Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
не сделать интересного человека?..
     Латун вспылил и закричал:
     - Интересного   человека?   Да  знаете  ли  вы,  что  такое  интересный
человек?!  Вы  бормочете  вздор!  Вы  говорите чепуху! Интересный человек! А
сколько должен стоить интересный человек-об этом вы подумали?!
     И  потом  - что такое интересный человек? Ведь это зависит от миллионов
обстоятельств.  Ведь нам надо его сделать не для выступлений каких-нибудь, а
для  повседневной  жизни. А тут какой же может быть интересный человек! Ведь
вы  знаете,  и  все  это  знают,  что вблизи самые великие люди часто бывают
неинтересными.  Ей  нужно  любить его. Если она его будет любить - последнее
ничтожество ей будет казаться изумительным и неповторимым существом.
     И  тоном  человека,  которому  скучно  излагать  азбучныe истины, Латун
добавил:
     - К  тому  же,  ведь это мы будем знать, что он собой представляет. Она
его  разгадает  не  так  скоро. Годы пройдут. И когда она его разгадает, она
тоже  будет  уже  другая.  Ничего, парень подойдет. Он блеснет перед ней, он
будет смеяться, будет говорить то, се, разные шутки-прибаутки...
     Капелов вздохнул и грустно спросил:
     - Так мы его хотя бы умным сделаем?
     Латун опять вспылил:
     - Опять?!  -  закричал  он.  -  Так я же вам говорил, что мы разоримся,
если   будем   делать   интеллектуалов!   У   нас  одна  несчастная  бутылка
интеллектуальной  эмульсии!  Мы еще ничего не заработали, а он уже щедр! Ишь
какой  нашелся!  Умный  нужен!  Будьте  любезны не беспокоиться! Все будет в
порядке!  Шутки-прибаутки  будут  не  первого сорта, конечно, но кому нужно,
чтобы  они  были первоклассными?! Много ли вы слышите первоклассных шуток? Я
знаю  авторитетнейших  и  почтеннейших  людей,  которые шутят посредственно.
Даже  тупо!  Так  даже  лучше,  как-то  солиднее получается, когда уважаемый
человек  шутит  плоско  и  туповато.  Это  вернее  как-то.  Так вот, я вам в
последний  раз  заявляю,  чтобы об этом даже разговора не было! Пожалуйста -
без  всяких  нажимов  на  меня!  Ни  особенно  умным, ни остроумным я его не
сделаю!  Умным  он  должен быть! Иначе она не привыкла у отца своего! Умным!
Вот  такого  сделаем,  как  этот,  и  все.  Или  другого  обывателя,  ну, на
какой-нибудь  другой  фасон,  но  чтобы  это  стоило  не дороже! Слышите! Я,
право,  не  знаю, можно ли вам доверять такие дорогие материалы, если вы так
легкомысленны!..
     Капелов  слушал  и  не  верил  ушам  своим; выходило так, что Латун был
готов  к  тому,  что он, Капелов, сам исполнит этот заказ. Старик волновался
только по поводу затрат.
     И Капелов неожиданно ласково и покорно сказал:
     - О,  вы можете быть совершенно спокойны - ни одной каплей больше того,
что  вы  сами  отмерите,  я  не волью в его череп. Вы еще не знаете, какой я
честный человек. В чайной фирме, где я работал, однажды...
     - Так смотрите, не раздражайте меня зря!..
     - Да,  да.  Не  беспокойтесь,  господин  Латун. Но, если вы помните, вы
ничего  не  имели  против  того,  чтобы  сделать  его  чем-то  вроде  поэта,
писателя...
     И, стараясь попасть в тон хозяину, Капелов добавил;
     - Пусть  он хоть за те же деньги будет поэтичным - не правда ли?.. Ведь
это все-таки как-никак первый заказ. Зачем сразу выпускать идиота?..
     - Это   не   идиот.  Это  -  обыватель.  Кстати,  надо  бы  нам  нанять
кого-нибудь  для  составления  каталога,  чтобы  был  ряд  характеристик  по
номерам  и  типам.  Заказы, судя по всему, будут. Кнупф говорил сегодня, что
даже  на  днях  их  ожидается  немало.  И  вот  нам  надо составить каталог.
Наметить  раз  навсегда  типы  людей.  Зачем  нам  по  поводу каждого заказа
заводить  дискуссию!  Каталог необходим. Разместим людей по номерам. И будем
спрашивать   заказчиков   -   вам  что?  Кто  нужен?  Такой-то  и  такой-то?
Пожалуйста,  номер 15, 16, 2, 23. И все. Пожалуйста, напомните мне, составим
разделы и категории. Прямо - вам что нужно? То-то и то-то? Пожалуйста!
     Жарь по номеру 42, или 29, или 17 - и все. Каталог необходим.
     Капелов  еще  не  сразу  понял,  о чем говорил хозяин, но он понял, что
речь  идет  о новом служащем, и почувствовал неясный страх, смутные опасения
и...  служебную  ревность.  Кто  знает,  кем окажется этот новый служащий? А
вдруг  он захочет тоже. делать людей-ведь он, Капелов, еще не укрепился, при
неустойчивых  настроениях  Латуна  и  его  капризном характере от него всего
можно  ожидать.  Величайшее  счастье,  что  Кнупф,  Камилл  и Ориноко в этом
отношении  не  стоят  у  него  на  пути, но кем окажется этот новый? Капелов
побаивался  и  этой  тройки,  и  теперь,  сам  того не желая, сделал попытку
унизить ее в глазах Латуна:
     - Да,  разумеется,  каталог  необходим.  Но, конечно, Камилл, Ориноко и
Кнупф  вряд  ли  окажутся  подходящими  людьми  для этого. Придется поискать
кого-нибудь.
     Когда  они  выходили  из  зала,  Латун  указал  еще  на одного молодого
человека.  Он  обычно  спорил  и раздражался, когда ему возражали, но все же
известное  влияние  возражение оказывало, и спустя некоторое время он шел на
уступки.
     - Если  не  хотите  того,  может  быть,  этот  подойдет  ей  больше?  В
отношении качества они равноценны. Форма иная...
     Молодой  человек, на которого указал Латун, стоял у входа в курительную
комнату.  Он  был  высок,  худощав.  Красивый и небрежный взгляд его блуждал
поверх  голов  проходивших по коридору. Он -кого-то искал или делал вид, что
ищет.  Нервный  рот  его  покусывал  папиросу,  зажатую  в  длинных, белых и
узловатых, как у пианиста, пальцах.
     - Ну  что?  -  спросил  Латун.  - Такой подходит? Он будет первое время
горячо  любить  ее.  Потом  остынет.  Он  ленив  и эгоистичен, и это даст ей
возможность  забываться  в  работе на него и обогащать любовь содержательной
материнской  заботливостью...  Свободное  время  у нее будет занято прочными
формами  постоянной  и  ровной  ревности,  окрашивающей жизнь и придающей ей
животворящее   беспокойство.   Так   или  иначе,  ей  будет  не  скучно.  Он
гостеприимен,  любит  музыку.  У  них  будут  частые вечеринки с исполнением
вокальных и музыкальных номеров... Ну, что ей еще нужно?
     - Но будет ли она счастлива?
     Латун  опять  вспылил, причем так сильно, что Капелов испугался и замер
на  несколько  минут, пока не понял особым чутьем, что эти ссоры лучше всего
способствуют сближению его с Латуном.
     Действительно,  наскоки на Капелова превращались у Латуна в привычку, и
когда  это  не  касалось  трат  дорогостоящих материалов, это доставляло ему
какое-то воспаленное, нездоровое, но по-своему острое удовольствие.
     - Это  возмутительно!  "Счастлива"?!  Откуда  эти  слова?  Из  каких-то
старых,   заплесневелых  романов?  "Людмила,  я  счастлива!"-передразнил  он
кого-то,  сделав  отвратительную  гримасу.  -  Она  должна  приехать  к этой
Людмиле  в  три  часа ночи, на окраину города, в черном плаще, сообщить, что
она  бежала от мужа к любовнику, и броситься-обязательно "броситься" к ней с
этим  сакраментальным  восклицанием:  "Людмила, я счастлива!" Что за чепуха!
Какое  тут,  к  черту,  счастье?! Где вы видели счастье?! Кто вам обязывался
давать  счастье?!  Почему  счастье?!  И где у людей счастье?!! Что вы, с ума
сошли, что ли?
     Он даже остановился от раздражения и продолжал:
     -Откуда  счастье?!  И что вы за ходатай о счастье для наших заказчиков?
Вы,  может  быть, сами очень счастливы? Тот, который резал вашу шею, дал вам
понятие  о  счастье?  Почему  вы обязаны давать больше счастья, чем его дает
или  не дает сама жизнь?! Вы серьезно думаете, что искусственные люди должны
быть более счастливы, чем естественно рожденные?! Вы в своем уме?
     Капелов  не  возражал.  Он  думал  - с легкой грустью, говорившей о его
природной  добросовестности,  -  о  том,  что счастье есть и его надо давать
людям.
     Но  он  вдруг  с  грустью  и тревогой задумался. Он вспомнил о том, что
первые  люди,  сделанные  Мастерской Человеков, будут иметь меньше шансов на
счастье,  чем  последующие.  И  виноват  в  этом  будет  он,  Капелов. Да, к
сожалению,  это так. Разве он не истратил на чудовище, на первого неудачного
человека, столько основного эликсира - эликсира жизни?..
     Ведь   этот  эликсир  теперь  водянист...  Ведь  сам  Капелов  дополнил
израсходованную  на  чудовище часть соответствующим количеством обыкновенной
воды!

     Глава девятая

     Кнупф  не  произносил слов зря. Это был серьезный человек. И если Латун
утверждал  с его слов, даже делая при этом озабоченное лицо и деловито морща
лоб,  что  предстоят  заказы,  то  Кнупф  его  не подвел и не поставил перед
Капеловым  в  смешное  положение: действительно, заказы были даны Мастерской
Человеков.
     Жаль  только,  что сама Мастерская Человеков еще ничего не представляла
собою.  У  нее  не  было  даже  помещения. Разговоры о снятии оранжереи - не
касаясь  уже  случайности  и  неубедительности  самого выбора Ориноко - были
нереальны.  Точно  так  же  мало  подвигалось дело с наймом помещения школы.
Пожалуй,   всего   осуществимее   было   устроить   Мастерскую  Человеков  в
заброшенном  пригородном  доме,  который Кнупф важно называл особняком. Этот
дом,  будучи  мало  опрятным  и  почти  совсем  неблагоустроенным,  был зато
просторным.  В  нем  было  немало  квартир и комнат и можно было, по крайней
мере,  подумать о распланировке Мастерской, разграничить ее лаборатории и уж
во всяком случае поселить ее служащих.
     Самому  Латуну  тоже  надоело  ютиться в одной комнете с Капеловым и со
всеми препаратами, склянками, верстаком и сгустками человеческого теста.
     Вторым   заказчиком,  которого  привел  Кнупф,  был  подслеповатый,  но
твердый  и  хищный  человек с рыбьим профилем. Он с большим трудом выбился в
люди  из  низов,  после  долгих  мытарств  открыл  небольшое  предприятие по
выработке  кожи и очень хотел иметь в своем заведении одних только спокойных
и верящих в бога рабочих и служащих.
     Его   профиль   заинтересовал   Ориноко.  Он  просил  Латуна  задержать
заказчика,  с  важным  видом  пошел  домой,  откуда вернулся с толстым томом
учебника естествознания - "Гады и рыбы".
     Усевшись   против   посетителя,  он  принялся  деятельно  перелистывать
учебник  и  вглядываться  в  иллюстрации.  Минут  через  двадцать  он  точно
установил,  что  заказчик  похож  на рыбу брызгун, которая водится у берегов
Явы,   а  когда  говорит,  то  становится  похожим  тоже  на  рыбу,  которая
называется норвежской марулькой.
     Об  этом  Ориноко не замедлил оповестить Латуна в чрезвычайно уверенном
тоне,  точно  это  было самое главное - на кого похож заказчик, причем вид у
Ориноко был такой, точно польза, приносимая им Мастерской, была огромна.
     Латуна  справедливо  задела,  эта  никчемная  псевдодеятельность и он в
первый раз за время знакомства с ним грубовато сказал:
     - Не  в  этом  дело.  Совсем  не  в  этом  дело.  Не  стоило  для этого
задерживать  человека. Мало ли кто на кого похож! Надо исполнить заказ. Надо
деньги  зарабатывать.  Брызгун  или  не брызгун, какая-то марулька - все это
чепуха.  Мы  уже  в  изрядных  долгах, помещения у нас нет, денег на покупку
мяса  для  заказов  тоже нет, - я уж не говорю о хорошем мясе, но вы знаете,
почем  теперь  одна телятина стоит - этот дурацкий погром взвинтил цены! Мои
запасы  эмульсий  и  эликсиров  очень  мизерны. Комитет по делам изобретений
патента  нам  не  дает,  рекламировать  мы не можем, - я вообще не знаю, что
будет  с  нами.  И  когда Кнупф, действительно энергичный и дельный человек,
приводит  заказчика,  вы  его зря заставляете ждать и устанавливаете, что он
похож  на  какую-то  норвежскую  марульку...  Идите,  дорогой,  и не мешайте
работать!
     Этот  разговор  происходил  в  коридоре. Повернувшись к Ориноко спиной,
Латун  вошел  в  комнату,  в  которой  ждал  заказчик,  и обратился к нему с
вопросом, угодливо и любезно улыбнувшись:
     - Чем могу служить?
     - Мне  нужен  спокойный  и верующий рабочий, - ответил заказчик. - Пока
один. Я уже заявлял молодому человеку.
     - Один?
     - Да.  Пока  один. Дело у меня маленькое, пока работаем всей семьей, но
уже  требуется  работник. Мне говорил Кнупф - мы с ним знакомы, его отец был
моим  товарищем  по  военной  службе, мы вместе участвовали в походе; я знаю
Кнупфа  вот  каким  (он указал на метр от земли). Так вот, Кнупф сказал мне,
что  здесь  я  могу  получить такого работника. Главное - тихого, семейного,
честного,  верующего.  Но, пожалуйста, без обмана. Мой товарищ, имеющий тоже
небольшое  предприятие,  почти разорен скверными рабочими! Прямо разбойники!
Каждую   неделю   они  устраивают  у  него  забастовки,  скандалят,  требуют
повышения  платы  -  дело  никак  не  расширяется  и  не  растет.  Так  что,
пожалуйста,  я бы хотел с гарантией. Можете ли вы дать мне такого рабочего с
гарантией?
     - Жалованье вы будете платить аккуратно?
     - Да.
     - Квартира будет с отоплением, освещением, удоб...
     - У   меня   нет   для  него  квартиры...  Ведь  у  меня  же  маленькое
предприятие... Что вы думаете, что у меня фабрика с квартирами для рабочих?
     - А что же у вас есть?
     - Я  ему  буду  платить,  а  жить он будет, где захочет. Я хочу только,
чтобы  за  мое  добро и за мои деньги, которые он будет у меня зарабатывать,
он  был  предан мне. Понимаете, предан. У меня был такой один рабочий, но, к
сожалению, он запьянствовал, и я его выгнал.
     Заказ  был  ясен.  Латун  мог  бы  больше не расспрашивать. Но заказчик
требовал  гарантий.  Какие гарантии он мог дать ему? Ведь ручаться он не мог
ни за кого. Преданный рабочий...
     - Чтобы был верующий? - переспросил Латун.
     - Да. Обязательно. Чтобы веровал. - В кого?
     - В бога.
     - В какого?
     - Это мне все равно.
     - Впрочем,  лучше  всего,  в Христа, - добавил заказчик, подумав. - Это
спокойнее  как-то.  А  то,  знаете,  эти  новые боги, там секты всякие, это,
знаете ли, не дело.
     - Так что квартиры с отоплением-освещением у вас нет?
     - Нет.
     - Жаль. Была бы квартира с удобствами - было бы легче.
     Но  отказаться  от  заказа  было  бы безумием. Природная щепетильность,
правда,  смущала  Латуна,  но ведь гарантии он никому не мог дать. К тому же
заказ  очень  трудный  -  преданный и верующий рабочий... Пришлось покривить
душой.
     - Хорошо, - сказал он.
     И, взяв книгу, сел записывать.
     - Каким вы хотите, чтобы он был в смысле внешности?
     Заказчик  сказал,  что  ему  все равно. Внешность ему безразлична. Рост
тоже. Главное, чтобы не болел и был вынослив.
     - Хорошо, - сказал Латун. - Через две недели будет готов.
     Следующим    заказчиком    явился   представитель   не   то   какого-то
великосветского  церковного  прихода,  не  то модного религиозного общества.
Неугомонный  Кнупф  познакомился  с ним на бульварной скамье, куда он присел
отдохнуть после утомительных поисков помещения.
     Кнупф был энергичен и действительно работал для Мастерской.
     Представитель  религиозного  общества  -  его  звали  Коц  -  отличался
невероятной  болтливостью,  носившей  явно ненормальный характер. Причины не
замедлили  выясниться:  он  нюхал  кокаин, и его потребность говорить много,
неустанно,  перегружая  речь  всевозможными  планами,  возникала  немедленно
после  принятия  очередной  дозы  белого  блестященьвого  порошка, который в
коричневом пузырьке хранился у него в жилетном кармане.
     Однако это не мешало Кнупфу выслушать его и увидеть в нем заказчика.
     Модному  религиозному  обществу  или  приходу  срочно  требовался - для
успешной   борьбы   с   конкурентским  приходом  или  обществом  -  красивый
проповедник,  который  мог  бы  заинтересовать дам, составлявших большинство
радетелей   общества.   Общество   было   богато,  оно  не  останавливалось,
естественно,  ни  перед  какими  затратами, чтобы заручиться соответствующим
штатом  проповедников,  но их не было. Такие проповедники-красавцы буквально
на вес золота.
     В  припадке  кокаинной  болтливости  он  рассказал  Латуну,  что  таким
проповедником  в  свое  время  был он сам, забросив для этого верное ремесло
адвоката.  Но  одна  дама, приезжая артистка, которая на его горе застряла в
городе  и  каким-то  образом  проникла в общину, научила его нюхать кокаин и
облачаться   для   этого  почему-то  в  посеребренную,  то  есть  обсыпанную
серебряными  блестками  простыню.  Она  делала то же самое, сидя перед ним и
тоже  завернувшись в такую же простыню с блестками. Ничего более вульгарного
и  нелепого он никогда не видел и не испытывал. Это было нечто в стиле самых
идиотских рождественских открыток.
     Сидя  в  таком  виде, она его спрашивала, почему у него нет шелковистой
бороды.  Какой  он,  мол,  модный  религиозный  проповедник, если у него нет

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг