- Здравствуйте, тетя Клава. - Я машинально посмотрел на опухшее
запястье и поправил рукав рубашки.
- Здравствуй, здравствуй, сынок. - Заботливая бабушка сидела на скамье
близ подъезда и зорким взглядом следила за возившимися в кустах внучатами.
- Как здоровьице-то?
- Не жалуюсь.
Я повернулся и побрел по улице. Мимо многочисленных магазинов и
заполонивших все углы ларьков, мимо выстроившихся на стоянках машин, мимо
прогуливающихся по городу прохожих. Я сам не знал, куда иду. Куда глаза
глядят. Никто не обращал на меня внимания. Подумаешь, небритый, нечесаный
мужик в помятой рубашке и с синяком под глазом. Ничего особенного.
***
В городском парке было многолюдно. На скамейках под кронами деревьев
сидели старички и старушки, обсуждая свою нелегкую жизнь. Туда-сюда ходили
молодые мамаши с колясками. Бронзовый Владимир Ильич так же, как и двадцать
пять лет назад, когда я еще сам ездил в коляске, протягивал вперед руку,
указывая в светлое будущее. Все так же, как и раньше, хотя кое-что все же
изменилось - на постаменте памятника кто-то, используя баллончик с краской,
изобразил нецензурное слово. Такого в советские времена быть просто не
могло.
Я подошел к памятнику, хлопнул рукой по теплому камню пьедестала,
вздохнул.
- Ну что, Ильич, стоишь все тут, стоишь. Сколько лет уже? Голуби не
замучили?
- Голуби, конечно, проблема, - раздался вдруг чей-то голос. -
Проблема, но не наша. У нас с тобой и других забот хватит.
Я чуть не выскочил из штанов. Удержался, только вовремя сообразив, что
говорит со мной вовсе не бронзовый вождь мирового пролетариата.
- Держи руки так, чтобы я их видел. Не дергайся, а то пулю словишь.
Что-то холодное и твердое уперлось мне между лопаток. За спиной я
услышал чье-то хриплое лихорадочное дыхание. Сердце колотилось, как
сумасшедшее. В горле разом пересохло.
Вот это влип!
- Слушай, кто ты там, у меня и денег-то нет...
- А кто сказал, что мне от тебя деньги нужны? Повернись. Только
медленно.
Я повернулся. Прямо передо мной стоял молодой мужчина в пиджаке и
белоснежной рубашке. Волосы прилизанные, лицо напряженное, взгляд...
Взгляд, как у мышки, которая взяла в плен кота. Ему бы темные очки, и
получится самый настоящий шпион, вроде тех, что показывают в старом кино.
Прямо-таки смешно - настолько незаметный, что люди оглядываются. Но вот в
руках у него... О господи... Это что-то не наше. Не русское. Я, конечно, не
настолько хорошо разбираюсь в огнестрельном оружии, но... Это походило на
прославленный кинематографистами "узи". Бог ты мой! Я живо представил, что
со мной случится, если этот парень нажмет на спуск, и нервно сглотнул.
- Стой спокойно. Не дергайся.
Голос незнакомца был несколько смазанным и неуверенным. Почему-то
казалось, что он сам меня боится. Как будто у меня в руках эдакая
здоровенная пушка, а не у него. Вообще, картина была несколько комичная.
Прилизанный разодетый хлыщ нашел в парке какого-то бомжеватого мужика с
фонарем под глазом и, вытащив из кармана здоровенный пугач, наставил на
того. А все окружающие старательно ничего не замечают. Хотя вон, кажется,
какая-то бабулька смотрит...
Хлыщ повернулся и взглянул на стоящего немного в стороне мужчину с
пакетом в руках. Тот едва заметно кивнул. Мамочки, да он здесь не один!
- Стой! Повернись! Иди вперед.
Я пошел. Деваться было некуда. Пришлось пойти, потому что упершийся
между лопаток ствол другого выбора не предоставлял. Судя по звуку шагов, я
понял, что позади меня топают не то трое, не то четверо человек.
Что интересно - я почти не испугался. Присутствовало какое-то разумное
опасение, но не страх. По крайней мере, мокрое пятно на штанах у меня не
появилось. Наверное, потому, что я так и не осознал до конца нависшую надо
мной угрозу. Если бы у меня было время подумать, то... Но я просто шел.
- Не оглядывайся. Сворачивай направо.
- Тут же кусты...
- Сворачивай в кусты.
Пришлось отважно врезаться в заросли аккуратно подстриженного
кустарника, пролезть сквозь неровную дыру в заборе и спуститься по
ступенькам в подвал соседнего дома. Спускаясь в затхлую тьму, я мимолетно
обернулся. За мной шагали двое: тот самый молодой парень, что подловил меня
у памятника, и еще мужик лет пятидесяти, смотрящий на меня как на опасного
сумасшедшего. У обоих в руках виднелись стволы, которые они даже не
скрывали. Еще двое остались у забора, настороженно шаря глазами по
окрестностям.
До чего докатились! Прямо на улице людей похищают. По городу бродят с
автоматами. А завтра, наверное, сразу на танке припрутся.
- Стой! Садись!
- Куда садиться-то?
- Садись!
Осмотревшись вокруг, я пожал плечами и сел прямо на холодные грязные
ступени. Подвал какой-то. Темно. Только из распахнутой двери на ступени
падал тусклый свет уходящего дня. Двое бандюганов, держащих меня на мушке.
Ой, мама-мамочка! Вот только теперь до меня начало доходить, во что я
вляпался. Господи, спаси!...
- М-мужики... Что в-вам от меня над-до? Я н-ничего не зн-наю...
- Молчи. Не шевелись. Держи руки так, чтобы я их видел.
Говорил все время только молодой. И... если бы я мог оценить в этот
момент всю иронию происходящего, то подумал бы, что он сам боится. Автомат
буквально плясал в его руках. Парень поминутно сглатывал и морщился. И
второй мой тюремщик тоже боялся. Пусть по его лицу этого и не видно, но
руки-то дрожат!
Чего они боятся? Меня, что ли?
- Эй, вы меня с кем-то спутали...
- Молчи!
Точно боится. Голос и то дрожит. Только что не заикается. Не знаю
почему, но я вдруг почувствовал себя почти что хозяином положения, хотя
особой причины для этого не было. Сижу в каком-то вонючем подвале под
прицелом двух автоматов, но вполне спокоен. Даже не думал, что я такой
храбрый. Герой прямо-таки...
Светлый прямоугольник дверного проема заслонила чья-то тень. А потом в
подвал спустился еще один мужчина. На вид ему можно было дать лет
пятьдесят. Седина в волосах, изборожденное морщинами лицо, глаза, как две
дыры в пустоту. Одет он был в простые линялые джинсы и потертый пиджак. И
хотя по сравнению с теми двумя братками с автоматами он смотрелся просто
ощипанной вороной, несомненно, именно он и правил здесь бал. Это можно было
понять по тому, как разом обмякли и расслабились те двое. Будто марионетки,
из которых выдернули все ниточки.
- Эй...
- Заткнись!
Я счел нужным последовать ценному совету и заткнулся. Легко диктовать
свою волю, когда держишь в руках автомат. Хотя, если честно, в руках у него
ничего не было. Просто уверенность в голосе говорила о том, что лучше бы
мне не спорить, а подчиниться.
Новоприбывший подошел ближе и несколько минут смотрел на меня сверху
вниз. А потом вдруг присел рядом.
- Снимай рубашку.
- Что?..
- Снимай рубашку. - В тусклом свете вечерних сумерек я заметил слабый
отблеск на острие внезапно возникшего в его руках ножа. - Быстро!
- Что за... Какого черта?.. Все-все. Я понял!
Рубашку пришлось снять. Я поежился и поднял руки, намереваясь стянуть
и майку, но сидевший рядом незнакомец остановил меня, схватив за руки.
Правую он бегло осмотрел и сразу же выпустил, а вот левая удостоилась его
внимания на целых пять минут. Он смотрел, тыкал, щипал и поглаживал,
сосредоточившись на распухшем запястье. Я терпеливо ждал.
Наконец, он вздохнул и, оттолкнувшись, тяжело поднялся. Повернулся к
своим маячившим у входа вооруженным помощникам:
- Выйдите отсюда. И не забывайте посматривать по сторонам.
Двое с автоматами исчезли, будто их ветром сдуло. Я непонимающе
моргнул. А незнакомец вздохнул и снова сел рядом.
- Ну ты попал, парень. Ты даже не представляешь себе, во что
вляпался...
Глава 3
- Михаил.
Я снова не понял и нахмурился. Незнакомец поморщился и пояснил:
- Я - Михаил.
- Антон, - машинально сказал я в ответ. - Антон Васильевич.
Мужчина, представившийся Михаилом, коротко хмыкнул:
- Антон Васильевич, значит. Хорошо, Антон... Васильевич, скажу тебе
прямо... Ты самый настоящий кретин, Антон Васильевич! Какого черта тебе
понадобилось нацепить на руку кольцо вероятности?
- Что?.. Какое еще кольцо?
- То самое. - Михаил ткнул пальцем в мое распухшее запястье. - Я не
понимаю, зачем ты его вообще взял, а надеть его - это же верх безумия. Тебе
жить надоело?
- Но... Я... Послушайте, я ничего не понимаю. При чем тут какое-то
кольцо? Я же ничего не знал. Нашел в почтовом ящике... Но я же пытался от
него избавиться. Два раза выбрасывал из окна...
Михаил скривился:
- Заткни фонтан, Антон Васильевич. Ты даже не представляешь, какие
проблемы ты породил самим своим существованием.
- Вы хотите, чтобы я его отдал? Да пожалуйста... Только подскажите,
как его снять.
Он пугал меня. Пугал до дрожи в коленках. Я не боялся тех ослов с
автоматами, но этот безоружный мужчина, который был старше меня вдвое и
выглядел как сухая былинка, страшил меня до дрожи в коленках. И я был готов
сделать все, что угодно, только чтобы убраться отсюда живым. И, по
возможности, здоровым.
- Да никак. Для тебя обратного пути нет. Снять кольцо невозможно.
- То есть как? А если в больнице...
- Только вместе с рукой, - устало буркнул Михаил, приваливаясь к
холодной стене подвала. - И уж конечно, мы не позволим тебе попасть в
больницу.
- Как?.. Но почему?
- Потому что нам нужно кольцо. Кольцо, которое ты сдуру напялил!
- Забирайте его. Мне оно не нужно. Совсем.
Я протянул руку в сторону своего собеседника, в душе надеясь, что тот
сейчас скажет какое-нибудь волшебное слово, и я вновь почувствую на руке
холодный металл браслета. А потом я отдам это кольцо и забуду обо всем этом
как о кошмарном сне. Вот только это был не сон. А жаль...
В руке Михаила снова блеснул нож. Острие уперлось мне в запястье. Я
почувствовал, как по спине пробежали мурашки, и вздрогнул. Нож чуть
отпрянул, но только для того, чтобы снова кольнуть теперь уже чуть сильнее.
- Хочешь, чтобы я забрал кольцо? Пожалуй, я так и сделаю. Только
сначала придется тебя связать и заткнуть рот, чтобы не орал. Мы же не хотим
привлекать внимания?
Мамочки! Я резко отдернул руку, даже не посмотрев на украсившую ладонь
глубокую царапину. Боже мой, какая царапина, мне же сейчас руку отрежут!
- Э-э... Нет, я не согласен.
Нож исчез.
- Ладно, пока не будем прибегать к крайним мерам. - Михаил вздохнул. -
Хотя, поверь мне, парень, потерять руку для тебя сейчас самый
безболезненный выход из положения. Альтернатива - лишиться головы. Так что
выбирай сам.
Некоторое время я сидел молча, пытаясь разобраться в своих мыслях.
Дыхание перехватывало. Нет! Рука мне еще пригодится. И голова тоже... Что
же делать?
Михаил чуть дрожащей рукой вытащил из кармана какую-то металлическую
коробочку. Открыл. Вытряхнул небольшую белую капсулу, несколько долгих
мгновений тоскливо смотрел на нее, а потом со вздохом отправил в рот.
Поморщился и сглотнул.
- Значит так, Антон Васильевич. Сейчас мы с тобой встанем и выйдем из
подвала. За домом стоит машина. Мы садимся и едем в Екатеринбург. Оттуда в
Москву. Дальше - посмотрим.
- Эй! Я не собираюсь в Москву... Он только фыркнул:
- А разве твое мнение кто-то спросил? Вчера не собирался, а сегодня -
поедешь.
Вот так. Все просто и предельно ясно. Или я подчиняюсь им, или остаюсь
в этом подвале в виде расчлененного трупа. Или сбегаю... Только как?
Будь проклят тот день, когда я нашел этот браслет!
На ступени упала чья-то тень. Я обернулся. У дверей стоял тот самый
прилизанный хлыщ, который подловил меня у памятника Ильичу.
- Они здесь, - коротко сказал он.
- Твою мать... - Михаил коротко ругнулся и встал. - Сколько?
- Трое.
- Кольца?
- Ни одного.
Михаил сжал зубы и прошипел что-то неразборчивое.
- И на что же они надеются? Ладно, будь здесь, а я пока осмотрюсь.
Темный подвал. Узкая полоса света, пробивающаяся сквозь дверной проем,
и окаймляющая его тьма. На улице уже смеркалось. Со своего места я видел
медленно темнеющее небо. Часов одиннадцать, наверное...
Даже не пытаясь подняться со ступенек, я огляделся. Так-так. Должен же
из этого подвала быть другой выход. И он есть. Конечно, есть, иначе я могу
серьезно пострадать, а о таком варианте даже задумываться как-то не
хочется.
Время делать ноги. Хотя что можно предпринять под дулом автомата? А
если...
Волна боли хлынула из левого запястья, затопив руку противной
слабостью. В висках закололо...
Какие-то голоса. Кажется, двое спорят. Горячо и яростно. Едва
различимый звук удара, и сразу же приглушенный вопль - кажется, кто-то
получил палкой вдоль хребта. Парень с автоматом напрягся, повел ствол в
сторону, но тут же вернул его обратно. Дуло по-прежнему смотрело мне в
живот. Вот только глаза у моего охранничка забегали, а в их глубине
вспыхнула искорка страха.
Господи, да он пацан еще! Сколько же ему лет? Семнадцать?
Восемнадцать? Мальчишка, играющий в войну. Вот только мне было ясно, что он
совсем не играет. Он действительно готов убивать... и умереть ради
какого-то своего идеала.
Снаружи послышался громкий хлопок. Потом еще один. Мальчишка
вздрогнул. И только тогда я понял, что это выстрелы.
Боже мой... Господи... Обещаю поставить свечку, если выберусь отсюда
живым... Если честно, в этот момент я был готов пообещать все что угодно.
Еще один выстрел. Ну хоть бы милиция приехала. Неужели никто из
жильцов этого дома еще не сообщил, что у них во дворе перестрелка?
Снова боль в запястье. Грохот автоматной очереди.
Присматривающий за мной молодчик подпрыгнул и обернулся, чуть не
выронив свой "узи". И тогда я бросился на него. Он почти не сопротивлялся.
Оружие выпало из его рук и скатилось вниз по лестнице, канув в темных
глубинах подвала. Оставив парня корчиться на холодных ступеньках, я вылетел
во двор, откуда все еще доносились редкие хлопки выстрелов.
И сразу же попал в ад.
На тротуаре лицом вниз лежал тот самый мужик, который вместе с пацаном
сопровождал меня до подвала. На спине виднелось темное влажное пятно. Рядом
валялся автомат. Еще одно тело чуть дальше - у самых кустов. Я так и не
разглядел, кто это был. Просто понял - это человек. Тот, кто еще несколько
минут назад был живым и дышащим. Я заметил щербины на стене, оставленные
пулями. Увидел разбитое шальной пулей окно первого этажа. Разглядел
засевшего за старой афишной тумбой человека с пистолетом в руках. Увидел
безумные глаза встающего из кустов Михаила и его указующий на меня палец.
Удивительно, сколько много может увидеть и осознать человек за
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг