Особенный блеск красоте Лицинии придавал простой, но вместе с тем
изысканный наряд. На ней было нечто белое, длинное, ниспадавшее грациозными
складками, едва приоткрывавшее кокетливо выглядывавший носок желтого
башмачка. Прическу закрывало желтое, не менее тщательно уложенное покрывало,
спадавшее на плечи и спину. Лицо невесты, выражавшее одновременно и радость,
и испуг, показалось Олегу столь прекрасным, что он с трудом удержался от
того, чтобы не поцеловать ее прямо при встрече. Только появление Его
Высочества отвлекло его от весьма нескромных мыслей. Зато герцог принял
смущение на лице своего врача за радость от лицезрения его особы и подарил
молодоженам поместье неподалеку от Города. Вместе со свитой герцога прибыл и
претор, в чью обязанность входила регистрация брака.
Претор открыл дверь в сакрарий и, громко призывая духов дома (ларов),
прошел внутрь. За ним, выстроившись парами, прошли молодожены, родители
невесты, герцог со своей новой пассией, Грацией Секундой, и пять пар
свидетелей. Претор остановился у алтаря, Олега и Лицинию усадили в
специальное кресло с двумя сиденьями, покрытое шкурой овцы. Претор положил
правую руку девушки в правую руку Гордеева и произнес священные слова. Затем
к ним поочередно подходили все присутствующие и, встав перед молодоженами,
объявляли о своих подарках. Сидя на мягкой шкуре и искоса поглядывая на
взволнованную, ставшую от этого еще более красивой Лицинию, Олег невольно
прикинул общую стоимость подаренного и иронически подумал, что он теперь
стал миллионером, даже если не считать подаренного герцогом поместья.
А потом был длинный, скучный, похожий на все когда-либо виденные
свадебные торжества пир. Сначала, как водится, пили за молодых, их счастье,
за их родителей, а потом просто пили и ели, причем большинство уже и забыло
о причине, собравшей их здесь. Но все проходит, как заметил один мудрый
пророк, прошло и это столь надоевшее Гордееву действо и наступила ночь.
Ночь, после которой остались в памяти неведомо как родившиеся строки:
- Мне бы огромную ночь,
Лунную ночь
И тебя...
А потом наступили будни. Но не те, о которых в воспоминаниях остается
ощущение чего-то серого, когда вечером с облегчением вздыхаешь: "День прошел
и черт с ним", а радостные, наполненные счастьем и ощущением полноты жизни.
Дни, когда каждая минута несет такую полноту ощущений, что и не снилась
унылым пессимистам, дни, когда любое дело спорится, любая проблема кажется
несущественной и решается в пять минут, а самое главное случается вечером,
когда двое любящих друг друга остаются наедине. Дни, не зря названные нашими
мудрыми предками "медовым месяцем". У кого-то они длятся действительно
месяц, у кого-то несколько лет, счастливые пары сохраняют их до конца жизни,
пусть и не столь яркие, как первоначально...
К удивлению Олега, даже больные в госпитале стали выздоравливать
быстрее, а Его Высочество почти бросил пить (ну не считать же полтора литра
вина за обедом и литр вечером за пьянку). На границах в эти дни тоже
установилась странная тишина, прекратились даже набеги отдельных банд
коннахтских "вайлдбоев"-удальцов. Олегу даже показалось, что после его
женитьбы весь мир стал добрее. Действительно, боевые действия между Империей
и ниппонцами затихли, пираты словно испарились с морей, Сегия заключила мир
с Готской Федерацией. Все новости твердили, что наступил всеобщий мир и "во
человецех благоволение". Впрочем, Гордеев этим и не особо интересовался.
Куда интереснее было вживаться в мир ромейской семейной жизни. Он с
удивлением узнавал, что ромейская жена была не менее свободна, чем женщины
его мира. Жена полностью распоряжалась домашним хозяйством, самостоятельно
тратила деньги, которые ей обязан был предоставлять муж, могла свободно
ходить по городу в одиночку, без сопровождения мужа и служанок. Олег с
интересом наблюдал, как она строит и воспитывает слуг и служанок, мягко, не
повышая голоса, но непреклонно. Зато теперь отведенный ему дом сиял
чистотой, повар готовил такие вкусные блюда, что невозможно было оторваться,
а лошади личного выезда сияли чистотой и вплетенными в гривы ленточками.
Жизнь, по мнению Олега, входила в нормальную колею.
Появилось даже свободное время после работы, в которое они с Лицинией
гуляли по Городу. Пешком или на дрожках они осматривали парки и храмы,
купались в банях, весьма, кстати, приличных и чистых, даже на взгляд
пришельца из другого мира. А ему помнилось прочитанное где-то, что там чуть
ли не нужду прилюдно справляли. Оказалось, что в гигиене ромеи ничуть не
уступают жителям двадцать первого века, а внутри бани выглядели намного
лучше, чем некоторые из посещенных ранее попаданцем в своем мире.
Хорошее настроение Олегу не испортила даже начавшаяся при дворе
серьезная интрига - недавно появившаяся дама из приалайской провинции, по
прозвищу Годи, попыталась с ходу стать главной фавориткой Его Светлейшего
Высочества. Он только посмеивался, наблюдая, как две стервочки соревнуются в
словесных баталиях и демонстрации прелестей, и как придворные мигом
разбились на две партии, с самым серьезным видом поддерживающие ту или
другую претендентку в фаворитки и делающие пакости друг другу.
Впрочем, вся эта "имитация бурной деятельности" оказалась Олегу
полезной - занятый проблемами своего "курятника" герцог милостиво разрешил
ему уехать на несколько недель в отпуск. Воспользовавшись оказией, Гордеев,
не теряя времени, собрался и выехал вместе с женой и несколькими слугами в
подаренное имение, расположенное в нескольких десятках миль от Города.
Запроливье. Великое Герцогство Алайское. Замок Арканар
В небольшом зале, со стенами, выкрашенными в необычное сочетание из
черной основы, по которой беспорядочно разбросаны большие кляксы ярко-алого
цвета, суетились слуги, устанавливая козлы, накрывая их столешницей и
подтаскивая к установленному столу кресла. Наконец суета утихла, и зал на
время опустел. Но ненадолго, вошедшие в него солдаты, негромко позвякивая
кольчугами и оружием, тщательно осмотрели помещение и вышли. Осталось только
двое бойцов с висящими поверх панцирей горжетками, украшенными узором, и
один высокий худощавый человек в длиннополом одеянии, с колпаком,
расписанным узором из звезд, на голове. Едва они заняли место в углу,
противоположном дверям, как в помещение один за другим стали входить люди. В
одинаковых коротких плащах, расшитых, согласно дворцовому этикету, серебром
и золотом, в зависимости от ранга обладателя, в церемониальных кирасах и
шлемах, они мало напоминали воинов и полководцев, какими были на самом деле.
Рассевшись вокруг стола, они спокойно принялись ожидать появления
повелителя, ничем не выдавая своего нетерпения. Ждать пришлось достаточно
долго, но никто из присутствующих не произнес за это время ни слова. Они
сидели, лишь изредка меняя позы, чтобы дать отдохнуть затекшим частям тела,
и дружно встали, едва в дверях показался невысокий полноватый человек в
коротком плаще, отделанном мехом и с герцогской короной на голове. Так же
молча он прошел к стоящему напротив дверей высокому креслу и сел, дав тем
самым знак, что могут сесть и все остальные. Наконец все устроились на своих
местах. Два вошедших с герцогом воина, судя по обмундированию, расстелили на
столе длинный свиток карты с нанесенными на ней условными обозначениями.
- Благородные доны! - прервал наступившую зловещую тишину сидящий в
кресле. - Господа Военный Совет! Мною принято решение начать войну против
нашего коварного соседа, захватившего часть наших земель, прибравшего в свои
руки торговлю с цвергами и нарушившего исконно сложившееся в Запроливье
равновесие сил. Благородные доны! По моей воле присутствующие здесь дон Гуг,
коннетабль и дон Капада, командир арбалетчиков, доведут до вас план
предстоящей кампании. Хочу заметить только, что основной частью плана будет
вторжение в столицу противника через портал, координаты и заклинание
открытия которого нам удалось выяснить...
Всякая счастливая семья счастлива... (продолжение)
Выехали с утра, пока солнце еще не припекло землю. Ехали неторопливо,
Лициния с утра чувствовала себя неважно и слегка капризничала. Ее служанка
только и успевала приносить с хозяйственной повозки то какую-то страшно
необходимую заколку, то бутылочку с какой-то специальной водой, то еще
какую-нибудь мелочь. Но Олега эти задержки совершенно не волновали, ему было
просто хорошо. Впервые за все время пребывания здесь он никуда не торопился,
ни о чем не должен был беспокоиться. Он просто ехал и с наслаждением болтал
о том о сем то с Лицинией, то с управлявшим повозкой старым, опытным слугой,
доставшимся ему от самого легата. Тот спокойно правил лошадьми, не гоня
повозку и нисколько не обращая внимания на частые остановки. Ко всему
прочему и день оказался не слишком жаркий, небольшие облачка прикрыли
солнце, веял легкий, приятно освежающий ветерок и хотелось, чтобы эти
мгновения длились и длились. Приятно было чувствовать рядом упругое бедро,
ощущать ласковый ветерок, приносящий запах любимой женщины, слышать ворчание
извозчика, изредка поощрявшего щелчками кнута и так бодро бегущих лошадей,
слышать негромкое цоканье копыт лошадей свиты и понимать, что жизнь
прекрасна и удивительна. "И счастлива", - мелькнула мысль. Теперь Олег был
даже благодарен тем бандитам, из-за которых сбежал в этот мир. Мир, который
подходил ему словно сшитый по мерке у лучшего портного костюм. "Неужели все
несчастные и озлобленные на весь мир люди несчастливы только потому, что
попали не в то место и не в то время?" - его отчего-то потянуло на
философию. Немного обдумав этот тезис, он решил, что скорее всего так и
есть. Размышления Олега прервались очередной остановкой на опушке леса, на
этот раз чтобы поесть самим, а также накормить и напоить лошадей. Пока
охранник, жена и служанка готовили место для трапезы, Олег помог выгулять
лошадей, посмотрел, как один из охранников и извозчик их поят и кормят.
Закусили быстро, по-походному, пирогами и квасом, рецепт которого Олег
привез из Сегии. После обеда решили немного отдохнуть. Охранники
расположились чуть в сторонке, расстелили потники и прилегли, оставив одного
на страже. Жена и служанка пристроились на небольшом холмике, освещенном
солнцем, на расстеленных кошмах. Одному Олегу не дремалось, посидев у
разоренного стола и посмотрев на отдыхающих, он решил прогуляться. Прихватив
с повозки свой меч и знаком показав охраннику, чтоб не поднимал суеты, Олег
пошел в глубь леса.
Извилистая, еле заметная в траве тропинка вела куда-то прямо в чащу.
Подумав, что времени вполне достаточно, он решил прогуляться подальше. Тем
более что Гордееву стало любопытно, куда же мог вести этот, по меркам
небольшого леса, "тракт". Грибные места? Они обычно ближе к опушкам, как он
помнил. Да и за дровами дальше опушки смысла ходить не было, прямо у дороги
можно срубить хоть сухостоину, хоть нормальное, почти корабельных кондиций
дерево. Поэтому ему и стало интересно, к чему же приведет его тропка.
А тропинка вилась и вилась среди деревьев и кустарников, словно
стремясь запутать идущего и завести его неведомо куда. Присмотревшись и
прикинув, Олег понял, что ушел от места пикника совсем недалеко, потратив
время на преодоление изгибов и зигзагов тропинки. Подумал, подумал и прочел
заклинание. На тропинке перед ним воздух задрожал, сгустился и, словно в
старинной русской сказке, возник небольшой круглый шарик, очень похожий на
клубок, свитый из шерстяных ниток. Клубок подпрыгнул, крутанулся, словно
вынюхивая что-то, и устремился прямо в центр густого кустарника. Царапаться
о ветки и кусты не хотелось, и Олег поставил воздушный щит прямо перед
собой. Оставленный клубком след явственно различался, как тонкая красная
нить, ведущая куда-то в глубь леса. Олег, не раздумывая, двинулся напрямую и
через пару минут оказался на поляне. И застыл, пытаясь осознать увиденное...
Еще через несколько минут он был уже около повозок и, захлебываясь, пил
вино из поднесенной кем-то чаши, стараясь задавить рвотные позывы. Через
десяток минут появились и сходившие по его следу охранники. Опытные,
прошедшие не один конфликт вояки, способные, не моргнув глазом, перерезать
горло любому, выглядели немногим лучше Гордеева. Но в отличие от него они
все же осмотрели место и теперь старший из них, Луций по прозвищу Спата
(Меч), докладывал об увиденном начальнику охраны, Сергию Криспу:
- Значит, алтарь. На нем свежая жертва, девочка лет пяти. Ее, значит,
похоже... того, а потом из живой вынимали внутренности и наматывали на
специальный колышек. Еще три жертвы, ранние, если глянуть, как они
разложились, значит. Потом на ветках не менее десятка детских голов.
Кое-какие до костей облезли, остальные, значит, частично. По всему видно -
секта "крузейрос". Над алтарем лук их висит, а, значит, на деревьях тамга в
виде кривого меча.
- Только этого нам еще не хватало, - попытался почесать затылок Крисп,
но наткнулся рукой на шлем и с досадой сплюнул в сторону.
- Что за секта такая? - пришедшего в себя Олега одолело любопытство. -
Опасная?
- Не сказать чтобы очень, - покосившись на прислушивающуюся к разговору
Лицинию, ответил Крисп. - Но вредная. Поклоняются имперскому оружию,
особенно луку "ак-куйлаш", боевому молоту "ах-хаммер" и кривому мечу
"аш-сашхо". Говорят, что приносят кровавые жертвы. Что, как мы теперь
узнали, правда. Подлежат суду как противники герцогской династии и вообще
вредный элемент.
- А почему именно имперскому? - удивился Гордеев - Если "ак-куйлаш" -
это склавенский составной лук "кулак", а "хаммер" - готская булава? Вот
аш-шахсо - не знаю.
- Не аш-шахсо, а аш-сашхо, с вашего разрешения, - поправил Олега
Луций. - Это кривой эльфийский меч. По-эльфийски похоже называется, вроде
"саа'ас-шаашх'о", значит. По-нашему вроде как "длинный кривой меч" и значит.
- То есть имперцы у всех народов оружие заимствуют? - переводя разговор
на другую тему, Олег старался отвлечься от виденного на поляне.
- Они, с вашего разрешения, только и умеют, значит, что заимствовать, -
подтвердил Луций.
- Что будем делать? По правилам, мы должны засаду поставить и местного
префекта претория известить, чтобы они следствие начали. Ну и сами как
свидетели здесь остаться должны.
- Сделаем проще. - Гордееву отнюдь не улыбалось сидеть здесь полдня,
чтобы дождаться местных правоохранителей. И потом терять неизвестно сколько
времени, отвечая на их вопросы. Нет уж, коли он сам не просто лекарь, а
придворный врач Его Высочества, то можно и воспользоваться привилегиями
своего положения. Тут ему в голову пришла мысль, как выйти из сложившегося
положения. - Луций, раз уж вы с Муцием все подробно изучили, придется вам
остаться. Чтобы инквизиторы-следователи побыстрее добрались, я мыслеграмму
пошлю. Поляну прикроем "плащом", вам, - говоря это, он достал из сумки,
закрепленной на возке, три артефакта, - два оберега дам и вот эту штуку
оставлю. Сейчас на нее свои впечатления запищу, штатный маг-инквизитор
прочтет.
Видно было, что поручение воинов не обрадовало. Но роптать никто не
стал, надо, значит, надо. Оба пошли вместе со служанкой и возчиком к
хозяйственной повозке, не оставаться же без запасов в лесу посреди дороги.
Остальные собрались в дорогу. Пока они занимались приготовлениями к пути,
Олег сходил поближе к поляне, просчитал необходимую площадь и силу
заклинания, произнес про себя нужный алгоритм. С удовлетворением отметив,
что навыки не забылись и вокруг поляны повисло, отгибая ветки деревьев и
вдавливая в землю траву, выдающее себя легким отблеском в солнечных лучах
добротное заклинание, он вернулся к стоянке. Там уже раскинулась небольшая
круглая палатка, возле которой стояли двое остающихся охранников. Вскинув в
прощальном салюте руки, они проводили маленький караван. И остались ждать
вызванных Олегом следователей.
Дальше ехали в совершенно другом настроении. Настороженно поглядывали
по сторонам и на идущих по дороге попутчиков охранники, погоняли лошадей
извозчики, испуганно прижималась к Олегу Лициния. Ехали молча, лишь изредка
ругались извозчики, да охранники окриками сгоняли с дороги мешающих проехать
путников.
До поместья добрались вечером. Хмурые после дороги и переживаний лица
постепенно светлели, а после душа и ужина, сервированного в триклинии, даже
повеселели. Легли спать, как обычно, в одиннадцатом часу дня (что по времени
оставленного Олегом мира соответствовало девяти вечера).
Ночь прошла беспокойно. Лицинии снились кошмары, да и сам Олег не один
раз просыпался, увидев во сне поляну с результатом деяний фанатиков. Не
очень помогали даже успокаивающие заклинания. Поэтому проснулся он совсем
рано. Полюбовался раскинувшейся во сне женой, поправил на ней сбившееся
покрывало и вышел в перистиль. Там его уже ждала домоправительница,
немолодая степенная ромейка с веселым лицом. Поклонившись хозяину, она
доложила, что в доме все в порядке, термы* готовы. Олег попросил подготовить
легкую утреннюю закуску, а сам пошел умыться и заняться другими неотложными
утренними делами.
______________
* Баня
Пока он умывался, проснулась и жена, так что в баню они пошли вместе.
Баня, вопреки ожиданиям Олега, оказалась очень даже неплохой. Не
столичные Термы Поркус или знаменитые среди купцов Средиземья Термы
Меркаторус, но очень даже неплохие для деревни. Обшитая досками "в
подражание склавенам" из пахучей пинии парная (или точнее сауна, поскольку
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг