Из электронной комнаты вела еще одна дверь - на этот раз обычная
деревянная и вдобавок незапертая- в обычную комнатушку, больше похожую на
кладовку. На многочисленных полках стояли, лежали, громоздились какие-то
коробки.
Следующая дверь вывела нас в точно такой же коридор, как и тот, что мы
только что покинули. Разве что на его стенах не было отметин от пуль.
Позади в кладовке что-то зашуршало. Послышалось приглушенное
ругательство. Очевидно, кто-то из особо рьяных инквизиторов неосмотрительно
решил последовать за нами.
Я изготовил пистолет. Стрелять, держа на руках любимую женщину, было
дьявольски неудобно. Но, полагаю, я бы справился.
К счастью, не пришлось.
Вставший за дверью Хмырь дождался, когда осторожные шаги приблизятся к
самому порогу, а потом с садистской улыбочкой врезал в дверь ногой. Изнутри
послышался короткий приглушенный вопль и последовавший за ним грохот
опрокидывающихся коробок.
- Бежим! Быстрее.
Коридор. Лестница. Еще один коридор. Небольшой зал, в котором прямо на
стенах висят на первый взгляд очень старые иконы... Разве можно прятать
иконы под землю? Хотя, если висят, значит, можно. Церковникам виднее... И
снова лестница, выведшая нас в комнату, в которую многоцветными бликами
пробивался сквозь витражи солнечный свет.
Я зря сомневался. Хмырь действительно знал это место. Во всяком случае,
вел он нас по лабиринтам уверенно и решительно. Как будто и в самом деле
бывал здесь раньше...
Он вел меня. А я нес на руках Ирину. По крайней мере, до тех пор, пока
в одном из коридоров она не шепнула:
- Можно, я дальше пойду сама?
Я бросил на ее лицо один только взгляд - всего один - и молча поставил
Ирину на ноги. Вновь застывавший в зеленых глазах лед не вызывал желания
спорить. Я слишком явно помнил, что случилось с той дверью, и хотя не
боялся, что Ирина испробует свою силу на мне, но все же относиться иначе к
человеку, легким взмахом ладони вышибающему стальные двери, я не мог.
Она была мессией. А мессии должно подчиняться, а не спорить.
Но руку мою она приняла. Не знаю только, радовало ли меня уютное тепло
ее ладошки или пугало ощущение той сдерживаемой мощи, что эхом доносилась до
меня через ее руку. Не было времени разбираться.
Мы и так уже потеряли его слишком много. Подкрепление инквизиторам
наверняка прибыло...
В конце коридора, в луч падающего из створчатого окна света, вступила
человеческая фигура. Остановилась, озаренная жемчужным сиянием раннего утра.
Широкий пояс, кожаная куртка, рукоять меча за плечом - все было омыто
светом, покрыто ровным белым плащом, сотканным из солнечных лучей.
Легендарный воин света. Ангел. Щит человечества, ужас тени. Воплощенное
добро.
- "Никогда не забывай, ангелы тоже смертны, - взлаивающим голосом
Аваддона напомнил мне инстинкт. - Только убить их очень трудно, а
окончательно убить - практически невозможно... Но у тебя ведь есть Душ
слов".
- Заткнись, - безмолвно просипел я своему так некстати вылезшему
инстинкту. - Заткнись!
На всякий случай толкнув Ирину за спину, я шагнул навстречу заметно
напрягшемуся при моем приближении ангелу:
- Здравствуй, Дмитрий. Зачем ты здесь?
Он попятился. И льющийся из окна свет высветил его лицо: тонкое,
аристократическое, испуганно-напряженное.
- Это я должен спросить: зачем ты здесь? - чуть дрожащим голосом
отозвался Димка Осипов. - Зачем ты привел бездушных?
Я покачал головой:
- Я никого не приводил. Уйди, Дмитрий, нам надо торопиться.
- Нет. Я... - Он нервно сглотнул. - Я не пропущу.
Я оглянулся. Вроде бы сзади пока никого видно не было. Но я не
сомневался, что долго так продолжаться не может.
- Хочешь драться? - Я попытался изобразить легкую улыбочку. Не знаю,
получилось или нет.
- Не хочу, - мотнул головой Осипов. - Не хочу. Но я должен.
- Ты не справишься.
- Я попробую. -Осипов облизнул губы. Лицо его было бледным как мел, но
руки не дрожали. Руки его тянули из-за спины меч.
Я снова покачал головой:
- Не справишься.
- Ты зло! - вдруг выкрикнул он. - Я не верил, но ты - зло. Ты... Ты
привел сюда бездушных, и они убили... убили... Будь ты проклят!
Он шагнул вперед, поднимая клинок в позицию атаки. И моя рука
инстинктивно дернулась к рукояти меча. Но все же я удержал ее, потому что
знал: сейчас не время для мечей. Не время...
Ирина из-за моей спины спокойно смотрела на побледневшее лицо Димки
Осипова. Хмырь прислонился к стене с таким видом, будто у него в
распоряжении было все время мира. Вмешиваться он явно не собирался.
Наверное, ждал когда меня убьют. Или же считал, что я справлюсь сам.
А я справлюсь?..
- Я уже говорил тебе: я никого не приводил. Понятия не имею, откуда
здесь взялись эти типы. Мы просто воспользовались моментом...
- Не верю! Я тебе не верю! Ты убил Эдгара Рязанова. Ты напал на Дмитрия
Анатольевича. Ты предал нас. Ты зло!.. Доставай меч. Защищайся.
Еще один шаг мне навстречу.
Господи, ну надо же... Борец со злом. В рыцарей поиграть решил?
"Доставай меч. Защищайся"... Мальчишка. Нет у меня времени с тобой возиться.
И Эдика я не убивал. Шефа, да, попотчевал рукояткой пистолета по
голове. Это было. Но Эдик Рязанов... Когда-то он был моим другом. По крайней
мере, до того, как все это началось. А может быть, даже и после. И я не
убивал его... Хотя я, кажется, знаю того, кто это сделал. И потому я
чувствую вину.
Я глубоко вздохнул. И вытащил... но только не меч, а пистолет.
Два выстрела: в плечо и в бедро. Не смертельно, но стоять на моем пути
он уже не будет.
За моим плечом тихо вздохнула Ирина. Меч со звоном упал на пол, и,
шагнув вперед, я ногой оттолкнул его в сторону.
Лежа на полу, Осипов расширенными глазами смотрел на меня. И в его
взгляде я видел не боль, не страх, не ненависть, а одно только недоумение.
Как? За что? Почему?..
Я склонился над ним, в глубине души ожидая, что он попробует меня
ударить. Но нет. Он лежал и смотрел на меня. Из прокушенной губы на
подбородок медленно ползла капелька крови.
Расстегнув его кобуру, я вытащил пистолет. Разрядил, отбросив оружие в
одну сторону, а вытащенную обойму в другую.
- Извини, - тихо сказал я, выпрямляясь. - Но на игры больше нет
времени... У тебя в поясе есть аптечка- перетяни раны.
Я повернулся. Ирина молча смотрела на меня, и в ее глазах я вновь видел
тени неземного холода. Бывший инквизитор тоже не произнес ни слова. В его
молчании я чувствовал... заинтересованность? осуждение? сомнение? Может
быть, все это. Вот только жалости не было.
Не было времени для жалости.
Нет жалости для врагов. Всегда доводи дело до конца... Если я смогу
принять это правило - это будет означать, что тьма в моей душе одержала
окончательную победу. И потому я буду противиться этому. Изо всех сил
противиться.
- Пойдем. - Я взял Ирину за руку, почти ожидая, что она вырвет ее. Но
нет. Спокойно перешагнув подкатившийся ей прямо под ноги меч, Ирина молча
пошла рядом. Хмырь пристроился с другой стороны.
Назад я не оглядывался, хотя лопатки зудели, чувствуя чужой взгляд. Но
я не боялся. Все равно он не мог выстрелить мне в спину.
* * *
- Давай! - Я пнул тяжелую дверную створку, заставив ее с грохотом
впечататься в стену. - Бегом. Быстрее!
Подавая пример, я перешагнул через тело оглушенного инквизитора,
выскочил из церковного полумрака на свет Божий и побежал. Не слишком быстро,
чтобы следующие за мной по пятам Ирина и Хмырь не отстали, но и не настолько
медленно, чтобы зря терять время.
Не останавливаясь, я обернулся... Ну точно, так и есть. На стоянке к
инквизиторским машинам добавились еще две. Одна наша, из Управления,
другая - украшенная армейским бело-сине-красным трехцветным прямоугольником.
Две машины... Пока еще только две. Но не было сомнений, что где-нибудь
километрах в двух-трех от этого места вниз по проспекту, фыркая драгоценным
бензином и истошно завывая, уже мчатся битком набитые солдатами машины. И
действительно, вслушавшись в предутреннюю тишину затаившего дыхание города,
я услышал далекий, едва различимый вой сирен.
Минуты через три они будут здесь.
Три минуты... Целая вечность. Мы должны успеть.
- Стой, - почти радостно взвыл за спиной невидимый кто-то. И у меня
почему-то не возникло сомнений, к кому относится этот приказ. - Немедленно
стой!
Щелкнул выстрел. Пуля выбила фонтанчик пыли метрах в двух справа и
впереди от меня. Я, не глядя, выстрелил в ответ. Вряд ли попал - очень
трудно попасть в мишень, если ее не видишь, - но, во всяком случае,
незадачливый стрелок куда-то скрылся.
Вой сирен быстро приближался. По-моему, так даже слишком быстро.
- Пешком не успеем! - Хмырь, очевидно, тоже их услышал. - Давай к
машинам!
- Водить умеешь? - тут же отозвался я.
- Велика хитрость...
- И ключи есть?
- К Дьяволу ключи! Ты, главное, дверь открой.
- Без проблем... - Сунув за пояс пистолет, я выдернул кинжал и с ходу
всадил его в податливое железо. Заскрежетал вспарываемый металл. -
Залезайте... Ира, ты садись назад.
Влезший на водительское кресло Хмырь творил что-то мне непонятное,
сунув руки под приборную панель и теребя непонятно откуда вытащенной
скрепкой в замке зажигания. Я нетерпеливо потел. Не от страха - нет. От
невозможности что-либо предпринять..
Сердито фыркнул заработавший двигатель.
Не теряя ни секунды, Хмырь дернул рычаг переключения скоростей и
втоптал педаль в пол. Мотор протестующе взвыл. И мы поехали.
- Ты зря выбрал этот гроб, - буркнул бывший инквизитор, выкручивая руль
и разворачивая обшитую грубыми стальными листами пассажирскую "Газель". - Он
же не едет ни черта. Куда на нем удерешь?
- Зато броня хорошая, - парировал я, немного приоткрывая сделанное из
стального листа с узкими прорезями окно и оглядываясь. - Пулей не возьмешь.
А при прорыве периметра нам это будет, пожалуй, поважнее, чем скорость.
- Тоже верно, - нехотя согласился Хмырь, выруливая на проспект перед
самым носом заворачивающих на стоянку машин, увенчанных истошно воющими
сиренами. - Но все-таки хотелось бы, чтобы эта телега вертела колесами
немного побыстрее.
Глядя на то, как одна из армейских машин, вопреки всем моим чаяниям,
вывернула на проспект вслед за нами, я не мог с этим не согласиться. Немного
скорости нам бы сейчас вовсе не помешало.
- Немедленно остановитесь, - прогремел усиленный мегафоном голос. -
Приказываю немедленно остановиться!
- Ну вот, опять начинается... - Хмырь крутанул руль, лихо сворачивая на
поперечную улицу. Снизить ради этого такими трудами набранную скорость он
даже и не подумал, и на какое-то мгновение мне даже показалось, что сейчас
наша тяжелая, обшитая неподъемным металлом машина повалится набок и кувырком
полетит по старой растрескавшейся дороге. Но нет, поднявшиеся в воздух
колеса снова опустились на асфальт. Глухо лязгнули броневые листы. И мы
помчались дальше по практически пустой улице.
Придерживая не желающую после моего вмешательства закрываться дверцу, я
обернулся назад. Следующая за нами машина, естественно, не думала отставать.
И поворот она прошла так изящно и аккуратно, будто шла со скоростью
пешехода, а не гнала запретные в городе восемьдесят километров в час.
Ч-черт. Что делать будем? Ведь они же не отстанут...
Бывший инквизитор снова крутанул руль. Меня бросило набок, сзади
послышался звонкий грохот падающих вещей - сыпалось развешенное на обшитых
железом стенах снаряжение и амуниция чистильщиков. Но мы повернули. И при
этом, хотя правые колеса опять несколько долгих мгновений вхолостую
болтались в воздухе, даже не перевернулись.
- Где ты научился так гонять? - спросил я, едва сумев перевести дух.
- В прошлой жизни был гонщиком, - отмахнулся сосредоточенно следивший
за дорогой Хмырь.
Я негромко хмыкнул и предпринял жалкую попытку пошутить:
- Ну и как тебе эта машинка после гоночной "Формулы-1"?
Если бывший инквизитор что-то и ответил, то я не расслышал.
Простучавшая из пристроившейся сзади армейской машины автоматная очередь и
сопровождающий ее грохот пуль по навесной броне заглушили все слова. Я
торопливо обернулся, дабы посмотреть, как там Ирина.
Нормально. Мессия сидела в одном из установленных в салоне пассажирских
кресел и стискивала руками подлокотники. Немного бледная, но в целом не
пострадавшая.
Броня, предназначенная защищать моих коллег от когтей и клыков нечисти,
выдержала и удары пуль. Собственно говоря, я так и предполагал, но
предполагать- это одно, а знать - совсем другое. И хорошо, что я не ошибся,
хорошо, что вместо рваных дыр на задней стене появились всего лишь несколько
вмятин.
Еще одна очередь. Истошный визг рикошетирующих пуль.
Ладно еще, что улицы практически пустые. Иначе кого-нибудь точно бы
зацепило.
Я снова обернулся. Машина армейцев шла метрах в семи сзади. Хорошо шла,
как приклеенная. Я повернулся к Хмырю:
- Слушай, если мы сейчас резко тормознем, они нам в зад не въедут?
- Не въедут. Успеют остановиться.
- А жаль, - вздохнул я.
- Зато если мы тормознем, особенно если сделаем это резко, - несколько
напряженно продолжил Хмырь, - мы сами куда-нибудь въедем. Или, что более
вероятно, покатимся кувырком... Очень уж дурная динамика у этой чертовой
железяки. Центр тяжести - не поймешь где. Да и обзор сквозь эти щели, -
Хмырь на секунду оторвал руку от руля и щелкнул пальцем по заменяющему
лобовое стекло листу металла, - ни к черту.
- Она же не для гонок делалась, - не знаю почему, но мне вдруг стало
обидно, - а для защиты от врага. И свои функции исполняет хорошо. Вон
сколько сзади вмятин от пуль и ни одной сквозной дыры.
Хмырь коротко и устало вздохнул:
- Так разве ж я чем-то недоволен?..
Под треск автоматных очередей и визг отскакивающих от броневых листов
пуль машина армейцев вознамерилась обогнать нас справа. Я немного приоткрыл
окно и несколько раз надавил на курок. Четыре кусочка серебра,
сопровождаемые грохотом и вспышками, унеслись вдаль.
Какая расточительность: стрелять в человека серебром, когда можно было
обойтись обычными свинцовыми пулями. Но их у меня не было. Не предполагая,
что когда-нибудь они мне понадобятся, я не озаботился их приобрести. А
теперь было уже поздно. И приходилось тратить драгоценное серебро,
бессмысленно выгуливая его в никуда.
Впрочем, не совсем бессмысленно. И, вероятно, не совсем в никуда. Ведь
преследующая нас машина все-таки приотстала. Вряд ли я убил или хотя бы
ранил кого-нибудь из сидящих в ней вояк, но некоторую осторожность им все же
внушил. Обгонять нас они больше не пытались, предпочитая бестолково и
практически бессмысленно постреливать из автоматов сзади.
Внешние броневые листы пока держали, хотя и бугрились бесформенными
уродливыми пузырями. Но кое-где уже появлялись тонкие как волоски трещины.
- Ирин... ты пригнись лучше.
Я еще пару раз выстрелил в окно. Сменил опустевшую обойму. И, взглянув
на часы, напряженно тронул Хмыря за плечо:
- Слишком рано. Караван еще не собрался. Ворота закрыты. И если мы туда
сунемся, да еще и с погоней на! хвосте, - это будет конец: нас просто зажмут
и преспокойно расстреляют со стен.
Долгая минута тишины, прерываемая только натужным хрипом работающего на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг