Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
через страх, отчаяние и неприятие своей  судьбы,  к  видимому  невооруженным
глазом облегчению. Впрочем, имеет оно истоки вполне понятные. На месте Ирины
я тоже был рад, если б кто-нибудь в такой момент находился  со  мной  рядом:
Пусть даже этот кто-то - человек, который убил ее друга.
     - Если хотите, можете остаться здесь,  -  радушно  предложил  Хмырь.  -
Места всем хватит. Вряд ли кто-нибудь догадается искать вас здесь.
     - Нет, - Ирина  тряхнула  головой,  рассыпая  по  плечам  пышную  гриву
волос. - Мы все-таки пойдем. Ничего?
     Бывший инквизитор улыбнулся:
      - Ничего. Заглянете завтра?
     Сердце тоненько кольнуло, тревожно и недоверчиво. И я поспешно -  может
быть, даже слишком поспешно ответил:
     - Не знаю. Как получится.
     - Ну и ладно, - послушно  согласился  Хмырь.  -  Удачи  вам,  спасители
человечества. Постарайтесь не развалить этот мир на части окончательно.
     - Хорошо. - Я взглянул на Ирину и, ударившись взглядом о застывшую в ее
глазах боль, поспешил отвести взгляд. - Мы постараемся... Но  ты  на  всякий
случай  не  забудь  приготовить  бутылочку  того  пойла,   которым   пытался
попотчевать меня в прошлый раз.
     Я улыбнулся, но Хмырь ответил неожиданно серьезно:
      - Обязательно. Главное, чтобы Господь  не  забыл  устроить  напоследок
дождь.
     - Идем, Алексей. Я кивнул.
     - Да, Ира... Подожди еще минутку. - Ухватив  опального  инквизитора  за
рукав, я  вновь  оттащил  его  в  сторону.  Перешел  на  шепот  и  торопливо
спросил: - Ты знал, да? Ты все заранее знал?
     Он понял, о чем я. Сразу понял. И так же тихо ответил:
     - Да.
     - Но откуда?
     Вместо ответа он  только  улыбнулся  и  закатил  глаза.  Я  поморщился:
секреты, всюду одни секреты. Как мне все это уже надоело!
     Тем не менее расстались  мы  вполне  мирно.  Пожали  друг  другу  руки,
пообещали в случае чего забегать на огонек, Хмырь посулил достать настоящего
коньяку, я вспомнил найденную в старом городе бутылку... Обычные, ничего  не
значащие слова перед лицом надвигающегося Апокалипсиса.
     Уже на лестнице, подхватив рассеянно нащупывающую ногой  ступени  Ирину
под локоток, я тихо спросил:
     - О чем вы с ним говорили?
     - О жизни, - равнодушно ответила Ирина, явно не собираясь  вдаваться  в
излишние подробности. - О жизни, о Боге и о тебе.

                                   * * *

     У Ирины была квартирка неподалеку от центра.  Уютная  однокомнатная  на
третьем этаже с видом на парк. Планировка помещений была точно такая же, как
и у меня, - видимо, дома были построены по одному проекту. Но в  отличие  от
моих угодий здесь за хлипкой деревянной дверью находился  не  совмещенный  с
медвежьей берлогой склад всякого барахла. Здесь действительно жили.
     Аккуратно наклеенные обои, чистенькие  половики,  накрытый  бахромчатой
скатертью стол. Чистота и  уют.  Но  не  доведенные  до  абсолюта,  а  самые
обычные. Живые. Женские.
     Но были и следы мужского присутствия:  аккуратно  приколоченная  полка,
пахнущая свежим деревом, блестящий начищенной медью новенький кран на кухне,
сапоги сорок пятого размера в коридоре. Впрочем, следы эти уже отступали под
неумолимым натиском времени и пахло  от  них...  Смертью  пахло,  горечью  и
болью.
     Наверное,  неделю  назад  в  тихом  пустынном   дворике   действительно
простился с жизнью близкий ей человек. Друг, брат... может быть, даже муж.
     Я мог бы спросить. И она бы мне ответила. Сейчас, когда ее глаза видели
отблески божественного величия, рядом  с  которым  нелепая  смерть  близкого
человека не  имела  никакого  значения,  она  бы  ответила.  Но  я  не  стал
спрашивать. Не захотел бередить рану.
     В  конце  концов,  это  все  равно  не  дало  бы  мне   ничего,   кроме
удовлетворения сиюминутного любопытства.
     - Проходи, - рассеянно отозвалась  Ирина,  заметив,  что  я  бестолково
остановился посреди комнаты. - Садись.
     Неопределенно махнув рукой, она вышла  из  комнаты  и  появилась  минут
через пять, одетая в обычный домашний халатик веселенькой расцветки. Села на
диван, машинально включила радио.
     Передавали новости. Самые обычные. О запасах продовольствия на  будущий
год. О пуске в эксплуатацию новой доменной  печи.  О  внеочередном  собрании
синода и необыкновенно массированном нашествии нечисти, сразу с трех  сторон
атаковавшей вчера защитный периметр соседнего города Магнитогорска.
     О  приближающемся  Апокалипсисе  -  ни   полслова.   Городские   власти
предпочитали молчание любым неизбежно бесполезным  словам.  И,  в  принципе,
правильно делали. Незачем провоцировать панику.
     Я представил себе возможные последствия столь необдуманного  шага,  как
официальное подтвержденное церковью объявления  конца  света,  и  мне  разом
поплохело.
     Что сделает народ, услышав столь "приятную" новость?..
     Всеобщая истерия. Мгновенный  всплеск  разгула  и  насилия.  Осаждающие
городские церкви толпы народа. Вновь вышедшие на охоту мародеры...
     Нет, молчание в данной ситуации -  единственно  верный  выход.  Скрыть,
утаить, завесить плотным занавесом секретности пугающие факты. Надолго  это,
конечно, не поможет - слишком много людей уже в курсе дел. У них есть семьи,
родные, близкие, в конце  концов,  просто  друзья.  Рано  или  поздно  слухи
просочатся. Но остается шанс, всего  лишь  шанс,  что  они  не  дорастут  до
критического уровня. Что на улицах не появятся бушующие толпы  народа...  По
крайней мере, в ближайшие два дня не появятся. А потом... потом некому будет
бунтовать.
     А слухи уже просочились. И напряжение уже чувствуется.  Даже  в  голосе
пересказывающего последние новости диктора, в каждой  его  фразе,  в  каждом
слове оно неуловимо ощущалось. Будто повисшая на  горизонте  грозовая  туча.
Тяжелая. Мрачная. Угрожающая.
     Или, может быть, мне это только кажется?..
     А синий лед в глазах смотрящей на меня Ирины мне тоже кажется?
     - Что такое? - негромко поинтересовался я. - Ты смотришь на  меня  так,
будто я только что наступил на твою любимую болонку. Что случилось?
     - Я чувствую... - голосом  впавшего  в  транс  предсказателя  протянула
Ирина. Потом медленно, как во сне, встала. Шагнула  вперед.  И  вдруг  резко
выбросила руку, ткнув пальцем прямо мне в грудь. - Что там у тебя?
     Я коротко хмыкнул. Сунул руку за пазуху.
     - Всего лишь это. - На  стол  тяжело  плюхнулся  обмотанный  потерявшей
всякий цвет тряпкой сверток.
     - Покажи.
     Приказной тон мне очень не понравился. И возможные последствия тоже. Но
я все же кивнул, послушно  размотал  сверток  и  молча  показал  ей  кинжал.
Простая безыскусная рукоять легла в руку как  влитая.  И  тотчас  же  кинжал
дрогнул. Слабо, практически неощутимо. Но все же, будь он живым существом, я
бы сказал, что он напрягся в ожидании возможной схватки.
     Неужели и впрямь?.. Нет. Не верю. Не верю! Никогда!..
     Брови Ирины чуть опустились. Лед в ее глазах  заметно  окреп,  полыхнул
сотнями бритвенно-острых граней. Коротко вякнуло что-то невразумительное мое
чувство опасности. Вякнуло и в ужасе заткнулось, когда Ирина,  подняв  руку,
медленно потянулась к лежащему в моей ладони инструменту тьмы и смерти.
     На мгновение мне показалось, что кинжал выгибается в моей руке,  то  ли
пытаясь уйти от соприкосновения, то ли намереваясь поднырнуть под  тянущуюся
к нему ладонь, чтобы потом, дернув мою руку  вперед,  коротко,  без  замаха,
войти  прямо  под  левую  грудь.  Войти.  Провернуться  в  ране.  Вырваться,
разбрызгивая ярко-алую кровь. И снова войти. И снова... И снова...
     Ну, уж нет.
     Так не пойдет... Ты всего лишь орудие, кусок  металла.  Ты  не  сможешь
заставить меня это сделать.  Не  сможешь!..  Я  человек,  а  ты  всего  лишь
железяка. Я сильнее...
     Кончики пальцев Ирины коснулись источающего тягучие волны тьмы  лезвия.
И тотчас же мою ладонь кольнули тысячи холодных иголок. А откуда-то  изнутри
поднялась такая волна ненависти, что я едва... едва... едва удержался...
     Мимолетно скользнув пальцами  по  обжигающе-холодному  металлу  острия,
Ирина отвела руку. А я наконец-то смог перевести  дух  и  осторожно  разжать
намертво  стиснутые  зубы.  Чужая  воля,  не  сумев   совладать   со   мной,
отступила... На некоторое время.
     Проклятье, что этот кинжал делает? На  что  он  меня  толкает?  Что  за
чудовище он хочет из меня сотворить?
     Но самое страшное, что бы он ни делал, как бы он ни  давил,  я  знал...
знал, что я его не брошу.
     Теперь я понимал, почему шеф держит свой клинок в шкафу. Он  просто  не
может, физически не может оставить его. И в то же время он  боится.  Боится,
что не сможет сдержаться, если возьмет его в руки. И потому  день  за  днем,
неделю за неделей меч пылится в его шкафу за стеклом.
     Теперь я понимал...
     Я поднял глаза. Ирина стояла передо мной,  рассматривая  кончики  своих
пальцев.
     - Обожглась, - чуточку обиженно сказала она. И  я  удивился,  насколько
по-детски прозвучал ее голос. - Это плохая вещь. Злая. Зачем она у тебя?
     Отблески синего льда в ее глазах. Холодно. Холодно... Как холодно...
     Я пожал плечами:
      - Может быть, для того, чтобы тебя защитить?
     Я  сам  понимал,  насколько  глупо  звучит  это  оправдание.  Но  Ирина
почему-то приняла его как должное... Возможно, потому, что хотела бы  в  это
верить?
     Она зябко повела плечами.
     - Давай спать. Я постелю тебе на кушетке.
     Я бросил мимолетный взгляд за  окно.  Было  еще  светло.  Вечер  только
начинался, и спать мне не хотелось ничуть. Тем более надо  было  еще  многое
обдумать.
     - Не надо. Я вот тут посижу. В кресле.
     - Всю ночь?
     - Могу и всю ночь - мне не привыкать. - Я улыбнулся.  -  Буду  охранять
твой сон.
     - Как хочешь. - Ирина вяло пожала плечами. - Отвернись, я переоденусь.
     Я встал и подошел  к  окну.  Полюбовался  затянутыми  тучами  небесами.
Оббежал взглядом ровные ряды прячущихся за оградой капустных  грядок.  Чихая
дымом  и  старательно  дребезжа  на  колдобинах,  проехала   старая   машина
неопределяемой марки. По тротуару шли  люди:  женщина  с  тяжелыми  сумками,
опирающаяся  на  клюку  старушка,  парень  панковатого  вида  в  обнимку   с
размалеванной всеми цветами радуги  девицей,  мальчишка  с  выструганным  из
палки мечом. Жизнь текла своим чередом.
     Получив тридцать лет назад почти смертельную  рану,  наш  мир  все-таки
выжил. Сумел  подняться,  смог  восстановить  свои  силы.  Пусть  далеко  не
полностью, но смог. Окутавшись защитными периметрами, ощетинившись  стволами
автоматов  и  холодным  серебром  мечей,  остатки  былой  цивилизации  вновь
вернулись к старой привычной жизни.
     И тем самым дали Господу повод наказать человечество еще раз.
     Что мы должны были понять, но не поняли? Какую  истину  хотел  показать
нам Господь, устраивая человечеству величайшее  со  времен  великого  потопа
потрясение? За что он хочет наказать нас еще раз?.. За что и зачем?
     Будут ли когда-нибудь вновь ходить по этим  тротуарам  люди,  будут  ли
кататься на велосипедах мальчишки и рисовать мелом классики девчонки?  Будет
ли у человека еще один шанс, или многократно умножившая силы  после  второго
Дня Гнева волна нечисти  захлестнет  последние  впавшие  в  панику  островки
разумной жизни и без малейшей жалости потопит их в крови?
     Я не знаю.
     За что?.. Хотя нет, это не важно... Зачем? Зачем Богу  наши  страдания?
Разве Он не всеблагой и милосердный? Зачем Ему убивать нас?
     Зачем?..
     По стеклу ударили первые капли дождя.

                                   * * *

     Спал я действительно в кресле. Вернее, не спал, а лишь дремал урывками,
просыпаясь от малейшего  шороха:  от  краем  уха  услышанных  на  лестничной
площадке шагов, от шума проезжающей под окном  машины,  от  далекого  рокота
грома. Я вздрагивал, и моя рука, повинуясь накрепко  вживленным  инстинктам,
тянулась к рукояти меча. Тянулась и опускалась, так и не достигнув цели.
     Я смотрел, как Ирина  спит,  разметав  по  подушке  волосы.  И  засыпал
вновь... чтобы через четверть часа вновь схватиться за меч, услышав, как она
ворочается на своей кровати, сбивая в ком простыни.
     А спала она действительно  беспокойно.  Ерзала.  Бормотала  сквозь  сон
что-то невнятное. Изредка постанывала. И я,  даже  не  вставая  с  места,  в
неровном свете уличного фонаря видел выступившую у нее на лбу испарину.
     Наверное, Ирине что-то снилось. И вряд ли  что-то  хорошее.  Я  мог  бы
разбудить ее, прекратить эти мучения. Мог. Но я не смел,  не  решался  этого
сделать, потому что чувствовал: так  надо.  А  еще  потому,  что  в  воздухе
буквально плыла сила - чужая, не принадлежащая этому  миру  сила,  настолько
могучая, что иногда она даже начисто забивала ползущий по полу тонкий аромат
тьмы, испускаемый заткнутым за пояс кинжалом.
     Не представляя себе возможные последствия,  я  не  смел  вмешиваться  в
процесс обучения Господом своей новоявленной мессии. Просто сидел и смотрел,
как Ирина мечется  во  сне,  всхлипывает  и  стонет.  А  когда  она  наконец
ненадолго затихала, я вновь погружался в  полудрему.  Чтобы  урвать  десять-
пятнадцать минут сна.
     Что я чувствовал, глядя на нее,  лаская  взглядом  обнаженные  плечи  и
тонкие хрупкие руки? Я не знаю. Она была мессия. Она была  настолько  далека
от меня, насколько это возможно. И она обречена была  умереть.  Всего  через
два дня... уже меньше чем через два дня.
     Был ли у меня шанс? Я не знаю. Болела ли у меня за нее душа? Я не знаю.
Хотел бы я ей помочь? Я не знаю. Любил ли  я  ее?  Я  не...  Что  за  чушь?!
Конечно же... конечно же да.
     Но что я мог сделать? И имел ли я право?
     Я не знаю.
     Но зато одно я знал точно: если Аваддон действительно дал мне кинжал  в
расчете на то, что я смогу всадить его  в  грудь  ничего  не  подозревающему
мессии, то он ошибся. Ошибся, как никогда еще не  ошибался.  Я  скорее  убью
себя, чем ее.
     Если ценой спасения мира станет ее жизнь... Так пусть этот мир  катится
к чертям. Что он дал мне такого  ценного,  что  могло  бы  сравниться  с  ее
жизнью?.. С жизнью единственной женщины, которая так или иначе  обречена  на
смерть через два дня. Меньше чем через два дня.
     Не знаю. Я не знаю, что делать. И не  у  кого  просить  помощи.  Некому
молиться, потому что, так или иначе, и Небеса  и  Ад  жаждут  ее  смерти.  И
только я клянусь, что приложу все силы, чтобы она  осталась  жива.  Слышишь,
Всемогущий и Всевидящий, я клянусь!..
     Резко, гортанно вскрикнув, Ирина оттолкнулась  руками  и  села.  Пустым
полубезумным взглядом обвела комнату.
     Отдернув инстинктивно метнувшуюся к рукояти меча  руку,  я  выпрямился.
Подошел к ней. Опустился рядом на корточки, стараясь не обращать внимания на
вздымающуюся под тонкой ночной рубашкой грудь.
     - Тише,  Ира,  тише.  Это  был  сон,  всего  лишь  сон...   Ничего   не
случилось...
     Ирина молча смотрела на меня. И я видел, как  блестят  в  полумраке  ее
глаза.  Обычные  глаза  испуганной  дурным  сном  девушки.   Расширенные   и
часто-часто мигающие. Вот только мерцали в них бесконечными колючими гранями
тени синего льда.
     Я потянулся, чтобы включить стоявший у изголовья ночник.  И  вздрогнул,
когда холодная, необыкновенно холодная ладошка легла на мои пальцы.
     - Не надо, Алексей. Поздно... Они уже здесь. Я нахмурился:
     - "Они"? Кто "они"?
     - Инквизиторы. Они уже здесь. Они пришли за мной.
     Я не стал спрашивать, откуда она знает и уверена ли в этом. Зачем? Я  и
сам видел застывший в ее глазах синий  лед.  Вместо  этого  я  задал  другой
вопрос:
      - Что будем делать?
     И получил простой, короткий и совершенно для меня неприемлемый ответ:
      - Уходи.
     - Нет!
     - Уходи. Быстрее. У тебя еще  есть  шанс.  Я  обернулся.  Посмотрел  на

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг