городские ворота.
Мигель только крякнул.
Полчаса Мигель тщательно обходил сфинксов торс спереди,
раскачивая колечко. Больше оно не качалось. Первый раз мог быть
ошибкой - об этом торговец честно его предупреждал - но в это
как-то не верилось. Альмор тем временем задавал сфинксу
загадки. Не то чтобы рассчитывая на успех - для
времяпрепровождения. Сфинкс не отвечал. Может, не знал ответа,
а может, полагал, что сперва гости должны ответить ему насчет
сокровищ...
Через полчаса уже оба наперебой задавали ему загадки на
различных языках. Сфинкс безмолвствовал. Альмор прочел ему
три великолепные касыды - об одной отозвался с большой
похвалой катиб Маруф, две другие были сочинены специально для
этого случая. Но на челе великана не отразилось следов
восторга. Подлое колечко, опять же, более не качалось.
К полуночи Мигель после долгих расчетов заявил:
- Мы были на неверном пути. Можешь прекратить свои
поэтические упражнения. Клада тут нет и никогда не было. Хочешь
верь, хочешь нет - сфинкс внутри цельный.
- И что теперь?
- Теперь... Теперь к реке. Назад. Потом до ближайшего
города и...
- И?
- И вверх по Нилу, - обреченно промолвил Мигель.
Вернувшись к лодке, неудачливые искатели сокровищ с
изумлением обнаружили, что у нубийца-раба появилась компания.
Рядом с его палаткой стояла чья-то явно чужая телега, рядом
паслась лошадь, а у костра сидели трое.
Двое пришельцев, не побрезговавшие обществом раба за
ужином, были явными европейцами: довольно-таки светлая,
несмотря на густой загар, кожа, бородки на венецианский лад, у
одного на поясе короткий прямой меч, а у другого... Мигель не
поверил своим глазам - кирка, почти такая же, как у него,
только поменьше и без позолоченного набалдашника - стало быть,
пока не магистр, автоматически отметил про себя
кладоискатель.
- Только этого не хватало, - шепнул Альмор, тоже заметивший
кирку. Пришельцы их пока не заметили.
- Неужто эмир решил перепоручить дело другим? - откликнулся
Мигель. - Не мог же этот щенок так нахально нарушить
профессиональную этику! Тихо, сейчас я все выведаю.
Наконец-то заметив хозяев лодки, парень с киркой у пояса
встал и неловко поклонился. Второй остался сидеть - похоже,
спал или был пьян.
- Простите, господа, что помешали, - неуверенно произнес он
по-арабски. - О... господин магистр?
- Мигель Кампо, магистр науки поиска сокрытого, -
отрекомендовался Мигель, поклонившись изящно, как на приеме. -
С кем имею честь?
- Себастьяно ля Фуэнте, а это мой друг... Прошу прощения,
магистр, надеюсь, мы...
- Тысяча болотных дьяволов! - взорвался Альмор. - Неужели
все мои земляки настолько глупы, что, встретившись в этой
чертовой печи, все равно будут полоскать рот языком местных
бесов! Или прикажете мне переводить ваш разговор на нормальный
испанский язык?
Кладоискатели опешивши уставились друг на друга.
Воспоследовало много восклицаний и заверений, масса
воспоминаний о родине, утек в различных направлениях добрый
бурдюк вина, прежде чем Мигель вспомнил о деле.
- Могу ли поинтересоваться, что привело вас сюда, господа?
- спросил Мигель гордым, хотя и чуть запинающимся голосом.
- Работа, - ответил Себастьяно.
- Заказ?
- Своего рода собственное предприятие, - в голосе
Себастьяно появилась заносчивость. - Мы сами по себе, ничего не
нарушили. Если вы по договору, так я ни при чем.
Мигель хотел что-то возразить, но запнулся.
А поутру, когда незваные гости отбыли на запад, Альмор
спросил:
- И что - так вот нынче "все выведывают"? Почему ты даже не
поинтересовался, что за дело у этих щелкоперов?
- Неважно, - ответил рассеянно Мигель. Он печально глядел в
даль, вслед медленно уменьшающейся колымаге.
- То есть как?
- Не жильцы.
- ?
- Если выживут, им очень повезет. Ты видел, как они друг на
друга смотрят? Одному другого споить или ножку подставить -
первое дело. Если из двоих кладоискателей на привале один
трезв, другой вдрызг пьян - плохо дело. Я пытался предупредить
по хорошему, чтоб возвращались в Каир. Думал даже в долю
взять... А потом, над кем вчера стервятники кружились?
Альмор не нашелся, что ответить.
Помимо провизии, в ближайшем поселении пришлось прикупить
ткани и массу всякой всячины. Впереди ждали места дикие,
возможно, джунгли... Потребовались запасные весла, кое-какие
снадобья - в общем, лодка осела чуть не до бортов. С этим
предполагалось грести против течения, а потому скрепя сердце
часть товара вернули.
Путь продолжался. Нил не становился заметно уже или
медленнее, и грести приходилось изо всех сил. Мигель греб
молча, стиснув зубы, и напряженно размышлял. Альмор то
жаловался на укусы мух, то декламировал стихи по-испански и
по-арабски, посвященные битве Мигеля с катоблепасом. В стихах
поминались такие подробности, что могли вызвать краску на лице
генуэзского наемника в припортовом борделе. Мигель сперва
пытался унять Альмора его же словами о непрактичной поэзии, но
потом плюнул и успокоился.
Дни шли за днями. Нил опостылел обоим приятелям по самое не
могу. Оба уже не обращали внимания ни на мух, ни на плывущих за
лодкой крокодилов, и перестали тратить на них стрелы, а если те
приближались чрезмерно близко, били по морде веслом. Один раз,
правда, вышла промашка, и крокодил разжевал весло в щепы, но на
ошибках учатся. С гиенами тоже настолько свыклись, что в
приступах тоски даже начинали подвывать им по ночам. Впрочем,
к еде близко не подпускали. Выяснилось, что костер их не
слишком пугает, так что пришлось сторожить по ночам. Главное -
беречь стрелы, повторял каждый вечер Мигель, поднося к костру
пять-шесть камней или комьев глины поувесистее.
В очередное особенно гнусное утро, после средней вахты -
они дежурили все трое по очереди - Альмор не выдержал.
- И сколько нам еще тащиться по этой паршивой канаве? -
вопросил он, на всякий случай по-испански. - Врут твои
географы, Нил не кончается.
- То есть? Начинаться он обязан! И Плиний...
- В гробу я твоего Плиния видел! Старый брехун и ничего
более!
- Да как ты... - Мигель разразился потоком ругательств:
Плиний был для него одним из непререкаемых авторитетов. А
Альмор уже успел успокоиться:
- А может, это - река Океан? Твои любимые мудрецы говорили,
что он не кончается...
- Не может! - рявкнул все еще злой Мигель. - Древние его
видели!
- Короче говоря, хватит заниматься ерундой. Сколько там тот
дервиш, или как там его, говорил? Месяц пути? А мы сколько
плывем?
- Меньше месяца, - мрачно ответствовал Мигель. Он тоже
начал уже сомневаться, но предпочитал сомнения держать при
себе.
- В эту глушь даже бедуины не забираются. Почему мы должны
быть глупее?
- Потому что им незачем сюда шляться, а нам - есть.
- За твоим любимым катоблепасом? Поцелуй его... нет, лучше
в морду. Так эффективнее. Самый грозный страж? И кто его тут
страшится - крокодилы? Аж икают, бедные, от ужаса.
- Чего ты хочешь? - не выдержал Мигель. - Лес уже
близко...
- Черта с два близко. Кто мне вчера рассказывал про
здешних птиц, что ни одной лесной не обнаружил? Гиена? Не
увиливай, не увиливай. А еды у нас на сколько еще осталось?
- Жри меньше! - распалился Мигель. - Рыбу лови!
- Твоим золотоискателем? Я лучше веслом крокодила забью.
Чем я не тореадор?
Альмор встал в воинственную позу с веслом, покачнулся... и
свалился в зелено-бурую воду.
Делом секунды было приказать рабу оставаться на месте и
грести так, чтобы лодку не сносило, но Мигель не успел кинуться
в воду раньше, чем над волнами появилась голова Альмора. Еще
быстрее Альмор вскочил в лодку и затащил весло, оставив
крокодилов разочарованными.
- Уф... тьфу! - фыркнул Альмор по-собачьи, усаживаясь на
место. - А ты знаешь, тут совсем неглубоко!
- Ну?
- И там лежит какая-то туша!
Прежде чем Мигель успел затребовать объяснений, волны Нила
всколыхнулись. Не сговариваясь, все трое мгновенно развернули
лодку.
Брызги от подымающегося из воды тела прозвенели уже за
кормой их посудинки. ЧТО показалось на поверхности, не знал
никто: все трое хорошо знали, что взгляд в глаза катоблепасу -
верная смерть!
Перевели дух лишь полумилей ниже по течению.
- Ч-что это было? - спросил Альмор.
- Я тоже не смотрел. Может, он, а может, Бегемот или что
похуже.
Минут десять оба помолчали.
- Если он под водой, - осторожно начал Мигель и замолк.
- С-слуга покорный. В мутной воде, с крокодилами...
- Если он под водой, то мы бессильны. Ил, понимаешь...
- Понимаю, - прервал Альмор. - Почему мы не справились,
подумаем на привале. Привал у нас, надеюсь, там же, где вчера?
Мигель не возразил.
Возвращались обратно по течению, но грести было от этого не
легче. Мигель и Альмор изобрели семьсот двадцать три причины,
почему подводная тварь, кем бы она ни была, никак не могла
оказаться стражем сокровищ, но все же на душе было нелегко.
Кроме того, они не были уверены в том, сохранит ли в столице их
молчаливый раб свою молчаливость. Временами оба, как бы
невзначай, заговаривали друг с другом по-арабски, объясняя
наиученейшим образом причины возвращения. Больше всего печалило
то, что в Каире, по наблюдениям Мигеля, мало кто и слышал про
эту тварь. Бегство от мумии или той дурацкой черепахи поняли бы
скорее...
Столица оправдала их наихудшие ожидания. Не успели Мигель и
Альмор привести себя в порядок в караван-сарае, как пожаловала
стража эмира с саблями наголо и препроводила неудачливых
искателей сокровищ во дворец.
По дороге обоим довелось насмотреться на следы гнева эмира.
Как выяснилось, накануне эмирская стража изловила и обезглавила
каких-то не то разбойников, не то мятежников, и красующиеся на
пиках головы заставили и Мигеля, и Альмора потерять голову от
ужаса.
Однако эмир оказался, видимо, сильно занят, и у приятелей
нашлось время собраться с мыслями. Менее бывалым авантюристам,
пожалуй, от этой паузы стало бы только хуже. И Альмору, и
Мигелю уже приходилось смотреть смерти в глаза - только что не
буквально, как с катоблепасом. Альмор занялся своими оковами -
просто так, для времяпрепровождения, и пристально изучил все
окна в помещении, куда их привели. Мигель же, уставившись в
потолок, погрузился в размышления.
Наконец явился катиб эмира - не Маруф, другой, - и их
предоставили пред светлые эмирские очи.
- О пресветлый эмир, средоточие вселенной и солнце
правоверных! - начал катиб. - Вот самозванец, объявивший, что
он в силах справиться с твоим поручением, и его слуга. Как
станет сейчас известно великому эмиру, они бросились вспять,
убоявшись трудностей. Какое решение вынесет великий эмир?
- Разрешите, - голос Мигеля чуть дрожал, но казался
довольно уверенным, - мне, ничтожному пред сиянием владыки,
сказать свое слово?
- Разрешаю, - милостиво промолвил эмир.
- Да будет известно великому эмиру, что в его владениях
царит мир. Давно уже не слышно ничего о живых сфинксах...
Кто-то из придворных мудрецов попытался прервать Мигеля, но
повелительный жест эмира заставил его замолчать.
- А также и нежити, и иных тварях. Но это не означает, о
эмир, что подданные твои забыли страх и трепет. Они трепещут
пред тобою, о эмир! Нет никого в твоих владениях выше
могуществом, и тому свидетелями мы, чужестранцы, побывавшие в
самых далеких закоулках твоего царства. Прикажи, о пресветлый
эмир, поискать ларец в твоей сокровищнице!
Воцарилось долгое молчание. Все взирали на Мигеля со
смешанным чувством: то ли перед ними величайший суфий, то ли
помешанный?
Эмир махнул рукой слугам. Те выбежали. Их не было около
получаса, и за все это время никто не проронил ни слова.
- Пресветлый эмир! - в зал вбежал, спотыкаясь, кто-то из
придворных. - Ларец здесь!
Мигель окинул взглядом зал и с чувством выполненного долга
грохнулся в обморок.
--------------------------------------------------------------------
Данное художественное произведение распространяется в электронной
форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
--------------------------------------------------------------------
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг