Русская фантастика / Книжная полка

WIN | KOI | DOS | LAT

Предыдущая                         Части                                  

x x x



Изрек Христос, осмеянный жестоко,
что нет в моем отечестве пророка.
Так даже с этим на Руси не гладко:
пророки есть - с Отечеством накладка.


x x x



Вы, в разврате потонувшие,
отойдите, потому что я
не торгую звонкой лирою -
я чулками спекулирую!

x x x



Мне снятся сны, где все - как наяву:
иду проспектом, что-то покупаю.
На кой я черт, скажите, засыпаю
и снова, получается, живу!

Я эту явь когда-нибудь взорву,
но не за то, что тесно в ней и тошно,
и даже не за подлость, а за то, что
мне снятся сны, где все - как наяву.


УРОК АНАТОМИИ



Кормит мужа хорошо и много,
никаких превратностей не ждет.
Да, через желудок есть дорога.
Рассказать, куда она ведет?


ЛИРИЧ. ДОВЕСОК



Счастье, выглянув едва,
обернулось пьяным бредом.
То ли предали слова,
то ли я кого-то предал.

Цвета крови и чернил
грязь и ржавчина в горниле.
То ль кого похоронил,
то ль меня похоронили.

Безнадежное зеро.
Где же адская бумага,
петушиное перо,
опереточная шпага!..

Год любви любой ценой -
вот и все, о чем просил бы...
Как ты выдуман, Хромой,
беспощадно и красиво!


x x x



Мир сотворен. Границы отвердели.
Который раз по счету сотворен?
И, верно, не на будущей неделе
очередной великий сдвиг времен.

И потому-то думается людям,
что неизменен будничный уклад.
И мы живем. И мы друг друга судим.
И кто-то прав. И кто-то виноват.

Сумеем ли за малое мгновенье
понять, что ни один из нас не прав,
когда Господь для нового творенья
смешает с глиной контуры держав!..


x x x



Бросьте, это не жестоко -
просто будет больше света.
Потому сегодня столько
ампутированных веток.

Потому не хмурьте лица,
и потом - не в этом дело,
ибо все должно ветвиться
до известного предела.

И в раздвинутых преддверьях .
изумленного апреля -
что вы, право, о деревьях?
На себя бы посмотрели!

Запредельно, звонко, резво
полоснет пила по ветви -
и морозные рассветы
серебрят монету среза.


x x x



В южной местности гористой,
на краю пустыни длинной
рассказали гитаристу
про старинные руины.

Рассказали и гортанным
мертвым именем назвали.
И ушел он по барханам
к серым контурам развалин.

Брел по зыби золотистой
просто так, из любопытства -
поглядеть и возвратиться.
Поглядел - не возвратился.

Он нашел меж серых склепов,
где кончался мертвый город,
оловянный серый слепок
с человеческого горла.

Там, в толпе цветасто-тесной,
там, за белой толщей праха,
кто-то пел не просто песню,
кто-то пел не просто правду.

Значит, слово било в сердце,
убивало, помыкало,
раз одно осталось средство -
ковшик жидкого металла.

Но не знал палач усердный,
запечатав глотку эту,
что отлил в металле сером
первый памятник поэту.

Нет ни имени, ни лика,
в цепких пальцах легковерна
оловянная отливка,
отмыкающая песню...

Храмы рухнули. И ныне
равнодушно смотрят горы;
что осталось от твердыни?
Оловянный слепок с горла.

От прославленной столицы -
слиток серого металла...
Было страшно возвратиться,
страшно было взять гитару

и начать, как начинали
до тебя - отважно, скорбно,
точно зная, что в финале -
оловянный слепок с горла.

--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 07.11.2007 23:39

Предыдущая                         Части