его мире.
- Кем ты был, до того как попал в плен? - спросил у него Андрий,
нажимая какие-то кнопки со своего торца столика.
Перед Хеллом беззвучно открылась ниша, откуда вверх на крохотном
подносе поднялся еще один бокал с точно такой же искрящейся на свету
жидкостью, какую пил его собеседник.
- Я был мальчиком, подростком, - ответил он. - Жил недалеко от
границы.
- А кем ты себя чувствуешь сейчас?
- Не знаю, - пожал плечами Хелл.
- Ну тебе же было страшно, ты, наверное, тосковал по родителям...
- Да... - кивнул Хелл, мгновенно вспоминая все свои чувства, но они
опять показались ему далекими, приглушенными, будто все это происходило не
с ним...
- Почувствовал разницу, да?
Хелл кивнул, сглатывая слюну. Во рту пересохло, и он отпил из бокала.
Жидкость оказалась горьковатой на вкус, но освежающей.
- Что со мной случилось?
- У тебя изменилось тело и разум.
- Почему? Андрий усмехнулся.
- Неправильный вопрос. Не "почему", а "зачем".
- Зачем? - словно эхо повторил Хелл.
- Чтобы ты мог выжить, - пояснил Андрий.
- Не понимаю, - откровенно признался Хелл. - Я ведь и так жил... До
этого.
- Ну да. - Его собеседник взял салфетку и вынул из внутреннего кармана
одежды какой-то стерженек. - Смотри сюда. - Он начертил на салфетке круг, а
рядом с ним еще два: один больше, а второй поменьше.
- Это наша планета, - пояснил он, заштриховав первую фигуру рисунка. -
Это Солнце, звезда нашей системы. - Рука Андрия пометила второй объект. -
Ну а вот этот, красный шарик, который ты знаешь как Владыку Ночи, раньше
назывался Луной.
Хелл смотрел на бесхитростный рисунок, но новые названия, да и сами
понятия, "планета", "звезда", которые не были ведомы подростку, не
показались ему в данный момент чем-то незнакомым, наоборот, - он прекрасно
понял, о чем идет речь.
- Пытаешься сообразить, откуда в тебе информация? - заметив его
недоумение, усмехнулся Андрий.
Хелл молча кивнул.
- В твоей голове теперь находится небольшой процессорный блок, который
имеет собственные модули памяти. Они содержат все необходимые сведения об
окружающем тебя мире и протекающих в нем процессах.
- Поэтому мне кажется, что все происходило не со мной? - догадался
Хелл.
- Да, твои чувства проходят логическую обработку в блоках
мини-компьютера. Без этого, попав в город, ты бы вел себя, как дикий, не
осознающий реальности, злобный и безграмотный шестнадцатилетний мальчишка.
Ты сошел бы с ума или натворил бед. Мать-машина действует мудро и
осторожно. Она не хочет, чтобы люди погибали или буйствовали.
- Но если я не могу гневаться и любить, значит, я не человек? - сделал
безупречный вывод Хелл. С его точки зрения, это был классический образец
обретенной логики.
- Нет, конечно. Ты не сможешь выражать чрезмерные эмоции лишь
некоторое время, пока твой разум не адаптируется к новому телу и новому
образу жизни. Потом все придет в норму, и ты снова станешь нормальным -
сможешь любить, злиться, совершать немотивированные поступки. Только тебе
вряд ли захочется разрушать или убивать - ты поймешь, как тонко
сбалансирован окружающий мир, как он хрупок, и сам не захочешь насилия.
- Ты так и не объяснил мне, зачем Летарги нападают на людей?
Андрий с усмешкой посмотрел на Хелла.
- Забудь это деление на людей и Летаргов, - посоветовал он. -
Послушай, что я скажу тебе: раньше, много веков назад, наша планета
вращалась вокруг своей оси, и всю ее поверхность освещало солнце. Землю в
ту пору покрывали огромные города, где жили миллиарды людей, а Луна была
желтой и являлась холодным спутником нашей планеты.
- И что случилось потом? - спросил Хелл, делая еще один глоток из
бокала.
- Потом произошла катастрофа, - ответил Андрий. - Орбита Земли
пересеклась с группой астероидов. Два малых небесных тела ударили в нашу
планету, еще несколько - в Луну. В результате удара Земля прекратила свое
вращение вокруг оси, а Луна была расколота на пять частей, ее магматические
недра раскалили обломки и, в конце концов, расплавили их, превратив мертвый
и холодный спутник в горячий, тускло-красный шар. Теперь Владыка Ночи
медленно остывает, и это длится уже не один век.
- А Земля?
- Земля удержалась на орбите вокруг Солнца, но перестала вращаться и
повернута теперь к светилу одной стороной. На одном полушарии царят мрак и
холод, на другом - свет и нестерпимая жара, и лишь в средней полосе, на
переходе от мрака к свету, в зоне сумерек, возможна жизнь, - Андрий
отчеркнул тонкий поясок, указывая, как ничтожно мала пригодная для
проживания людей зона по сравнению с остальной площадью планеты.
- А что случилось с людьми, которые жили на Земле до катастрофы? -
спросил Хелл.
- Большинство погибло, - кратко ответил Андрий. - Выжили немногие, и
они постепенно откочевали в зону сумерек, где сохранились остатки флоры и
фауны.
- А Летарги?
- Ты заметил, сколь огромен наш город? - задал ему встречный вопрос
Андрий.
- Нет, - покачал головой Хелл. - Я видел только маленькую часть его.
- Можешь тогда поверить мне на слово: он больше, чем может нарисовать
воображение. Раньше, до катастрофы, такие города покрывали всю поверхность
Земли, и в них, кроме людей, существовала иная жизнь - кибернетическая,
искусственно созданная, функционирующая на базе множества компьютеров.
Всеми рутинными процессами по жизнеобеспечению городов-мегаполисов
занималась Машина, - это условное понятие, объединяющее все компьютеры.
- Она уцелела после катастрофы?
- Частично, - ответил Андрий. - Сохранились некоторые электронные
устройства и подвижные механизмы, в том числе и человекообразного типа.
Долгое время шел процесс стихийного разрушения городов, оказавшихся как на
темной, так и на освещенной стороне планеты, но там, где не могли выжить
люди, продолжали функционировать созданные ими кибермеханизмы. Эти машины,
снабженные мощными вычислительными устройствами, на основе которых они
осуществляли функции саморазвития, постепенно нашли друг друга и
объединились на темной стороне планеты, где никто не вмешивался в их
действия. Среди руин городов они искали необходимые компоненты для
самоподдержания и восстановления главной машины. В конечном итоге им
удалось реанимировать компьютерную сеть этого города.
Хелл задумался. Многое из рассказа Андрия казалось ему логичным,
понятным и очевидным, неясным оставались взаимоотношения людей,
поселившихся в сумеречной зоне и самоорганизовавшихся после катастрофы
кибернетических механизмов.
- Для чего они стали нападать на людей?
- Ты неверно формулируешь вопрос, Хелл, - поправил его Андрий. - Когда
была воссоздана полноценная управляющая сеть данного города, которую мы
сейчас называем Мать-машина, она произвела анализ последствий катастрофы и
подсчет вероятного развития событий в дальнейшем. Ее выводы
свидетельствовали о том, что узкая зона умеренного климата, расположенная в
зоне сумерек, в скором времени будет перенаселена, к тому же среди людей,
из-за резко изменившихся условий существования, начали проявляться
мутагенные факторы. Люди приспосабливались к новой среде обитания,
численность новых поколений росла, и все это, по аналитической оценке, не
могло привести к положительным результатам. Перенаселение сумеречной зоны,
нехватка продовольствия и иные факторы неизбежно приводили людей к
взаимоистребляющим междуусобным войнам, технической деградации и в конечном
итоге - полному вырождению.
- А что за дело машинам до людей? - задал закономерный вопрос Хелл.
- Все кибермеханизмы когда-то были созданы и запрограммированы
людьми, - объяснил ему Андрий. - Они проектировались ради служения людям и
не могли создать собственную цивилизацию или существовать вне человеческого
общества.
- Почему? - нахмурился Хелл, пытаясь отыскать ответ на заданный вслух
вопрос в своей новой памяти.
- У каждой машины есть базовая программа. Она не только определяет
набор исполняемых функций для каждого отдельно взятого кибермеханизма, но и
содержит ограничительные условия для их существования. Любая машина имеет
программный смысл своих действий, который заключается в служении людям. Ни
один механизм, снабженный блоками псевдоинтеллекта, сколь долго бы он ни
развивался, не может причинить вред человеку и обязан приносить пользу
своим потенциальным создателям.
- Теперь ты должен понять, - продолжил Андрий, - что, оценив степень
деградации сохранившегося человеческого анклава, Мать-машина пришла к
неутешительному выводу: люди утратили былые знания и идут по пути
вырождения. Идеальным вариантом было бы восстановление цивилизаций на всей
поверхности планеты, но этому препятствовали экстремальные для человека
климатические условия на двух полушариях, а также утрата технических
знаний.
- И какой выход нашла Машина?
- Видоизменить людей. Создать новые человеческие анклавы на темной и
светлой сторонах, защитив их от пагубного влияния биосферы новыми,
наполовину синтетическими телами и снабдив древними техническими знаниями,
посредством имплантирования в мозг мини-компьютера, содержащего техническую
информацию об истинных процессах, протекающих в окружающем мире.
- Ты хочешь сказать, что Летарги никогда не убивали людей?
- Никогда, - убежденно ответил Андрий. - Я наглядный пример тому. Я
был воином, принимавшим участие в самом грандиозном сражении последних лет,
происходившем на границе сумерек и тьмы. Летарги всегда пользуются одним
видом оружия - маленькими стрелами с парализующим составом и всегда уносят
с собой тела обездвиженных людей. Здесь им делают операции, совершенствуя
тела и разум, в результате чего очнувшийся человек может не только
существовать на обоих полушариях планеты, но и получает массу новых знаний,
которые постепенно обретают гармонию со старой психологией и
мировоззрением.
Хелл глубоко задумался.
Рассказ Андрия сочетал множество новой ошеломляющей информации, с
незначительными фактами - как общеизвестными, так и сугубо личными.
Хелл слышал, что Летарги никогда не оставляют на поле боя мертвых тел.
Никто и никогда, даже дед, лично принимавший участие в том сражении, где по
его словам погиб отец мальчика, не мог объяснить, как это происходит.
Проигрывали исчадия темной стороны какую-либо конкретную битву или же
выигрывали ее, сражение всегда заканчивалось одинаково - что-то мутило
разум людей, заставляя их засыпать, а очнувшись, они уже не находили тел
своих погибших сотоварищей, а уж тем более - поверженных Летаргов.
А как же нога деда? - подумал Хелл и тут же осекся в мыслях. Он
вспомнил, что последнее большое сражение происходило под предводительством
нового государя. Битва длилась почти сутки, и за это время некоторую часть
людей, сраженных стрелами Летаргов, удалось оттащить в безопасное место.
Ногу деду отнял поселковый лекарь, после неудачного удаления задевшей кость
диковинной металлической стрелы...
Да, Андрий не лгал, и его рассказ был логичен. На сельском кладбище
могилы воинов, по большей части, являлись символичными - в них некого было
хоронить.
- Значит, все люди, превращенные в Летаргов, теперь подчиняются этой
Машине? - спросил он у Андрия, расслабленно сидевшего в своем кресле.
- Нет, - покачал головой тот. - Ты разве не понял, о чем я тебе
рассказал? Машина не управляет людьми. Она создана для служения нам, и,
если бы после катастрофы не сохранилось определенное количество
кибермеханизмов, ты сейчас не сидел бы тут, да, может, и вообще не родился
бы на свет. Перенаселение умеренной климатической зоны уничтожило бы
большую часть людей еще много веков назад, а те, кто выжил, превратились бы
в дикарей, утративших всякое представление о цивилизации.
- А так каждый "погибший" в столкновениях с Летаргами становился
членом нового общества? - догадался Хелл.
- Верно, - кивнул Андрий. - А постоянное напряжение, угроза извне
вынуждают население умеренной зоны поддерживать приемлемый общественный
строй и ряд технологий.
Хелл опять задумался, а потом спросил:
- Но, меняя наши тела и внедряя в разум свой компонент, разве Машина
не делает нас зависимыми от себя?
- Нет. Наоборот - она делает нас независимыми от сложившихся в
результате глобальной катастрофы обстоятельств. Тебя никто не обязывает
жить определенным образом. Ты можешь делать все, что тебе вздумается:
поселиться в любом месте, выбрать интересный род занятий, а некоторые
технические знания вкупе с мощностями мини-компьютера помогут тебе выжить и
правильно оценить новый мир.
- То есть меня не запрограммировали?
- Ни в коем случае. Все, кто приходит в себя после операции, содержат
одну короткую программу, будем говорить так: маршрут движения. Ты вышел с
балкона и попал сюда, двигаясь по наикратчайшему пути. Теперь, когда я
растолковал тебе суть некоторых вещей, твой разум свободен для принятия
решений.
- А этот спектакль на балконе? Андрий усмехнулся.
- Это единственная дань, которую каждый платит машине, - ответил он. -
Она не может совершать насилие над человеком. Твой ответ занесен в ее базу
данные ты добровольно принял свое новое тело, и в ее программах не
возникнут противоречия. Это придумала не она, а люди. Машина не способна на
такое.
- Каждого очнувшегося заставляют ответить "Да"?
- Естественно. Иначе у машины произойдет сбой действие по изменению
человеческих тел будет признано ею неправильным, если люди станут отвергать
его. Мы еще не вполне вернули прежние знания, чтобы сознательно, без мелких
уловок, управлять самой машиной, но поверь, вскоре все вернется - я имею в
виду те знания и ту цивилизацию, что существовала до катастрофы.
- Это будет другая цивилизация, - интуитивно произнес Хелл.
- Да, другая, - согласился Андрий. - Но иначе ее бы не было вообще.
Возможно, в будущем мы сможем вновь вернуть земному шару его прежнее
направление вращения и Земля снова оживет на всей территории --тогда люди
смогут сами решать, в каких телах им жить, но что касается меня - я
благодарен машине за новое тело. В умеренной зоне я бы дожил до сорока лет,
и потом все... в землю, под могильный холмик.
- А каков срок жизни Летарга?
- Не знаю. На моем веку еще никто не умирал, хотя я тут уже
шестнадцать лет. Ты должен понять, Хелл, что внешность не имеет значения.
Человек жив, пока мыслит, чувствует, а наша нервная система и мозг не
претерпели изменений, они живые, лишь оболочка, питающая и защищающая эти
уязвимые органы, усовершенствована. Ты понимаешь меня?
- Да... - кивнул Хелл, напряженно думая о чем-то своем. - Ты говоришь,
что в мой разум была внедрена лишь одна короткая программа, содержащая
первый маршрут движения? - наконец спросил он, пристально посмотрев на
Андрия. - Значит, я пришел сюда, подчиняясь ей, а ты не случайный
встречный? Ты солгал мне, досадуя на то, что невольно занимаешься
просвещением "новорожденного"?
Андрий широко улыбнулся.
Хелл продолжал в упор смотреть на него.
- Ты?... - его голос дрогнул от внезапного предчувствия.
- Да, Хелл... - Лицо Андрия изменилось, его глаза влажно блеснули. -
Ты догадался?
- Отец?...
Немота, вызванная потрясением, куда большим, чем осознание своего
нового тела и огромного мира вокруг, некоторое время не давала Хеллу
произнести ни слова, - они сидели и смотрели друг на друга - отец и сын,
два человека новой, только зарождающейся эпохи возрождения Земли.
- Пойдем, я покажу тебе этот мир, сынок... - наконец произнес Андрий,
поднимаясь из-за стола и протягивая руку. - Уверен, ты полюбишь и темную, и
светлую стороны новой Земли...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг