Раньше и я так относился - до того, как завязалась вся эта катавасия. А
сейчас... Может быть, я стал слишком самоуверенным, но почему-то чувствовал
(хотя нет, я не чувствовал - я знал), что поблизости нет ничего враждебного.
Сидя на бетонном поребрике в центре кишащих нечистью брошенных районов
старого Челябинска, я как никогда ощущал себя в безопасности. Возможно, это
ощущение и было ложным, но я ему верил. Хотел верить.
Я только сейчас понял, насколько устал. Устал бегать, драться, убивать.
Устал день за днем видеть эти унылые пустые улицы и терять друзей. Устал
постоянно ходить по самому краю, каждый раз рискуя сорваться и потерять не
только жизнь, но и душу.
Еще неделю назад я не мог представить себя без меча за спиной и
осиновых колышков на поясе. Сегодня же с удовольствием променял бы их на
возможность хотя бы немного пожить нормальной человеческой жизнью. Просто
жить и не слышать, не видеть, не знать о тех ужасах, что происходят за
пределами несокрушимого городского периметра. Просто жить и держаться
подальше равно как от света, так и от тьмы.
Я сидел, неловко подтянув ноги. Сила кружила вокруг меня. Справа - там,
где касалась меня плечом Ирина, мягко давила сила света, по ощущениям
похожая на слегка задрапированную бархатом несокрушимую сталь. Слева -
распускал невидимые щупальца тьмы заткнутый за пояс кинжал.
Я сидел между светом и тьмой, между Богом и Дьяволом, между добром и
злом, мечтая если не навсегда, то хотя бы на время освободиться от влияния
этих сил. И понимал, что это невозможно.
Добро и зло всегда будут во мне. А свет и тьма всегда будут бороться за
мою душу. Конца этому нет, и никогда не будет. До самой смерти мне придется
балансировать между ними, выбирая свой путь сквозь тернии жизни. А потом...
Что будет потом, человеку знать не дано.
Это та цена, которую каждый из нас платит за высший дар Господа -
свободу воли...
- Ну, хорошо. Мы все выбрались, - подытожил Хмырь. - Все живы и
здоровы. Честно говоря, я потрясен - не верил, что у нас получится... Но что
вы собираетесь делать теперь?
Я мигнул, с сожалением вырываясь из объятий мыслей и образов в жестокую
реальность. Вздохнул. Переглянулся с Ириной, которая вялым движением руки
вновь предоставила мне право выбрать дальнейший путь.
- Не знаю... -Я потер лоб. - День X, как ты его назвал, - завтра.
Наверное, надо поискать укрытие для ночевки. Ближе к периметру есть высотные
дома. Можно посмотреть там.
Я встал. Помог подняться Ирине.
- Пойду впереди. Проверю дорогу. Ира, ты иди метрах в тридцати сзади.
Иван, присмотри за тылом...
Молчаливое согласие, шумный протест, встречное предложение. Я ожидал
чего угодно, но только не этого.
- Идите вдвоем, - помотал головой Хмырь. - Я с вами не пойду.
- Что?.. Почему это?
- Потому что я вам больше не нужен. То, что случится завтра, все равно
не предназначено для моих глаз и ушей. - Он едва заметно улыбнулся: - Я
всего лишь человек, случайно затесавшийся среди мессий и апостолов. И я
должен уйти.
- Но...
- Он прав. - Ирина коснулась моей руки. - Он не может видеть то, что
будет явлено нам. Он не может пойти с нами.
Все. Точка поставлена. Спорить со словами мессии бесполезно. Но я все
равно никак не мог согласиться.
Неправильно это было. Неправильно.
- Ты можешь уйти завтра. Перед тем как мы пойдем... Снова улыбка.
Теперь уже явная и заметная:
- Мне еще надо напиться. Не забыл? - Бывший инквизитор посмотрел на
небо. - Конечно, вряд ли Господь пошлет ради меня дождь, но уж бутылочку-то
я найду. Может быть, даже не одну.
Он подмигнул.
- Сегодня ночью я надерусь до чертиков. Просплю весь завтрашний день. А
когда проснусь, надеюсь увидеть рядом тебя с обещанной бутылкой коньяка в
руках, которую мы выпьем вместе за счастливое избавление от конца света.
Я шумно сглотнул.
- Но я еще хотел поговорить...
- О том, что вам делать завтра и какой путь избрать? - Хмырь помотал
головой. Вздохнул. - В этом я все равно не смогу тебе помочь. Это будет
ваш... вернее, ее выбор. Я не смогу увидеть того, что случится завтра, но
последствия возможной ошибки представить могу. И знаешь, я действительно
боюсь, больше всего на свете боюсь толкнуть вас, тебя, ее в неверном
направлении.
- То есть ты не хочешь нести ответственность?
- Конечно! А кто бы хотел? Ты? Она?.. Тот, кто утверждает, что ему по
нраву нести ответственность за весь этот безумный мир, - либо сумасшедший,
либо Бог. И ни тому, ни другому я бы ее не доверял.
- Но послушай...
- Нет, это ты послушай, Алексей, - неожиданно резко перебил меня бывший
инквизитор. - Открою тебе страшный секрет: все, что ты слышал по этому
поводу от меня, Матери Ефросиний и Еременко - не более чем слова. А рядом с
Богом любые слова теряют свой смысл. Важны только души - частички Господа.
Важны только чувства - частички души. Смотри в себя, пробуй разобраться в
том, что ты чувствуешь. И пойми: я не смогу тебе помочь ничем.
Ну что тут можно было сказать? Не держать же мне его силой.
- Вернешься в город?
- Конечно. Куда ж еще?
- А как?
Хмырь расплылся в шаловливой улыбке. Ну прямо как мальчишка, затевающий
очередную каверзу:
- Так же, как и всегда, - через ворота.
Через ворота? Хм... Интересно. Как можно проникнуть внутрь периметра
незамеченным прямо через ворота. Я такого способа не знаю...
Спросить?
Нет. Не хочу знать.
- Может быть, тебя проводить? Хотя бы до периметра. А то мало ли...
Я все еще сомневался. Хмырь же только усмехнулся:
- Ты лучше свою подружку проводи. Романтическая прогулка по мертвым
улицам - что может быть лучше для влюбленных?
Я устало вздохнул:
- Слушай, может, уже хватит. Она мне не подружка. И любовь здесь ни
при чем.
Бывший инквизитор послушно кивнул.
- Да-да. Конечно. Ни при чем. И я не вижу ее в твоих взглядах и не вижу
в ее. Конечно же, ни при чем. - Он вдруг дернул меня за рукав и, подтянув
поближе, зашептал прямо в ухо: - Одного прошу: постарайся ради нее не
погубить весь наш бренный мир... Ну ладно, удачи вам!
Иван Симонов, бывший верховный инквизитор Екатеринбургской епархии, а
ныне - опасный еретик, разыскиваемый церковью по многим обвинениям, легонько
хлопнул меня по плечу. Осторожно, будто опасаясь обжечься, провел пальцами
по руке Ирины. По-церковному широко и размашисто перекрестил нас обоих. И
легким прогулочным шагом, не вязавшимся с напряженно стиснутым в руке
пистолетом, вышел со двора. Я смотрел ему вслед, но он так и не обернулся.
Когда пробирающаяся мимо пустых домов и брошенных автомобилей
коренастая человеческая фигурка скрылась за углом, я шумно выдохнул.
Повернулся к Ирине... И врезался взглядом в холодную синеву смотрящего из ее
глаз льда.
Миллионы тонких и острых как бритва лезвий вонзились в мою душу. Иглы
синего льда терзали меня изнутри. Это было больно. Но я терпел. Теряя клочки
шкуры и оставляя на холодных клинках мертвого льда темные капли своей крови,
я упрямо шел вперед.
И постепенно далеко-далеко впереди я увидел свет. Слабую, беззащитную
искорку тепла, изнемогающую под гнетом бесконечных тонн мертвого льда. Я шел
к ней. Каждый шаг отдавался немыслимой болью в изрезанном беспощадным
холодом теле. А огонек, казалось, вовсе не становился ближе...
И я не выдержал. Мигнул, прерывая контакт. Тяжело дыша, привалился к
успокаивающе прохладной стене дома. Прямо под лопатку мне впилась ржавая
перекрученная железка, когда-то, видимо, служившая держателем водосточной
трубы. Но я даже не обратил на нее внимания.
Я рассматривал свои заметно дрожащие руки. На них не было ни глубоких
царапин, ни хирургически ровных кровоточащих разрезов. Только загорелая
неповрежденная кожа, усеянная редкой сеточкой старых шрамов. От
предпринятого мной путешествия через страну синего льда на теле не осталось
ни малейших следов. И только душа, изрезанная и избитая, все еще трепетала
от боли, вызванной прикосновением к затопившему глаза Ирины божественному
началу...
До потонувшего в бездне льда огонька я так и не дотянулся. Но, может
быть, это и к лучшему. Чего стоит эта любовь, когда жить ей осталось от силы
сутки? Пусть лучше она спит там, под панцирем синего льда, и не мучает ее и
меня своей невозможностью.
Вздохнув, я поднял глаза. Ирина, чуть склонив голову набок, печально
смотрела на меня. На ее губах застыла тонкая ироничная полуулыбка. И увидев
ее, я готов был поклясться: она знала. Она все знала. Но, будучи мессией-
посредником между божественной силой и людьми, - приняв свою судьбу, не
собиралась ей противиться. Она была готова сделать все, что от нее потребует
Бог. И умереть, ценой своей жизни изменяя лик этого мира.
Я же в свою очередь готов был умереть сам, но не дать умереть ей. И мне
наплевать, слышишь, ты там, с нимбом и на облаке, мне наплевать, сколь
сильно я при этом поломаю твои планы!
Через силу улыбнувшись, я протянул руку. И с трудом подавил дрожь,
когда теплые мягкие пальцы легли в мою заскорузлую от рукояти меча ладонь.
- Пойдем, Ира. Поищем себе местечко для ночлега.
* * *
Ночь...
Брошенные дома слепо пялятся на меня темными провалами окон. Пустынные
улицы хранят высокомерное молчание. Бесформенными тенями застыли в неверном
лунном свете оставшиеся без хозяев автомобили. Бессчетными искорками горят
позади огни далекого города.
Я знаю, что они там, хотя и не оборачиваюсь.
Мне знакомы эти места. Знакомы вплоть до последнего покосившегося
столба, до последней трещины в асфальте. Несчетное количество раз я уже
бывал здесь, уходя и возвращаясь, преследуя и убегая. Убивая и умирая...
Мне хорошо известен этот район. И я знаю, куда идти.
Я иду один. Но в то же время чувствую, что рядом есть кто-то еще.
Невидимый, неслышимый, неощутимый кто-то, чья суть есть Сила, беззвучно
ступает рядом со мной по растрескавшемуся грязному асфальту.
Мертвую тишину ночи пронзает заунывный вой оборотня. Я слышу в нем
одновременно голод и боль, нетерпение и страдание, вожделение и страх. И
усмехаюсь, тихо и спокойно, потому что знаю: оборотень не посмеет напасть на
меня. Нет нужды тянуться за мечом или лихорадочно передергивать затвор
пистолета. Сегодня драки не будет.
Потому что сегодня рядом со мной идет Сила.
Я неторопливо иду по ночному городу, пересекая мертвые проспекты,
оставляя позади-тихие улицы и сворачивая в темные переулочки. Мне некуда
торопиться. До рассвета еще есть время. Я успею.
Медленно-медленно ползет к горизонту луна. Медленно-медленно гаснут
звезды, и светлеет ночное небо. Власть тьмы уходит. Скоро вновь наступит
день - время света и жизни. Но пока... Пока меня окружают сумерки-
причудливое переплетение света и тьмы, тонкая грань между двумя мирами,
ниточка таинственного нечто, ставшая временным пристанищем постоянно
колеблющегося на грани добра и зла человека.
Сумерки. Время, не принадлежащее ни Раю, ни Аду. Время, когда свет и
тьма ступают по земле рука об руку...
До места я добираюсь вовремя. У меня даже остается несколько минут на
то, чтобы привести в порядок мысли и очистить свое сознание.
Сегодня я должен сделать выбор. И я его сделаю.
Остается только надеяться, что он будет верным...
Мне не приходится долго ждать. Они пришли почти сразу.
Появлению первого предшествует падающий с небес ослепительный луч
света. Он ударяет в асфальт, мгновенно выжигая всю покрывающую его грязь и
скверну. И почти сразу же гаснет. А в том месте, где свет Всевышнего
коснулся земли, появляется... Я не могу видеть, кто или что, - клубящийся
вокруг гостя из высших сфер ровный жемчужный свет, будто молочное облако
тумана, скрывает его фигуру. Я вижу лишь лицо. Спокойное, доброе, бесконечно
прекрасное лицо. Светящиеся внутренним светом глаза смотрят на меня, видя
все темное и низменное, что есть в моей душе, и безмолвно прощая мне все
это.
Второй гость является не столь эффектно. Он просто выходит из-за угла
ближайшего дома. Темная, окутанная мраком фигура, отдаленно похожая на
человека. Крылья угольно-черной тьмы тянутся позади нее, слабо похлопывая по
воздуху. Они будто затирают мир, обращают его в уныло застывшую серую
картинку, лишенную жизни и радости. И вновь я вижу один только лик.
Презрительно усмехающийся и бесконечно порочный, мягко и незаметно шепчущий
мне в уши слова искушения и греха.
Пришельцы из иных сфер стоят бок о бок и безмолвно смотрят на меня.
Фонтан бьющего в небо яркого света и облако клубящейся понизу тьмы. Две
великие силы. Две противоположности.
Я склоняюсь перед ними, отвешивая глубокий поклон обоим сразу и никому
в отдельности. Невероятно, но и они кивают мне в ответ. Представители высших
сфер снисходят до человека! Удивительно... Но понятно. Ведь со мной Сила.
Сила, призванная определить путь человечества на ближайшие годы, а,
может быть, даже и века.
Тихие голоса пронзают тягучую пелену ожидания. Один из них трубный и
чистый, другой хриплый и свистящий. Оба голоса что-то говорят мне. И я молча
киваю, признавая обоюдную справедливость их слов.
Далеко-далеко на востоке небо начинает розоветь. С минуты на минуту
из-за горизонта покажется солнце. Время ночи уходит, протекает сквозь
пальцы. И темному гостю это не нравится. Он заметно нервничает и обеспокоено
крутит головой. Его голос звучит все более торопливо и озабоченно. Светлый
лик, окутанный постепенно разгорающимся сиянием дня, чуть заметно улыбается,
но сопернику не мешает.
Темный умолкает и отступает на шаг назад. Теперь говорит светлый. И
вновь я внимательно слушаю, готовясь принять решение.
Договорив, первый гость тоже отступает назад. Темный неприязненно
морщится и косится в его сторону, когда белесый туман света касается темного
полотнища раскинувшихся во всю ширь крыльев, заставляя их кружевной краешек
на мгновение съежиться. Но и светлый не выглядит довольным, когда по
поверхности окутывающего его светящегося облака проходит волна неровной
ряби.
Но они молчат. Только искоса поглядывают друг на друга.
И я молчу. Не издавая ни звука, смотрю на пылающую нить показавшегося
над горизонтом солнца. Я думаю... думаю... думаю... Хотя решение уже
принято.
Новый день наступил.
Я делаю шаг вперед, переводя взгляд с темного лица на светлое, а со
светлого на темное. Оба они смотрят на меня с опаской, будто в моей власти
решать, кто из них останется жить, а кто умрет.
Между светлым и темным гостем внезапно проскакивает тускло-серая дуга
разряда. Оба чуть заметно вздрагивают. Но глаз от меня не отводят.
Я останавливаюсь перед одним из них, становлюсь на колени и, не
поднимая глаз, вытягиваю перед собой руки, будто умоляя о благословении.
Рука гостя из иных сфер медленно ложится на мою голову, перебирая ежик
коротко стриженных волос. Другой, оставшийся не у дел пришелец медленно
отступает в сторону и исчезает в вихре сгустившихся красок.
А я наконец-то поднимаю глаза и смотрю в лицо оставшегося. И,
поразительное дело, я не вижу его и не могу понять, кто стоит передо мной:
свет или тьма, добро или зло... смерть или жизнь.
Но, как бы то ни было, обратного пути уже нет. И я чувствую, как
медленно и неотвратимо нарастает волна грядущего изменения. Победитель, кто
бы он ни был, готовится перестроить Землю по своему разумению.
Я знаю, что еще до конца сегодняшнего дня мир необратимо изменится...
А в следующий миг слышу чей-то испуганный вскрик... и сразу же все
вокруг разлетается миллиардами крошечных, острых как бритва осколков...
* * *
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг