судорожно замахала руками Эг, словно отби-
ваясь от огромной мерзкой птицы.
- Неправда! - закричали Хим и Кир, молодые физики, сослу-
живцы Мака. - Клевета! Никто не может позволить себе такого
надругательства над гражданином нашего Города!
- Он лжет! - в один голос крикнули девушки из кафе "Аст-
ролябия". - Аций Вист, убирайся из нашего Города!
- Аций Вист, убирайтесь вон! - подхватили в последних ря-
дах.
Судья трижды позвонил в колокольчик, прежде чем удалось
восстановить порядок, точнее, не порядок, а то состояние
равновесия на пределе, когда человек способен еще услышать
не только свой, но и чужой голос.
- Уважаемые соотечественники, - сурово произнес судья, -
замечательной чертой граждан нашего Города всегда было и ос-
танется навеки истинное уважение к правде; ибо правда - это
информация, а без информации немыслим прогресс. Но практика
показывает, что бывают еще отдельные случаи, когда не так-то
просто отличить информацию от дезинформации и, наоборот, де-
зинформацию от информации. В подобных случаях незаменимым
компасом для нас была эта социально врожденная наша любовь,
к правде. Так неужели мы позволим чувству гнева, пусть даже
справедливого, захлестнуть эту замечательную черту нашего
социального характера!
В зале, как в сурдокамере, чуть только захлопнули ее
крышку, мгновенно утвердилась тишина. Судья выждал секунд
тридцать, желая удостовериться, что это не случайное за-
тишье, а надежная и стойкая реакция на его обращение. Разу-
меется, вполне естественно было ждать здесь возгласов одоб-
рения, но, пожалуй, более убедительного единодушия, нежели
единодушие всеобщего молчания, быть не могло.
Первые слова Ация Виста прозвучали в здешней тишине как
бесконечно далекие и чуждые. Профессор и сам прислушивался к
ним не без удивления, словно бы мысли его, обретя словесный
образ, изменялись до неузнаваемости.
- Да, - подтвердил Аций Вист прежнее свое заявление, - мы
трансплантировали гражданину Маку мозг антропоида. Я мог бы
в оправдание действий клиники сослаться на пересадку челове-
ку сердца свиньи - явление настолько банальное, что оно пе-
рестало уже не только удивлять людей, но даже сколько-нибудь
привлекать их внимание. Но к чему ссылки, если существует
долг медика, который повелевал нам сделать все, чтобы спасти
жизнь нашего соотечественника! А что, уважаемые сограждане,
прикажете делать в том случае, когда клиника не располагает
свежим экземпляром человеческого мозга? Сложа руки ждать
смерти пострадавшего или убить другого, чтобы получить мозг
для этого пострадавшего?
- Гражданин Аций Вист, - сказал судья, - клиника распола-
гает аппаратом "искусственный мозг". Почему вы не воспользо-
вались им?
- Уважаемый судья, - удивился профессор, - но разве жизнь
человека, прикованного к аппарату, предпочтительнее жизни
человека, который, подобно нам с вами, может свободно, в
осуществление своих неотъемлемых прав, перемещаться на плос-
кости и в пространстве! И, наконец, почему мозг антропоида
представляется нам чем-то более оскорбительным, нежели про-
тез из пленки и проволоки!
В этом месте судья прервал профессора и предоставил слово
сотруднику Органов Охраны Порядка.
- Уважаемый судья, - сказала оргоп-психолог Тета, - граж-
данин Аций Вист утверждает, что в оправдание своих действий
он мог бы сослаться на массовую трансплантацию свиных сердец
людям. Нет, уважаемый судья, он не мог этого сделать, ибо
сердце - простое нагнетательно-всасывающее устройство, а
мозг - это Личность. Я, неповторимая индивидуальность граж-
данина Города. За каждым нашим соотечественником стоят века
и тысячелетия человеческой цивилизации, а какая цивилизация
стоит за плечами антропоида - гориллы, бабуина, орангутанга?
В зале рассмеялись, потому что в самом деле звучало неле-
по даже простое, механическое сочетание этих слов: горилла,
бабуин - и цивилизация!
- Позвольте, - воскликнул профессор, - но потенциальный
объем памяти антропоида намного превосходит объем информа-
ции, который мы усваиваем, не говоря уже о том, что из каж-
дых десяти долей последнего девять лишены отчетливой практи-
ческой целесообразности.
- Я протестую, - заявил оргоп-инспектор Кси, - гражданин
Аций Вист превышает свои права: суждения о практической це-
лесообразности - компетенция Совета Старейшин и суда.
- Протест принимается, - объявил судья.
- Уважаемый судья, - напомнила Тета, - меня прервали.
Зазвонил колокольчик, и оргоп-психолог получила возмож-
ность продолжить прерванное, отчасти и по ее вине, выступле-
ние.
- Я хотела бы задать один вопрос: сознавал ли профессор,
что, пересаживая мозг обезьяны гражданину Маку, он сохраняет
для нашего Города только его оболочку, между тем как своего
подлинного соотечественника мы лишались навсегда?
- Позвольте, - сказал профессор, - контрвопрос: разве ор-
гоп-психолог полагает, что индивидуальные качества наших
сограждан исключают общие начала, то есть собственно соци-
альные? Но как в таком случае возможна общественная жизнь!
- Я отвечу, профессор: главная цель нашего общества -
всемерное развитие каждой индивидуальности.
- Но, - подхватил Аций Вист, - на основе общих всем нашим
согражданам социальных свойств. Я позволю себе напомнить,
что лишь несколько минут назад публика сочла ложным и оскор-
бительным для себя сообщение о трансплантации гражданину Ма-
ку мозга антропоида. А отсюда можно заключить...
В зале опять поднялся гул, и судья принужден был встать,
чтобы водворить порядок.
- ...Можно заключить, - продолжал профессор, - что пове-
дение гражданина Мака, хотя и отмеченное некоторыми стран-
ностями, укладывалось в рамки привычного стереотипа. Более
того, гражданке Эг, ее соседке Ди, оргоп-психологу, ор-
гоп-инспектору и многим другим известно, что Мак даже нашел
последователей.
- Профессор, - быстро вставила Тета, - вы повторяетесь:
мы уже говорили о тенденции к частичной неуправляемости, ко-
торая еще имеет место в отдельных случаях.
- Прекрасно, - воскликнул Аций Вист, - так этих отдельных
случаев будет теперь всего одним больше.
- Но почему, - возмутилась Эг, - именно у меня, что я ху-
же других!
Профессор возразил гражданке Эг, что для случайности не
существуют хорошие и плохие: в отличие от закономерности,
она выбирает свои объекты вслепую.
- Полагаю, - уточнил судья, - что под слепой случайностью
профессор имеет в виду не фатум, а известную всем еще не
познанную реальность.
Да, подтвердил Аций Вист, именно это он имел в виду.
Оргоп-инспектор Эпсилон Кси поднял руку:
- Уважаемый судья, разрешите замечание по существу разби-
рательства: мы ушли от главного вопроса - способен или не
способен гражданин Мак уважать законы Города. Когда речь
идет об аппарате "искусственные мозги", мы имеем дело с
программой, которая составлена с нашего ведома. Когда речь
идет о мозгах гориллы или орангутанга, программа составлена
целиком без нашего участия и, стало быть, неизвестно, чего и
когда следует ждать. А где нет надежного прогноза поведения
каждого гражданина, там нет истинной безопасности.
Последние слова инспектора Кси публика поддержала дружны-
ми хлопками и возгласами "браво!"
- Уважаемый судья, - с неожиданной и, пожалуй, неуместной
жесткостью возразил профессор, - инспектор Кси плохо осве-
домлен о работах нашей клиники. Предварительные эксперименты
показали, что возможно как стирать старые записи в коре моз-
га, так и производить новые. Правда, запись новой информации
- процесс многостадийный, требующий длительного времени. На
нынешнем этапе мы еще вынуждены следовать естественному цик-
лу, то есть начинать с детства. Мак, а ну покажи им.
Мак вскочил со скамьи, стал рядом с партой и звонким
мальчишеским голосом произнес:
- Спасибо родному и любимому папе Ацию Висту за счастли-
вое детство!
Аций расхохотался:
- А теперь, инспектор Кси, объясните уважаемым соотечест-
венникам: иногда приходится ждать. Ничего не поделаешь: на-
до!
Столбняк, который нашел на публику после неожиданной бла-
годарности Мака в адрес профессора, быстро терял в силе и
десятки голосов закричали одновременно:
- Остракон! Вон из Города! Остракон!
Это был вполне справедливый гнев, ибо профессор воздал
себе устами гражданина Мака почести, принадлежащие исключи-
тельно Городу и Совету Старейшин.
Перекрикивая возмущенные голоса, Мак снова воскликнул:
- Спасибо мудрому Ацию Висту за радостную и счастливую
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг