Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
поосторожней. Я вам все потом разъясню.
     - Все это не так страшно,  Мэри,  -  погладил  Гамлет  свою  приунывшую
жену. - Но придется быть поосторожней. Понимаешь?..
     Егорычев улыбнулся:
     - Мы со Смитом постараемся, чтобы они вам не смогли причинить вреда.
     - Ну, вот видишь, Мэри, совершенно нечего бояться. Дядюшка Уолт  сказал
Егорычеву:
     - Вы будете нашими дорогими гостями, сэр.
     - Новый Вифлеем будет вам очень рад, - добавил со своей стороны Гамлет.
     Мэри прошептала ему на ухо:
     - Пусть они живут в нашей хижине. Можно?
     - Можно, - шепотом отвечал ей Гамлет. - Только им будет у нас тесно.
     - А ты пригласи... Тогда уже  те  белые  не  посмеют  напасть  на  нашу
хижину.
     Гамлет огорчился:
     - Я думал, ты предлагала из гостеприимства.
     - Ну, Гамлет, ну, милый!.. Я из  гостеприимства  тоже  предлагала.  Они
хорошие, эти новые белые.
     - Они  будут  жить  в  Большой  мужской  хижине,  чтобы  никто  нам  не
завидовал.
     - Ты очень умный, Гамлет, - вздохнула Мэри.
     Снизу вверх по тропинке торопились  в  это  время  в  Священную  пещеру
Розенкранц, Гильденстерн и Полоний. Они заметили спускающуюся  им  навстречу
группу, спрятались в кустах, переждали, пока она минет их, и потом  со  всех
ног кинулись бежать  наверх,  куда  их  совсем  недавно,  разжегши  условный
костер, вызвали по приказу Фламмери.
     Чтобы легче было нести поклажу и чтобы стало веселее  на  душе,  Джекоб
затянул, а его односельчане подхватили песню, в которой пелось про  то,  как
хорошо и весело пировать, когда козы принесли хороший приплод,  а  бананы  и
кокосы обильно отягощены плодами.
     Под их  пение,  поотстав  от  остальных,  Смит  и  Егорычев  обменялись
несколькими словами о создавшемся положении.
     Егорычев сказал:
     - А там, наверху, уже, верно,  целуются-милуются  с  этой  гитлеровской
сволочью.
     - Похоже, что  так,  -  отозвался  Смит,  помолчав  и  после  некоторых
колебаний высказал сомнения, которые его, видимо, уже  давно  мучили:  -  По
совести, мне не все ясно. Там, в пещере, неудобно было вас расспрашивать, но
убей меня бог, если я понимаю, почему оттуда ушли мы. Нам бы  ровным  счетом
ничего не стоило выгнать их, а самим остаться в пещере и не напрашиваться  в
гости к этим добрым, но нищим дикарям.
     - Во-первых, вода,  -  ответил  Егорычев.  Смит  посмотрел  на  него  с
недоумением. - Ну да, самая обыкновенная питьевая вода.  Если  бы  они  были
внизу, а мы наверху, они смогли бы лишить нас воды. А поскольку внизу мы...
     - Ясно. Но тогда почему мы не увезли с собой  пленных  эсэсовцев?  Ведь
они их обязательно выпустят на волю.
     - Резонный вопрос! Ответ: или я ничего не  понимаю,  или  Фремденгут  с
Кумахером при первой же возможности кинутся перетаскивать свои  таинственные
ящики. А наше дело будет не проворонить Этот момент...
     - Значит, вы все-таки убеждены,  что  эти  ящики  существуют?  Егорычев
бросил на кочегара быстрый взгляд, и тот стал смущенно теребить свои  густые
моржовые усы.


                                    VII

     "Нижеподписавшиеся: Роберт Д. Фламмери, от своею лица и от  лица  Джона
Бойнтона Мообса,
     Эрнест Цератод от своего лица, с одной стороны, и
     барон Вальтер-Фридрих-Готлиб фон Фремденгут, от своего лица и  от  лица
Курта-Христиана Кумахера, с другой стороны,
     при секретаре Джоне Бойнтоне Мообсе, считая:
     Что Стороны, на коих лежит ответственность и руководство хозяйственной,
культурной, моральной и военной жизнью  острова  Разочарования,  а  также  в
дальнейшем, по мере представившейся необходимости,  и  бескорыстной  защитой
интересов упомянутого острова  за  его  пределами,  в  точности  и  навсегда
определены соглашением  от  9-го  сего  июня  между  капитаном  Робертом  Д.
Фламмери и майором Эрнестом Цератодом, с одной  стороны,  и  представителями
туземного населения острова Разочарования, с другой стороны;
     Что   уточнение    распределения    ответственности    и    руководства
перечисленными выше сторонами жизни  острова  Разочарования  должно  явиться
предметом специальной договоренности между упомянутыми выше джентльменами.
     Что в силу веских причин выяснилась  потребность,  впредь  до  прибытия
сюда первого судна или самолета США или Соединенного королевства, установить
для острова Разочарования временный статут управления на основе  привлечения
барона Вальтера-Фридриха-Готлиба фон Фремденгута и Курта-Христиана  Кумахера
к выполнению под контролем и руководством  Роберта  Д.  Фламмери  и  Эрнеста
Цератода отдельных функций управления без возложения на них какой-либо части
общей ответственности за судьбы и благосостояние острова;
     Что неопределенность их функций или отсутствие таковых неминуемо  могли
бы стать предметом достойных сожаления споров, затруднений и конфликтов;
     Что  было  бы,  следовательно;  полезно   установить   однообразную   и
обязательную  для  всех  нижеподписавшихся  официальную  доктрину  по  этому
важному вопросу;
     Что,  твердо  придерживаясь  сами   истин   христианской   веры   и   с
благодарностью принимая утешение, доставляемое  религией,  нижеподписавшиеся
одинаково отрицают за  собой  право  и  желание  навязывать  свою  веру  или
толкование  отдельных  ее  догматов  кому-либо  вообще  и  жителям   острова
Разочарования в частности;
     Что, однако, нижеподписавшиеся не  могут  не  учитывать  и  прискорбных
событий, которые  могут  проистечь  от  действия  в  разных  частях  острова
Разочарования  несогласованного  календаря,  ибо  ничто  так  не   связывает
культурное человечество в его стремлении к  счастью,  добру,  процветанию  и
плодотворному взаимопониманию, как единство в исчислении дней недели;
     Что, следовательно, нет  ничего  естественней,  как  возложение  общего
руководства жизнью острова Разочарования, впредь до прибытия  первого  судна
или самолета США, на Роберта Д. Фламмери;
     Условились договориться о средствах к достижению этой цели и,  придя  к
соглашению, приняли нижеследующую декларацию:
     1.  Общее  руководство  островом  Разочарования  впредь   до   прибытия
указанных в преамбуле настоящего  соглашения  первого  судна  или  самолета,
возложить на Роберта Д. Фламмери.
     2.  На  срок,  указанный  в  параграфе  первом  настоящею   соглашения,
возложить на барона Валтера-Фридриха-Готлиба фон Фремденгута  и  фельдфебеля
Курта-Христиана  Кумахера  военно-технические  вопросы,   буде   в   таковых
создастся надобность.
     Примечание.  На  фельдфебеля  Курта-Христиана  Кумахера   дополнительно
возлагается ежедневная уборка помещения и прилегающей к  пещере  территории,
заправка лампы,  приготовление  трижды  в  день  горячей  пищи,  а  холодных
закусок  -  по  мере  возникновения  в  них  потребности  у   кого-либо   из
нижеподписавшихся в отдельности или у всех  их  сразу,  а  также  ежедневная
чистка обуви  всех  перечисленных  в  преамбуле  лиц,  кроме  представителей
местного населения, которые обувью не пользуются.
     3. Нижеподписавшиеся обязуются принять все зависящие от них меры, чтобы
содействовать установлению на острове  Разочарования  единого  христианского
календаря, если в' том  возникнет  потребность,  и  по  возможности  избегая
пролития крови.
     4. Полагая  гражданский  мир  основой  благополучия,  нижеподписавшиеся
считают своим христианским долгом  и  обязуются  принимать  все  необходимые
меры, лишь только этому гражданскому миру на острове Разочарования создастся
ощутительная угроза со стороны отдельных лиц, групп и населенных пунктов.
     5.  В  целях  достойного  ознаменования  столь  счастливо  достигнутого
взаимопонимания и  единодушия  в  обсуждении  и  принятии  приведенных  выше
пунктов   декларации   переименовать   остров   Разочарования    в    остров
Взаимопонимания.
     Нижеподписавшиеся обязуются довести эту декларацию до сведения временно
отсутствующих  Сэмюэля  Смита  и  Константина  Егорычева  и  пригласить   их
присоединиться к ней.
     Убежденные в том, что провозглашенные настоящей  декларацией  положения
будут приняты всем  миром  только  с  благодарностью,  нижеподписавшиеся  не
сомневаются, что их усилия, направленные на то, чтобы сделать  признание  их
всеобщим, увенчаются полным успехом.
     Роберт Д. Фламмери
     Эрнест Цератод
     Барон Вальтер-Фридрих-Готлиб фон Фремденгут
     Джон Бойнтон Мообс, секретарь
     Учинено на острове Взаимопонимания в трех  аутентичных  экземплярах  на
английском языке, которые  по  одному  хранятся  у  каждого  из  подписавших
настоящее соглашение.
     11 июня, в лето от рождества спасителя нашего  тысяча  девятьсот  сорок
четвертое".


                                    VIII

     Из дневника Мообса:
     "Старикашка - молодчага первый сорт! Еще третьего дня  в  нашей  пещере
было целых три начальника. Старикашка  был  вторым  по  значению.  Лидировал
Егорычев. Сегодня утром начальников стало двое: старикашка и гусак.  Оба  на
равных правах - "в соответствии с соглашением от 9-го сего июня". А  вечером
старикашка выбился  на  целый  корпус  вперед  и  с  божьей  помощью  прочно
удерживает  эту  дистанцию.  Гусака  подкосил  уход  Смита.  Против  нас  со
старикашкой ему не вытянуть.  По  сему  случаю  мистер  Цератод  ходит,  как
овдовевший гусак. А вас, мистер Джон  Бойнтон  Мообс,  я  имею  удовольствие
поздравить с удачным помещением  капитала:  ваша  лошадка  первой  придет  к
финишу! И с Фремденгутом вам не изменил ваш  нюх.  Вот  что  значит  вовремя
улыбнуться человеку: вчера ты ему улыбнулся, а сегодня - он тебе. У  себя  в
Германии этот барон, оказывается, стоит не меньше  моего  старикашки.  Товар
мне попался вне  конкуренции,  экстра!  Мой  покойный  предок  говорил,  что
влиятельные связи  -  это  половина  жизненного  успеха.  Бедный,  недалекий
папашка! Это две трети жизненного  успеха.  Пять  шестых!  Девяносто  девять
сотых!..
     Я никогда еще не развивал такой бешеной деятельности,  как  сегодня,  и
чувствую,  как  из  меня  быстро  вылупливается   государственный   деятель.
Старикашка так прямо и сказал: "Джонни, друг мой, я в вас чуточку  ошибался,
я вас несколько недооценивал. Если вы не будете губошлепом, я из вас  сделаю
государственного деятеля. Что вы сказали  бы,  Джонни,  насчет  того,  чтобы
спустя  некоторое  время  на  год-другой   остаться   губернатором   острова
Взаимопонимания? Ну, старикашка, конечно, никогда не почтет за труд немножко
перегнуть в обещаниях, но если я буду умным мальчиком, у  меня  верный  шанс
стать если не губернатором, то уж, во всяком  случае,  его  помощником.  Это
тоже совсем неплохо! Бедная мисс Пегги из Буффалосити,  как  мне  вас  жаль!
Увы, помочь вам я ничем не смогу.
     Но пусть я, на самый худой конец, и не  стану  колониальным  тузом.  3а
мною нерушимо и на веки веков остается близкое знакомство со  старикашкой  и
бароном.  (Черт  побери,   я   близко   знаком   с   настоящим   европейским
аристократом!) Уж я их так распишу в моем сочинении, что они  сами  раскупят
полтиража, чтобы разослать своим родным и знакомым!
     Фу! Наконец-то я избавился от ехидных улыбочек этого Егорычева!  Теперь
я его раскусил. А я-то думал, что он  на  меня  смотрит  с  укором!  Он  мне
попросту завидует. Упустил, как распоследний  кретин,  единственный  шанс  в
жизни наладить дружбу с таким  крупным  воротилой,  как  мой  старикашка,  и
теперь со злости бормочет что-то насчет измены родине, смыкания с  фашистами
и тому подобную ерунду. А разрешите узнать, сэр, что мне, собственно, сделал
плохого барон Фремденгут и его Гитлер? Мне, а не вам? Ровным счетом  ничего.
Они убили какое-то в  точности  неподсчитанное  количество  людей  и  сожгли
какое-то количество городов  и  деревень?  Но,  во-первых,  это  какое-то  в
точности неподсчитанное количество советских  людей  и  какое-то  количество
советских городов и деревень. А во-вторых, я понимаю людей, которые  сжигают
города и уничтожают все население, чтобы утвердить  свою  власть:  они  ведь
уничтожают людей,  которые  все  равно  умрут,  и  сжигают  города,  которые
неизбежно превратятся в развалины. Это не моя мысль, я ее где-то слышал.  Но
это вполне дельная мысль, и она мне кажется правильной для людей дела, а  не
чувствительных слюнтяев. Всем никогда не может быть хорошо. Для  того  чтобы
одним, немногим, самым  сильным  и  выдающимся,  было  хорошо,  нужно  чтобы
остальным, очень многим было плохо. И если человек не слабонервная  дева,  а
настоящий мужчина, он должен любой ценой пробиваться в  ряды  тех  немногих,
кому хорошо. Это уж моя собственная мысль, и она мне тоже кажется  в  высшей
степени бесспорной. Нечто подобное я сегодня, как бы между  делом,  высказал
старикашке, и тот впервые за наше знакомство посмотрел на меня  с  настоящим
уважением. Тогда-то он мне и сказал насчет губернаторства.
     Конечно, и старикашка и гусак все еще кое-что от меня  скрывают.  Пусть
утешаются моим мнимым неведением. По-моему, они опасаются дать  мне  в  руки
лишний козырь против них. Я это понял сегодня на рассвете, когда  старикашка
начал с Егорычевым ласковый разговор насчет  того,  что  вместе,  под  одной
крышей нам теперь с ним не ужиться. Нам -  это  старикашке,  гусаку,  мне  и
обоим эсэсовцам. Конечно, старикашка прав: раз мы не собираемся возвращаться
отсюда на плоту, мы прекрасно можем обойтись без Егорычева и  Смита.  Остров
Взаимопонимания прочно и навеки пущен в оборот цивилизации, и баста! Для нас
война кончилась: белые это прежде всего белые, и  против  цветной  опасности
они должны крепко держаться друг  за  дружку.  Егорычеву  этого  никогда  не
понять, потому что, по существу, все русские - самые  настоящие  цветные.  В
них течет монгольская или волжская  (забыл  в  точности,  какая  именно,  но
определенно цветная) кровь. Это сказал не кто иной,  как  сам  гусак,  а  он
набит всякими сведениями, как дюжина  библиотечных  шкафов.  И  коммунизм  -
типичная азиатская затея. Человеку западной культуры она пристала, как  коса
китайца члену палаты лордов. Это тоже сказал гусак...
     Так вот, всю ночь Егорычев со Смитом не прилегли ни  на  минуту  и  все
время между собой шушукались, а утром старикашка и заявил Егорычеву, что нам
с ним в пещере не ужиться и лучше разойтись по-хорошему. А  так  как  нас  с
немцами пятеро против них двоих, то  демократическое  большинство  на  нашей
стороне и поступиться придется не нам, а меньшинству, хотя Смиту, пожалуй, и
не к чему было бы уходить - его никто отсюда не гонит.
     Обстановка, как в самом  первоклассном  фильме:  старикашка  улыбается,
Егорычев усмехается, мы с гусаком стоим тут же, рядом с Егорычевым - Смит, и
у всех у нас наготове автоматы. Как говорится, чем крепче забор,  тем  лучше
соседи. Мы понимали, что они были  бы  не  прочь  захватить  с  собой  обоих
пленных. Хорошо бы мы выглядели, если бы за Фремденгутом и  Кумахером  вдруг
прибыла  какая-нибудь  подводная  лодка  и  высадила  бы  человек   тридцать
молодцов-эсэсовцев. "Где  наши  друзья  -  майор  Фремденгут  и  фельдфебель
Кумахер?" А мы им: "Ах, извините, уважаемые джентльмены. Мы лично против них
ничего не имели, но у нас их забрали мистер Егорычев со Смитом". - "Ах, так!
Фельдфебель!  Расстрелять  мистера  Мообса,  и  мистера  Фламмери,  и  этого
вонючего мистера Цератода!"  Нет,  мы  не  могли  позволить  Егорычеву  даже
пальцем тронуть барона и его Кумахера. Мы тоже всю ночь не смыкали глаз и не
расставались с автоматами, потому что с такими отчаянными людьми  надо  быть
все время начеку.
     Нормальный человек на месте Смита призадумался бы, услышав  соображения
старикашки.  А  этот  усатый  сателлит  Егорычева  поворачивается  к  своему
новоявленному боссу: "Я считаю,  товарищ  Егорычев,  что  нам  здесь  нечего
задерживаться". Он так и сказал: "Товарищ". Что  ж,  товарищ  Смит,  еще  не
успеете вы дожить до ближайшего ужина, как убедитесь, что сгоряча  поставили
не на ту лошадку. Но уже будет поздно.
     За жизнь товарища Егорычева я бы сейчас не дал и  пуговицы  от  жилета.
Упаси нас боже самим что-нибудь предпринимать в этом духе! Но  мало  ли  что
может случиться с человеком, поселившимся среди дикарей, которые относятся к
нему враждебно. Да, враждебно! А если пока что еще так и  не  относятся,  то
обязательно и в самое ближайшее время именно так отнесутся. Уж я-то знаю,  о
чем  говорю.  Старикашка  и  гусак  спят  и  видят,  как  Егорычев  стартует
прямехонько в ад, к своим цветным праотцам. Они бы ему оказали в этом  самое
горячее содействие, но, кажется, боятся меня,  как  лишнего  свидетеля.  Как
будто я и без того не имею в руках достаточно первоклассных сенсаций,  чтобы
капитально испортить им радость встречи с их горячо любимыми родичами.  Джон
Бойнтон Мообс совсем не так прост, как вы  полагаете,  мои  дорогие  старшие
друзья! Но я не вижу пока никакого расчета портить с вами отношения: один из
вас того и гляди станет министром, второй - мистер  Роберт  Д.  Фламмери,  и

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг