Безмолвно дышащая темнота настоятельно требовала ответа. Правдивого
ответа. Красивая ложь, насколько бы она привлекательна ни была, не годилась.
Я чувствовал, что Ирина сможет ее распознать. А даже если и нет... Не хотел
врать. Только не ей. Только не сейчас.
Я вздохнул. И признался:
- Не знаю... Просто это почему-то показалось неправильным. Грубым.
Нечестным. В конце концов, это наши старые и личные дрязги. И еще я,
наверное, хотел раз и навсегда выяснить, кто из нас лучше держит в руках
меч... Ребячество, конечно. Но знаешь...
Я замолчал, носком ботинка толкнув противно заскрипевшую дверь
подъезда. Осторожно выглянул. И, не заметив ничего подозрительного, вышел на
залитую лунным светом улицу. Ирина спокойно последовала за мной. В неровном
умирающем сиянии ее глаза казались двумя ведущими в ничто дырами.
- Шеф, похоже, тоже этого хотел, - тихо продолжил я. - Иначе почему он
пошел сам, а не бросил против нас все Управление?.. Говорил, что нашел нас
по следам, и это было очень легко. Не знаю, я хорошо их прятал... И
почему-то он не стал стрелять, хотя и мог бы... - Я замолчал на секунду. И,
понимая, что уже окончательно запутался сам и наверняка запутал Ирину, все
же добавил: - Наверное, тьма уже пожрала мою душу. Иногда я даже не понимаю,
зачем все это делаю. Не понимаю, жив я или мертв...
- Но все же ты здесь, - тихо сказала Ирина.
- Да, я здесь, - заглянув в очередной переулок, я увидел лишь кучи
старого хлама да расчертившие их тени. - А почему ты все-таки вмешалась?
Она остановилась, так резко дернув меня за руку, что от неожиданности я
чуть не упал. Я крутанулся на месте, вскидывая кинжал и готовясь встретить
любую опасность... Но все было тихо. Только глаза Ирины смотрели на меня.
Бездонные, темные, холодные.
А потом она шагнула вперед и, оттолкнув в сторону руку с занесенным для
удара клинком, скользнула губами по моей щеке.
Легкое и мимолетное, это прикосновение ударило меня не хуже молота.
Обожгло. Швырнуло в наполненную синим льдом пустыню. Я вздрогнул и
отшатнулся, будто пытаясь вырваться из кольца ее рук. Но она уже сама
выпустила меня, отступив на шаг.
И улыбнулась. Губами. Глаза ее остались все теми же кусочками льда.
- Ну как? Я ответила на твой вопрос?
- Надеюсь, - ответил я, ошалело тряхнув головой. - Очень надеюсь...
Куда нам дальше?
Казалась ли она разочарованной? И сколько в ней сейчас было от Ирины, а
сколько от мессии - Божьего посланца?..
- Направо, - чуть заметно склонив голову набок, вздохнула Ирина. - На
следующем перекрестке - направо.
* * *
Пустые безлюдные улицы в окружении мертвых коробок домов. Темные
силуэты нашедших свою последнюю стоянку брошенных автомобилей. Скользящий
над головой желтый полукруг луны.
Правы те, кто считает ночной город красивым. Он действительно красив
той особой экзотической красотой, что заставляет вздрагивать и трепетать
душу. Темнота скрадывает мелкие изъяны и превращает крупные в особенности
ландшафта. А лунный свет преображает пейзаж в картину, достойную руки самого
великого художника.
Вот только люди, что бывают в старом городе по ночам, обычно не имеют
ни времени, ни желания любоваться красотами. А те, кто этим увлекается,
редко возвращаются домой.
Как почти любая экзотика, старый город опасен. И ночью - намного
больше, чем днем.
Ночь - время мертвых. В темноте как рыба в воде чувствуют себя мертвяки
и вампиры. Рыщут в поисках жертвы зилоты. Ищут живую плоть навьи, и выходят
на охоту демоны. Но если ночь лунная - истинными владыками обезлюдевших улиц
становятся оборотни. И тогда даже нечисть замирает, уходя с дороги
обезумевших от лунного света волколачьих стай.
Эта ночь была лунной. И будь моя воля, я бы даже носа на улицу не
высунул, намертво забаррикадировавшись в какой-нибудь квартирке и все время
держа руку неподалеку от меча. Но сейчас, похоже, выбора не было. И хотя
Ирина заверила меня, что ничего случиться не может, я все равно нервничал,
заглядывал во все переулки, придирчиво изучая каждую тень и постоянно держа
оружие наготове.
Я знал, насколько опасной может быть стая оборотней. И, вдобавок,
привык доверять своему инстинкту. А сейчас он кричал так, что у меня уши
закладывало: "Опасность, опасность, опасность!"
Далекий заунывный вой разорвал прохладный ночной воздух. Я вздрогнул,
услышав прозвучавшую в нем зловещую нотку. И тотчас же почувствовал, как
тонкие пальцы Ирины осторожно пожали мою руку чуть выше локтя.
Она еще успокаивать меня будет! Всего второй раз за городом. Ты,
девочка, даже не понимаешь, как мы рискуем, всего лишь пробираясь здесь по
улице.
Буркнув нечто невразумительное, я резким движением стряхнул ее ладонь.
И тотчас же устыдился этого, увидев блеснувшие в призрачном свете луны глаза
Ирины. Непонятное чувство: обида и, быть может, горечь кольнули сердце.
Я негромко кашлянул. И наконец спросил то, что давно уже следовало
спросить:
- Ира, ты как? Она пожала плечами.
- Нормально... Почему ты спросил?
- Я хотел бы знать, что ты чувствуешь, став... - почему-то я не смог
произнести слова "мессия", - став тем, кем ты стала?
Пауза длилась так долго, что я уже думал - ответа не будет. Но потом
она все же заговорила, тихо и отстраненно, будто бы глядя куда-то
далеко-далеко:
- Свет. Всюду свет. Мягкий, ласковый и холодный. Я дышу им. Свет
пронизывает меня насквозь. Это почти больно и так приятно. Он дает мне...
что-то такое... такое... Я не могу этого понять, не могу осмыслить, но знаю,
как использовать... Я вижу то, что не имеет ни пространства, ни времени. Там
всюду свет. Очень яркий, но он не режет глаза и не ослепляет. Я лечу вверх и
вижу лица. Тысячи лиц. Миллионы лиц. Они смотрят на меня и улыбаются...
Зовут меня по имени... Здесь нет ничего. Ни боли, ни страха, ни радости, ни
любви. Только свет. Только спокойствие. Только... Бог.
Она очнулась и заморгала, будто пытаясь избавиться от видений.
- Спасибо за то, что рассказала слепому, как выглядит небо, - улыбнулся
я. - Но вообще-то я спрашивал не об этом. Я хотел бы знать, что чувствуешь
ты, человек, избранный Богом? Не как посланец верхнего мира, а просто как
обычная земная женщина, живущая среди обычных людей?
Она вздохнула:
- А что я могу чувствовать? Радость? Сожаление? Боль?.. Ничего этого
нет. Мои чувства не значат ничего. Они застыли, скованы панцирем льда,
уснули. Осталось только то, что я должна сделать. Назови это долгом - и ты
не очень сильно ошибешься.
- Перед кем этот долг? Перед Богом?
- Не знаю... Может быть, перед всем человечеством.
- Не думаю, что человечеству нужен такой долг. Ведь ты здесь, чтобы
уничтожить его последнюю надежду. - Я покачал головой.
- Не тебе решать, что будет с человечеством и что есть его последняя
надежда, - отозвалась Ирина. - Не тебе... И не мне.
- Тогда кому же? Богу? Или Дьяволу?.. Почему им? Почему им, а не нам?
Разве мы не вправе выбрать то, что лучше для нас самих, а не для тех, кто
смотрит со стороны?
- Мы тысячи лет выбирали. И посмотри, к чему это привело, - тихо
отозвалась Ирина.
. Я помолчал минуту, стоя на месте, придерживая спокойно стоящую рядом
Ирину за рукав и вглядываясь в узкий переулок между двумя высотными домами.
Действительно ли там мелькнула тень, или мне показалось? Наверное,
показалось...
- К этому нас привел Гнев, а вовсе не избранный нами путь.
- А ты знаешь, что было бы сейчас, если б не День Гнева Господнего?
Может быть, получилось бы еще хуже? Разве ты жил до Гнева и можешь
сравнивать, как было тогда и как стало сейчас? Разве ты Бог, чтобы видеть
последствия любого мелкого поступка каждого смертного на этой планете?
Опять мелькнувшая в подворотне тень... На этот раз уже точно не
почудилось.
Я осторожно придержал вырвавшуюся вперед Ирину и шепнул:
- Здесь кто-то есть... Говори потише. И держись осторожнее.
Кивок. Спокойный и равнодушный.
- Я знаю. Они вон там и там, - она ткнула рукой сначала направо, потом
налево. - Я их чувствую. Они действительно следят за нами.
Они?.. Я судорожно сглотнул. Они!.. Только бы не...
- Кто они?
- Оборотни. - Голос Ирины был спокоен, будто она говорила о домашних
хомячках или сбежавших из клетки кроликах, а не о монстрах, способных даже
по одиночке разодрать нас на части. Зато я вздрогнул. И моментально зашарил
глазами по сторонам в поисках мало-мальски подходящего укрытия. Как назло,
ничего не попадалось.
Вокруг были только дома... Можно было, конечно, попытаться повторить
старый трюк и забраться на крышу. Но оборотни, если это действительно они, -
это не вампиры. У этих мозги еще не омертвели.
Драться?.. Практически без оружия? Одному против целой стаи? Ночью?
Бежать?.. Куда? Да и возможно ли человеку убежать от волков, пусть даже
и двуногих?
Что делать?..
Последнюю точку в моих размышлениях поставили сами оборотни.
Волкочеловек спрыгнул откуда-то сверху - наверное, с балкона того дома,
возле которого мы стояли, - и приземлился на все четыре лапы буквально в
трех метрах от нас.
Здоровущая тварь - я таких больших, пожалуй, еще не видел. Матерая.
Опытная... И голодная.
Оборотень припал к земле и тихо зарычал. В круглых звериных глазах
ярко-желтым пламенем светилось отражение луны.
Резко дернув заткнутый за пояс кинжал, я осторожно шагнул вбок, увлекая
за собой Ирину. Холодное железо клинка смотрело прямо в глаза оборотня.
Мягко ползли по земле, раскачиваясь и тычась во все щели, липкие щупальца
тьмы.
Ирина вывернулась из моей руки и в свою очередь ухватила меня за плечо.
Я сбросил ее руку, но вновь почувствовал ее ладонь.
- Убери кинжал.
Из соседнего двора один за другим вышли еще три косматые твари. Я
повернулся, угрожая им магическим оружием и скаля зубы, словно говоря, что
дешево не дамся.
- Убери оружие! Они не нападут, если ты их не тронешь.
- Это они сами тебе сказали?.. Ира, эти твари могут только убивать и
жрать. В переговоры с ними не вступишь.
Еще два оборотня появилось слева. Как будто четверых было
недостаточно...
- Они не тронут тебя, - повторила Ирина. - Потому что ты - со мной.
Трудно было поверить в истинность этих слов. Но не поверить было вообще
невозможно.
Кинжал в моей руке немного опустился, давая возможность ближайшему
оборотню беспрепятственно прыгнуть. Но он не воспользовался столь удачно
подвернувшейся возможностью. Лишь смотрел, прижавшись к земле.
- Почему? - тихо спросил я. - Почему это сделалось значимым?
- Потому что инаугурация уже началась, - еще тише ответила Ира.
И я прикрыл глаза...
Свет...
Уходящий высоко в небо столп света. Невыносимо яркого, но не режущего
глаза и не ослепляющего. Точно такого, как говорила Ирина. Он мягко
пульсировал, наливаясь силой и с каждой секундой становясь все мощнее и
мощнее. Я чувствовал, что если он продолжит усиливаться, то уже часа через
три сможет опалить своим дыханием всю Землю... И, какого черта, я точно
знал, что он это сделает.
День Гнева номер два разгорался. И начало его было здесь, рядом со
мной.
Только придержав острие кинжала рукой, я смог наконец засунуть его под
ремень. Так сильно колотила меня дрожь.
Оборотни ждали, не отводя глаз.
- Пойдем, - Ирина протянула мне руку. - Времени почти не осталось.
И мы пошли.
Стая безмолвно следовала за нами. Этакий почетный эскорт из девяти
скользящих во тьме тварей с горящими желтым огнем глазами. Ирина была права:
они не нападали. Но на нервы мне все же действовали изрядно.
Я снова, в двадцатый уже, наверное, раз, отдернул машинально ползущую к
рукояти кинжала руку, сглотнул застрявший в горле комок и вновь вернулся к
прерванному разговору:
- Ир... Ты так и не объяснила мне, что считаешь для себя долгом.
Она спокойно пожала плечами. Оборотни ее, видимо, ничуть не волновали.
- Сделать этот мир лучше, чище, добрее? Вычистить ту грязь, что
прячется у нас внутри? Нет - злу, дорога свету? Я прав, да?.. Но ведь ты
понимаешь, что это недостижимо. Человека невозможно обратить к добру
насильно. Он должен сам выбрать этот путь...
- Агитация за приемы и методы тьмы? - Кажется, она заинтересовалась. Во
всяком случае, былое равнодушие из голоса ушло.
- Ничего подобного. Я действительно хочу знать.
- Но зачем?
Я вздохнул. И покаянно опустил голову:
- Ира, я говорил со всеми. Я слышал все стороны и узнал много для себя
нового и необычного. Но я - дурак. Я не спросил единственного человека, чье
мнение действительно может что-то значить... Тебя.
Тишина. Только спокойный взгляд, в котором кроме синего льда светится
еще какая-то невнятная крохотная искорка.
- Скажи, чего хочешь ты? Не то, что хочет от тебя Бог, но чего хочешь
сама ты?
Молчание. Искорка в глазах медленно гаснет. Остается только лед.
Холодный, мертвый, беспристрастный... Кажется, опять я сболтнул что-то не
то... Но отступать все равно не собирался.
Я должен был знать.
- Ира?..
Шорох пыльного асфальта под ногами. Луна на начинающем бледнеть небе.
Безмолвные силуэты домов. Ржавеющие у черных дыр подъездов машины.
Вздох:
- Ты спрашиваешь, чего я хочу?.. Хорошо. Я отвечу... Ничего я не хочу,
Алексей. Ничего... Я устала. И это все, что я чувствую: усталость. Все
остальные чувства... Их нет. Даже боли почти не осталось. А ведь когда умер
Миша, мне было очень больно. Я думала, что сойду с ума... Но теперь мне уже
все равно.
Я молча слушал, опустив голову, чтобы Ирина не видела моего лица. Но
она и не смотрела. Просто тихо говорила и говорила, будто сама с собой,
слепо глядя вперед и не видя. Мне приходилось поддерживать ее под руку и
обводить многочисленные препятствия. Она их, кажется, вовсе не замечала.
- Я не святая и никогда не претендовала на это. Но Бог избрал меня. Я
этого не просила, но и отказываться не буду. Просто сделаю то, что Он от
меня хочет. И, быть может, этот мир станет хотя бы чуточку лучше.
- Ты знаешь, что Он собирается сделать?.. - Я облизнул пересохшие губы.
Пауза длилась столь долго, что я уже решил, что она меня не поняла.
- Знаешь, Алексей, я слышала, о чем вы говорили с Иваном. И твою беседу
с Матерью Евфросинией слышала тоже. Не думаю, что Бог может пожелать нам
что-то по-настоящему плохое. Он - наш создатель, наш отец. А ни один отец не
желает зла своим детям. Да, он может выпороть, и подчас довольно жестоко, но
убить... Нет. Не верю.
Мне оставалось лишь горько усмехнуться:
- То есть ты смотришь на День Гнева как на этакую генеральную порку,
устроенную человечеству его Высшим отцом?.. Не буду спорить. Может быть, это
и в самом деле так. И я склонен поверить в то, что мы ее заслужили. В конце
концов, если б не Гнев Господень, мы, быть может, уничтожили бы себя сами и
сделали это куда основательнее, чем Он. Я даже готов признать, что в
определенной степени подобная встряска пошла человечеству на пользу... В
определенной степени... Но я никогда не смогу поверить, что второй День
Гнева может нести в себе хоть что-то, кроме угрозы. Он уничтожит
человечество, столкнет обратно в каменный век. Мы будем сидеть в пещерах,
грызть сырые кости и молиться Всевышнему среди поросших жиденькой травкой
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг